#побег из лагеря смерти

[gutherzig-2014]

Блейн Харден - Побег из лагеря смерти

(книгу начал читать после новости о смерти Навального в колонии - тогда всё казалось таким безнадёжным, что я искал - за что бы уцепиться? как люди выживали в таких условиях?)

Автор (журналист) проводил интервью с героем в Южной Корее и Америке – после его побега. Скрупулезно сравнивал его данные с информацией, полученной из других источников (в т.ч. от других беглецов). И убедился, что Шин (герой) говорит правду.

В этой книге вся его жизнь от рождения в концлагере в Северной Корее до побега: сначала в Китай, а потом в Южную Корею и США и попыток устроиться после.

В начале автор описывает шрамы на теле героя - след от крюка, за который вешали над огнем во время пытки (кожа на щиколотках тогда была сорвана из-за кандалов) и следы от ожогов. Его пытали 7 месяцев. За что? За то, что он не сдал мать и брата, которые пытались бежать. Ему было 13 А его первое воспоминание о жизни в лагере в 4 года – это казнь заключенных Другие печальные подробности в фото

Многие из прибывающих в лагерь теряли волю к жизни, убитые контрастом между комфортным прошлым и чудовищным настоящим, а у рожденного в лагере имелось своеобразное преимущество: полное отсутствие каких-либо ожиданий.

[В конце книги приведены 10 правил, которые узники лагеря должны были знать наизусть]

Бежать из лагеря герой решил благодаря знакомству с заключенным, на которого он должен был стучать. Жизнерадостность Пака и его «подрывные» рассказы дали Шину мечты о будущем. Он вдруг увидел, где находится и чего лишен.

Лагерь перестал быть его домом и превратился в ненавистную и омерзительную клетку.

И Шин решил не стучать на знакомого, а запланировать побег.

Грустно, что и после побега герой не может расслабиться, прошлое преследует его (ПТСР во всей красе), и он н�� приспособлен к жизни, где не надо воровать, голодать и ждать, что за тобой придут – т.е. и годы спустя он всё равно ждёт, словно загнанный зверь. (вновь к вопросу о солдатах, которым предстоит вернуться с войны к мирной жизни – вижу в этом большую угрозу)

Это книга не об ужасах репрессий и концлагерей середины ХХ века, а о том, что существует прямо сейчас, когда жители Северной Кореи страдают от голода, цезуры и за каждое нарушение им грозит ссылка в исправительный трудовой лагерь.

Труд заключенных плохой вариант для успешной экономики (как нас учит книга «Неудобное прошлое»), зато работающий способ сохранить монополию на власть в стране.

История рассказана изнутри лагеря с вышками и колючей проволокой. С беспределом охранников, где люди теряют себя, пытаясь выжить и готовы на всё ради порции еды: женщины отдают себя, мужчины и дети стучат на других. Стукачество, возведённое в систему.

Это не выдуманная история Оруэлла, это реальность, которая до сих п��р существует в соседней стране. Такое знание ошеломляет

Прошлый пост об Освенциме (и прежние), по-крайней мере из далёкого прошлого, когда была война, а когда войны нет: Чем оправдать такую жестокость?

Оказывается, всё тем же - угрозой войны.

(хорошо читать вместе с книгой Барбары Демик "Повседневная жизнь в Северной Корее" - писал здесь о ней несколько лет назад - хэштэг #барбара демик)

[about-r-and-other]

Послесмертье. АУ Явушкин ч. 2

В один из дней на окно прилетает птица и на все лады разливается трелью. Клаус невольно начинает ей аккомпанировать свистом и это слышат заключённые. Когда он понимает это, открываются новые горизонты. На пробу он решает проверить свист на Ивушкине. Сначала просто так, а после, пытается сделать это осмысленно. Так он невольно предупреждает Колю об опасностях, либо даёт ему понять, что чего-то делать не стоит. Русский, к его удивлению, к свисту прислушивается практически сразу. Первое время Коля ведёт себя тихо, осторожно изучает характеры надсмотрщиков и других заключенных, условия, территорию лагеря. По ночам вспоминает маму и пропавшего без вести отца во сне, днём с опаской общается с пленниками, старается держаться подальше от местных стукачей. В целом, не выделяется. Клаус же с большим вниманием вслушивается в разговоры окружающих (как немцев, так и их узников) и всегда одним глазом посматривает за Колей. К своему удивлению, после смерти языковой барьер ушёл и теперь Ягер легко понимает о чём вокруг говорят. Когда Коля решает сбежать, Клаус думает, что это безумие. План слишком рискован, много факторов, завис��щих от случая и мало – от заключённого. Уже перед самым пересечением границы Клаус видит, что это ловушка. Он свистит и Коля останавливается. На адреналине Клаус сдвигает некоторые предметы, давая понять, куда лучше уйти, чтобы не попасться охране. Коля возвращается без проблем, а на следующее утро казнят стукача из их комнаты из-за ложных показаний.

Теперь к Ивушкину приковано пристальное внимание и ему приходится залечь на дно. Не понимая себя, Клаус переживает и изо всех сил помогает ему избежать лишних наказаний и проблем. Следующий план намного лучше. На дворе лето, Коля насколько это возможно, восстановился от травмы на ноге, в лучшей из возможных физической форме, при помощи Клауса осуществляет побег. Просчитано всё, насколько это возможно, кроме того, что у них нет плана местности. Коля покидает лагерь в горе трупов. Клаус делает запись в реестре о его смерти. Поисков не будет. Самое сложное впереди. Коля не знает языка, страну, и вынужден питаться подножным кормом. При всей осторожности и желании выжить, местность, где можно было бы укрыться, заканчивается. На открытом ландшафте даже днём перемещаться опасно. И в один из дней, когда силы уже на исходе, на Колю натыкается патруль. Клаус бессилен, и наконец, понимает, что искренне переживает за Колю. А его неудачу воспринимает острее собственной смерти. Теперь Ивушкин попадает в лагерь с крематорием. К сожалению, Клаус слишком хорошо знает где они находятся. Из-за крайней худобы его приняли за угнанного в обслуж��вание беларуса, вдобавок Коля решил прикинуться немым и на все вопросы мычал. Это немного облегчило участь, но сам факт побега стоил ему двадцати ударов плетью. Клаус с ужасом смотрел на это, ощущая каждый удар. *** Дни летят, Ивушкин медленно идёт на поправку несмотря на скудный уход и отсутствие должного лечения. Ягер наблюдает за полчищем душ, возносящихся прямо из печи крематория. Общается с теми, кто остаётся в лагере и пытается принять свою новую суть. В этот раз приведения не бегут от него, и он за долгое время может поговорить хоть с кем-то. Если раньше Клаус только задумывался о том, что фюрер может быть не прав, теперь он готов это признать хотя бы себе. Наблюдая за мучениями людей из плоти и крови, умирающих по чьей-то прихоти, без веских причин, просто из-за глупых убеждений человека с властью, либо живущих, борющихся из последних сил, он больше не может верить в идеологию. Общаясь с призраками умерших, он всё чаще приходит к выводу, что разницы между ними, на самом деле нет. Конечно, не все узники такие, как Коля. Но он не единственный, в ком человечность не умерла даже в нечеловеческих условиях. Они люди. И они не заслуживают ни мучений, ни смерти. Клаус просит одного из приведений научить его русскому языку, чтобы иметь возможность объяснить Коле, что нужно делать. Потому что свист – это хорошо, но малоинформативно и непонятно.

[dyadkova]

КНДР

Кима и других «выездных» сотрудников северокорейской государственной страховой компании рассылают по всему миру искать страховых брокеров, которые в обмен на соблазнительно высокие страховые премии согласятся компенсировать Северной Корее нанесенный этими катастрофами ущерб. Перестрахование – многомиллиардный бизнес, в основе которого лежит распределение риска, взятого на себя одной страховой компанией, по нескольким другим компаниям из разных стран мира. По словам Кима, Северная Корея изо всех сил старается ежегодно перетасовывать состав перестраховщиков. – Мы все время меняли перестраховщиков, – сказал он мне, – сегодня это могла быть лондонская Lloyd’s, а завтра – уже Swiss Re. Распределяя относительно скромные размеры ущерба среди множества крупных компаний, КНДР скрывала реальные масштабы рисков. Ее правительство подготавливало тщательно документированные страховые требования, пропускало их через свои марионеточные суды и требовало возмещения ущерба. При этом оно всеми силами мешало перестраховщик��м отправлять на места катастроф дознавателей и следователей, чтобы убедиться в наличии страхового случая. По словам одного из лондонских экспертов в области страхования, Северная Корея часто эксплуатировала географическое невежество и политическую необразованность некоторых перестраховочных обществ и их брокеров. Многие из них думали, что имеют дело с фирмой из Южной Кореи, а другие просто не знали, что КНДР – это закрытое тоталитарное государство с карманными судами, отказывающимися выполнять международные соглашения и законы.

Со временем перестраховочные компании все-таки обратили внимание на частые и весьма затратные для них требования возместить ущерб от железнодорожных катастроф и крушений пассажирских паромов, расследовать которые было практически невозможно. Юристы немецкого страхового гиганта Allianz Global Investors, Lloyd’s of London и нескольких других компаний подали в лондонский суд иск к Корейской национальной страховой корпорации. Они опротестовали поступившее от нее в 2005 году требование о возмещении ущерба, нанесенного падением вертолета на государственные склады в Пхеньяне. В исковых документах страховщики заявили, что крушение вертолета было инсценировкой, что решение северокорейского суда о поддержке страхового требования не может считаться легитимным и что Северная Корея постоянно использует аналогичные страховые аферы для пополнения личного состояния Ким Чен Ира. Однако вскоре перестраховочные компании отозвали свой иск и пошли на мировое соглашение, ставшее для КНДР практически чистой победой. По мнению аналитиков, они сделали это потому, что по собственной глупости подписали контракты, обязывающие их вести деятельность в соответствии с законами Северной Кореи. Тем не менее этот громкий процесс всколыхнул всю мировую индустрию перестрахования, ее участники стали избегать деловых контактов с КНДР, и афера постепенно заглохла.

Ким Кван Чжин, помогавший переправить баулы с наличностью на 20 млн долларов из Сингапура в Пхеньян, помнит, как велика была радость получившего их Ким Чен Ира.

– Мы получили от него благодарственное письмо, и это был для нас огромный праздник, – сказал он, добавив, что кроме письма он и его коллеги получили от Ким Чен Ира подарки: апельсины, яблоки, DVD-проигрыватели и одеяла.

Фрукты, бытовая электроника и одеяла. Такое нищенское проявление диктаторской благодарности говорит о многом. Стандарты жизни центрального класса благонадежных в Пхеньяне могут считаться роскошными только по меркам страны, в которой треть населения постоянно страдает от голода.

Харден Блейн “Побег из лагеря смерти”

[mitzvatemet]

Эшелон смерти

https://mitzvatemet.com/ru/burials

- каталог еврейск��х захоронений и мемориалов.

Он попал в немецкий плен как красноармеец, а в концлагерь Собибор – уже как еврей. От мгновенной смерти в печи его спасла профессия – инженер, от неминуемой гибели – отчаянная храбрость. Вместе с Александром Печерским он устроил первый крупный сбой в нацистской машине смерти: 420 заключенным концлагеря удалось бежать, 340 – выжить.В 2018 г  в Киеве в возрасте 96 лет скончался Аркадий Вайспапир – один из поднявших восстание в нацистском лагере смерти Собибор, выбраться живым из которого считалось невозможным. В лагерь в течение полутора лет свозили на уничтожение евреев со всей Европы, участь которых была предрешена. Всё изменилось 23 сентября 1943 года по прибытии в лагерь первого эшелона с востока, в котором находились евреи из ликвидированного незадолго до этого Минского гетто, а вместе с ними – и военнопленные красноармейцы. Выстроив вновь прибывших узников, лагерное командование потребовало выйти из строя тех, кто владел столярным или плотницким делом и мог при этом нести мешок весом 80 килограммов. Шаг вперед сделали тогда лишь 80 человек. Оставшиеся в строю погибли в тот же день. Среди тех, кто сделал оказавшийся спасительным шаг, был и Аркадий Моисеевич Вайспапир.

Он родился в 1921 году в селе Бобровый Кут – земледельческом еврейском селении в Херсонской области. В 1938 году он с отличием закончил школу. В том же году был репрессирован и расстрелян его отец Моисей Лейбович. Проработав чуть больше года трактористом, в 1940-м Аркадий Моисеевич был призван в Красную армию – он участвовал в боях с первых дней начавшейся вскоре войны с фашистской Германией. В боях под Киевом сержант Вайспапир был тяжело ранен и попал в плен прямо в стенах захваченного немцами медсанбата. Превозмогая боль, он смог выдержать пересылку в Чернигов и Гомель. Затем последовал лагерь для военнопленных в Минске, а в марте 42-го после расовой проверки – карцер Минского концлагеря, сменившийся работой грузчиком на складах вместе с узниками Минского гетто. В сентябре 1943 года Аркадия Моисеевича отправили в лагерь смерти Собибор, где, как уже было сказано, ему вместе с некоторыми другими узниками была дана отсрочка от смерти.

К моменту их прибытия в лагере существовала подпольная организация. Ее участники не испытывали никаких иллюзий насчет своего будущего, поэтому стремились в первую очередь облегчить лишь настоящее. Все понимали, что побег – это единственный способ ��ыжить, но организовать его силами заключенных, ни разу в жизни не державших в руках оружия, было невозможно. Надежда появилась лишь с приездом военнопленных, вскоре объединившихся вокруг Александра Ароновича Печерского – Сашко, как все его называли. В числе девяти ключевых действующих лиц, отобранных Печерским для организации побега, был и Аркадий Вайспапир.План тайного побега даже не рассматривался. Во-первых, это предполагало ограниченное число участников, во-вторых, лагерь по периметру был окутан колючей проволокой и окружен минным полем – преодолеть его было почти невозможно. Единственный путь на свободу пролегал через ворота, в которые заезжали по рельсам эшелоны. Взять эти ворота можно было только с боем. А значит, до этого нужно было завладеть оружием, запертым в специальном здании, и лишь потом идти с ним на охранников лагеря.

Три недели прошли в тщательной подготовке: прорабатывалась каждая мелочь, вплоть до количества выкуренных охранниками сигарет и их размеров обуви. Параллельно заключенными, знавшими о побеге, готовилось подручное оружие – ножи и топоры, которыми можно было бы нейтрализовать немцев, охранявших оружейный склад. Когда все приготовления были завершены, а с охранниками налажены определенные взаимоотношения, позволявшие относительно свободно передвигаться внутри лагеря, отобранная Печерским боевая группа приступила к нейтрализации отведенного каждому немецкого офицера или охранника. Их заманивали под различными предлогами в мастерские – кому примерить новую обувь или сшитую форму, кому принять готовность столярных изделий.

«Когда начальник караула пришел примерить макинтош, мы были наготове, – вспоминал Аркадий Вайспапир. – Он, видно, чувствовал какую-то опасность, встал недалеко от закрытой двери и велел примерять. Мастер возился с ним. Когда стало ясно, что немец ближе к нам не подойдет, мне пришлось идти на выход из мастерской. Я, держа топор за спиной, прошел мимо немца, затем повернулся и острием топора ударил его сзади по голове. Удар, видно, был неудачный, ибо немец закричал. Тогда подскочил мой товарищ и вторым ударом прикончил немца. Все произошло уже под вечер. Мы только успели оттянуть труп и укрыть его шинелями, как двери открылись и зашел волжский немец, видимо, услышавший крик. Он спросил: “Что у вас тут за беспорядок?” Старший портной ему что-то отвечал, а другие портные по одному стали выбегать из мастерской». Как вспоминал Вайспапир, далеко не все из находившихся в мастерской заключенных знали о готовившемся побеге, потому убийство немецкого офицера стало для них неожиданностью, шоком, сменившимся на безумный страх. «Когда волжский немец нагнулся над трупом начальника караула, укрытым шинелями, и спросил: “А это что такое?” – я и мой товарищ зарубили топорами и его», – писал Вайспапир в мемуарах. Товарищем, добивавшим эсэсовцев, был 17-летний Иегуда Лернер из Варшавы, задержанный в облаве в Варшавском гетто и отправленный в Минский концлагерь, где он и подружился с советскими военнопленными. Практически одновременно и тем же образом были убиты немцы и в других мастерских. Вот только отобранное оружие у убитых стало все-таки единственным подспорьем в бою с лагерной охраной: оружейный склад вскрыть не удалось.

Тем не менее остановить прорыв более 400 человек немецкие пулеметы были уже не в состоянии. Петли забора из колючей проволоки пали, не выдержав массы навалившихся на него человеческих тел, стремящихся к свободе. Людей не могли уже остановить ни разрывавшиеся вокруг мины, ни пули в спину – погибли многие участники восстания, но они встретили смерть за периметром лагеря, на свободе, а не в стенах душегубок. Им вслед смотрели те, кто рассчитывал на милосердное отношение со стороны немцев и отказался от побега – на следующий день более сотни оставшихся демонстративно расстреляли.Добравшиеся же до леса узники бежали весь вечер и всю ночь, упав обессиленными лишь под утро. И только когда рассвело, оказалось, что они лишь обогнули лагерь, который по-прежнему находился в зоне видимости. Отчасти это и спасло их. Немцы, бросившиеся в погоню, даже представить не могли, что беглецы находятся у них буквально за спиной. У беглецов же наметился раскол. Кто-то хотел остаться на территории Польши и смешаться с гражданским населением. Кто-то, как группа Печерского вместе с Вайспапиром, решил отправиться на север, перейти линию фронта у Белоруссии и влиться в партизанские отряды. В итоге группа выживших участников восстания разделилась и направилась в разные стороны. По воспоминаниям Вайспапира, почти все, двинувшиеся в сторону Украины, были уничтожены бандеровцами. Вайспапир же после освобождения Белоруссии вновь вошел в ряды Красной армии, встретив победу в немецком Висмаре.

Вайспапир был награжден орденом Отечественной войны I степени, медалями «Партизан Отечественной войны», «За отвагу» и всеми послевоенными знаками отличия. Но радость победы сменилась горечью от потери почти всех близких. Мать Раиса Иосифовна и пятилетняя сестра Бася были убиты коллаборационистами в селе Бобровый Кут, брат погиб где-то на фронте. К счастью, он смог разыскать свою первую любовь, Фаину Самойловну, провожавшую его на перроне в армию и ставшую верной спутницей на всю оставшуюся жизнь. Через год после войны у Аркадия и Фаины родился старший из двоих сыновей. Он же в декабре 2016 года получал за отца премию «Скрипач на крыше», учрежденную Федерацией еврейских общин России в номинации «Человек-легенда». Проживая в Киеве и часто болея, присутствовать на ее вручении лично Аркадий Моисеевич уже не мог. Незадолго до этого орденом «За заслуги» 3-й степени был награжден он и в Украине, где прожил всю жизнь, работая после войны в Луганске, Артемовске, Донецке и, наконец, в Киеве.

14 октября – День восстания узников Собибора – для Аркадия Моисеевича был датой особой. В 1963 году выжившие участники восстания впервые вновь встретились друг с другом, после чего стали устраивать такие встречи ежегодно. Вот только с каждым годом их становилось все меньше. Несколько лет назад эта дата стала на Украине государственным праздником – Днем защитника Украины.

https://mitzvatemet.com/ru/burials - каталог еврейских захоронений и мемориалов. 

Подпишитесь на нас в социальных сетях: 

Facebook - https://www.facebook.com/groups/mitzvatemet/ 

Одноклассники -

https://ok.ru/group/mitzvatemet

Оригинал взят у:

Алексей С. Железнов

Алексей Викторов

#mitzvatemet #JewishGenealogy

[bookinal]

Шин Дон Хёк родился 30 лет назад в Северной Корее в концлагере № 14 и стал единственным узником, который смог оттуда сбежать. Считается, что в КНДР нет никаких концлагерей, однако они отчетливо видны на спутниковых снимках и, по оценкам правозащитников, в них пребывает свыше 200 000 человек, которым не суждено выйти на свободу. Благодаря известному журналисту Блейну Хардену Шин смог рассказать, что происходило с ним за колючей проволокой и как ему удалось сбежать в Америку.

[alexsmitposts]

Что стало в немецком плену с Героем Советского Союза Николаем Власовым

Имя генерала Андрея Власова на слуху у каждого: все мы знаем историю о том, как советский военачальник перешёл на сторону немцев и стал предателем Родины (за что впоследствии был казнён). Но был и другой Власов, имя которого не столь знакомо широкой публике, а меж тем этот человек был не только Героем Советского Союза, асом авиации, лично сбившим 10 самолётов противника, но и являл собой пример несгибаемого мужества, не сломленного даже перед лицом неминуемой смерти.

Как пишет В.А. Митрошенков в книге «Лётчики», вышедшей в серии «Жизнь замечательных людей», будущий лётчик-ас Николай Власов родился в Петрограде в семье рабочего в 1916 году. Несмотря на то, что у него явно прослеживался художественный талант, после окончания «семилетки» Николай поначалу работал вместе с отцом слесарем на заводе. Тогда же он твёрдо решил поступать в авиационную школу, которую и закончил успешно в 1936 году, став лётчиком-инструктором.

Когда началась Великая Отечественная война, Николай Иванович с первых дней командовал истребительной эскадрильей на Западном фронте. В августе 1941 года, совершив таран, сбил самолёт противника, при этом сам получил тяжёлые ранения, после чего ещё год не мог летать. Чтобы не терять времени понапрасну, Власов всё это время обучал молодых пилотов, подготавливая их к боевым вылетам.

Вернувшись из госпиталя, лётчик мог летать пока только на лёгких самолётах У-2. За это время он совершил 220 боевых вылетов, участвовал в 27 воздушных боях, лично сбил 10 вражеских самолётов и был в 1942 году представлен к Золотой Звезде Героя Советского Союза, которая была вручена ему в торжественной обстановке в Кремле (кроме этой награды, он также был отмечен двумя орденами Ленина и орденом Красного Знамени, совершив за всё время войны 280 боевых вылетов).

В 1943 году при перелёте в родной Ленинград самолёт Власова был подбит огнем немецкой зенитной артиллерии, загорелся, а самого лётчика выбросило из кабины на территории захваченной врагом. Власов был схвачен и в бессознательном состоянии доставлен в плен.

Попав в концлагерь в районе польского горда Лодзь, советский лётчик стал одним из руководителей подполья. В 1944 году за попытку побега, окончившуюся неудачей, Власов был переведён в немецкую крепость-тюрьму Вюрцбург, в истории которой ещё не было ни одного случая побега. Не увенчалась успехом и попытка Власова сбежать оттуда, и он оказался в тюрьме города Нюрнберг, откуда вскоре стал снова готовить побег. Из-за доноса предателя план лётчика провалился, а сам Власов был этапирован на этот раз в концлагерь Маутхаузен (Австрия) в блок смерти №20.

Это было уже в 1945 году. Власов и тут не смирился со своей участью и вместе с другими подпольщиками стал готовить восстание, но в очередной раз был предан и после долгих пыток сожжён заживо в крематории. Однако его план всё-таки был реализован: чуть позже группа узников блока смерти (преимущественно советских военнопленных) подняла восстание, перебила охрану голыми руками, захватила пулемётные вышки и сбежала из лагеря. Это был единственный случай побега за всю историю концлагеря.

Николай Власов, по иронии судьбы, оказавшийся однофамильцем известного предателя, не снимал своих наград даже в плену (и немцы их почему-то тоже не трогали — видимо, им тоже внушали уважение стойкость и мужество советского лётчика), лишь незадолго до смерти он сам снял награды, чтобы товарищ тайком передал их на Родину. Н.И. Власов, ставший символом борьбы и несломленного духа, наверное, чувствовал, что, несмотря на приближающуюся Победу, по вине измен��иков и предателей, дожить до великого дня ему самому уже не будет суждено.

В приказе Министерства обороны СССР о Герое Советского Союза полковнике Николае Ивановиче Власове есть такая надпись: «Находясь в плену, Власов высоко держал честь и достоинство советского воина-патриота, проявлял стойкость и мужество, оказывал поддержку товарищам по плену, являлся организатором ряда побегов из плена. С презрением отвергал попытки противника заставить его изменить своей Родине… Беззаветная преданность полковника Власова Н. И. Родине, его верность воинской присяге, отвага и геройство должны служить примером для всего личного состава Вооружённых Сил СССР».

[millionofbook-blog]

Книжные рекомендации

Раньше я вела исключительно книжный блог, и учитывая, что у меня было больше 5 тысяч читателей (и зачем я только его удалила, о женщины..), могу сделать вывод, что кому-то было интересно читать то, что я писала. В этом я хочу попробовать совместить все, сделать его этакой кладовкой своих мыслей и увлечений. Итак, для всех, кто возможно зайдет на эту страницу даже по чистой случайности, представляю вашему вниманию свой список рекомендаций по части литературы. Все эти книги я читала, и каждая из них была по своему уникальна. Присылайте мне отзывы о прочитаном, я всегда рада читать то, как люди воспринимают то или иное произведение, которое так понравилось мне.

Михаил Булгаков “Мастер и Маргарита”

Эмили Бронте “Грозовой перевал”

Джоджо Мойес “До встречи с тобой”

Джоди Пиколт “Обещание”, “19 минут”, “Жестокие игры”, “Ангел для сестры”

Стиг Ларссон трилогия “Миллениум”

Джоан Роулинг “Гарри Поттер”

Федор Достоевский “Преступление и наказание”

Стендаль “Красное и черное”

Дюма “Три мушкетера”, “Две Дианы”, “Граф Монте-Кристо”

Виктор Гюго “Собор Парижской Богоматери”

Сьюзен Коллинз “Голодные игры”

Вероника Рот “Дивергент”

Кассандра Клэр “Орудия смерти”

Роберт Гэлбрейт (Джоан Роулинг) “Зов кукушки”

Олена Печорна “Грішниця”

Люко Дашвар “Село не люди”, “Молоко з кров’ю”, “Мати все”

Наталія Гурницька “Мелодія кави у тональності кардамону”

Михайло Коцюбинський “��іні забутих предків”

Леся Українка “Лісова пісня”

Николай Гоголь “Вечера на хуторе близ Диканьки”

Оскар Уальд “Портрет Дориана Грея”

Патрик Зюскинд “Парфюмер”

Фицджеральд “Ночь нежна”

Лео Таксиль “Священный вертеп”

Жорж Санд “Графиня Рудольштадт”

Вальтер Скотт “Айвенго”

Тахир Шах “Год в Касабланке”

Питер Мейл “Год в Провансе”

Блейн Харден “Побег из лагеря смерти”

Маргарет Митчелл “Унесенные ветром”

Том Роб Смит “Малыш 44″

Лев Толстой “Анна Каренина”

Шарлотта Бронте “Джейн Эйр”

Джек Лондон “Лунная долина”

Дрюон Морис “Проклятые короли”

Артур Голден “Мемуары гейши”

Брэм Стокер “Дракула”

Грегори Дэвид Робертс “Шантарам”

Януш Вишневский “Одиночество в сети”

Дэн Браун “Код да Винчи”, “Ангелы и демоны”, “Утраченый символ”, “Инферно”

Колин Маккалоу “Поющие в терновнике”

Люк Бессон “Артур и минипуты”

Лаймен Фрэнк Баум “Волшебник страны Оз”

[tannypopova-blog]

Так получилось, что недавно я выиграла билеты в кинотеатр… Каково же было моё удивление, когда я поняла, что это тот самый фильм К. Хабенского, на который я так хотела пойти и о котором он совсем недавно так увлеченно рассказывал в программе «2 Верник 2» на телеканале «Культура»… ��е написать отзыв просто было нельзя… #Собибор - фильм, который нужно посмотреть обязательно, в нём отражена вся правда о событиях Великой Отечественной войны, о храбрости и трусости, о подвиге и малодушии. Герои нешаблонны, они живые люди, за которых переживаешь от первый минуты фильма до последней…И вопросы, вопросы, которые постоянно мелькают в голове: «Как поступил бы ты? Хватило ли бы сил сопротивляться? А спасти других, зная, что побег может быть неудачным, а потом погибнут другие ни в чём не повинные люди? И до какой же степени человек должен перестать быть человеком, если способен на те низости, что творили фашисты?». Режиссёр, сценаристы, актёры, оператор и вся-вся съемочная команда сработали на таком высоком уровне, что нельзя остаться равнодушным…Не могу забыть эту тишину в зрительном зале, когда мы все просто смотрели на титры, а не убегали побыстрее из зала, как это бывает обычно в кинотеатре…каждый думал о своём: родных, погибших и ли переживших войну …и тех, кто далёких и незнакомых людях, которые такими молодым умерли так страшно и тяжело… и о тех немногих, кто каким-то немыслимым чудом всё-таки спасся …. Спасибо огромное всем, кто создал этот фильм! История сопротивления человеческого духа бездушной машине уничтожения. В октябре 1943 года заключённые лагеря Собибор во главе с лейтенантом Красной Армии Александром Печерским поднимают восстание — единственное успешное восстание в нацистском лагере смерти. Дата премьеры: 3 мая 2018 г. (Россия) Режиссер: Константин Хабенский Композитор: Кузьма Александрович Бодров Продюсер: Эльмира Рафековна Айнулова, Nataliya Doroshkevich, Kestutis Drazdauskas, Mariya Zhuromskaya Сценарий: Александр Артёмович Адабашьян, Анна Чернакова http://pechersky.org/donate/ #Собибор2018 #СобиборФильм #СобиборФильм2018 (at Astrakhan', Russia)

[chenewsnet]

В Израиле умер последний участник восстания в Собиборе

В Израиле умер последний участник восстания в Собиборе

В Израиле умер последний участник восстания в концлагере Собибор Семен Розенфельд, ему было 97 лет. Об этом на своей странице в Facebook сообщил премьер-министр Израиля Беньямин Нетаньяху. “Семен Розенфельд родился в 1922 году в маленькой деревне в Украине. В годы Второй мировой войны он вступил в ряды Красной армии, попал в плен к нацистам, но сумел совершить побег из лагеря смерти Собибор и…

[aimbaky]

"Побег из лагеря смерти". Блейн Харден. Маст рид, гайз. Реальная история жизни парня, бежавшего из лагеря в Северной Корее. Мало сказать, что книга шоковая. Но, черт, осознавать, что это происходит каждый день и до сих пор. В наш век!!!....черт,черт, черт. https://www.instagram.com/p/Bnw5bwgljbE/?utm_source=ig_tumblr_share&igshid=1g0ge6budrm5o

[gutherzig-2014]

Анна Старобинец – Лисьи броды

Остросюжетный приключенческий роман, рассказывающий о послевоенном СССР, в основном на дальнем востоке. Где сказки перестают быть вымыслами, а проступают в жизни. Здесь в людях пробуждается зверь: в ком-то метафорически, в ком-то вполне реально.

  Тут будет место сразу: и староверам, 

и советской Маньчжурии, 

и отрядам СМЕРШ, 

и рудникам ГУЛАГА.

Будет немного цирка, много азиатчины и всё это покрыто мистикой. Каждая глава - это взгляд нового персонажа на происходящие события. Так, чтобы постепенно разворачивать сюжетное покрывало этой книжной реальности. 

(в неё и правда веришь – много убедительных подробностей) Как вам, например, кгбшник-менталист?

А попытка оживить армию глиняных китайских воинов отсылает к фашистким поездкам в Тибет и поискам Шамбалы. Русские, китайцы, немцы, зэки, офицеры, самураи, жёны староверов, люди-оборотни - каждому и автор, и чтец подбирают свою особенную манеру как повествования, так и взгляда на жизнь. Они постепенно подбираются все ближе друг к другу, переплетаясь своими историями всё плотнее, и финальной точкой для всех станет поселок, вынесенный в название книги. В какой-то момент появляется ещё и интересная угадайка: Кто же таинственный мастер с тысячью лиц? (похожий по смыслу на Гриффина из третьего фильма о людях в черном, который тоже могу существовать одновременно везде и видеть будущее) В происходящее окунаешься и не хочется выныривать: я слушал книгу месяц везде, где только мог: оторваться от истории было сложно. Тут как-то все к месту:вот мы видим побег из лагеря смерти глазами оборотня, и повествование рваное, в 3м лице; а вот лесоруб рассказывает как он видит вурдалака, где из 10 слов, 9-мат, но это так забавно и по-настоящему, что совсем не режет слух Автор говорит, что придумала идею книги вместе с покойным мужем и, зная это, по-другому воспринимаются размышления о судьбе, о верности, об ушедшей и вечной любви.

Самые частоповторяемые цитаты

Есть логика вещей, которую называют порядком, согласно которой исход событий предрешён,

но есть еще логика хаоса, её ещё называют судьбой и по ней главному герою всегда удивительно везёт.

И тогда:

Дохлый номер - твой коронный номер.

Самый длинный путь - часто самый короткий

(в романе так описывается следование пути самурая)

(мне это откликается с точки зрения следования этике: когда может казаться долгим и даже лишним, а в итоге верным решением)

Читать или слушать - мои самые горячие рекомендации!

Текст читал Григорий Перель – это восторг! Конечно, год еще впереди, но ставлю эту книгу в топ года

[dyadkova]

Побег из лагеря смерти

Чтобы облегчить себе задачу поиска и изоляции политических противников, Ким Ир Сен создал в 1957 году неофеодальную систему, базирующуюся на наследственной верности того или иного клана режиму. Власти классифицировали и до значительной степени сегрегировали население Северной Кореи по принципу предполагаемой надежности и лояльности родителей человека и родителей его родителей. Северная Корея называет себя Раем Трудящихся, но, несмотря на показную приверженность коммунистическим идеалам равенства, именно в ней была изобретена чуть не самая жестко стратифицированная в мире кастовая система.

Харден Блейн “Побег из лагеря смерти”

[mitzvatemet]

Забытые страницы Шоа: «Заботьтесь о моем сыне, как о своем собственном»

https://mitzvatemet.com - каталог еврейских захоронений и мемориалов Беларусь, Украина и др.

По правилам института «Яд Вашем», жертвами Холокоста считаются лица, «жившие на оккупированных территориях в условиях нацистского режима и были уничтожен или погибли в местах массовых расстрелов, в лагерях, гетто, в тюрьмах, в убежищах, в лесах, при попытке сопротивления, числился участником партизанского движения, по��полья, восстания, был уничтожен при попытке нелегального пересечения границы или бегства, от рук нацистов или их пособников, сюда же относятся люди, «находившиеся на захваченных территориях и погибшие в результате прямого столкновения с вооружёнными силами Германии и её союзников, в результате бомбежек, побега, во время эвакуации в 1941—42 гг.». Несмотря на реальные угрозы, когда за спасение евреев можно было легко поплатиться жизнью, десятки тысяч человек все-таки помогали им в оккупированных странах. Среди праведников мира были крестьяне, врачи, учителя, бизнесмены, дипломаты, гражданские чиновники. По состоянию на 1 января 2010 года установлены личности 23 226 спасителей, которым присвоено почетное звание «Праведник мира». На долю Польши приходится больше всего праведников мира — 6195 человек, в Голландии их 5009, во Франции — 3158. В этом очерке речь пойдет о Праведниках из Австрии и Франции, о семье врачей и о владельцах небольшого магазинчика, а еще — о подлом актере-еврее, ставшем и предателем. Трагедия в каком-то смысле объединила семьи Лингенсов и Буссонов, помогла им проявить свои самые лучшие, человеческие, гуманные качества, сильнейшую волю и абсолютное бесстрашие.***Доктор Курт Лингенс и его жена Элла ( урожденная Райнер ) – интеллигенты, врачи по профессии, до войны обитали в Вене, хотя Курт, имевший антифашисткие взгляды, родился в 1912-м году в Дюссельдорфе. Его отец, начальник полиции Кельна, потерял должность в 1936-м году, из-за своей близости к Католической центристской партии, выступающей против нацизма и преследования католиков. Однажды, в студенческие времена, национал – социалисты даже запретили Курту обучение, из-за его бурной, антифашистской деятельности.С началом боевых действий, он служил ординатором в немецком медицинском корпусе. Жена медика, Элла, родилась в 1908-м году в столице Австрии, стала доктором права, изучала медицину в местном университете. После включения ее страны в состав Третьего рейха, женщина начала активно помогать евреям, в основном – бывшим сокурсникам. Во время погромной «Хрустальной» ночи, в ноябре 1938-го года, отважный врач спрятала в своей комнате десять евреев. Вскоре, с��пружеская пара Лингенс познакомилась с другим антинацистом, евреем по маме, бароном Карлом фон Морезицким, который до 1939-го года также изучал медицину в Вузе Вены. Они крепко подружились, барон не раз приглашал семью Лингенс погостить в летние месяцы в большом, гостеприимном доме, которым он владел, расположенном в предместье в Хинтербрюль. Одним словом, в то время, неосознанно сформировался эдакий определенный, теплый круг единомышленников, люто ненавидящих фашистское зло. В начале сороковых, семья Лингенс по-прежнему скрывала в квартире молодую еврейку Эрику Фелден. При этом, с ними в тесной связи находились их коллеги, супружеская пара, отвечавшая за распределение продуктовых пайков. Оба трудились учителями, оформив на имя юной еврейки несколько продовольственных карточек, чтобы обеспечивать «еврейское подполье» Лингенсов пищей. Когда Фелден заболела кишечной инфекцией, домработница семьи выдала ей свое удостоверение, чтобы та обратилась к местному врачу. Благодаря помощи супругов Курта, Эллы и их помощницы по хозяйству, Эрика, под ложным именем, даже смогла сделать у доктора операцию.Долгое время, жилище Лингенсов оставалось убежищем для их еврейских друзей. Некоторые преследуемые нацистами люди, просили спрятать свои ценные вещи, передавая их на хранение этим людям в белых халатах, которым доверяли, кто-то обращался к Курту и Элле, с просьбой помочь им бежать от нацистов в другое государство. Одним из таких персонажей стал бывший еврейский актер Рудольф Клингер, впоследствии раскрытый, как еврей – провокатор из еврейской полиции «JuPo». Правда, в июне 1942-го года, он все-таки помог еврейскому банкиру, скрывающемуся в доме австрийцев, переправиться через границу в Венгрию, и с тех пор вошел в доверие у антинацистов. Однажды, к Элле обратился за поддержкой ее еврейский знакомый Алекс Вайсберг-Кибульский из Кракова. В те дни он прятался в подполье и пытался узнать, могла бы супружеская пара докторов помочь ему и его друзьям добраться до Венгрии, где в то время еще не преследовали евреев. Быв��ий еврейский актер, а на самом деле - сотрудник полиции, «согласился» сопровождать беглецов. В августе 1942-го года Вайсберг – Кибульский отправил в Вену две еврейские ячейки общества, братьев Берхарда и Якова Гольдштейнов, со своими женами Эллен и Пепи, с просьбой п��реправить их через границу. К сожалению, Рудольф Клингер довел их до нужной точки, но в последний момент сообщил о несчастных немцам и выдал всех, кто помогал планировать побег. 13 октября 1942-го года были арестованы Лингенсы и барон Карл фон Морезицкий. Курта Лингенса выслали на восточный фронт, в карательный отряд, где тот получил тяжелое ранение. Эллу Лингенс и барона отправили в Освенцим, где мужчина скончался 25 июня 1943-го года, по официальным данным, от сыпного тифа, но точных подтверждений этому нет, возможно, его просто убили. Женщину же использовали в новых условиях в качестве врача. Удивительно, что и в этой роли ей удалось спасти некоторых евреев от гибели в газовой камере. Она пережила «Марш смерти» - отправку заключенных из Освенцима в Дахау, оставаясь на ногах до конца войны. Предателя – актера Рудольфа Клингера, в 1943-м году арестовало гестапо, как лицо, «потерявшее доверие спецслужб», его также депортировали в Освенцим, отправив на смерть.3 января 1980-го года, Элле Лингенс и посмертно – ее супругу Курту и барону Карлу фон Морезицкому, в израильском мемориальном комплексе Яд ва-Шем, вручили награды Праведников народов мира.Так завершилась эта драматическая, душещипательная история из Австрии, непременно достойная нашего внимания, а мы взглянем на Францию, где также проживали люди с большой буквы. Франсуа и Берта Буссоны владели небольшим продуктовым магазинчиком в пригороде Парижа. В 1938-м году, их судьба тесно переплелась с семьей Гилеля и Начи Рутковских, так как эта самая еврейская пара супругов из Парижа отдала своего сына Жака под опекунство французов. Нача, еще совсем слабая, недавно оправившаяся от туберкулеза, навещала сына каждый вторник. В 1941-м году, ее мужа - Гилеля Рутковского, схватили нацисты и выслали в транзитный лагерь под Парижем, откуда, в один конец отправлялись поезда в Освенцим и другие смертельные пункты на Востоке Европы. После депортации, отец мальчика чуть больше месяца оставался в живых, а согласно документальным сведениям, умер 28 июля 1942 года, за пару дней до прибытия в лагерь его жены. К сожалению, чуть позже, мама маленького Жака также была задержана на масштабном рейде фашистов против парижских евреев, осуществленном 16 июня, 1942 года. Перед депортацией, ей каким-то чудом, удалось из пересыльного лагеря отправить Буссонам письмо, в котором она просила относиться к ее сыну, как к своему собственному ребенку. Франсуа и Берта Буссоны полностью следовали этой просьбе, по – настоящему заботясь о малыше до самого конца войны. После освобождения Франции, cироту, чьи родители были трагически уничтожены, временные опекуны передали его еврейским родственникам в Леоне. Несмотря на тяжесть положения евреев тех лет, письмо, которое мама сынишки отправила Берте в июле 1942-го года, перед своей депортацией в Освенцим, пропитано оптимизмом и надеждой на спасение. Нача была уверена, что скоро вернется домой, заберет любимое чадо, мечтая ко всему прочему увидеть и обнять Гилеля. Но счастливого случая не произошло. В своей последней весточке, Рутковская сообщила: «Дорогие мистер и миссис Буссоны, как вы знаете, я сейчас нахожусь в перессыльном лагере Дранси. Когда вы прочтете эти строки, я буду уже депортирована, скорее всего в Польшу. Не думайте, что я в отчаянии, надеюсь, все наконец разрешится, и вернусь домой, живой и здоровой. В Польше постараюсь найти мужа, о котором рассказывала, своих друзей. Прошу вас – заботьтесь о моем сыне, как о родном. Также, перевела вам некоторую сумму денег. Постараюсь еще выслать посылку с одеждой для Жака, но не уверена, что смогу это сделать. Если все-таки у меня это получится, получите, пожалуйста, товар на почте. Мне нужно заканчивать письмо. Прошу вас, пожалуйста, еще раз убедиться, что у моего ребенка все будет так, как я об этом прошу. Текст писали за меня, я не в состоянии этого сделать сама. Снова выйду на связь, когда смогу.» Женщина прибыла в лагерь смерти и вскоре ушла из жизни. 27 августа 1996-го года, Франсуа и Берта Буссоны были признаны Яд ва-Шемом Праведниками народов мира.Автор выражает благодарность журналисту, поэту, переводчику Виталию Шнайдеру, за помощь в подготовке данного материала

Оригинал взят у:

Алексей С. Железнов

Яна Любарская

[dyadkova]

Кастовая система

Чтобы облегчить себе задачу поиска и изоляции политических противников, Ким Ир Сен создал в 1957 году неофеодальную систему, базирующуюся на наследственной верности того или иного клана режиму. Власти классифицировали и до значительной степени сегрегировали население Северной Кореи по принципу предполагаемой надежности и лояльности родителей человека и родителей его родителей. Северная Корея называет себя Раем Трудящихся, но, несмотря на показную приверженность коммунистическим идеалам равенства, именно в ней была изобретена чуть не самая жестко стратифицированная в мире кастовая система.

Харден Блейн “Побег из лагеря смерти”

[dyadkova]

“Побег из лагеря смерти”

Кима и других «выездных» сотрудников северокорейской государственной страховой компании рассылают по всему миру искать страховых брокеров, которые в обмен на соблазнительно высокие страховые премии согласятся компенсировать Северной Корее нанесенный этими катастрофами ущерб. Перестрахование – многомиллиардный бизнес, в основе которого лежит распределение риска, взятого на себя одной страховой компанией, по нескольким другим компаниям из разных стран мира. По словам Кима, Северная Корея изо всех сил старается ежегодно перетасовывать состав перестраховщиков. – Мы все время меняли перестраховщиков, – сказал он мне, – сегодня это могла быть лондонская Lloyd’s, а завтра – уже Swiss Re. Распределяя относительно скромные размеры ущерба среди множества крупных компаний, КНДР скрывала реальные масштабы рисков. Ее правительство подготавливало тщательно документированные страховые требования, пропускало их через свои марионеточные суды и требовало возмещения ущерба. При этом оно всеми силами мешало перестраховщикам отправлять на места катастроф дознавателей и следователей, чтобы убедиться в наличии страхового случая. По словам одного из лондонских экспертов в области страхования, Северная Корея часто эксплуатировала географическое невежество и политическую необразованность некоторых перестраховочных обществ и их брокеров. Многие из них думали, что имеют дело с фирмой из Южной Кореи, а другие просто не знали, что КНДР – это закрытое тоталитарное государство с карманными судами, отказывающимися выполнять международные соглашения и законы.

Со временем перестраховочные компании все-таки обратили внимание на частые и весьма затратные для них требования возместить ущерб от железнодорожных катастроф и крушений пассажирских паромов, расследовать которые было практически невозможно. Юристы немецкого страхового гиганта Allianz Global Investors, Lloyd’s of London и нескольких других компаний подали в лондонский суд иск к Корейской национальной страховой корпорации. Они опротестовали поступившее от нее в 2005 году требование о возмещении ущерба, нанесенного падением вертолета на государственные склады в Пхеньяне. В исковых документах страховщики заявили, что крушение вертолета было инсценировкой, что решение северокорейского суда о поддержке страхового требования не может считаться легитимным и что Северная Корея постоянно использует аналогичные страховые аферы для пополнения личного состояния Ким Чен Ира. Однако вскоре перестраховочные компании отозвали свой иск и пошли на мировое соглашение, ставшее для КНДР практически чистой победой. По мнению аналитиков, они сделали это потому, что по собственной глупости подписали контракты, обязывающие их вести деятельность в соответствии с законами Северной Кореи. Тем не менее этот громкий процесс всколыхнул всю мировую индустрию перестрахования, ее участники стали избегать деловых контактов с КНДР, и афера постепенно заглохла.

Ким Кван Чжин, помогавший переправить баулы с наличностью на 20 млн долларов из Сингапура в Пхеньян, помнит, как велика была радость получившего их Ким Чен Ира.

– Мы получили от него благодарственное письмо, и это был для нас огромный праздник, – сказал он, добавив, что кроме письма он и его коллеги получили от Ким Чен Ира подарки: апельсины, яблоки, DVD-проигрыватели и одеяла.

Фрукты, бытовая электроника и одеяла. Такое нищенское проявление диктаторской благодарности говорит о многом. Стандарты жизни центрального класса благонадежных в Пхеньяне могут считаться роскошными только по меркам страны, в которой треть населения постоянно страдает от голода.

Харден Блейн “Побег из лагеря смерти”

[mitzvatemet]

Detaly.co.il: Как был забыт и открыт первый фильм о Катастрофе

https://mitzvatemet.com - каталог еврейских захоронений и мемориалов Беларусь, Украина и др.

Заключенные играли самих себя, а также офицеров СС, в фильме «Последний этап», поставленном польским режиссером Вандой Якубовской в Освенциме через два года после его освобождения. Сейчас он демонстрируется в Израиле. Ровно 70 лет назад, летом 1949 года, избранная группа зрителей собралась в кинотеатре «Маяк» в Тель-Авиве на премьеру нового польского фильма. «ХаАрец» сообщила, что «на мероприятие прибыли дипломаты, государственные деятели, люди литературы и искусства». Почетным гостем был генеральный консул Польши в Израиле Рафаэль Луц. Фильм, на который специально пришел польский консул, назывался «Последний этап». Это был первый художественный фильм о Катастрофе, первый показ всех «производственных этапов» в лагере смерти и первый фильм, снятый на территории Освенцима. Режиссер, сценарист и многие актеры сами были бывшими заключенными этого лагеря. «Это – страшный фильм, документально изображающий быт заключенных и дух восстания, которым руководил еврей», - писала в то время «ХаАрец». Тогда мало кто знал в молодом Израиле и во всем мире об ужасах Освенцима и их масштабах, и в этом смысле «Последний этап» опередил свое время. В этом месяце, 70 лет спустя после его премьеры в Израиле, фильм вернулся на экран в рамках месячника польского кино. Режиссер фильма, Ванда Якубовская, некогда известная, как «бабушка польского кино» и «мать фильмов о Катастрофе», родилась в Варшаве в 1907 году. В молодости она эмигрировала с родителями в Россию, а затем вернулась в Польшу в период между двумя мировыми войнами. Понимая, что хочет заниматься кино, она создала клуб для показа таких фильмов, как «Броненосец Потемкин» и «Буря над Азией», а позже начала делать свои собственные. В 1933 году ее первый фильм «Море» был номинирован на премию «Оскара» в категории короткометражных фильмов. Как горячая (нееврейская) коммунистическая активистка, Якубовская была арестована гестапо и помещена в печально известную тюрьму Павяк в Варшаве, где провела шесть месяцев. Ее отправили в Освенцим в апреле 1943 года. Когда ворота лагеря с грохотом захлопнулись, она сказала подруге, что этот звук надо записать. «В тот момент я поняла, что решила снять фильм об Освенциме», - сказала она позже. Она была фотографом на фабрике в одном из зданий Освенцима. «В темной камере мы собирались, когда нам удавалось скрыться от глаз надзирателей. В свете красного фонарика мы читали новости из немецких газет, которые нам приносили из мужского лагеря», - рассказал позже другой заключенный из лагеря. «Якубовская поклялась, что, если она выживет, то снимет фильм об ужасах Освенцима. Так родилась страшная правда фильма «Последний этап», - сообщило в 1965 году советское информационное агентство «Новости». Позже Якубовская рассказывала, что пережила Освенцим благодаря своему желанию снять о нем фильм. Когда Красная армия вошла в Освенцим, Якубовскую угнали с «маршем смерти» в женский лагерь Равенсбрюк в Германии. Сразу после войны она начала работать над сценарием фильма вместе с Гердой Шнайдер, политзаключенной из Германии. История Освенцима была документирована Якубовской еще до фильма. В некоторых случаях это были реконструкции, сделанные после освобождения лагеря, с участием заключенных или польских статистов. Новизна Якубовской заключалась в использовании лагеря для съемок художественного фильма. Польские актеры, в том числе бывшие заключенные и жители близлежащего города Освенцим, были выбраны для фильма. Позднее съемочная группа рассказала, что это было преимуществом, хотя и шокирующим, не только потому, что эти актеры хорошо знали место, но действовали на съемочной площадке, как заключенные, «и делали все автоматически, потому что помнили это по своему опыту, как заключенные, которые вернулись на свое место. Это было страшно». Позже персонал рассказал о странных инцидентах, произошедших во время съемок. Например, встреча одной из актрис, снимавшейся в униформе СС, с настоящими немецкими военнопленными. В другом случае евреи были поражены, увидев в лагере солдат СС с собаками – актеров фильма. Красноармейцы тоже участвовали в качестве статистов. «Вся Красная армия в Польше была у меня на службе. Мне было очень легко снимать фильм. Они были дисциплинированы и обучены», - сказала Якубовская. Вся одежда и предметы в фильме были подлинными. Атмосфера была так похожа на ту, что была в самом лагере, что съемку приходилось время от времени прерывать, потому что актеры не могли удержаться от слез. Фильм был снят через два года после освобождения лагеря - с июля по сентябрь 1947 года. В то время польский парламент решил превратить лагерь в мемориал. Однако даже через два года потребовались некоторые реставрационные работы. Например, некоторые бараки были демонтированы – иногда вследствие воровства. Фильм был снят в самих зданиях, в том числе в больничном блоке и в кабинете врача. На протяжении съемок фильма сотрудники жили в бывших штабных кварталах СС. Якубовская жила в доме коменданта Рудольфа Гесса. Слишком суровые свидетельства были подвергнуты цензуре. «Реальность лагеря состояла из человеческих скелетов, трупов, вшей и крыс. На экране рна вызвала бы ужас и отвращение. От этих аспектов пришлось отказаться, потому что их подлинность была невыносимой для послевоенного зрителя», - пояснила режиссер. «Некоторые из визуальных образов в кинематографическом представлении Катастрофы были разработаны Якубовской, - написал Асаф Таль в статье о фильме, опубликованном на веб-сайте "Яд Вашем". - «Последний этап» можно охарактеризовать, как парадигму, которая оказала влияние на кинематограф Катастрофы». Другие фильмы о Катастрофе включали сцены из фильма Якубовской, как будто они были подлинными и документальными фотографиями. В фильм были включены - иногда без должного разрешения - фотографии дыма, поднимающегося над крематорием, работы заключенных на земле и ограждения из колючей проволоки. Меня не повесишь В центре фильма - еврейская героиня Марта Вайс, которую вместе с семьей депортировали в лагерь. Во время селекции она переводит инструкции начальника другим заключенным и становится переводчиком в лагере. Затем она использует свои возможности и помогает друзьям переправлять продукты и новости и, в конце концов, ей даже удается бежать с другом в попытке рассказать миру о программе ликвидации. Тем не менее, их поймали и казнили. Ее последние слова: «Не бойтесь! Они не могут причинить нам вред. Держитесь. Красная Армия близка». Она дала пощечину коменданту лагеря и сказала: «Ты меня не повесишь». В это время в небе летели самолеты союзников. «Не позволяйте Освенциму снова заработать» - вот последние слова другого заключенного. Прототипом Марты Вайс стала Мали (Малка) Циметбаум, польская еврейка, которая в детстве эмигрировала со своей семьей в Бельгию и была отправлена в Освенцим в 1942 году. Владение несколькими языками позволило ей стать переводчиком в лагере, где она помогала другим заключенным. Там же она встретила Эдварда (Эдека) Глински, польского политзаключенного, и у них начался роман. Они решили бежать вместе, надеясь переправить новости о лагере в свободный мир. 24 июня 1944 года они бежали из Биркенау. Глински переоделся в офицера СС и сделал вид, что сопровождает заключенную-еврейку на работу за пределами лагеря. Через две недели, 6 июля, их поймали. По одной из версий, Циметбаум пошла в магазин за хлебом, но ее опознал немецкий патруль, который проходил мимо. Обоих вернули в Освенцим и одновременно казнили в сентябре 1944 года. История казни Мали была столь же драматичной, как и ее побег. Доктор Наама Шик, исследователь Катастрофы, рассказала об этом в статье, опубликованной на веб-сайте «Яд Вашем», где она анализировала историю Мали. «Пока зачитывали приговор, она перерезала вены и ударила эсэсовца по лицу, когда он пытался ее остановить. Казнь была прервана, - пишет Шик. «Я умру как героиня, а ты - как собака», - сказала Мали. Позже ее отвезли в больницу, чтобы остановить кровотечение и продолжить казнь, как планировалось. По сообщениям, она умерла по дороге в крематорий. По другим данным, ее застрелили. Ее возлюбленный Эдек, который, согласно свидетельствам, написал на стене блока имя своей возлюбленной, выкрикнул «Да здравствует Польша!», стоя с петлей на шее. Циметбаум стала легендой после ее смерти. В энциклопедии Катастрофы, изданной профессором Исраэлем Гутманом, она именуется первой женщиной, бежавшей из Освенцима. Поэтому неудивительно, что она стала главной героиней художественного фильма еще в 1947 году. Фильм «Последний этап» имел большой успех в Восточной Европе. Многие считали его первым серьезным польским кинофильмом в послевоенную эпоху. В течение короткого времени он попал в прокат во Франции и, как уже упоминалось, в Израиле. Несколько лет назад фильм также вышел на DVD, но в кинотеатрах его не показывали десятилетиями. Сталин читал сценарий Переосмысление фильма также ясно показывает его исторические слабости, особенно коммунистическую пропаганду. Сцены включают в себя хвалу России, Сталину и Красной армии, которые представлены, как единственные спасители заключенных - конечно, без какого-либо упоминания о сотрудничестве Сталина с Гитлером в начале войны и военных преступлениях, совершенных самими русскими. Те, кто побеждает нацистов в фильме, - только коммунисты. Там нет никаких следов противодействия со стороны других групп. Здесь подчеркивается солидарность и социальная сплоченность заключенных. Доказательства внутреннего соперничества, зла и жестокости со стороны самих заключенных не нашли места в фильме. «Фильм основан на подлинных событиях, которые представляют собой частичку правды о концлагере Освенцим», - говорится в фильме с упоминанием людей различных национальностей, которые были убиты в Освенциме. Однако евреи появляются только в конце списка. Впоследствии в фильме звучит польская, русская, немецкая и французская речь, но нет ни слова на идише. Это не случайно. Советский Союз, где фильм создавался и контролировался, избегал упоминаний об уникальности Катастрофы и подчеркивал универсальность жертв войны. При том, что из 1,1 миллиона жертв в Освенциме большинство были евреями. Однако стоит отметить, что, в отличие от других произведений, созданных при коммунистическом режиме, евреи не полностью отсутствуют в этом фильме, чему способствовала настойчивость Якубовской, как она позже засвидетельствовала. Кинокомпания «Фильм Пуласки» была полностью подчинена коммунистической идеологии, которая начала насаждаться в Польше после войны. Чтобы получить разрешение на съемки фильма, Якубовской пришлось поехать в Москву с переведенной версией сценария, которую рассмотрел советский кинорежиссер, ответственный за культурные вопросы, и даже сам Сталин. Со своей стороны, она была удивлена, обнаружив несоответствие между его мощным изображением на портретах, и реальностью, и сказала, что удивилась его низкому росту. За свою обширную карьеру в кино, охватывающую пятьдесят лет, Якубовская выпустила четырнадцать полнометражных фильмов. Другими фильмами были экранизация «Король Матиуш Первый» по книге Януша Корчака и «Конец нашего мира», который она называла своей лучшей работой. В течение десятилетий она преподавала в Академии кино и занимала руководящие должности в польском кинематографе. Однако, несмотря на то, что она получила много наград при коммунистическом правлении, кинокритики считали ее фильмы пропагандой, поэтому они не привлекли серьезного внимания. За прошедшие годы ее имя также выпало из списка видных польских кинематографистов, пока не было вновь открыто в последние десятилетия. Якубовская, которая оставалась коммунисткой до последних дней, умерла в 1998 году в возрасте 91 года. «Фильмы надо делать из любви к кино, а не из любви к деньгам или Оскару», - сказала она как-то. Изучение ее работы показывает, что наряду с любовью к кино ее фильмы также показали любовь к репрессивному коммунистическому режиму, который сегодняшнее национальное польское правительство считает врагом народа.

Оригинал взят у:

Алексей С. Железнов

Офер Адерет, «ХаАрец»