#родилась как Тим и из-за того что он сильно болел но игнорировал это воспоминания проснулись как защитный механизм

[verbalisa]

Бэтмен. Реинкарнация в Тима Дрейка.

Когда Тиму было четыре года, он разбил вазу, которую его родители привезли из Греции. Она была антикварной, очень дорогой, очень хрупкой и, после того, как Тим задел её локтем и она полетела вниз, очень звонкой. Тим помнит, что тогда был один дома, потому что родители были на приёме, миссис Мак ещё не была нанята, а предыдущую няню уже уволили. Тим помнит, как звон разносился по всему пустому особняку, дробился эхом и возвращался обратно, помнит, что не расплакался и даже не удивился, что отложил книги, которые нёс из библиотеки в свою комнату, и аккуратно собрал крупные осколки, держа их так, чтобы не порезаться, а потом тряпкой собрал мелкие.

Родители были очень разочарованы, когда обнаружили пропажу вазы и узнали, что это Тим её разбил.

Тим чувствует себя сейчас этой вазой. Он так просыпается - просыпается осколками, большими и маленькими, впивающимися под кожу и звенящими вокруг, просыпается ошарашенный, потому что он слишком хорошо слышит, он может действительно слышать правым ухом, как оглушающе громко шелестит одеяло под его пальцами, он видит мир вокруг - какая-то комната, шкафы, стол, камера, фотографии - видит слишком чётко, он чувствует тяжесть в горле, как будто он не говорил, не пел больше недели или серьёзно заболел, он слишком быстро думает, он чувствует что-то между ног, чувствует слишком много неправильного, он не может-

Но-

Но ещё она чувствует себя ужасающе слишком тяжёлой и уставшей, чтобы думать, она открывает глаза и почти не видит, она чувствует тяжесть на груди, от которой начинает задыхаться, она чувствует боль в шее, дикую, будто её кто-то ударил битой, чувствует ослепительную ясность запахов и ощущений, как пахнет её кожа, она сама, как одеяло сморщивается вокруг неё, как волосы щекочут щёки, как запах цветов - гвоздики? орхидеи? лилии? что-то густое и тягучее - затекает в комнату из-под двери, чувствует, как от этого запаха ноют зубы, тоже чувствует слишком много.

Тим помнит, что потом случилось с вазой - после того, как она была аккуратно убрана, Тим гораздо позже восстановил её с помощью клея, чёрной, золотой краски и интернета. Это было даже не близко к кинцуги, всё рваные линии и вытекающий клей. Ваза была пригодна к использованию; Тим посадил в неё цветы и поставил в дальнем углу своей комнаты, чтобы родителей не раздражало свидетельство его ошибки.

Тим делает с собой то же самое. Он открывает глаза (когда он их закрыл?) и не вздрагивает от слишком чёткого мира, от чужой (своей) комнаты, выбирается из одеял и терпит слишком низкую чувствительность кожи, идёт к зеркалу и благодарит все высшие силы, которые помнит, что она остаётся тёплым следом в его сознании, уставшим и любопытным, но не паникующим. Тим не думает, что сохранил бы самообладание без этого.

Тим получает три секунды перед зеркалом, чтобы оценить диссонанс. Слишком короткие, тёмные волосы, слишком светлая кожа, он слишком маленький, едва ли по плечо ей, его глаза очень, очень ярко синие и... красивые. Завораживающие. Тим никогда раньше так не думал. Это восхищение - от неё, и Тим-

Джанет зовёт его, её голос раздраженный так, что Тим понимает, что заставил её повторить его имя не раз и не два. Он отшатывается от зеркала, раздирает спутанные после сна волосы пальцами, надевает приличную одежду и спускается вниз к матери настолько быстро, насколько позволяют приличия. ( Она - тихий гул воспоминаний, чувств и несоответствий за его висками. Он отодвигает всё это ещё глубже.)

Джанет им недовольна. Больше, чем обычно за опоздание. Он замечает Джека, сидящего на одном из кресел в гостиной, и понимает, что они оба - и Джек, и Джанет - одеты для выхода в свет.

Тим холодеет. Онемение поднимается вверх по горлу, заставляет трястись пальцы и болеть затылок. Он забыл о том, что родители собирались на этой неделе взять его на цирковое выступление Летящих Грейсонов сначала из-за плохого самочувствия, а затем из-за этого всего, чем бы это ни было, что произошло после его пробуждения.

Это не оправдывает того, что он заставил родителей ждать, когда выступление Грейсонов было таким важным для них, ведь там собирались быть все главные семьи Готэма, и опоздать туда из-за рассеянности и недисциплинированности Тима означало показать его некомпетентность как наследника Дрейк и сына своих родителей. (Тим засунул глубже в горло надежду на ещё одну встречу со своим кумиром, счастье от того, что снова сможет увидеть этот полёт и леденящий ужас от того, что может это потерять.)

Тим медленно расслабил сжатое спазмом горло и посмотрел в пол, стараясь показать как можно больше вины языком тела.

- Мне жаль, мама, что я заставил вас ждать меня. - он на мгновение закрыл глаза и понадеялся, что они сегодня в хорошем настроении.

- Нет, ты только посмотри на этого ребёнка, Джек! - отец равнодушно хмыкнул, не отрываясь от ноутбука. - Заставил нас ждать! - передразнила она Тима. - Если ты настолько несамостоятелен, что-

- Дорогая. - Джанет оборачивается к мужу, мгновенно переключаясь с раздражения на спокойное любопытство. Тим ненавидит это больше, чем крик - это свидетельство того, что даже когда она зла на него, он не настолько важен, чтобы обратить на него всё внимание. Это нормально. Со стороны Тима очень эгоистично просить всего внимания родителей, он вот уже не маленький ребёнок.

Джанет жестом отправляет его наверх, и ��им пользуется шансом.

Они успевают на выступление. Они успевают увидеть, как Летающие Грейсоны падают вниз, как птицы со сломанными крыльями и как из сын кричит над их телами.

(Тим не успевает обнять Дика ещё раз.)

Тим уезжает вместе с родителями домой, слушает, как они обсуждают завтрашнюю поездку - Каир, обнаружены следы ацтеков, все в замешательстве, продлится где-то месяц, ты же взрослый мальчик, Тимоти, ты справишься без нас, верно? - послушно кивает в такт разговору, уходит в свою комнату.

Ваза разваливается, сквозь неаккуратно сложенные осколки проливаются тонны и тонны воды, и Тим тонет.

На следующее утро он просыпается целым. Осколки собраны, рассмотрены и поставлены в подходящее место. Зрение и слух терпимы, его не так сильно шатает от разницы в росте.

Тим знает кое-что ещё. Чем бы ни было это происшествие - реинкарнация, подсказывают её воспоминания, хотя чаще использовался термин попаданчество - оно изменило его, изменило их. Нет больше маленького Тима и большой девушки, нет двух разных наборов воспоминаний и чувств. Они - одно целое, симбионт, смеётся он.

Тим теперь знает многое. О мире. О нём самом. Ему практически выдали спойлеры на всю его жизнь на блюдечке, и о, он собирается повеселиться.

Но сначала ему нужно сделать гимнастику и поесть: он не собирается терять детскую гибкость этого тела, а еда нужна для роста, и хорошо, что теперь он умеет готовить и достаточно заботится о себе, чтобы сделать это.

Тим последний раз смотрит в зеркало и решает отрастить волосы.