#воспоминания о смерти

[unabashedwitchnut]

Воспоминания о смерти

Рассказывает польский журналист А. Донимирский, автор книги “Од��н ли раз мы живем?”: “Инженер Стефан Янкович в 1964 году попал в тяжелую автомобильную катастрофу. Он был выброшен из машины и найден на дороге без сознания. Будучи возвращенным к жизни, инженер описал свои “видения” начиная с момента потери сознания. Янкович говорит о трех фазах этого “сна”. Первая фаза началась сразу после потери…

[headache-medicine]

Все теплые моменты прошлого, напитанные любовью, счастьем или же простой радостью, на расстоянии становятся краше. Раскрывается их ценность и значимость, сглаживаются углы и колкости, и остается основное чувство - большое, концентрированное, несоизмеримо важное.

И иногда вместе с этим чувством так больно.

Когда ощущается, что расстояние - это почти потеря; когда есть страх потерять это насовсем - и воспоминания, и то, с чем и с кем они созданы, и себя, который впитал их и сохранил; когда ощущаешь беспомощность перед умиранием в любом его виде - это так ужасающе больно.

Боль может отравить любое светлое чувство.

Погружаться в такую боль - это проживать потерю того, что никем не может быть отнято. Погружаться в страх - это медленно забывать о том, без чего так боишься остаться. Это погружение не в ту сторону - погружение "от", а не "к" дорогому сокровищу. "Потеря" стремится воссоздать свой сценарий.

И так нужны мудрость и сила, чтобы уметь возвращаться…

Возвращаться туда, где все это встроено в твою структуру; где все сохранено, потому что не может не-; где доступно и счастье с любовью, и та же радость - только протяни руку, зажги новое пламя и, как амброзией, им наполни свои ладони. Счастье - это твое состояние, а не дар, пришедший извне.

Люди так сильно боятся смерти и так сильно спешат умирать. То, что страшит, хочется "пережить" и взять под контроль, избавляя себя от гнета. Но если страшит умирание, приходится выбирать, чему отдавать душу - умиранию или же бытию. Это сложнее всего - всегда выбирать второе.

Но разве не в этом смысл? ◈ https://t.me/Morova_poGreshnost

[uzorzvezd]

На днях, слушая «Linkin Park» поймала себя на том, что испытываю «щемящую тоску» в груди, словно ты так сильно соскучился по человеку, но встреча не возможна. Вместе с тоской на заднем плане ощущается «безусловная любовь» к мелодии: первые секунды чувствуешь, а затем уплываешь в свои мысли.

Собственно, из-за этих ощущений я и ушла в мысленные рассуждения. Однажды на работе душный коллега сказал мне с пренебрежением: «нельзя скучать или ностальгировать по группе только потому, что солист принял такое решение». Даже если опустить этот факт, разве к музыкальной группе мы не привязываемся в рандомный момент времени? Разве причина тому не наши воспоминания или любимые люди?

Так я вспомнила о своем дне рождении. Я не помню, сколько мне тогда исполнялось, но я точно помню, как дедушка принес мне тогда запакованный диск Linkin Park со всеми их альбомами. Тогда у меня не было еще плеера, и был только рабочий компьютер мамы, где я могла в ее отсутствие после школы включить этот диск. Помню, как спустя года я умоляла родителей купить мне плеер на день рождения, чтобы эти мелодии были со мной всегда, чтобы я могла слушать их в любой момент своей жизни. Помню вечер, когда перенесла все их альбомы на подаренный плеер. Помню, как испытала восторг от прослушивания по пути в художественную школу. Помню, что на основе этой группы я начала пробовать и других исполнителей. Но, не смотря на разнообразие, они остались теми, кого я люблю той «детской нежной любовью». Они остались для меня тем молчаливым другом, который был рядом в самые сложные моменты, небезопасные моменты. Теми, кто разделял со мной яркое солнце, весенний ветер и эмоциональные подъемы.

И после всего этого разве я могу сказать, что возвращаюсь к ним только из-за смерти Честера? Однозначно нет. На тот момент, когда Честер ушел, я уже была не ребенком и покинула, наконец, ненавистный родительский дом. Тогда не было печали от этой новости, было лишь гигантское понимание и желание молчаливо поддержать его. Помню, как тогда я подумала о дедушке, который умер через год, как я уехала из дома. Тот, кто подарил мне этот диск, и тот, кто бесконечно защищал меня в этой семье. И вот спустя время уходит и Честер. А их песни и воспоминания остались. Остались такими яркими и любимыми. Все еще осталась «я». И если возвращаться к той самой «тоске» при прослушивании - я не могу определить по кому скучаю. Ибо дедушка и Linkin Park для меня неотрывно связаны. Будто прослушивание их композиций для меня - возможность снова вернуть к дедушке и тихо посидеть с ним в его комнате. Он бы читал книгу, а я бы тихо рисовала за столом …

Как же я скучаю …

[weilar]

☆☆☆☆☆

Мой опиум по рецепту

(Просто художественное произведение. Только часть из этого относится ко мне. Было написанно мной в очень тяжёлый период жизни, TW! практически сразу после изнасилования)

☆☆☆☆☆

Запах спиртовых салфеток и уколов заполнял коридоры больницы. Попадая в кровь, он вызывал неясный страх и волнение в моей душе. Вот снова проходит эта загадочная медсестра. Изредка тишину коридоров нарушает смех медсестёр и ругань пациентов. На втором и третьих этажах чуть повеселее - можно побеседовать с лежачими больными. Их просьбы бывают порой странными, а их характер невыносимым.

Запах серой бумаги и картона напоминал о доме, который у меня будто бы отняли ещё в детстве. Дом - это не просто жильё, это что-то большее, но что именно, я не знаю.

Запах старости напоминал о приближающейся смерти, которая с распростёртыми объятиями ждёт каждого из нас.

По пути домой, в метро я снова провалилась в небытие. Проще говоря, зависла. Вся жизнь и ежедневные унижения со стороны людей пронеслись у меня перед глазами, которые в это время начали наполняться горькими слезами. Зависла я до такой степени, что чуть не пропустила свою станцию.

- Станция Кировская. Осторожно, двери закрываются, следующая станция Парк Культуры.

Знакомые слова. Мне приходилось их очень часто слышать за последние 2 года самостоятельной жизни. Именно в ней метро и наушники с песнями My Chemical Romance стали моими постоянными компаньонами.

Казалось, что жизнь в универе не заладилась с самого начала. С одногруппниками отношения построить не получилось: что бы я не говорила, меня кидают в игнор. Ещё меня принимают за клоуна, поскольку с помощью своих убогих шуток я пытаюсь влиться в коллектив. Кажется, что и здесь мне не место. "Сама виновата, у тебя ужасный характер", - говорит мама. "Помешанная", - говорят одногруппницы, узнав, что я фанатка Торпедо. Быть может, я тороплюсь с выводами, но мне словно суждено прожить всё время в одиночестве. А что вы знаете об одиночестве, что вы знаете о боли? "Я 10 лет жил как монах", - впервые я понимаю Поднебесного, хоть и не поддерживаю его.

Хочется выпить. Сильно и много выпить. Красного вина. Да, моя новая зависимость. Как только люди об этом узнают, то разрывают все связи со мной. Терпкий запах, горечь и кислинка дарят карусель эмоций. Это именно то, что мне не могут дать люди. Эмоции. Они мне не дарят абсолютно ничего. А так хочется почувствовать себя счастливой, хотя бы на минуту...

Если бы у меня было сердце, я бы вырезала его себе, но не для того, чтобы освещать путь другим, а для того, чтобы оно не болело. Если моё тело было б моим, я бы покрыла его сотней шрамов, чтобы почувствовать себя живой. Если бы ��оя душа была моей, я бы никогда никому её не показывала. Если бы мой мозг мне принадлежал, я бы научилась им пользоваться, я бы никогда не позволила людям знать мои мысли и чувства. Если бы у меня хотя бы был мозг, я бы им пользовалась, я бы забыла о чувствах. Если бы у меня был выбор... если бы он у меня был...

Выбор - это то, чего боится каждый. Но не я. Знаете почему? У меня его никогда не было. Люди позволяли всегда решать всё за меня. Во всём. Они решали, что я принадлежу им, они решали, с кем мне общаться, какой мне быть и быть ли вообще. Последнее оказалось самым больным. Ведь мне не суждено быть. Да, bella muerte воистину чудесна... ведь эта реактивная жизнь меня убивает...

Зависимость подкралась незаметно. Знаете, я даже её не чувствую. А, может, её и вовсе нет. Начнём с того, что я очень зависимый человек. От всего. От людей, от таблеток, от музыки. Это всё меня действительно разрушает. Я снова сдаюсь, выгораю буквально за месяц, так и не доведя дело до конца. Не до победного. Хотя бы до какого-нибудь.

Конец - это то, чего боится каждый. Но не я. А смысл его бояться? Всех нас это ждёт. Кого-то раньше, кого-то позже. Никто не вечен, даже воспоминания. Помните ли вы свой вчерашний день? Я рада, если помните. А вспомните ли его завтра, а послезавтра, а через год? Сомневаюсь.

Ладно, буду честной, людей можно ещё как-то помнить. Лицо, внешность, повадки, запах, голос... боже, я не хочу снова думать о людях. Не хочу к ним привязываться. Будет больно.

А вот и то, чего я боюсь, но в то же время обожаю. Боль. Её не боятся многие, но не я. Испытывать её каждый день стало самой настоящей пыткой. Вот она, реактивная жизнь. Лишь ночь помогает забыть о существовании боли. Ночью я ничего не помню. Я отключаюсь. Ночью я не здесь. Чудесное царство Морфея поглощает меня в свои объятья ровно на 4 часа, а дальше... всё по новой. День сурка какой-то.

Но почему же я люблю боль? Без боли я была бы мертва. С болью я могу хоть что-то чувствовать. Боль - двигатель прогресса. Люди причиняют боль друг другу или себе. Но хорошо ли это? Я не учитель института благородных девиц, я не патриарх, не мне учить людей. Так кто же я? Зачем я всё это говорю?

Раз у меня есть пальцы, я буду писать. Раз у меня есть голос, я буду говорить. Если мне что-то дано, значит, им обязательно надо пользоваться. Пусть даже не по назначению, но пользоваться. А как же люди будут без пищи для размышлений, как же они будут без конфликтов? Да, ��езусловно, это низменно, но очень смешно. Я получаю такое удовольствие, глядя на недоумевающие и злые лица своих знакомых, когда я выражаю свою мысль прямо. Но я ничего не чувствую по отношению к завязавшемуся конфликту. Абсолютно.

Чувства. У меня их нет. Я не знаю, что такое радость, грусть, любовь, разочарование. Я знаю лишь одно, зависимость. Любая вещь может засосать меня в свою воронку, и уже на горизонте событий начнутся искажения. Меня начнёт разрывать на части, пока я снова не превращусь в безжизненную оболочку. Именно поэтому я предпочитаю от всего воздерживаться. Для того, чтобы реактивная жизнь меня не убила.

Зачем убегать от жизни и прятаться от смерти? Где же найти себе место? На грани. Именно там я бываю чаще всего. Да, я любитель испытывать себя на прочность и попадать во всякие опасные ситуации. Но зачем? Чтобы найти себе место.

Ходить по лезвию бритвы, конечно, прекрасно, ужасно, но прекрасно, но нет ничего лучше одиночества. Да, это наименее энергозатратный процесс исцеления души и, быть может, тела. Мозги встают на место, фокусируешься больше на себе, а потому и становишься лучшей версией себя. А вообще, зачем эти гиперфиксации? Быть может, стоит отказаться от всего, отказаться от себя? Все люди ищут себя, чтобы быть аутентичным, чтобы быть собой, не таким, как все. Но разве не это поведение толпы? Зачем личности какие-то грани? Где начинается и заканчивается граница дозволенного, когда ты - это ты, а когда ты - уже не ты? Не легче ли без границ? В любом случае те, кто пытается стать добрейшими или идеальнейшими, уже проигрывают, ведь в каждом есть зло. Да, пусть даже мало, но оно там есть. Так дайте волю своей тёмной стороне, ведь даже на Солнце бывают пятна. Дав волю своим демонам, вы лишний раз показываете, что никто не идеален. А в этом и смысл. Смысла на самом деле нет.

Но как бы я не презирала людей, восхищение ими всё же перевешивает во мне. Есть те, кто идеально создан для спорта. У них есть сила, мужество, отвага. Я ими восхищаюсь. Есть невероятно красивые люди. Я ими восхищаюсь. Есть начитанные и умные люди. Я ими восхищаюсь. Есть злодеи со сломанной судьбой. Их я люблю. Ведь я - одна из них.

Быть может, где-то глубоко под землёй я смогу обрести покой, но сейчас не об этом. Покой - это не про меня. И не про жизнь. В жизни не может быть покоя: постоянно что-то происходит. Например, сегодня я распрощалась со всеми, кто мне когда-то был дорог. Грустно ли? Нет. На замену старому всегда приходит что-то новое. Придёт ли оно сейчас? Зависит от меня.

Любовь. А что я знаю о ней? Почти ничего. Лишь то, что этот яд проникает глубоко в кровь, а антидота от него нет. Любовь может быть смертельной. Это только если она сильная, не переживайте. А люблю ли я? Любила ли я? Хочу ли я любить в дальнейшем? Нет, а зачем? Подумайте сами, ведь без любви легче. Никто не заставляет тебя меняться, никто не причиняет тебе боль, никто не приводит тебя к смерти и одиночеству.

Так если всё равно мы останемся одни, зачем любить, если в конце ты будешь одинок? Любовь - это красиво, познавательно, а люди обожают познавать мир. Но с новым рассветом это чувство угаснет, как и твоя вера в человечество. Стоит ли так из-за всего переживать? Да. Определённо. Эмоции пеленой затуманивают разум, всё ощущается по-другому. Адреналин пронзает все клетки тела, и вы начинаете дрожать как струна. Удивительно, как условный раздражитель, слово, способен повлиять на людей. Одно лишь слово может исцелить, влюбить, разочаровать и убить. И всё это сразу. Проведите один день в полной тишине и вы заметите существенные отличия от обычной реактивной жизни.

Вот снова реактивная жизнь. Те же лицемеры, то же зло окружает вас, преследуя изо дня в день. Хотелось бы верить, что инвестиция в ваше благополучие вам окупилась. Не тратьте время, деньги и силы понапрасну. Живите сейчас, словно немного в режиме энергосбережения. Живите в своём темпе.

А многолико ли зло? Безусловно нет. Все лики - это лишь прикрытие, маска. Любое зло можно вывести, любое зло можно распознать, но не уничтожить. Любое зло - это чистое зло. Все мы зло, все мы порочны, все мы добро, все мы чисты. Были изначально. А дальше всё зависело от нас.

☆☆☆☆☆

𝟚𝟟/𝟘𝟙/𝟚𝟝🖤

[zians-quill]

Часть 10 - Он делится воспоминаниями

Спустя пару недель после вашей ночной встречи ты снова оказалась на винокурне «Рассвет». На этот раз ты пришла не случайно – тебя пригласили, чтобы ты помогла раненому работнику. Бедняга работает здесь недавно и оступился, когда нёс несколько тяжёлых ящиков, получив травму. Осень вступала в свои права, на небе висели тяжёлые тучи, и погода словно отражала омрачённую атмосферу поместья.

Оказав помощь пострадавшему, ты решила немного задержаться, надеясь увидеть Дилюка и, возможно... поговорить. С тех пор как ты стала замечать чувства, что он вызывал, заставляя твоё сердце биться чаще не просто от застенчивости, ты стала задаваться вопросами о том, что он думает о тебе? Кем он тебя считает? И… что он чувствует? К этому добавлялась завеса тайны, окружавшая его скрытную натуру, не дававшая тебе покоя.

Порой вы случайно пересекались в городе или в таверне, куда ты стала чаще заходить, убеждая себя в том, что там просто напитки вкуснее и атмосфера уютнее. Дилюк всегда сохранял сдержанную вежливость, но не отказывался от твоей компании и интересовался твоими делами, что порой сбивало с толку.

К своему удивлению, ты нашла его сидящим снаружи на крытой террасе, наблюдающим за первыми сухими листьями, которые срывал с деревьев ветер. Он выглядел более отстранённым, чем обычно, его мысли явно были где-то далеко. Сначала ты колебалась, не зная, стоит ли подходить, но потом всё же шагнула вперед, твои осторожные шаги по деревянным доскам тихо зазвучали. Он не повернулся, чтобы посмотреть на тебя, но ты была уверена, что он знал о твоём присутствии. Наконец, ты тихо позвала: «Дилюк? Ты в порядке?»

Он ответил не сразу, его взгляд по-прежнему был устремлён на пейзаж перед ним. Когда он наконец заговорил, его голос звучал тише, чем ты когда-либо слышала: «Тебе не нужно беспокоиться обо мне».

Это был его типичный отстраненный ответ, но в этот раз в его тоне что-то изменилось – ты уловила намёк на усталость, тяжесть, которую раньше не ощущала. Ты села рядом с ним, сохраняя уважительную дистанцию. «Я знаю, что ты не из тех, кто делится своими заботами, – мягко сказала ты. – Но… я заметила, что ты многое держишь в себе. Дело не в любопытстве. Просто… я хочу понять». Ты замолчала, надеясь, что это не прозвучало слишком навязчиво.

Дилюк наконец посмотрел на тебя, его алые глаза на мгновение задержались на твоем лице. В твоей тихой искренности, в твоём терпении было что-то, что трогало его глубже, чем кто-либо, кто пытался с ним сблизиться. Ты не ждала от него чего-то, не искала выгоды, как большинство людей, заводивших знакомство с ним.

После долгой паузы он тихо вздохнул. «Ты заметила больше, чем большинство, – признался он почти неохотно. – Но есть вещи, о которых я молчу не просто так».

Чувствуя тяжесть его слов, ты молча кивнула, сцепив руки в замок на коленях: «Я понимаю. У каждого есть вещи, о которых не хочется говорить».

Несколько мгновений вы сидели в тишине, дождевые облака медленно ползли по вечернему небу. Ты уже думала, что разговор на этом закончен, но он заговорил снова, на этот раз ещё тише, словно говорил сам с собой: «Я потерял отца в юности».

У тебя перехватило дыхание. Ты не ожидала, что он скажет это, тем более так внезапно. Ты промолчала, позволяя ему говорить в своём темпе.

Дилюк помолчал мгновение, глядя куда-то вдаль, но словно не видел ничего перед собой. Когда он продолжил, то речь его стала медленнее, словно он взвешивал каждое слово. «Он был великим человеком. Лучшим. Он управлял винокурней с такой заботой и достоинством, с которыми я никогда не мог сравниться, – его руки сжались в кулаки, воспоминания явно были для него болезненными. – И этого было недостаточно, чтобы спасти его. Фатуи... Они виновны в его смерти. А Ордо Фавониус – те, кому я когда-то служил, – ничего не сделали».

Твои глаза расширились при упоминании Фатуи, а сердце сжалось, пока ты слушала его. Ты знала о жестокости Фатуи, но только сейчас поняла, как они повлияли на его жизнь. Прохладный ветерок подул, вызвав мурашки на твоей коже.

«После этого я ушел из Ордена, – продолжил он, его голос стал жестче. – Я не мог служить организации, которая не может защитить даже своих людей, не говоря уж о Мондштадте. С тех пор... я сражаюсь по-своему».

Ты почувствовала поднимающуюся волну эмоций: злость на Фатуи, грусть из-за его утраты и восхищение его стойкостью. Ты осознала, что под его холодной, сдержанной внешностью скрывается человек, носящий в себе глубокую рану, боль, которую он прячет ото всех. Ты прошептала, с трудом сдерживая дрожь в голосе: «Мне… мне так жаль, Дилюк. Я не знала».

Он посмотрел на тебя, выражение его лица по-прежнему было настороженным, но в глазах мелькнуло что-то мягкое. «Я не жду, что кто-то поймёт. Но именно поэтому я не подпускаю людей близко, – он замолчал, а затем добавил тише, – Именно поэтому я держал тебя на расстоянии, хотя ты уже сделала для меня так много».

Сердце забилось быстрее от его признания, на мгновение забыв о своей неуверенности, ты осторожно положила руку на его предплечье: «Тебе не нужно отталкивать всех, и ты не должен проходить через всё это в одиночку».

Он опустил взгляд на твою руку, и на мгновение ты испугалась, что он отстранится. Но он этого не сделал. Вместо этого он испустил долгий вздох, и напряжение немного спало с его плеч.

«Не знаю, готов ли я к этому, – прошептал он, его голос был едва громче шёпота. – Но… спасибо».

Ты мягко улыбнулась, хотя твоё сердце болело за него: «Когда будешь готов, я буду рядом». Эти простые слова повисли в тишине между вами, и луч солнца, пробившийся сквозь тучи, упал на ваши лица, словно напоминая, что для осенних холодов ещё не время.

Иллюстрация - ИИ-генерация по промпту автора

[red-tea-lover]

как выглядит иерархия богов и духов ? у них же должна быть своя система распределения типа...

Ну иерархия в лесах и т.п достаточно простая)

(Осторожно, очень много текста)

Сначала идут Элементы как челы что в целом буквально концепты, что являются воплощением той или иной приколюхи.

��отом идут Боги Леса/Реки/Степи и т.п, они являются подручными Элементов и выполняют их поручения. Обычно вербуют местных, дарят подарки от Элементов и ну развивают свою небольшую территорию по заказу Элемента что их создал. В целом такие же всесильные как Элементы но их могут тупо отключить от системы раздачи сил и т.п

Высшие духи леса. Это кстати люди обычные, а иногда и животные (если сам бог леса животное а не схож с людьми) , который местный бог леса (и т.п) назначает на должность дохрена колдуна в рамках определённого элемента. Типа что бы самостоятельно не следить за всеми аспектами экологии местной, берётся человек подходящих качеств и ему дают возможность в рамках водной/растительной/воздушной/животной сферы чуть ли не из воздуха спавнить штуки. Обычно они ещё контролируют духов пониже, и говорят че им делать. Кароче местный менеджер, что черпать силы из Бога Леса а тот из Элементов.

Рядовой дух леса. Обычный чувачок с силами в рамках своей работы, не больше не меньше. Их обычно делают сильнее/слабее Высшие Духи, но без особой классификации ибо там зависит от ситуации, от количества духов в лесу в целом (если мало то все клёвые, если дофига то много крайне базовых челов без особых приколов). Обычно они просто по мелочи растения выращивают, помогают животным или облака двигают в нужное место, но зачастую тупо тусят вместе и поют вечерами от скуки.

Изгнанные духи, которых лишили кучи способностей Высшие Духи по той или иной причине. Обычно отстранены от всей общей движухи и просто скитаются там сям. Не лишены всего просто по причине того что Бог Леса должен лично забрать у них силы, а без слишком резкой причины или личного желания стать человеком он это сделать не может (может но это вне его личных правил зачастую, и он оставит духу силы и т.п достаточные для развлечений и приятной жизни, если тот не сделал что-то совсем уж ужасное, а причина такого понижения это личные обиды и срачи с духами постарше)

А вот у божеств не Элементальных чуть запутанее

Ткачиха ака общая маман и создательница всего. Она просто и есть весь мир, что обрёл сознание или скорее она просто просыпается время от времени для развлечения.

Свита Первых Шелкопрядов ака троица её посланиц, которые появились тогда же когда и Ткачиха, но они оберегают её волю, её законы и развлекают. Обычно их посылают делать мелкие штуки типа исправлять мелкие несправедливости или переделать то, что не устроило Ткачиху или её разочаровало. В какой-то мере инструменты, но со своими задатками характера.

Сестры Наблюдатели ака Вита и Морс. Они персонофикация жизни и смерти, которые хоть и вольны делать многое, но их всегда могут остановить Шелкопряды что бы изменить чью-то судьбу, её деталь или вообще вернуть к жизни/убить любого кого нужно.

Живая Планета ака местный аналог Земли. Это скорее крупный организм созданный Ткачихой как развлечение, что сам разбился на мелкие и потом из местной грязи, пыли и т.п собрались локальные божества своего региона. Такие как Вудроу.

Локальные божества, а именно в нашей истории это Вудроу. Их осталось мало, особенно после Сезона огня. По факту часть большого организма в прошлом, но сейчас самостоятельный кусок земли, в виде огромного куска плоти и т.п под пластом земли. Могут принимать облик для общения с людьми или ещё кем-то, и обычно в местах где есть такие локальные божества и трава зеленее, и земля плодородней. Могут многое, и создают всякие живые штуки по своему желанию и для помощи тем, кто живёт на их земле.

Земляные Ангелы ака первый вариант людей. Существо созданное и рождённое землёй, бессмертные, желтоглазые и ищут свое призвание бегая то там то сям. Хорошо вливаются в семьи и имеют уже вшитые воспоминания о том что они чьи-то дети и т.п, но и воспоминания о том что они такое на самом деле. Обычно помогают людям или изучают радости жизни, потом делясь своим опытом с их создателем и ну...про��то радуют своими новостями что у людей все прикольно тех, кто их послал среди людей бегать.

Ведьмы ака обычные люди что не созданы землёй, но рождены обычными людьми. Раз в несколько сотен а иногда и тысяч людей, может родится ребёнок что связан с местной землёй и может колдовать в рамках определённого элемента. За всю историю обычно это были девушки и чаще всего от уже колдующих матерей. Долгожители вплоть до 1000 лет, любят тусить шабашами и обучать молодых ведьм. Могут при помощи талисманов специальных делится своей магией и её запасом так сказать, обычно это нужно для обучения но иногда Ведьмы берут себе в учениц и учеников обычных детей, если вдруг у них нет своих.

Ведьмина Дочь или Ведьмин Сы��. Челики что сами колдовать не могут а используют амулет что позволяет им брать силы у их опекунши. Иногда если та пожелает, то может оставить определённый "запас" магии в амулете и тот будет медленно тратится когда его обладатель что-то колдует. Обычно могут прожить от 100 до 300 лет, но только через помощь от амулета.

Обычные челики что используют амулеты от элементов или местные земные. Зачастую по мелочам делают всякие штуки и могут в интересные приколы. Но от людей ничем не отличаются

Ну...просто Люди...

[loneriel]

Прошлое - Джиен

❗️TW: груминг, описание домогательств Читайте с осторожностью

Джиен стоял, наслаждаясь одиночеством и сигаретным дымом, который окутывал его пальцы. Так привычно, но каждый раз это ощущение успокаивало (?). Нет. Оно давало ему чувство невесомости. В эти моменты он отпускал контроль над эмоциями и давал боли проникнуть в него - так он чувствовал себя лучше.

Маленький укол - и ты снова человек, тебе снова весело, ты снова счастлив. Бороться было бесполезно, так что он нашел в этом выгоду для себя.

Другого способа "перезагрузки" у него не было.

Он витал в своих мыслях, вороша неприятные, болезненные воспоминания. Они поглощали его.

Перед глазами проносились эпизоды из прошлого, его тетя Юки. Два слова, которые сопровождались головной болью. Сигареты помогали. Временно.

Будучи маленьким мальчиком, Джиен не понимал, что тетя делает с его телом. Он не знал, что его нельзя трогать там, нельзя целовать его в губы вот так. Тетя Юки постоянно говорила, что это их маленький секрет, о котором никто не должен знать, и Джиен хранил этот секрет, боясь рассказать кому - то.

Рядом с тетей Юки он чувствовал страх, стыд, нежность, тепло, одиночество.

Однажды он проговорился своей маме, и тети Юки не стало. Он винил себя в ее смерти. Ему казалось, что он убил ее, рассказав маме об их “секрете”. Почему ему не хочется плакать, зная, что она мертва?

Осознание пришло к Джиену намного позже, когда он учился в университете. В голове вспыхнули яркие, болезненные образы. Он вспомнил ее отвратительные прикосновения, ее поцелуи и угрожающий шепот. Он вспомнил то бессилие, которое он испытывал, будучи совсем ребенком.

Вспомнив, Джиен дрожал, плакал, держась руками за свою голову. Он чувствовал себя грязным, не достойным любви, отвратительным.

Его болезненную медитацию прервал плач. Тихий, сдавленный всхлип. Похоже, Леона даже не заметила его.

Он чувствовал, как его собственная боль отступает на второй план, уступая место сочувствию к тому, кто плачет

[tokioreversfanfik]

Название: Всё сделаю, чтобы ты стал моим!

Пэйринг и персонажи:

Чифую Мацуно/Такемичи Ханагаки, Ацуши Сендо/Такемичи Ханагаки, Казутора Ханемия/Такемичи Ханагаки, Хаджиме Коконой/Такемичи Ханагаки, ОЖП/ОМП, Ацуши Сендо/Казутора Ханемия

Описание:

В параллельной вселенной, где Такемичи ценой своей усилий, удалось вырвать из лап смерти многих, который сама судьба подкидывал, в разных вариантах, им. Но судьба осталась неумолима, тем же и он не смог спасти, жизнь тех же – Баджи, Инуи, Сенджу, Харучие и Шиничиро.

Майки же, словно призрак, растворился после средней школы, оставив после себя лишь память о распада банды "Тосвы". Ханма и Кисаки также растворились, как будто их и не было. Это было странно, и было не пон, хорошо ли это или плох?

Примечания:

[Я Мичи, и мы с друзьями решили написать в это фф, настоящее событие из своей жизни с некоторыми изменениями. Если будет не понятно или увидите ошибки напишите в комментариях. А найти Автора можно на ★тгк:@tokioreversfanfik★ ]

Содержание(было кратко сделано виде описание↑):

В параллельной вселенной, где Такемичи ценой своей усилий, удалось вырвать из лап смерти многих, который сама судьба подкидывал, в разных вариантах, им. Но судьба осталась неумолима, тем же и он не смог спасти, жизнь тех же — Баджи Кейски, Инуи Акане, Акаши Сенджу, Акаши Харучие и Шиничиро Сано.

Майки же, словно призрак, растворился после средней школы, оставив после себя лишь память о распада банды «Тосвы». Ханма и Кисаки также растворились, как будто их и не было. Это было странно, и было не понятно, будет ли также всё хорошо или нет?

Ханагаки, уставший от перемещения в прошлое и настоящее, решает оставаться в этой временной линии, пытаясь найти в рутины, покой в настоящем. Разделив кров с верным Чифую, который поступает в университет на ветеринара и наук. А он как в прошлый раз начал работать, в нашем знакомом DVD-магазине.

Их жизнь текла тихим ручьем, озаряемая встречами с друзьями, но омрачаемая рабочим ритмом.

С Хиной же их пути разошлись, но узы дружбы остались. Такемичи, словно старый воин, надеется на мир, но в глубине души чувствует приближение новой битвы.

Покой обманчив, ведь в этой «тихой заводи» скрыты тени прошлого, готовые в любой момент вырваться наружу…

***

Друзья Такемичи — отражающие его прошлое, но не складывающиеся в цельную картину настоящего.

Сендо, когда-то близкий друг, теперь отвернулся, очарованный темной звездой Казуторы, оставив Мичи в одиночестве, словно изгнанника которого кинули в игнор, как будто не знали друг друга.

Макото, Такуя и Ямагиши — тени прошлого, про которых многие забыли, даже Такемичи.

Дракен, между работы и стабильности, нашел тихий дом, где живёт с Эммой.

Коконой и Инуи, словно преданные псы, верно служат общему делу, а Дракен трудится бок о бок с ними.

Тайджу, обуздавший свою ярость, теперь владелец ресторана, а церковь стала местом редких встреч с Такемичи, словно мост между прошлым и настоящим, где эхо старых битв все еще звучит в тишине молитв.

[Автор: — Редактирование текста, всего нескольких частей немного больше занимает времени. Но я пытаюсь писать подробнее, чтобы было вам интересно (⁠◕⁠ᴗ⁠◕⁠✿⁠) На данный момент персонажам по 26 и больше]

Что-то похожее на первую часть/главу и пролог:

Прошло 12 лет с момента последнего прыжка Такемичи. Он решил остаться в настоящем, но прошлое не оставляет его в покое. Несмотря на все усилия, он чувствует, что что-то ускользает, что-то важное осталось неразгаданным. Исчезновение Майки, Кисаки и Ханмы кажется неестественным, словно кто-то стёр их из истории.

Такемичи живёт с Чифую, который учится в университете на ветеринара. Их отношения сложные: Чифую заботится о нём, но между ними стоит призрак прошлого, особенно болезненные воспоминания о Баджи и Майки. Такемичи снова работает в DVD-магазине, его жизнь застряла в рутине. Он чувствует себя призраком в собственной жизни, особенно после того, как Аккун полностью его проигнорировал.

Но однажды Такемичи замечает странности: он видит отголоски прошлого, которые не могут существовать в этой временной линии. Сны, голоса, тени на улицах... И когда он встречает Мицуё, который работает официантом, что-то внутри него переворачивается. Почему он в таком положении? Почему всё кажется неправильным?

Постепенно Такемичи понимает, что кто-то или что-то искажает реальность. Его способность сделала его свидетелем этих аномалий. И теперь ему предстоит понять, кто стоит за этим.

[shubeika]

Чувства

[Месяц спустя]

Не было ни криков, ни споров. Только гнетущая тишина и напряжение, не дававшие спокойно жить. Редкие моменты, когда Морай был не так заметен. Он слился с мраком, не выходил из покоев и библиотеки, не пускал к себе никого. Поначалу Хельга была счастлива. Наказания за её вылазки и не последовало. О её глупой ошибке периодически напоминала горящая от удара щека.

Если бы всегда было так спокойно...

И в то же время сердце подсказывало, что что-то неправильно. Нужно выяснить, поговорить, обсудить. Толкнув дверь, ведущую в покои Морая, Хельга сразу же почувствовала запах вина. Куча бутылок валялись буквально везде. Морай сидел на кровати, не обращая никакого внимания на жену.

О пристрастии Морая к алкоголю Хельга знала не понаслышке. После боёв, долгих миссий он любил приложиться к бутылке-другой, но все его пьянки сопровождались пением, попытками шутить, разговорами на странные темы. Он открывался, и в этом состоянии можно было выудить факты из прошлого и даже забавные воспоминания.

Сейчас это мало походило на "просто расслабиться".

Это зависимость?

Вспоминая рассказы из молодости отцов, имевших ранее наркотическую зависимость, Хельга понимала, что Мораю нужен кто-то, кто поможет и поддержит.

Она принялась убирать бутылки, собирать бокалы и сгребать мусор с тумбы. Морай морщился от громких звуков и бурчания жены. Голова ужасно раскалывалась. Не до разговоров, не до стремления в светлое будущее. Он тяжело дышал, вцепившись пальцами в волосы.

Я же ясно дал понять: не лезь.

Непривыкшая к такому холоду, молчанию и напряжению Хельга сдавалась. Лучше бы он кричал, спорил, бил стены, стирал кулаки в кровь, чем так...

От беспомощности девушка расплакалась. Горячие слёзы стекали по щекам, руки дрожали. Сквозь привязку она ощущала что-то похожее на страх. Это чувство исходило из сердца Морая. Чего он боялся? Что он скрывал? Почему снова ушёл в себя?

Он сжал кулаки. Быть пойманным на слабости хуже смерти. Его мысли возвращались в тот день, когда осквернённая напала на Хельгу. В своей голове он слышал крики о помощи, видел её напуганное лицо, испачканную одежду, этот взгляд, когда всё закончилось. Удар. Её слёзы. Тоже чувствовал её боль, перемешанную с щенячьим обожанием. Пальцы, что вцепились в рукав формы...

И даже сейчас эта маленькая девчонка не отступает. Вместо привычного ему отвращения ��очет просто быть рядом. Ищет взгляд. Пытается подобрать верные слова. Предлагает мир вместо войны. Её руки такие нежные, тёплые, родные. Высокий голосок уже не вызывает такую боль в голове. Её дыхание приятно щекочет лицо. Локоны так красиво сияют.

Он не знает, как подобрать нужные слова. Как утешить. Заставить понять, что впервые за долгие столетия он выходит на службу не ради Разрушения, а ради того, чтобы Хельга, Тарис и Элирин могли жить в спокойствии.

<< previous | next >>

[angry--cucumber]

После смерти Андерсон понимает, что не существует ни рая, ни ада, и небытие каждого человека определяется памятью.

Он остаётся в светлых воспоминаниях о приюте, вместе с воспитанниками, но всё меняется, когда случайно замечает странного нелюдимого мальчишку и решает за ним проследовать.

Очутившись в чужих воспоминаниях, Андерсон не может менять ключевые моменты, но может принимать в них участие:

Разрубить жирного еретика, позволившего себе осквернить тело ребенка; помогать юному принцу постигать искусство боя на мечах, видеть как из тощего мальчишки растет крепкий и сильный воин, чью спину Андерсон будет готов защищать ценою собственной жизни.

Чужие воспоминания станут для него собственными. А в лице правителя Валахии Александр обретёт надёжного соратника и лучшего друга.

[headache-medicine]

из контекста. дневниковое В алгоритмизации почитала и "Чумных псов", и "Авиамодельный кружок" от Фрая. Больно так, что тошнит. От живодерства до темы больницы, болезни, рака и смерти. Меня будто выворачивает. И все запутанности такие мелочные (но не мелкие) перед страшным, объемным и властным. Перед угрозой, с которой не сравнится ничто. Ледяные комья, копья ужаса стекают по моей спине. Мне странно. Новый этап развития начался с проникновения в больницы, животные страхи и переоценку уровней важного. Это глубокая перестройка. Я не подозревала о ней, но я вошла в нее с ощущением, что пора. А всего-то пара дней. А уже - кровь, анализы, встреча со смертью чужого. Недаром ведь увидела, что увидела. И больница… с ее приторным, въедливым запахом сладкой горечи, с ее бамбуковыми стенами и шутливым врачом. И столько силы в просыпающемся по зову музыки Отголоске. И М.М. не в акценте. Странное, право, время.

Завет: я хочу это ощущение чувствовать иначе - ощущение, как миг облачается в форму воспоминания. Я уверена, это устроено по-другому, и столь навязчивое сугубо человеческое ощущение подтверждает это. Здесь зарыта собака закопан ключ, и мне нужны волчьи лапы, чтобы его достать.

Этот полуобморочный день ощущается как крышка в черепной коробке подвергнутой экспериментам собаки. Как подпрыгивающая крышка чайника, свистящего на плите. Как выдуваемое из труб вместе с черным дымом гудение локомотива, что несется сквозь ночь, рассекая мглу, и несет на своей крыше тот самый, мрачный, полуисчезающий дух рождества. Целое разделяется на половинки: общность и колеблющаяся крыш(к)а.

Этот текст впитал содержание, теперь он осуществлен. Энергия оставила на нем отпечаток, и он останется здесь, как след динозавра на застывшей плите глубоко под земным покровом, где подземные воды, не видавшие свет, обтекают хранимую веками историю. Массивы. Сырой запах последождевого песка. Запах прибрежных волн. Звук пересыпающихся ракушек. Шелест пальмовых листьев. Звон мерцающих звезд. Ввысь - от земли. Дальше - ввысь. Повсюду, во все. Во все. — ◈ https://t.me/Morova_poGreshnost

[ningirl]

Дочитала сегодня Оливию Мэннинг «Величайшее благо», очень приятно что-то дочитывать до конца - в последнее время мне это тяжело даётся и я начала читать рассказы Чехова. Пока прочла только три-четыре, один из них помнила ещё со школы - «Душечка», где молодая девушка влюбляется в мужчин и перенимает себе их личность, а когда мужик умирает, то остаётся в пустоте и не знает как жить дальше, зато влюбляется снова довольно скоро и снова забирает себе чью-то личность.

Помните я писала, что отделение закрывают и мы помогаем с архивом? У нас зав.кафедры - профессор, у него прекраснейший кабинет с картинами, статуэтками, масками из Африки, огромная библиотека собранная за 35 лет и мы помогали с этой библиотекой сегодня. Он сказал, чтобы мы выбрали себе книги какие хотим - я взяла калмыцкий эпос в прекрасном оформлении, книгу про античную эстетику и З. Касидовского «Сказание евангелистов» что-то про Библию, да. Ну и несколько медицинских книг. Через раз попадались всякие самиздатовские книжки врачей, ноунеймов, и каждый писал стихи-очерки-воспоминания. Каждому хочется оставить что-то после себя, запечатлеть, что вот он был, существовал. Что бы ни говорили о вере в загробную жизнь, мне кажется мы боимся смерти не просто как небытия, но скорее как утрату личности, может н��чего и не существует на той стороне, но я умру и куда же денутся все мои мысли-воспоминания-сам я? Может быть мы испытываем грусть не по жизни, а по самим себе?

Наш проф. тоже написал пару книг. Одну книжку забрала подруга (про хирургический опыт??) вторую я - про смерть. Ну и что-то там после смерти. Начала читать в автобусе, удушающая жара, книга такое себе, прочла что на книжном развале стоят люди бомжеватого типа и перебирают книги…вообще-то я там часто стою и перебираю книжки... Пока что кажется какая-то графомания, но собираюсь дочитать, хочется узнать о чем думает проф.

А ещё! Начала понемногу играть в шахматы в телефоне безумно нравится, обожаю думать а куда же компухтер поставит коня/ферзя/пешку и продумывать свой ход. Правда у меня часто терпения не хватает, но я над этим работаю.

[oladuch]

Прошла неделя со смерти.

Я пережила это гораздо легче, чем думалось.

В конце концов, он для меня был уже давно как родитель, который бежит за ребенком, который учится кататься на велосипеде, и уже не держит велосипед, но нужен для моральной поддержки. Метафора хорошая, хотя сама я на велосипеде кататься не умею. И вот так позади никого нет, а жизнь при этом не поменялась, мне в этом плане гораздо легче чем его родственникам или коллегам.

Печаль сменилась быстро тоской, теперь на любой раздражитель у меня только некотроллируемая реакция - вспомнить что-то с ним связанное. Мне захотелось свеклы, я ее купила, выхожу из магазина и вспоминаю что шить как хирург он учился на свекле ("по форме титьки"). И так вообще с чем угодно.

Либо какие-то забытые воспоминания, которые я закинула подальше: вспомнилось он начал меня целовать перед зеркалом, думая что мне будет приятно, если я буду смотреть на саму себя в этот момент, вероятно думая о том, какая я красивая\ценная\итд. Но меня почемуто наоборот это огорчило и выступили слезы, хотя я вроде не считала себя некрасивой в тот момент времени. Мое огорчение он воспринял на свой счёт, думая что он мне противен, хотя это было не так, конечно. Возможно мне так и не поверил.

[nadziejacher]

Что-то я не думала, что меня так выбьют из колеи подробности смерти князя Олега Константиновича. Ну, казалось бы, знаю эту историю с 16 лет. Но сейчас я читаю воспоминания его брата Гавриила, до которых - удивительно - добралась только сейчас. Раньше для магистерской читала только главы, посвященные учебе и военным парадам. Так вот, смерть Олега ужасна, жутко неожиданна и несправедлива. Он настолько не успел пожить, что, наверняка, почти никто из прочитавших этот пост не поймет, о ком я вообще говорю. И это, кстати, не значит, что люди не знают историю России или что-то подобное. Олегу просто не повезло быть членом дома Романовых, погибшим на Первой Мировой войне.

Этого было достаточно для того, чтобы после революции его могилу разграбили, тело бросили лежать на дороге, а литературное наследие (а он был начинающим поэтом) предали забвению. До сих пор так и не ясно, что случилось с его останками. Его нужно было хоронить в усыпальнице, а не в Осташево, но он хотел быть там.

И хотя Олег не мой лирический герой, у меня отношение к нему, как к брату, которого я почти не успела узнать. И так со многими Романовыми. Увы, это чувство не выдумано

[vinnon]

Сэм говорит Гордону, что "только он может называть меня так", когда охотник называет его "Сэмми", это параллельна словам Люцифера Кастиэлю, когда тот бросает горящее ангельское масло в брата: «Никто не смеет трогать Михаила кроме меня». Это намекает на близость, которая забредает на темную территорию. У Сэма и Дина - это "ласкательное имя" – личная вещь, обычно ассоциирующаяся с любовниками. С Люцифером/Михаилом несообразно вульгарная терминология носит сексуальный характер, и подтекст ясен: Они владеют друг другом – «Он только мой. И только я могу делать с ним, что хочу».

«Лебединая песня» знаменует собой вершину пятилетней истории, которую создатель Эрик Крипке запланировал для шоу. Конец чрезвычайно горько-сладкий и усеян воспоминаниями выходных дней мальчиков, в которые мы, зрители, никогда не были посвящены – большинство из которых обычно являются резервом романтической любви. Именно воспоминания позволяют Сэму одолеть Люцифера настолько, чтобы броситься в клетку. Он помнит, как они вырезали свои инициалы на деревянной поверхности внутренней части Импалы (как влюбленные вырезали бы свои имена на дереве), как Дин держал его, когда он умирал, и как они смотрели на звезда, сидя на капоте Импалы:

Чак: Между охотами у Сэма и Дина выдавался свободный день - Иногда и неделя, если повезет. В это время они набивали карманы. Сэм говорил, что зарабатывать следует честно, но теперь он жулит в бильярде как и его брат. Они могли сорваться куда угодно и зачем угодно. Как-то раз они проехали тысячи миль, чтобы попасть на концерт Оззи. А однажды даже два дня провели в дороге ради матча Jayhawks. А в ясную погоду, они останавливались, сидели на капоте и смотрели на звезды... много часов подряд... Не произнося ни единого слова. Они никогда и не думали о том, что, хоть, у них и не было четырех стен и крыши над головой, но дом всегда был с ними.

В этих воспоминаниях отсутствуют - дом, семья, друзья, отношения, даже свидания. Все, что важно – только они вдвоем. Именно Дин понимает это, когда теряет Сэма. Ранее Дин высказывал мысль, что если он и воображает себя в "нормальной" жизни, то только с Лизой – женщиной, которую он на самом деле едва знает, и – что более важно, я бы предположил - ее сын, к которому он сразу же привязывается. Быть образцом для подражания для молодого мужчины-это единственные отношения, которые Дин когда – либо действительно понимал, и в первую очередь именно Бен ,который заменяет ему младшего брата - привлекает Дина в семью Брэденов.

Сэм заставляет своего брата пообещать продолжить эту жизнь после его смерти:

Сэм: Так что пообещай мне кое-что. Пообещай, что не будешь пытаться меня вернуть. Поезжай к Лизе. Моли Бога, чтобы она приняла тебя, и готовь барбекю, ходи на футбольные матчи. Живи нормальной жизнью, Дин. Пообещай мне.

После того, как мы стали свидетелями смерти Сэма, нам говорят, что:

Дин не хотел, чтобы Кас спасал его. Всем своим существом, всеми фибрами он хотел умереть или найти способ вернуть Сэмми. Но ни то, ни другое он не сделает. Потому что он дал обещание.

И мы отчетливо понимаем, что выбор Дина (или его отсутствие) наладить свою нормальную семейную жизнь, сделан только потому, что обещал Сэму.

5-й сезон заканчивается тем, что Дин сидит за обеденным столом с Лизой и Беном, пьет из полного стакана ликер и выглядит печальным, а Сэм наблюдает за ним с улицы, таинственно воскреснув. Но, как мы узнаем по ходу 6-го сезона, его душа все еще заперта в клетке с Михаилом и Люцифером.

Воссоединение Сэма и Дина, когда оно происходит в первом эпизоде 6-го сезона, окрашено гневом Дина из-за того, что возвращение Сэма скрывалось от него. Дин мгновенно осознает, что что-то не так, и с того момента, как Кастиэль подтверждает, что душа Сэма пропала, Дин намеревается вернуть ее любой ценой, несмотря на предупреждение ангела, что это может убить Сэма или еще хуже:

Кас: Душа Сэма была заперта в клетке с Михалом и Люцифером больше года. И им ничего не остается, как вымещать на нем свой гнев. Понимаешь? Если мы попытаемся протолкнуть эту изуродованную штуку Сэму в глотку, мы понятия не имеем, что произойдет. Это может обернуться катастрофой. Дин: Ты хочешь сказать, что он умрет. Кас: Паралич. Невменяемость. Психическая боль настолько глубока, что он закроется внутри себя на всю оставшуюся жизнь.

Смерть берет на себя ответственность вернуть душу Сэма, но он соглашается только при условии, что Дин возьмет на себя его обязанности на день.

Стоит отметить, что сначала Дин просит Смерть вернуть и Сэма, и их сводного брата Адама, который все еще находится в клетке и был использован в качестве сосуда Михаила, когда Дин отказался. Но когда смерть говорит, что он должен выбрать только одного, Дин не задумываясь, выбирает Сэма. То, что Дин без раздумий выбирает Сэма, и не пытается умолять о спасении Адама, показывает, насколько отчаянным и целеустремленным он стал к этому моменту, и что Сэм уже давно не является для него просто "братом", "кровью" и "семьей".

Соглашаясь на сделку со Смертью, Дин должен убить невинных людей, включая маленькую девочку. Сначала он борется с этим, но вскоре обнаруживает, что это не играет ему на руку, и поэтому он пожинает души, как ему говорят. Это развитие показывает заметный прогресс в готовности Дина убивать для Сэма с первого сезона, когда он беспокоился об убийстве демонов из-за тел, в которых они вселялись. На этом этапе он не только убивает людей, но и готов игнорировать возможность долгосрочных осложнений для своего брата, чтобы вернуть своего Сэма. Сам бездушный Сэм подчеркивает это, когда говорит:

Сэм: О да, это всего лишь какая-то стена в моей голове, которая может рухнуть. Бобби: если это сработает. Сэм: ну, а если нет? Дину на меня наплевать. Он ... он просто заботится о своем младшем брате, Сэмми, горящем в аду. Он убьет меня, чтобы вернуть того парня.

На этом этапе Дин готов сделать абсолютно все, чтобы вернуть душу Сэма на место. Мало того,что у него есть живая версия Сэма. Ему нужен тот Сэм, который может ответить взаимностью на его чувства, потому что этот не способен:

Сэм: ты хотел настоящего меня. Вот он. Мне на них наплевать. Я даже не очень-то забочусь о тебе, кроме того, что мне нужна твоя помощь. И ты явно не собираешься задерживаться здесь надолго, если я не дам тебе это, так что...

Именно это отсутствие сочувствия, отсутствие любви к нему, заставляет Дина любой ценой вернуть душу брату. Несмотря на предупреждения Кастиэля, Бобби и Смерти, несмотря на собственные мольбы Сэма, одержимость Дина, его неспособность отпустить Сэма, побеждает. Когда он, наконец, достигает этого, Дин и Сэм воссоединяются, их отношения крепче, чем это было в течение многих лет.

Сэм вернулся, но его положение шаткое, и Дин снова берет на себя роль защитника. Возможно, именно Смерть лучше всего обобщает отношения братьев и катастрофическую природу их любви друг к другу, когда говорит:

Смерть: ты и твой брат все время возвращаетесь. Ты оскорбляешь равновесие Вселенной.

Он ударил меня (И это было словно поцелуй)

Часто говорят, что существует тонкая грань между любовью и ненавистью. В то время как масштабы любви Сэма и Дина друг к другу демонстрируются тем, что они делают друг для друга, и теми жертвами, на которые они готовы пойти, есть много случаев, когда мальчики расходятся во мнениях – эмоционально или физически, что также говорит о страсти и интенсивности их отношений.

Сэм и Дин-охотники, прекрасно отточенные машины для убийства, а также близки друг к другу, чем большинство братьев и сестер. Их отношения часто сравнивают с браком. В серии «Дорожные убийства» Сэм сравнивает себя с женщиной, которая ссорится с мужем во время автомобильной поездки:

Молли: Перед самой аварией мы совершенно глупо поссорились. Раньше у нас не было серьезных ссор, но мы так долго проторчали в машине. Сэм: Знакомая ситуация.

Когда Бобби обвиняет их в том, что они ведут себя как старая супружеская пара из-за их ссор в «Небылицы», Дин шутит, что пары могут развестись, а они больше похожи на "сиамских близнецов". Помимо того, что они укрепляют свои отношения как «вечные», а также идею о том, что они являются двумя душами в одном теле, это выводит понятие совместной зависимости на новый уровень-мальчики буквально симбиотичны.

Во время охоты мальчики прекрасно синхронизируют. Они часто захлопывают двери Импалы в один и тот же момент, сражаются как дуэт и носят маскировку, которая должна соответствовать друг другу. Большая часть их диалога без слов - украдкой передается взглядами и крошечными жестами. Они живут вместе, спят в одной комнате, делят ванную – даже чистят зубы у раковины вместе в эпизоде «Заколдованный круг».

Жизнь в такой тесноте означает, что обычные границы в отношении близости и телесности, которые существовали бы между двумя взрослыми мужчинами в платонических отношениях, разрушены, как показывает эта сцена из «Небеса обетованные». Дин особенно чувственен, у него ненасытный аппетит к выпивке, нездоровой пище и сексу, что побуждает Сэма прокомментировать этот эпизод позже:

“Ты как одна из тех лабораторных крыс, которые нажимают на кнопку удовольствия вместо кнопки еды, пока не умрут.”

Хотя Сэму "неудобно" смотреть, как Дин "наслаждается этим слишком сильно", и он сначала пытается отвести взгляд, Дин продолжает вовлекать его в разговор, пока он возбужден вибрирующей кроватью, и, наконец, идет за Сэмом в маленькую ванную - обычно считающуюся местом уединения. И хотя Сэм протестует, на самом деле для них довольно обычное дело видеть или наблюдать друг за другом в такие моменты. Дин проявляет свое любопытство по поводу сексуальности своего брата, наблюдая, как Сэм спит в серии «Сон в летнюю ночь»:

Дин: Ты издавал такие счастливые звуки. Кто тебе снился? Мне ты можешь сказать. Анджелина Джоли? Брэд Питт?

Их поддразнивания и ссоры часто носят сексуальный характер. “Придурок” и "Сучка", хотя и употребляются ласково, имеют определенные коннотации. Дин часто называет Сэма женскими именами, сомневается в его сексуальности и даже откровенно флиртует с ним (“Сэмми, у меня мурашки бегут по коже, когда ты вот так командуешь!”) Следующие примеры демонстрируют это:

Сэм: Помнишь Золушку? Тыква, которая превратилась в карету, и мыши, ставшие лошадьми. Дин: Чувак, как можно быть таким геем? Не отвечай.

«Сэм Винчестер плачет во время секса»

В эпизоде 2-го сезона "Адский дом" братья начинают шутливую войну, и Дин пользуется случаем, чтобы положить зудящий порошок в нижнее белье Сэма. Хотя это безобидный, детский акт, в эстетике сцены есть и более незаконный и эротический элемент. Мокрый после душа Сэм, одетый только в полотенце, прерывает брата, который возится с его самой интимной частью одежды. И в момент неловкого напряжения взгляд Дина виновато скользит по голому торсу брата, прежде чем он займет свою очередь в ванной.

В эпизодах 5-го сезона "Мой кровавый Валентин", а затем снова в эпизоде 6-го сезона «Манекен 3: Расплата» Дин предлагает Сэму человеческое сердце (одно настоящее и одно из анатомической модели) и просит Сэма стать его Валентином.

Хотя это все и шутки, стоит отметить, что в обоих случаях это происходит, когда Дин чувствует себя неуверенно в их отношениях. В 5-м сезоне это происходит после Руби и пристрастия к демонической крови, когда мальчики пытаются найти способ избежать своей судьбоносной роли сосудов. А в 6-м сезоне Сэму только что вернули душу и "стену" и Сэм начинает вспоминать о своей бездушной жизни.

На первый взгляд, Дин издевается над символом романтической любви, используя человеческое сердце-кровавую, висцеральную вещь-точно так же, как он высмеивает современную (гетеронормативную) традицию Дня Святого Валентина, предлагая свое сердце брату. Но его шутка приобретает иной смысл, когда вы углубляетесь немного глубже в значение символизма и его корни в романтике. Первая зафиксированная связь между Днем Святого Валентина и романтической любовью была в конце четырнадцатого века – в Чосеровском "собрании Фуллов", когда была популярна идея куртуазной любви. (англ. courtly love; фр. amour courtois от courtois — учтивый, рыцарский, часто предпринимающими "испытания", чтобы доказать свою преданность объекту своих желаний. ). Хотя куртуазная любовь не была платонической, ее часто изображают не как стремление к сексу, а скорее как всепоглощающий, связывающий душу тип любви. Любовь в ее чистейшей и идеальной форме. Хотя Дин насмехается над Сэмом, я бы сказал, что это чувство верно, и эта напоминает нам, что он перенес (и снова перенесет) множество физических и эмоциональных травм, чтобы сохранить любовь своего брата.

Хоть временами мы и видим веселые моменты, мир Винчестеров в значительной степени состоит из насилия, боли, и это часто сильно фетишизируется.

Вынужденные избегать больниц и мед. специалистов, мальчики полагаются друг на друга, чтобы залатать свои раны. Этот момент особенно подчеркивается в серии «Заколдованный круг», когда Дин мертв, Сэму остается зашивать свои собственные раны. У него больше нет брата, который мог бы исцелить его- собрать воедино. В их способности стоически переносить боль есть определенная доля гордости и соперничества. На самом деле, оба мальчика пережили невообразимую боль, и возможная неспособность Дина выдержать еще одну пытку в аду после сорока лет, вместо того, чтобы причинять ее другим, является для него источником постоянных эмоциональных мучений. Но их самая большая слабость-видеть боль друг друга. Их забота проявляется в том, как они зовут друг друга по имени во время опасности. Это демонстрируется в сцене пыток из «очень сверхъестественного Рождества», в котором братья оказываются связанными Мэдж и Эдвардом:

Дин: Сэмми?! Сэмми? Сэм: н-не надо! (Кричит) Дин: Оставь его в покое, сукин ты сын!

И снова в 1 сезоне в серии «Бендеры»:

Дин: Если ты причинишь вред моему брату, Я убью тебя, клянусь. Я убью вас всех. Я убью вас всех!

Существует также много сексуализации насилия. Шутки об изнасиловании изобилуют в сверхъестественном, и Дин часто является тем, кто начинает шутить первым. Отдельно об этой теме можете прочитать в мете «Насилия над мужчинами в «Сверхъестественном».

Возможно, самый экстремальный случай собственнической, жестокой конфронтации между братьями происходит в эпизоде 4-го сезона "секс и насилие", когда сначала Дин, а затем Сэм отравлены си��еной и вынуждены сражаться друг с другом до смерти за ее привязанность. Этот эпизод показывает, до какой степени братья созависимы, и подчеркивает отчетливо эротические элементы их отношений. Дело начинается с того, что Дин возбужден, поскольку им приходится расследовать стриптиз-бар, где, по их мнению, сирена использовала облик танцовщиц, чтобы заманить мужчин:

Сэм: да, видишь ли, сирена умеет читать мысли. Они видят то, чего ты желаешь больше всего, и вроде как маскируются под это... Как иллюзия.

Дин: значит, это может быть одна и та же цып��чка? Которая меняется в разных 'девушек твоей мечты'?

Но все усложняется, когда Дин понимает, что Сэм был в контакте с Руби, и его ревность усиливается, когда Сэма соблазняет мед. эксперт и главный подозреваемый в их деле-доктор Кара Робертс:

Дин: Ты с ней переспал? Сэм: Нет Дин: Чёрт подери, ты спал с ней! Мы в центре 'Основного инстинкта', а ты кувыркаешься с Шерон Стоун? Сэм, ты, возможно, уже под её заклятьем. Невероятно. Я просто не понимаю. Сэм: что? Дин: Ничего Сэм: Нет, скажи Дин: Сперва Мэдисон, потом Руби, а теперь Кара. Ты вечно трахаешься с монстрами.

Интересно, что Сэм инстинктивно отрицает, что имел отношения с Карой, говоря с братом: В то время как Дин постоянно хвастается своими многочисленными сексуальными завоеваниями, но ему менее комфортно слышит о Сэме. На самом деле, реальность интимных переживаний Сэма часто расстраивает Дина по той или иной причине.

Ослепленный гневом, Дин попадает прямо в ловушку, расставленную для него сиреной, который выдает себя за агента ФБР– Ник отравляет его слюной, когда они пьют из одной фляжки. Несмотря на кажущийся энтузиазм Дина по отношению к скудно одетым женщинам, которые обманывали других мужчин города, молодой агент-мужчина объясняет мальчикам, что на самом деле он является воплощением самого глубокого желания Дина, рассказывая Сэму:

Нет. Я дал ему то, в чём он нуждался. И это была совсем не сучка в стрингах. Я дал ему тебя.

Отравив также и Сэма (выпустив струю жидкости ему в рот из того, что можно описать только как фаллически выглядящий выступ, скрытый под его языком), сирена натравливает их друг на друга за его любовь, обращая их навязчивую потребность друг в друге на себя и открывая шлюзы обиды и ревности.

Это предельно ясно. В то время как все остальные жертвы сирены были вынуждены убивать ради кого-то, кого они сексуально привлекали или с кем были близки, Сэм и Дин настроены друг против друга из-за любви к сирене. Их спор, прежде чем все станет физическим, напоминает пару, ссорящиеся о предполагаемой неверности – Дин обвиняет Сэма в том, что он скрывает от него вещи и тайком ходит к Руби, Сэм настаивает, что его к этому подталкивают слабость и недоверие Дина. Название эпизода - "секс и насилие" - подкрепляет старую концепцию, что эти вещи-две стороны одной медали. Любовь и ненависть. Инь и Ян. Братья Винчестеры сражаются так, как любят. Их разрушительные конфликты отражают чрезмерную природу их чувств друг к другу.

[the-world-of-books23]

Достоевский Фёдор Михайлович

Поговорим об авторе:

После смерти Достоевский был признан классиком русской литературы и одним из лучших романистов мирового значения, считается первым представителем персонализма в России. Творчество русского писателя оказало воздействие на мировую литературу, в частности на творчество ряда лауреатов Нобелевской премии по литературе, философов Фридриха Ницше и Жана-Поля Сартра, а также на становление различных психологических учений и экзистенциализма, его новелла 1864 года «Записки из подполья» считается одним из первых произведений экзистенциалистской литературы.

Биография:

Фёдор Михайлович Достоевский родился 30 октября 1821 года в Москве на улице Новая Божедомка в правом флигеле Мариинской больницы для бедныхМосковского воспитательного дома. В «Книге для записи рождений…» церкви Петра и Павла при больнице осталась запись: «Родился младенец, в доме больницы бедных, у штаб-лекаря Михаила Андреича Достоевского, — сын Фёдор. Молитвовал священник Василий Ильин». Имя Фёдор было выбрано, по мнению биографов, по имени деда по матери — купца Фёдора Тимофеевича Нечаева. 4 ноября Достоевский был крещён. Крёстными родителями стали штаб-лекарь надворный советник Григорий Павлович Маслович и княгиня Прасковья Трофимовна Козловская, дед Фёдор Тимофеевич Нечаев и Александра Фёдоровна Куманина.

«Я происходил из семейства русского и благочестивого. С тех пор как я себя помню, я помню любовь ко мне родителей…», — вспоминал спустя полвека Фёдор Михайлович. В семье Достоевских строго соблюдались патриархальные обычаи. Домашний порядок подчинялся службе отца. В шесть часов Михаил Достоевский просыпался, проводил утренний обход в больнице, объезжал пациентов по домам. После двенадцати был обед с семьёй, отдых и снова приём в больнице. «В 9 часов вечера, не раньше — не позже, накрывался обыкновенно ужинный стол и, поужинав, мы, мальчики, становились перед образом; прочитывали молитвы и, простившись с родителями, отходили ко сну. Подобное препровождение времени повторялось ежедневно», — вспоминал Фёдор Михайлович. Самые ранние воспоминания писателя относятся к 1823—1824 годам. По свидетельству первого биографа Достоевского Ореста Фёдоровича Миллера, таким воспоминанием как раз стала молитва перед сном перед образами в гостиной при гостях. После рождения в конце 1822 года сестры Варвары няней в семье Достоевских становится Алёна Фроловна, о которой у будущего писателя остались самые лучшие воспоминания: «Всех она нас, детей, вырастила и выходила. Была она тогда лет сорока пяти, характера ясного, весёлого и всегда нам рассказывала такие славные сказки!». В произведениях Достоевского няня упоминается в романе «Бесы». После рождения в марте 1825 года Андрея семья перебирается в левый флигель больницы. Новая квартира, по воспоминаниям Андрея, состояла из двух комнат, передней и кухни. Детской для старших детей служило «полутёмное помещение», отгороженная задняя часть передней

Ещё во время учёбы в училище Достоевский с 1840 по 1842 год работал над драмами «Мария Стюарт» и «Борис Годунов», отрывки из которых читал брату в 1841 году. В январе 1844 года Достоевский писал брату, что закончил драму «Жид Янкель». Эти первые юношеские произведения не сохранились. В конце 1843 и начале 1844 года Достоевский переводил роман Эжена Сю «Матильда» и, немного позднее, роман Жорж Санд «Последняя из Альдини», одновременно начав работу над собственным романом «Бедные люди». Оба перевода не были завершены. В то же время Достоевский писал рассказы, которые не были закончены. Менее чем за год до увольнения с военной службы Достоевский в январе 1844 года завершил первый перевод на русский язык романа «Евгения Гранде» Бальзака, опубликованный в журнале «Репертуар и пантеон» в 1844 году без указания имени переводчика. В конце мая 1845 года начинающий писатель завершил свой первый роман «Бедные люди». При посредничестве Д. В. Григоровича с рукописью ознакомились Н. А. Некрасов и В. Г. Белинский. «Неистовый Виссарион» поначалу высоко оценил это произведение

Достоевский радушно был принят в кружок Белинского и стал знаменитым до публикации романа Н. А. Некрасовым в январе 1846 года. Все заговорили о «новом Гоголе». Через много лет Достоевский вспоминал слова Белинского в «Дневнике писателя»:

„Вам правда открыта и возвещена как художнику, досталась как дар, цените же ваш дар и оставайтесь верным и будете великим писателем!..“ <...> Это была самая восхитительная минута во всей моей жизни. Я в каторге, вспоминая её, укреплялся духом. — Достоевский Ф. М. «Дневник писателя» 1877 год. Январь. Гл. 2. § 4

романы:

1846 — Бедные люди

1861 — Униженные и оскорблённые

1866 — Преступление и наказание

1866 — Игрок

1868—1869 — Идиот

1870—1872 — Бесы

1874 — Подросток

1878—1880 — Братья Карамазовы

Повести

1846 — Двойник

1847 — Хозяйка

1848 — Слабое сердце

1848 — Белые ночи

1849 — Неточка Незванова

1859 — Дядюшкин сон

1859 — Село Степанчиково и его обитатели

1860 — Записки из Мёртвого дома

1864 — Записки из подполья

1870 — Вечный муж

1876 — Кроткая

Рассказы

1846 — Как опасно предаваться честолюбивым снам

1846 — Господин Прохарчин

1847 — Роман в девяти письмах

1848 — Ползунков

1848 — Честный вор

1848 — Ёлка и свадьба

1849 — Маленький герой

1860 — Чужая жена и муж под кроватью

1862 — Скверный анекдот

1865 — Крокодил

1873 — Бобок

1876 — Мужик Марей

1876 — Мальчик у Христа на ёлке

1877 — Сон смешного человека

1878 — Из дачных прогулок Кузьмы Пруткова и его друга