#мамуся

[notarealwelder]

Hello so I saw you do a little ramble about poetry translation and Khlebnikov and I really just need help in trying to understand something. Khelbnikov has this very popular and frequently included-in-web-weaves passage of poetry that goes "Babylove, don't your eyes ever get tired of being so wide and beautiful?" and I don't know any Russian and only know that the original poem starts with "Detusia!", I would like to ask why it's translated into "Babylove" and what does the original Russian mean

(How did you even find that post, anon? Nonetheless,)

The original says Детуся!; decomposed as дет- root + -уся (-юся) suffix

Дет- of дети / children, детский / child (adj.), детство / childhood

-уся/-юся is a diminutive / hypocoristic suffix; it forms terms of endearment, indicating either somewhat close relationship or childlikeness. Afaik it is exclusively applied to immediate-relative-words (бабуся / granny (variant), мамуся / mom (variant)) or to names (Кира -> Кируся, ��ера -> Веруся, Коля → Колюся).

Overall, 'Babylove' is....pretty close? I definitely do not have better ideas, and it does catch several aspects of a very weird word, so.

(For reference: original; dubious translation by Paul Schmidt (p. 99))

[marianavalley]

Уборка и река-2

Сегодняшнее утро я провела в компании любителей расовой чистоты и порядка: убирала за бомжами. Те, кто почему-то внимательно читает мой блог (мамуся, ты мой самый лучший читатель!), помнит заметку  “Уборка и река”. Сегодня, соответственно,  “Уборка и река-2″. Действующие лица всё те же: группка волонтеров и бомжацкие лагеря. Любители поубирать собрались в 9 утра, пока еще не очень жарко (всего-то +23). Организатор вдохновленно рассказал нам, что через несколько недель, согласно сезонным циклам, пойдут дожди. Речка-вонючка   разольется, и через нее поплывет самый настоящий лосось.  Я - большой скептик, в лосося в жиденьких ручьях не верю. Но пришла поубирать, потому что жить спокойно, зная, что можно сделать лучше, и не делать, нельзя.

Таких нас сегодня собралось 15 человек, включая группу людей из дружественной организации “West Valley Clean Water Authority”, они тоже за чистую воду и против всего плохого.

Следующие два часа прошли примерно вот так (я - вторая справа):

Сильные мужчины поднимали тяжелые мешки по крутому склону:

Сегодня собрали 1,5 тонны говен  пожертвованной любителями помилосердствовать одежды, одеял, старых палаток. И очень много обычного мусора: бутылки, одноразовая посуда, салфетки, фантики, обертки. Бомжи подбирают все подряд: разбитая керамическая плитка, набор галстуков, поломанные очки  - все вперемешку. Им это не пригодилось, конечно, поэтому, когда они засирают до невозможности одно место, то просто бросают, что не самое лучшее, и переселяются в чистое место. А добренькие калифорнийцы им опять нажертвуют всего и побольше.

Гадят бомжи, отойдя на несколько метров от палаток - это легко определить по использованной туалетной бумаге. А вот чистые трусы они получают от многочисленных добродетельненьких организаций. А вот и грязные трусы:

Очень надеюсь, что лосось одумается и найдет место получше, чем эта речушка. Но с другой стороны, это же Кремниевая Долина, центр ИТ-технологий планеты! Даже рыбина знает, как здесь все чудесно и замечательно. 

Организатор сказал, что округ не хочет принимать закон о запрете на такие лагеря рядом с реками. Активисты  и ученые просят не селиться хотя бы в семи метрах от реки - это упростило бы работу экологов. Но увы, законопроект не приняли.

Всем вкусного лосося и хороших законов!

[tarasyasinski]

View this post on Instagram

A post shared by #top5ua (@top5ua)

Мабуть кожен із нас хоча б один раз називав свою родину👨‍👩‍👧‍👧 "сімейкою Адамсів" 😂 В рамках проекту @top5ua його автор @taras.yasinski пропонує вам список з людей які дійсно виділяються із сірої маси пересічних людей🕵️ та заслуговують на вашу увагу. Більше відео дивіться перейшовши в профіль @top5ua . . . #дитина #діти #дітиска #родина #сімя #фамілія #мама #мамуся #мамуля #тато #батько #люди #людина #брат #братик #сестра #сестричка #дідусь #дід #бабця #бабуся #баба #тітка #дядько #топ5ua #top5ua #ютуб #інстаграмнадихає (Podil) https://www.instagram.com/p/BqroXdbnUqa/?utm_source=ig_tumblr_share&igshid=rvaq1mktjtgy

[makstraffic]

С ДНЁМ РОДЖЕНИЯ, ДОРОГАЯ МОЯ, ЛЮБИМАЯ И НЕПОВТОРИМАЯ МАМУЛЯ @veramazer !!!! ЛЮБЛЮ ТЕБЯ ДО ЛУНЫ И ОБРАТНО!!!!!)))) #сднемрождения #деньрождения #мама #мамуся #мамуля #мамочка #люблю #люблютебя #moms #mom #mother #mommy #mommyandson #son #makstraffic #makscityboytraffic #cityboy #city #boy #instaboy #moscow #msk #tashkent

[tatsianabetsko]

Сегодня лента соц.сетей пестрит грибами 🍄 Я оказалась в тренде👍😁 Скажите, а как часто вы выезжаете в лес за грибами и сколько времени тратите на их сбор и переработку❓❓❓ Какие ваши любимые рецепты❓❓❓ #грибы,#лес,#грибники,#татьянабетько,#проектpro100,#мамавдекрете,#м��огодетнаясемья,#сегодня,#минск,#мамыминска,#беларусь,#яжемать,#мамуся,#мамулька,#дети,#дет��иканфетки (at Раубичи)

[cutiefurseal-blog]

Итак, я вернулась домой.

Впечатлений и эмоций масса, особенно радости...какой счастливый был младший брат! Это надо было видеть! Носился, говорил что-то на своем получеловеческом языке (ему 2,5 года), визжал, а когда я ему его любимые сырки дала, то он обнимал меня все время до отбоя дневного.

Мамуся была просто мега рада моему приезду. И хоть и обговаривалось что я заявлюсь, все равно как-то неожиданно получилось :3 мы с ней очень долго сидели и болтали обо всем на свете и она подарила мне кастрюлю и набор чайных ложек (вся прелесть взрослой жизни в том, что кастрюле блин радуешься больше огромного мягкого медведя, ибо готовить не в чем).

С отчимом тоже очень много болтали, хотя обычно мы не так дружны, но расстояние делает свое дело))

Все мамины знакомые, да и вообще знакомые, задалбывают ее фразами "а доченька нашла уже работу??)0))". Срань господня, да им то какое дело? Про меня не интересовались, пока я жила дома, но стоило переехать в Питер и все, я популярити в своем мухосраноселе.

Нагладила котов и собаку...Господи, как мне рада была собака моя! Аж пищала! А кошка, ах. Она в нашей семье больше десяти лет и боги, она считает меня как дочей своей и первое время даже обижалась что меня так долго не было, но потом растаяла...и я была как и в старые времена вся в животных :3

А потом пришлось прощаться, и я бы опоздала на автобус, если бы автобус не опоздал сам :D

А потом полтора часа в поезде, полчаса в метро, и здравствуй, милый дом, бешеная кошка и теплая постель.

Нет сил поесть даже, пакет завтра разберу.

А ещё мой любимый перед уходом на ночную смену сделал мне кофей и написал великолепную записку, пример которой я не приведу, ибо слишком личное.

Давно я не ложилась спать так рано, но я слишком вымотана морально и физически.

Спокойных снов тебе, тамблер ✨

[astrolabiumpublishing]

Оголений нерв ірландського серця

Леся Салій. Газета «День»: №78-79, (2021).

Вийшов друком український переклад роману Донала Раяна «Серце на шарнірі».

Ось уже четвертий рік українське видавництво «Астролябія» реалізовує проект «Класична та сучасна європейська література в Україні» — перекладає українською мовою європейську художню класику, а також твори сучасних прозаїків (за фінансової підтримки програми «Креативна Європа» Європейської Комісії). У фокусі проекту невипадково (бо вже не вперше) опинилася й ірландська література: футуристичний гангстерський роман Кевіна Баррі «Місто Боуган» (у перекладі Ярослави Стріхи, 2018), прозова збірка «Таємна троянда» нобелівського лауреата Вільяма Батлера Єйтса (у перекладі Олени О’Л��р, 2020), історико-кримінальний роман «Зоря морів» Джозефа О’Коннора (у перекладі Ярослави Стріхи, 2021), а також «фрагментарний» дебютний Донала Раяна «Серце на шарнірі» (переклад Ольги Демиденко).

Роман Раяна (в оригіналі — The Spinning Heart) вийшов друком 2012 року і здобув чимале визнання: став лауреатом Ірландської книжкової премії у двох номінаціях (2012), отримав премію газети «The Guardian» (2013), Літературну премію Європейського Союзу (2015), переміг у номінації «Ірландська книга десятиліття» на Дублінському книжковому фестивалі (2016), був номінований на Букерівську премію (2012)... Як то часто буває з книжками, які згодом стають бестселерами (пригадайте історію видання «Гаррі Поттера» Джоан Роулінг), шлях до успіху цього роману був непростий: буквально десятки видавців відмовляли Раянові — тодішньому державному чиновнику, — аж поки дублінське видавництво The Lilliput Press не ризикнуло і таки видало його друком.

ЖИТТЯ ПІД ЧАС ЕКОНОМІЧНОГО КОЛАПСУ

Про що ж ідеться у цьому композиційно простому й змістовно проникливому романі, що зачепив «за живе», спонукав тисячі ірландців упізнати в ньому себе, наче в ментальному дзеркалі, та й не лише їх (роман перекладений на понад 10 мов)? Сюжет, не без інтриги, розгортається навколо теми економічної кризи в Ірландії після 2008 року. У країні, яку ще недавно називали «кельтським тигром» за швидке економічне зростання, різко впав попит на нерухомість; будинки, які масово будували в кредит, враз стали нікому не потрібні: банки-власники не могли їх продати. Люди опинилися в пастці: тисячі різко втратили роботу, не було грошей, щоб виплатити іпотеку, декому довелося жити в недобудованих котеджах в мікрорайонах-примарах: «У цьому мікрорайоні сорок чотири будинки. Я живу у двадцять третьому. У сороковому живе стара жіночка. І більше в жодному ніхто не живе, крім привидів тих, кого ніколи не існувало». І коли у великих ��істах ще можна було дати собі раду, то маленькі маргінальні містечка і села раптом опинилися в ізоляції, віч-на-віч зі своїми проблемами, безнадією і страхами, з тотальною непевністю у завтрашньому дні: «А я отут, втратив усе, мов та сирота, і набираюся страху, як човен води»; «Уявіть, як це — раптово стати непотрібним».

У такому економічному становищі, в такому психологічному контексті звучить відчайдушний монолог 21 персонажа — будівельників та їхніх дружин, закомплексованих матерів, батьків та їхніх дітей, іммігрантів та ірландців, невротиків, шизофреніків; брехунів, шахраїв і тих, хто зумів зберегти людські чесноти.

Донал Раян

Усе це не вигадані, а реальні історії, з яких автор, як сам зізнавався в інтерв’ю «The Guardian», змонтував свою книжку. У той час Раян працював у Національному управлінні з питань зайнятості, як юрист та інспектор праці щодня спілкувався з людьми — і буквально відчував «биття їхнього серця». Як працівник державного сектору він теж зазнав удару: йому знизили зарплату, і він мусив думати про додатковий заробіток. За іронією долі, «додатковим заробітком» стало письмо. Бо Раян справді вмів і любив це робити. «Був 2010 рік, наслідки фінансового краху досі давалися взнаки. Я тонув у боргах, коли писав «Серце на шарнірі», і спостерігав, як люди навколо мене втрачають заробіток, власні відчуття, а в деяких випадках і життя», — писав він у передмові до грецького перекладу цього твору (вийшов друком у 2020-му). Певно, тому його роман настільки переконливий: Раян не лише відчував биття тих зраджених і зранених сердець — він сам був тим серцем. Звучав в унісон без нотки фальшу — це відчуває читач. Однак підхід до вибору теми був прагматичний: «Я цинічно подумав: яка зараз прогалина на ринку? Тепер люди вже почали писати на цю тему — Клер Кілрой, Родді Дойл. Мені тоді просто дуже пощастило». Ця прагматика відчутна в не одній репліці — жодної сентиментальності, лише сувора оголеність дійсності й нервів.

У романі немає й крихти пафосу. Він дуже людський. Персонажі не намагаються бути якимись. Ми взагалі небагато про них знаємо: просто слухаємо оті внутрішні монологи мешканців вигаданого провінційного містечка, в якому збанкрутувала місцева будівельна фірма, а продажний бос — «хапуга й аферюга» Покі Барк втік з країни і кинув напризволяще своїх працівників: «Він мав цілих сім років, щоб ліпити будинки з картону і малярної стрічки, — і їх розкуповували ще до закінчення будівництва. Люди ночами стояли у чергах, щоб купити собі ті доми-коробки, збиті докупи, мов собачі будки».

ЗРАНЕНА ЛЮДИНА, ЩО ЗБЕРІГАЄ ГУМАННІСТЬ

Голоси 21 персонажа — це зріз суспільства, представників ірландської глибинки. Економічний колапс — це лиш те, що на поверхні, що рухає сюжет, що стало причиною багатьох негараздів і сімейних / робочих конфліктів. Насправді цей текст про глибини людської душі, химери її підсвідомості, її темряву і потаємні бажання (ні, не лише сексуальні, хоч і їх у романі не бракує): «Я знав те відчуття, що привело їх згори вниз до темного озера. Його води притягують. Під тими хвильками чатує смерть. Думаю, втопитися легко. Треба тільки вдихнути повні легені води і все, ти вже відпливаєш у небуття».

Глобальна економічна криза не для кожного персонажа стає причиною особистої психологічної кризи — насправді ці процеси почалися задовго до рецесії, яка їх лише підсвітила, загострила. Ми чуємо сповідь Брайді, яка 20 років тому втратила маленького сина, після чого розлучилася з чоловіком, дистанціювалася від усіх інших своїх дітей і тепер не розуміє: «Як узагалі так сталося, що я дозволила одній дитині забрати все моє серце?». Чуємо Джозі Барка, який усе життя почувається винним за те, що любив свого первістка більше, аніж другого сина — Покі. Саме йому як покуту перед собою Джозі передав увесь свій бізнес, але той виявився паскудником, що не шанував праці чесних людей: «Він таким поганцем став чи таким і вродився?». Чуємо головного героя — Боббі Магона — люблячого чоловіка, надійного товариша, відповідального працівника, у чиїх очах ховався страх, сумнів, сором’язливість і смуток. У його доброму серці було досить місця і для ненависті до свого батька, чия злоба отруїла життя Боббі і звела в могилу дорогу матір: «Френк ніколи й пальцем не торкнувся сина чи дружини. Просто їхнє життя проживалося в жахливому, нестерпному холоді, безперервному приниженні духу, то була похмура, бентежна каторга, поділена на дні й ночі нестямного гніву, коли батько трощив будинок, а мама хапала малого Боббі й тікала геть...». А ще голос повії Лілі, що перебачила у своєму порозі багато очей — «спраглих, коли заходили, і винуватих, коли йшли геть», — і приречена на самотню старість, бо діти соромляться її; шизофреніка Тревора, в голові якого виникає «дивний образ мами з роздвоєним зміїним язиком»; і навіть голос покійника, що після наглої смерті снує привидом у власному домі. Ці персонажі з’являються у життях одне одного, і з кожним новим монологом ми все більше дізнаємося про їхнє минуле, що пояснює теперішнє.

Довіру до тексту формує не лише спосіб викладу, а й мова персонажів — жива, невимушена, пересипана діалектами, соковитою лайкою і цинічним гумором: «Поджо кілька років тому зробили потрійне шунтування серця. У ньому стільки мідних трубок, шо коли йому знов стане зле, прийдеться кликати сантехніка». Попри те, що роман зачіпає дуже складні соціально-психологічні теми, по ньому зовсім не залишається трагедійного чи песимістичного присма��у. Радше навпаки: «Мамуся раніше завжди влаштовувала таткові концерт, якщо він випадково промовляв при мені те слово, але зараз вона сама постійно його повторює. Це прикольне слово. Курва, курва, курва». У тих потоках внутрішнього мовлення ми одразу діагностуємо рівень інтелекту, емоційну зрілість і психічний стан персонажа.

Усім цим чоловікам і жінкам жилося нелегко, але багато з них зуміли вберегти гуманність, лагідність свого серця (попри дитячі психічні травми та конфлікти з батьками, дітьми, партнерами). Саме воно, оте серце, стає ненав’язливим символом роману. Металеве і облущене, настромлене на шарнір на приземистих воротях Френка Магона, воно крутиться на вітрі — «скрип, скрип, скрип». Як життя кожного персонажа. «Його б обшкрябати й пошліфувати, пофарбувати й змастити» — як і серця тих вразливих, побитих життям і втратами, пригнічених людей, з-під чиїх ніг хтось різко вибив опору.

Раян нікого не вчить. Не осуджує. Не моралізує. Бо всяка безпідставна впевненість, за його словами, — анафема творчості. У вже згаданій передмові до видання свого роману грецькою мовою він каже, що «серце цієї книжки — це зранена людина, а душа цієї книжки — це шлюб». А також родинні взаємини. Надавши голос цим людям та їхнім часто патологічним стосункам, Раян закінчує свій роман риторично: «...В чому річ? Хіба ж тільки в любові?». У стосунках важать справжні почуття. Вони спонукають крутитися на життєвих вітрах навіть металеві серця.

Леся САЛІЙ, кандидат філологічних наук, науковий співробітник відділу франкознавства Інституту Івана Франка НАН України

Газета «День»: №78-79, (2021)

Рубрика: Українці - читайте!

[yours-jane]

!!! russian

@steevienicks !!!!!!!!!!

Уменьшительно-ласкательные суффиксы, или суффиксы субъективной оценки в русском языке не являются словообразовательными: они образуют формы слова, в основном имён существительных.

Сгруппируем их по родам.

Суффиксы имён существительных мужского рода:

1) -ок-/ -ёк- /-ек-: голосок, чаёк, камешек;

2) -ик-: листик;

3) -чик-: чемоданчик;

4) -ец- : народец;

5) -очек-: голосочек;

6) -ышк-/-ушк-: воробышек, камушек.

Суффиксы имён существительных женского рода:

1) -к-: ручка;

2) -ц-: дверца;

3) -ичк-: рукавичка;

4) -очк-/-ечк-: иголочка, книжечка;

5) -ньк-: реченька, Наденька;

6) -ушк-/-юшк-: головушка, девчушка, нянюшка;

7) -еночк-: девчоночка;

8) -урк-: девчурка;

9) -ус-// -ул-: мамуся, Ленуся; мамуля.

Суффиксы существительных среднего рода:

1) -к-: молочко;

2) -ц-/-ец-/-иц-: зеркальце, пальтецо, платьице;

3) -ышк-/-ишк-: гнёздышко, домишко;

4) -ушк-/-юшк-: хлебушко, полюшко;

5) -ечк-: словечко.

Суффиксы имён прилагательных:

-оньк/-еньк-: мягонький, сладенький. (the text is not mine)

[murzhak97]

Мамуся

[skrynya-handmade]

Настрій неба Вплив кольору на настрій, стан і навіть характер людини було помічено ще в Стародавній Греції. Блакитний- колір космосу, натхненності, символ неба й істини. Колір фізично асоціюється зі свіжістю і оновленням. - Підвіска "Медуза". Об′ємна і цікава підвіска з медузою всередині. Виглядає дуже літньо і яскраво, блакитний колір нагадує про пляж і сонячну погоду. - Чашка для чаю або кави "Blue fantasy". Розпис кераміки виконана в ніжно небесно-блакитного кольору підкреслює чашку, це прекрасний подарунок для Вас і улюблених Вами людей. - Кольє "Політ метелика". Красиве кольє виконано в техніці вишивка доповнить Ваш образ. Дуже ніжна, романтична прикраса переносить в атмосферу приємного відпочинку на лазурному березі. - Брошка "М'ятний жук". Мила, ніжна, кумедна брошка в ніжно-блакитних і зелених тонах може прикрасити шарф, комір пальто або жакета, а також плаття або блузку. Така прикраса буде радувати не тільки свою власницю, але і оточуючих. - Листівка мамі. Ніжна листівка для привітання мами з написом українською мовою "Моя мамуся найкраща у світі". Метелики на листівочки- символізують рідних і близьких людей, які летять до світла і тепла мами (найголовнішої людини для кожного з нас). - Небесний ангел кохання. Чудова картинка з гіпсу розписана екологічними фарбами, стане чудовим подарунком для поціновувачів прекрасного. Красиво та оригінально буде виглядати у Вашій спальні. #handmade_ua #madeinukraine #ручнаробота #виробиручноїроботи #натхнення #креатив #зробленовукраїні #купуйукраїнське #блакитний #блакитнийколір #настрій #небо #настрійнеба

[ivannapusievamakeup-blog]

Мамуся👄 makeup by @ivannapusieva_makeup . . #ivannapusieva_makeup #makeupkhm #макияж2018 #макияжхмельницький #иваннапусевавизажист

[greenwaveme]

Старі фотографії на стіл розклади... Кожен вересень є особливим, тому що саме в цей чудовий місяць народилась моя найкраща матуся. Мені замало слів, щоб описати всі почуття, які наповнюють мене. Можливо моя фотографія зможе передати, скільки в нас спільного. Ми любимо каву без молока, старовинні речі і все, що робить наші дні затишнішими. Мамуся - ти наша найбільша любов! @svitlanaturchik дякуємо, що ти народилась в такий чудовий день❤️ —�—�—� September is a month of the best people. Autumn people. Warm people. Those who you can’t imagine your life without. Today is my mom’s birthday and here is her child picture. Also you can see at this picture how much in common we have - love to rainy weather, old things and everything that makes this world a little bit more cozy. Happy birthday, my dearest person! You are our biggest love! ❤️ #timeforfall http://ift.tt/2jWN9Sy

[sergalexeenko]

Мамуся вчить принцеску 👑 куховарити. Головні інгредієнти гречка і манна крупа. p.s Татусь прийшов сфоткати як грається Дару 👨‍👧, а все закінчилось тим що татусь прибирає всю кухню 👍😊

[nightmare93720]

Попросила Мамусю узнати, чи є в магазині біля її роботи картини-розмальовки.. Мамуся приносить :

[belozor]

Константин Паустовский

Константин Паустовский Фиолетовый луч http://ift.tt/2cutWiT Кричать во весь голос "слава!" несравненно труднее, чем "ура!". Как ни кричи, а не добьешься могучих раскатов. Издали всегда будет казаться, что кричат не "слава", а "ава", "ава", "ава"! В общем, слово это оказалось неудобным для парадов и проявления народных восторгов. Особенно когда проявляли их пожилые громадяне в смушковых шапках и вытащенных из сундуков помятых жупанах. Поэтому, когда наутро я услышал из своей комнаты возгласы "ава, ава", я догадался, что в Киев въезжает на белом коне сам "атаман украинского войска и гайдамацкого коша" пан Петлюра. Накануне по городу были расклеены объявления от коменданта. В них с эпическим спокойствием и полным отсутствием юмора сообщалось, что Петлюра въедет в Киев во главе правительства - Директории - на белом коне, подаренном ему жмеринскими железнодорожниками. Почему жмеринские железнодорожники подарили Петлюре именно коня, а не дрезину или хотя бы маневровый паровоз, было непонятно. Петлюра не обманул ожиданий киевских горничных, торговок, гувернанток и лавочников. Он действительно въехал в завоеванный город на довольно смирном белом коне. Коня покрывала голубая попона, обшитая желтой каймой. На Петлюре же был защитный жупан на вате. Единственное украшение - кривая запорожская сабля, взятая, очевидно, из музея,- била его по ляжкам. Щирые украинцы с благоговением взирали на эту казацкую "шаблюку", на бледного припухлого Петлюру и на гайдамаков, что гарцевали позади Петлюры на косматых конях. Гайдамаки с длинными синевато-черными чубами - оселедцами - на бритых головах (чубы эти свешивались из-под папах) напоминали мне детство и украинский театр. Там такие же гайдамаки с подведенными синькой глазами залихватски откалывали гопак. "Гоп, куме, не журысь, туды-сюды повернысь!" У каждого народа есть свои особенности, свои достойные черты. Но люди, захлебывающиеся слюной от умиления перед своим народом и лишенные чувства меры, всегда доводят эти национальные черты до смехотворных размеров, до патоки, до отвращения. Поэтому нет злейших врагов у своего народа, чем квасные патриоты. Петлюра пытался возродить слащавую Украину. Но ничего из этого, конечно, не вышло. Вслед за Петлюрой ехала Директория - неврастении писатель Винниченко, а за ним - какие-то замшелые и никому неведомые министры. Так началась в Киеве короткая легком��сленная власть Директории. Киевляне, склонные, как все южные люди, к иронии, сделали из нового "самостийного" правительства мишень для неслыханного количества анекдотов. Особенно веселило киевлян то обстоятельство, что в первые дни петлюровской власти опереточные гайдамаки ходили по Крещатику со стремянками, влезали на них, снимали все русские вывески и вешали вместо них украинские. Петлюра привез с собой так называемый галицийский язык - довольно тяжеловесный и полный заимствований из соседних языков. И блестящий, действительно жемчужный, как зубы задорных молодиц, острый, поющий, народный язык Украины отступил перед новым пришельцем в далекие шевченковские хаты и в тихие деревенские левады. Там он и прожил "тишком" все тяжелые годы, но сохранил свою поэтичность и не позволил сломать себе хребет. При Петлюре все казалось нарочитым - и гайдамаки, и язык, и вся его политика, и сивоусые громадяне-шовинисты, что выползли в огромном количестве из пыльных нор, и деньги,- все, вплоть до анекдотических отчетов Директории перед народом. Но об этом речь будет впереди. При встрече с гайдамаками все ошалело оглядывались и спрашивали себя - гайдамаки это или нарочно. При вымученных звуках нового языка тот же вопрос невольно приходил в голову - украинский это язык или нарочно. А когда давали сдачу в магазине, вы с недоверием рассматривали серые бумажки, где едва-едва проступали тусклые пятна желтой и голубой краски, и соображали - деньги это или нарочно. В такие замусоленные бумажки, воображая их деньгами, любят играть дети. Фальшивых денег было так много, а настоящих так мало, что население молчаливо согласилось не делать между ними никакой разницы. Фальшивые деньги ходили свободно и по тому же курсу, что и настоящие. Не было ни одной типографии, где бы наборщики и литографы не выпускали бы, веселясь, поддельные петлюровские ассигнации - карбованцы и шаги. Шаг был самой мелкой монетой. Он стоил полкопейки. Многие предприимчивые граждане делали фальшивые деньги у себя на дому при помощи туши и дешевых акварельных красок. И даже не прятали их, когда кто-нибудь посторонний входил в комнату. Особенно бурное изготовление фальшивых денег, и самогона из пшена происходило в комнате у пана ��туренды. После того как этот велеречивый пан втиснул меня в гетманскую армию, он проникся ко мне расположением, какое часто бывает у палача к своей жертве. Он был изысканно любезен и все время зазывал меня к себе. Меня интересовал этот последний обмылок мелкой шляхты, дожившей до нашей (по выражению самого пана Ктуренды) "сногсшибательной" эпохи. Однажды я зашел к нему в тесную комнату, уставленную бутылями с мутной "пшенкой". Кисло попахивало краской и тем особым специфическим лекарством,- я забыл сейчас его название,- каким залечивали в то время триппер. Я застал пана Ктуренду за приготовлением петлюровских сторублевок. На них были изображены две волоокие дивчины в шитых рубахах, с крепкими голыми ногами. Дивчины эти почему-то стояли в грациозных позах балерин на затейливых фестонах и завитках, которые пан Ктуренда в это время как раз наводил тушью. Мать пана Ктуренды - худенькая старушка с дрожащим лицом - сидела за ширмой и читала вполголоса польский молитвенник. - Фестон есть альфа и омега петлюровских ассигнаций,-сказал мне пан Ктуренда наставительным тоном. - Вместо этих двух украинских паненок вы можете без всякого риска нарисовать телеса двух полных женщин, таких, как мадам Гомоляка. Это не важно. Важно, чтобы вот этот фестон был похож на правительственный. Тогда никто даже не подмигнет этим пышным пикантным дамам я охотно разменяет вам ваши сто карбованцев. - Сколько же вы их делаете? - Я рисую в день,- ответил пан Ктуренда и важно выпятил губы с подстриженными усиками,- до трех билетов. А также и пять. Зависимо от моего вдохновения. - Бася! - сказала из-за ширмы старушка.- Сынку мой. Я боюсь. - Ничего не будет, мамуся. Никто не посмеет посягнуть на особу пана Ктуренды. - Я не тюрьмы боюсь,- вдруг неожиданно ответила старушка.- Я тебя боюсь, Бася. - Водянистость мозга,- сказал пан Ктуренда и подмигнул на старушку.- Извините, мамуся, но не можете ли вы помолчать? - Нет! - сказала старушка.- Нет, не могу. Бог накажет меня, если я не скажу всем людям, что мой сын,- старушка заплакала,- мой сын, как тот Иуда Искариот... - Тихо! - закричал бешеным голосом Ктуренда, вскочил со стула и изо всей силы начал трясти ширму, за которой сидела старушка. Ширма затрещала, застучала ножками по полу, и из нее полетела желтая пыль. - Тихо, сумасшедшая дура, или я завяжу вам рот керосиновой тряпкой. Старушка плакала и сморкалась. "- Что это значит? - спросил я пана Ктуренду. - Это есть мое личное дело,- вызывающе ответил Ктуренда. Его искаженное лицо было иссечено красными жилками, и казалось, вот-вот из этих жилок брызнет кровь.- Советую не совать нос в мои обстоятельства, если вы не желаете спать в общей могиле с большевиками. - Негодяй! - сказал я спокойно.- Вы такой мелкий негодяй, что не стоите даже этих ста паршивых карбованцев. - Под лед! - вдруг истерически закричал пан Ктуренда и затопал ногами.- Пан Петлюра таких, как вы, спускает в Днепр... под лед! Я рассказал об этом случае Амалии. Она ответила, что, по ее догадкам, пан Ктуренда служил сыщиком у всех властей, раздиравших в то время в клочья Украину,- у Центральной рады, немцев, гетмана, а теперь у Петлюры. Амалия была уверена, что пан Ктуренда начнет мне мстить и обязательно донесет на меня. Поэтому, как женщина заботливая и практичная, она в тот же день установила свое собственное наблюдение за паном Ктурендой. Но к вечеру все хитрые меры Амалии, предпринятые, чтобы обезвредить пана Ктуренду, оказались уже ненужными. Пан Ктуренда погиб на глазах у меня и Амалии, и его смерть была так же невыносимо глупа, как и вся его паскудная жизнь. В сумерки на улице захлопали пистолетные выстрелы. В таких случаях я выходил на балкон, чтобы узнать, что происходит. Я вышел на балкон и увидел, что по пустынной площади Владимирского собора бегут к нашему дому два человека в штатском, а за ними гонятся, явно боясь догнать их, несколько петлюровских офицеров и солдат. Офицеры на ходу стреляли в бегущих и неистово кричали: "Стой!" В это время я заметил пана Ктуренду. Он выскочил из своей комнаты во флигеле, подбежал к тяжелой калитке, выходившей на улицу, и выхватил из замка огромный ключ, похожий на древний ключ от средневекового города. С ключом в руках пан Ктуренда притаился за калиткой. Когда люди в штатском пробегали мимо, пан Ктуренда распахнул калитку, высунул из нее руку с ключом (он держал его, как пистолет, и издали это действительно выглядело так, будто пан Ктуренда целился из старинного пистолета) и закричал пронзительным голосом: - Стой! Большевистска�� падаль! Убью! Пан Ктуренда хотел помочь петлюровцам и хотя бы на несколько секунд задержать беглецов. Эти секунды, конечно, решили бы их участь. Я хорошо видел с балкона все, что случилось потом. Человек, бежавший сзади, поднял пистолет и, не целясь и даже не взглянув на Ктуренду, выстрелил на бегу в его сторону. Пан Ктуренда, визжа и захлебываясь кровью, покатился по булыжному двору, забил ногами по камням, затрепыхался, захрипел и умер с зажатым ключом в руке. Кровь стекала на его целлулоидовые розовые манжеты, а в открытых глазах застыло выражение страха и злобы. Только через час приехала облезлая карета скорой помощи и увезла пана Ктуренду в морг. Старушка мать проспала смерть сына и узнала о ней к ночи. Через несколько дней старушку отправили в старинную Сулимовскую богадельню. Я довольно часто встречал сулимовских богаделок. Они гуляли парами, как институтки, в одинаковых темных туальденоровых платьях. Их прогулка напоминала торжественную процессию сухих жужелиц. Я рассказал об этом незначительном случае с паном Ктурендой лишь потому, что он очень вязался со всем характером жизни при Директории. Все было мелко, нелепо и напоминало плохой, безалаберный, но временами трагический водевиль. Однажды по Киеву были расклеены огромные афиши. Они извещали население, что в зале кинематографа "Аре" Директория будет отчитываться перед народом. Весь город пытался прорваться на этот отчет, предчувствуя неожиданный аттракцион. Так оно и случилось. Узкий и длинный зал кинематографа был погружен в таинственный мрак. Огней не зажигали. В темноте весело шумела толпа. Потом за сценой ударили в гулкий гонг, вспыхнули разноцветные огни рампы, и перед зрителями, на фоне театрального задника, в довольно крикливых красках изображавшего, как "чуден Днепр при тихой погоде", предстал пожилой, но стройный человек в черном костюме, с изящной бородкой - премьер Винниченко. Недовольно и явно стесняясь, все время поправляя глазастый галстук, он проговорил сухую и короткую речь о международном положении Украины. Ему похлопали. После этого на сцену вышла невиданно худая и совершенно запудренная девица в черном платье и, сцепив перед собой в явном отчаянии руки, начала под задумчивые аккорды рояля испуганно декламировать ст��хи поэтессы Галиной: Рубають лiс зелений, молодий... Ей тоже похлопали. Речи министров перемежались интермедиями. После министра путей сообщения девчата и парубки сплясали гопака. Зрители искренне веселились, но настороженно затихли, когда на сцену тяжело вышел пожилой "министр державных балянсов", иначе говоря министр финансов. У этого министра был взъерошенный и бранчливый вид. Он явно сердился и громко сопел. Его стриженная ежиком круглая голова блестела от пота. Сивые запорожские усы свисали до подбородка. Министр был одет в широченные серые брюки в полоску, такой же широченный чесучовый пиджак с оттянутыми карманами и в шитую рубаху, завязанную у горла тесемкой с красными помпончиками. Никакого доклада он делать не собирался. Он подошел к рампе и начал прислушиваться к гулу в зрительном зале. Для этого министр даже поднес ладонь, сложенную чашечкой, к своему мохнатому уху. Послышался смех. Министр удовлетворенно усмехнулся, кивнул каким-то своим мыслям и спросил: - Москали? Действительно, в зале сидели почти одни русские. Ничего не подозревавшие зрители простодушно ответили, что да, в зале сидят преимущественно москали. Т-а-ак!-зловеще сказал министр и высморкался в широченный клетчатый платок. Очень даже понятно. Хотя и не дуже приятно. Зал затих, предчувствуя недоброе. - Якого ж биса,- вдруг закричал министр по-украински и покраснел, как бурак,- вы приперлись сюда из вашей поганой Москвы? Як мухи на мед. Чего вы тут не бачили? Бодай бы вас громом разбило! У вас там, в Москве, доперло до того, что не то что покушать немае чего, а и ...... немае чем. Зал возмущенно загудел. Послышался свист. Какой-то человечек выскочил на сцену и осторожно взял "министра балянсов" за локоть, пытаясь его увести. Но старик распалился и так оттолкнул человечка, что тот едва не упал. Старика уже несло по течению. Он не мог остановиться. - Що ж вы мовчите?- спросил он вкрадчиво.- Га? Придуриваетесь? Так я за вас отвечу. На Украине вам и хлиб, и сахар, и сало, и гречка, и квитки. А в Москве дулю сосали с лампадным маслом. Ось як! Уже два человека осторожно тащили министра за полы чесучового пиджака, но он яростно отбивался и кричал: - Голопупы! Паразиты! Геть до вашей Москвы! Там маете свое жи��ивске правительство! Геть! За кулисами появился Винниченко. Он гневно махнул рукой, и красного от негодования старика наконец уволокли за кулисы. И тотчас, чтобы смягчить неприятное впечатление, на сцену выскочил хор парубков в лихо заломленных смушковых шапках, ударили бандуристы, и парубки, кинувшись вприсядку, запели: Ой, що там лежит за покойник, То не князь, то не пан, не полковник - То старой бабы-мухи полюбовник! На этом отчет Директории перед народом закончился. С насмешливыми криками: "Геть до Москвы! Там маете свое жидивске правительство!"- публика из кино "Арс" повалила на улицу. Власть украинской Директории и Петлюры выглядела провинциально. Некогда блестящий Киев превратился в увеличенную Шполу или Миргород с их казенными присутствиями и заседавшими в них Довгочхунами. Все в городе было устроено под старосветскую Украину, вплоть до ларька с пряниками под вывеской "О це Тарас с Полтавщины". Длинноусый Тарас был так важен и на нем топорщилась и пылала яркой вышивкой такая белоснежная рубаха, что не каждый отваживался покупать у этого оперного персонажа жамки и мед. Было непонятно, происходит ли нечто серьезное или разыгрывается пьеса с действующими лицами из "Гайдамаков". Сообразить, что происходит, не было возможности. Время было судорожное, порывистое, перевороты шли наплывами.. В первые же дни появления каждой новой власти возникали ясные и грозные признаки ее скорого и жалкого падения. Каждая власть спешила объявить побольше деклараций и декретов, надеясь, что хоть что-нибудь из этих декларации просочится в жизнь и в ней застрянет. От правления Петлюры, равно как и от правления гетмана, осталось ощущение полной неуверенности в завтрашнем дне и неясности мысли. Петлюра больше всего надеялся на французов, занимавших в то время Одессу. С севера неумолимо нависали советские войска. Петлюровцы распускали слухи, будто французы уже идут на выручку Киеву, будто они уже в Виннице, в Фастове и завтра могут появиться даже в Боя��е под самым городом бравые французские зуавы в красных штанах и защитных фесках. В этом клялся Петлюре его закадычный друг французский консул Энно. Газеты, ошалевшие от противоречивых слухов, охотно печатали всю эту чепуху, тогда как почти всем было известно, что французы сиднем сидят в Одессе, в своей французской оккупационной зоне, и что "зоны влияний" в городе (французская, греческая и украинская) просто отгорожены друг от друга расшатанными венскими стульями. Слухи при Петлюре приобрели характер стихийного, почти космического явления, похожего на моровое поветрие. Это был повальный гипноз. Слухи эти потеряли свое прямое назначение - сообщать вымышленные факты. Слухи приобрели новую сущность, как бы иную субстанцию. Они превратились в средство самоуспокоения, в сильнейшее наркотическое лекарство. Люди обретали надежду на будущее только в слухах. Даже внешне киевляне стали похожи на морфинистов. При каждом новом слухе у них загорались до тех пор мутные глаза, исчезала обычная вялость, речь из косноязычной превращалась в оживленную и даже остроумную. Были слухи мимолетные и слухи долго действующие. Они держали людей в обманчивом возбуждении по два-три дня. Даже самые матерые скептики верили всему, вплоть до того, что Украина будет объявлена одним из департаментов Франции и для торжественного провозглашения этого государственного акта в Киев едет сам президент Пуанкаре или что киноактриса Вера Холодная собрала свою армию и, как Жанна д'Арк, вошла на белом коне во главе своего бесшабашного войска в город Прилуки, где и объявила себя украинской императрицей. Одно время я записывал все эти слухи, но потом бросил. От этого занятия или смертельно разбаливалась голова, или наступало тихое бешенство. Тогда хотелось уничтожить всех, начиная с Пуанкаре и президента Вильсона и кончая Махно и знаменитым атаманом Зеленым, державшим свою резиденцию в селе Триполье около Киева. Эти записи я, к сожалению, уничтожил. По существу это был чудовищный апокриф лжи и неудержимой фантазии беспомощных, растерявшихся людей. Чтобы немного прийти в себя, я перечитывал прозрачные, прогретые немеркнущим светом любимые книги: "Вешние воды" Тургенева, "Голубую звезду" Бориса Зайцева, "Тристана и Изольду", "Манон Леско". Книги эти действительно сияли в сумраке смутных киевских вечеров, как нетленные звезды. Я жил один. Мама с сестрой все еще были наглухо отрезаны от Киева. Я ничего о них не знал. Я решил весной пробираться в Копань пешком, хотя меня и предупреждали, что по пути лежит буйная "Дымерская" республика и что живым я через эту республику не пройду. Но тут накатили новые события, и о путешествии пешком в Копань нечего было и думать. Я был один со своими книгами. Я пытался кое-что писать, но все это выходило бесформенно и напоминало бред. Одиночество со мной разделяли только ночи, когда тишина завладевала всем кварталом и нашим домом и не спали только редкие патрули, облака и звезды. Шаги патрулей доносились издалека. Я каждый раз гасил коптилку, чтобы не наводить патрульных на наш дом. Изредка я слышал по ночам, как плакала Амалия, и думал о том, что ее одиночество гораздо тяжелее моего. Каждый раз после ночных слез она несколько дней разговаривала со мной надменно и даже враждебно, но потом вдруг застенчиво и виновато улыбалась и снова начинала так же преданно заботиться обо мне, как заботилась о всех своих постояльцах. В Германии началась революция. Немецкие части, стоявшие в Киеве, аккуратно и вежливо выбрали свой Совет солдатских депутатов и стали готовиться к возвращению на родину. Петлюра решил воспользоваться слабостью немцев и разоружить их. Немцы узнали об этом. Утром, в день, назначенный для разоружения немцев, я проснулся от ощущения, будто стены нашего дома мерно качаются. Грохотали барабаны. Я вышел на балкон. Там уже стояла Амалия. По Фундуклеевской улице молча шли тяжелым шагом немецкие полки. От марша кованых сапог позвякивали стекла. Предостерегающе били барабаны. За пехотой так же угрюмо, дробно цокая подковами, прошла кавалерия, а за ней, гремя и подскакивая по брусчатой мостовой,- десятки орудий, Без единого слова, только под бой барабанов, немцы обошли по кругу весь город и вернулись в казармы. Петлюра тотчас отменил свой секретный приказ о разоружении немцев. Вскоре после этой молчаливой демонстрации немцев с левого берега Днепра начала долетать отдаленная артиллерийская стрельба. Немцы быстро очищали Киев. Стрельба делалась все слышнее, и город узнал, что от Нежина быстро подходят с боями советские полки. Когда бой начался под самым Киевом, у Броваров и Дарницы, и всем стало ясно, что дело Петлюры пропало, в городе был объявлен приказ петлюровского коменданта. В приказе этом было сказано, что в ночь на завтра командованием петлюровской армии будут пущены против большевиков смертоносные фиолетовые лучи, предоставленные Петлюре французски��и военными властями при посредстве "друга свободной Украины" французского консула Энно. В связи с пуском фиолетовых лучей населению города предписывалось во избежание лишних жертв в ночь на завтра спуститься в подвалы и не выходить до утра. Киевляне привычно полезли в подвалы, где они отсиживались во время переворотов. Кроме подвалов, довольно надежным местом и своего рода цитаделью для скудных чаепитий и бесконечных разговоров стали кухни. Они большей частью были расположены в глубине квартир, куда реже залетали пули. Нечто успокоительное чувствовалось в запахе скудной еды, еще сохранившемся в кухне. Там иногда даже капала из крана вода. За какой-нибудь час можно было набрать полный чайник, вскипятить его и заварить крепкий чай из сушеных листьев брусники. Каждый, кто пил по ночам этот чай, согласится с тем, что он был тогда единственной нашей поддержкой, своего рода эликсиром жизни и панацеей от бед и скорбей. Мне казалось тогда, что страна несется в космически непроницаемые туманы. Не верилось, что под свист ветра в простреленных крышах, над непробудными этими ночами, замешанными на саже и отчаянии, просочится когда-нибудь стылый рассвет, просочится только для того, чтобы снова можно было увидеть пустынные улицы и бегущих по ним неизвестно куда позеленевших от холода и недоедания людей в заскорузлых обмотках, с винтовками всех марок и калибров. Пальцы сводило от стальных затворов. Все человеческое тепло было выдуто без остатка из-под жидких шинелей и колючих бязевых рубах. В ночь "фиолетового луча" в городе было мертвенно тихо. Даже артиллерийский огонь замолк, и единственное, что было слышно,-это отдаленный грохот колес. По этому характерному звуку опытные киевские жители поняли, что из города в неизвестном направлении поспешно удаляются армейские обозы. Так оно и случилось. Утром город был свободен от петлюровцев, выметен до последней соринки. Слухи о фиолетовых лучах для того и были пущены, чтобы ночью уйти без помехи. Киев, как это с ним бывало довольно часто, оказался без власти. Но атаманы и окраинная "шпана" не успели захватить город. В полдень по Цепному мосту в пару от лошадиных крупов, громе колес, криках, песнях и веселых переливах гармошек вошли в город Богунский и Таращанский полки Красной Армии, и снова вся жизнь в городе переломилась в самой основе. Произошла, как говорят театральные рабочие, "чистая перемена декораций", но никто не мог угадать, что она сулит изголодавшимся гражданам. Это могло показать только время,

Паустовский К.Г.: Книга о жизни. Начало неведомого века. Фиолетовый луч

Книга,жизни,Начало,неведомого,века,Фиолетовый,луч

[via ]