#виттории

[wpristav]

"Пантера" против "Виттории" - русская подлодка топит британский эсминец

31 августа 1919 г. подводная лодка «Пантера» (командир А. Н. Бахтин) совершила героический подвиг, пустив ко дну новейший английский эсминец «Виттория». Это произошло в ходе одного из боевых походов субмарин Кронштадтского соединения подводных лодок Балтийского флота по обороне Петрограда от белогвардейцев и интервентов. В этот...... Читать дальше »

[marta-krasina]

Многие из вас знают, что я очень давно ищу каст на Шарли (напомню, Шарли — один из близких людей Реддла, Вальпургиевый рыцарь).

У меня она описывается как высокая, светлорусая и зеленоглазая. При этом я ее вижу с довольно острыми чертами лица (изначально думала о Виттории Черетти (Белби) - похожий типаж).

И вот уже которую неделю (боже нет, уже несколько месяцев) думаю о Джейн Биркин в роли Шарли.

А что вы об этом думаете? И есть ли у вас кто-то, кто вызывает ассоциацию с этим героем? (Понимаю, о ней пока не так и много известно, и все же)

UPD Ладно, я уже сама решила))

[the-world-of-books23]

Царство проклятых

✍🏻Керри Манискалко

Жанр: фэнтези, темное фэнтези, фантастика, любовь, детектив

Возраст: 18+

Эмилия продала душу дьяволу и теперь готовится стать Королевой Проклятых.

Чтобы добраться до замка будущего мужа, она отправляется в путешествие по Семи Кругам Ада в компании загадочного принца Гнева и попадает в соблазнительный мир пороков.

Среди роскошных дворцов и нарядов, таинственных приглашений на вечеринки и противоречивых подсказок о том, кто на самом деле убил ее сестру-близняшку, Эмилия чувствует себя как никогда одинокой. Здесь никому нельзя доверять, даже бывшему союзнику в мире людей Гневу.

Но храбрая ведьма поклялась разгадать тайну гибели Виттории и отомстить, даже если для этого придется поднять руку на самого хозяина этого мрачного места.

[janettaarshakyan]

Аганур (итал. Vittoria Aganoor, арм. Վիկտորիա Աղանուր; 1855, Падуя, Италия - 1910, Рим, Италия) — итальянская поэтесса армянского происхождения. Родилась в семье армянина Эдуардэ Аганура и итальянки Джузепины Пачини. Отец её происходил из богатого старинного армянского рода. В середине XVII века его предки обосновались в Персии, а затем следующее их поколение переселилось в Индию. В 1835 году отец Эдуардэ, Абрам Аганур, покинул индийский город Мадрас и уехал в Европу. Семья Аганур осталась жить в Падуе. Члены семьи Аганур принимали активное участие в жизни армянского монастыря на острове Святого Лазаря, оказывая финансовую помощь в издании книг. Когда Виттории было восемь лет, родители пригласили педагога — маэстро Джузеппе Занелла, который в течение пятнадцати лет оттачивал её врожденный поэтический талант. Дебютировала она в 1876 году опубликовав свои первые стихи. Семья Аганур переехала в Неаполь, что знаменует начало периода становления поэтессы Виттории Аганур. Она с огромным интересом погрузилась в изучение мировой классики на языке оригиналов. Обладая эмоциональным характером, очень привязанная к своей семье, часто впадала в депрессию. После смерти её возлюбленного поэта Доменико Джинольи, а затем и отца, на протяжении десяти лет Витториа, несмотря на предложения издателей, отказывалась публиковать свои стихотворения. Лишь в 1900 году Витториа согласилась подготовить свой первый поэтический сборник под названием «Leggenda eterna» («Вечная легенда»), посвятив его памяти своей матери. Успех книги превзошел все ожидания, что принесл Аганур большую известность и славу. В своем отзыве на канцоны поэтессы итальянский философ, интеллектуал и критик Бенедетто Кроче писал, что это «самые красивые стихи, когда-либо написанные итальянской женщиной»[1]. Через три года в Турине ее переиздали, а в 1905 году Виттория Аганур могла прочесть свои стихи на армянском языке в переводе Газикяна. В 1901 году она вышла замуж за известного члена парламента Гвидо Помпили и переехала в Перуджу. В 1908 году в Риме вышла вторая книга поэзии Виттории. Благосклонность критиков создала ей дополнительную славу. Умерла в результате неудачной хирургической операции онкологического заболевания в Риме 9 апреля 1910 года в возрасте 54 лет. Её супруг покончил с собой в тот же день,

[whitecrow8592]

Пьяцца Навона, пожалуй, одна из самых живописных римских площадей. Именно здесь в центре находится фонтан Четырех Рек - самый известный фонтан Бернини. В прошлом посте я уже упоминала о том, что этот ансамбль был построен при папе Иннокентии X, который Бернини не особо любил. Вообще, в этот период художник был не особо деятельным, но все, что он создавал, отличалось уникальным пониманием своей значимости, будто мастер чувствовал, что именно эти работы станут воплощением и квинтэссенцией не только его творчества, но и всего стиля барокко, характерного своим особым мироощущением и образной выразительностью. Конечно, в первую очередь, я имею в виду знаменитую алтарную группу в капелле Корнаро Санта-Марии-делла-Виттории, изображающую Экстаз Святой Терезы. Но вернемся к пьяцца Навона. Еще в 1453 году папа Николай V задумал реконструировать античный акведук Аква Вирго: нужно было придумать масштабное событие, которое утвердило бы его роль после Великого раскола, и заодно отметить юбилей церкви. В последующие годы к основному акведуку было добавлено множество каналов, которые заканчивались фонтанами, среди которых были и самые знаменитые, такие как Треви, Баркачча и все фонтаны на пьяцца Навона. В конце 16 века Джакомо делла Порта спроектировал два симметричных одинаковых фонтана на этой площади, которые «подпитывались» водами Аква Вирго. Бернини же взялся за дело век спустя, добавив к одному из них статую Нептуна. Несмотря на это, фонтан стали называть фонтаном Мавра из-за оригинальных черт лица и ракурса, дававших определенное сходство с жителями Африки. Что же касается самого фонтана Четырех рек, то тут все просто. Установленный в 1651 году, он изображает аллегории четырех рек в соотвествии с четырьмя частями света: Европа - Дунай, Азия - Ганг, Африка - Нил, Америка - Ла Плата. Они помещены среди своеобразного пейзажа с разнообразными животными, в центре которого стоит обелиск. Интересно, что этот обелиск не древнеегипетский, а древнеримский с гимном импера��ору Домициану. #СтильЭпохи #артблог #искусство #бернини #tytaknesmozhesh_italy #арт #искусствоведение #искусствовед #рим #барокко #архитектура #акведуе #фонтан #скульптура #площадь #монумент #история #пьяцца (at Piazza Navona) https://www.instagram.com/p/B4Mdu1uAj_q/?igshid=ijtl26jqqjn4

[hduwjshxyux]

Искусство эпохи возрождения. Италия. Микеланджело Буанарроти

Эпоха Возрождения – это время расцвета всех искусств, в том числе и театра, и литературы, и музыки, но, несомненно, главным среди них, наиболее полно выразившим дух своего времени, было изобразительное искусство. Неслучайно существует теория, что Возрождение началось с того, что художники перестали удовлетворяться рамками господствовавшего «византийского» стиля и в поисках образцов для своего творчества первыми обратились к античности. 

Микеланджело Буонарроти (1475 — 15б4) — величайший мастер Высокого Возрождения, создавший выдающиеся произведения скульптуры, живописи и архитектуры.

Детство Микеланджело прошло в маленьком тосканском городке Ка-презе близ Флоренции. . В художественной школе при дворе герцога Лоренцо Медичи ему открылась красота античного искусства, он общался с великими представителями гуманистической культуры. Флоренции принадлежат почти все скульптурные работы Микеланджело.

По прибытию в Рим он продолжает изучать античную скульптуру, благодаря осознанию принципов которой все его работы обладают прекрасной пластикой. К этому периоду относят статую Вакха, ныне находящуюся в национальном музее во Флоренции (около 1494 года), а так же скульптурную группу «Пьета» (примерно 1498 — 99 годы), которые свидетельствуют о начальном периоде творческой зрелости художника.

Статуя Давида была заказана художнику, вернувшемуся во Флоренцию, правительством республики. Статую, высотой 5,5 метров установили на главной площади Флоренции, неподалеку от Палаццо Веккио. По замыслу градоначальников, она символизировала свободу республики. Микеланджело отошел от традиции изображать Давида хрупким подростком, который попирает отрубленную голову Голиафа, как это было принято у мастеров 15 века. Давид в исполнении Микеланджело только готовится к сражению, это гигант атлет — который полон уверенности и силы.

В 1505 году Микеланджело вызывают в Рим, папа Юлий II поручил ему создавать свое надгробие. В отличие от надгробий, традиционных для Италии — а принято было сооружать надгробия пристенные — Микеланджело спроектировал отдельно стоящий мавзолей, который планировалось украсить 40 фигурами в человеческий рост. Однако сам папа Юлий II быстро утратил интерес к этому проекту, финансирование прекратилось, и Микеланджело демонстративно уехал во Флоренцию в марте 1506 года. Возвращение в Рим состоялось только в 1508 году, с получением заказа на роспись Сикстинской капеллы.

Микеланджело возвращается к работе над надгробием Юлия II, умершего в 1513 году. Д��я гробницы он начинает создавать статуи «Умирающий раб», «Восставший раб» и «Моисей». Изначальный проект многократно пересматривали наследники папы, и в конечном итоге в 1545 году в церкви Сан-Пьетро ин Винколи, в Риме установили пристенное надгробие, выполненное в двух ярусах, его украсила статуя «Моисей» и еще шесть статуй из мастерской Микеланджело, созданных им в 1540 году.

Методы обработки мрамора Микеланджело отличались от современников-скульпторов. О способах его работы свидетельствуют четыре статуи, неоконченные мастером — цикл «Рабы», изначально они предназначались для надгробия папы. Микеланджело обрабатывал глыбу мрамора с одной стороны, как бы высвобождая скульптуру. Его современники работали с глыбой мрамора одновременно со всех сторон. Кстати, в своих стихах Микеланджело неоднократно обыгрывает идею о том, что предназначение скульптора высвободить образ, скрытый в камне. «Рабы» как будто пытаются вырваться из камня, а их напряженные позы только усиливают впечатление.

Стиль Микеланджело архитектора окончательно формируется в 1520-1434 годах во Флоренции. Стиль этот крайне живописен и пластичен. Неожиданным решением стала конструкция монументальной лестницы библиотеки Лауренциана. Она начинается прямо у порога читального зала во втором этаже, узкий марш крутых ступеней плавно вытекает из дверного проема, и распределяется на три рукава стремительно и неожиданно, так же круто разворачивается вниз.

В 1534 году Микеланджело перебирается жить в Рим. Здесь начинается последний, но не менее яркий период его творчества. Сближение с кружком поэтессы Виттории Колонна приносит в его творчество идею религиозного обновления. Он проникается новыми идеями, и, в итоге, работая над фреской «Страшный суд» для Сискстинской капеллы Микеланджело отходит от традиционной иконографии. Страшный суд изображается не в момент свершения, когда грешники и праведники уже отделены друг от друга, а самое его начало. Динамика картины создана диссонирующими позами персонажей, они полны отчаяния. В общей массе и грешники, и праведники, их сложно различить.

Последние работы Микеланджело в живописи пронзены пафосом и трагедией — «Распятие апостола Петра», «Падение Савла» являются тому примером. Живопись этого периода легла в основу формирования маньеризма.

Поздние скульптурные работы, такие как «Пьета с Никодимом» и неоконченная скульптурная группа «Пьета Ронданини» объединяет сложный пластический язык и драматические образы. В римский период Микеланджело раскрывается как поэт и философ, мастерски владеющий слогом. Во Флоренцию Микеланджело так и не вернулся, несмотря на многочисленные приглашения от герцога Козимодо Медичи. Но после смерти, его все-таки похоронили во Флоренции, в церкви Санта Кроче, тайно забрав тело из Рима, тайно забрав тело из Рима.

  mr(���y�

[siggy0209]

Повод для переоформления на примере Тициана

Чем больше известен и востребован художник, тем чаще его картинам свойственно менять владельцев; картину, по всей вероятности,  переоформляют, в некоторых случаях по несколько раз, и с различной степенью успеха. Для этого есть разные причины; как правило, коммерческие, а после покупки картины новый покупатель желет, чтобы картина соответствовала его коллекции, или чтобы на ней были его знаки владения.

Когда, в конце 18-го века, коллекция картин Уолпола была продана из Хоутон-холла, большей частью Екатерине Великой, рамы остались в резиденции Уолпола, и по всей видимости, не считались имеющими какую-либо значительную ценность, а в Санкт-Петербурге картины были переоформлены. Например, «Портрет Иниго Джонса», выполненный Ван Дейком, получил раму 19-го века, созданную на два столетия позже написания картины, диссонируя между стилем костюма и волос и физическим материалом картины. Вероятно, картина была вывешена не сразу после появления картины в России в 1779 году и поэтому у рама не 18-го века, или, возможно, находясь в России, картина была обрамлена дважды, и во второй раз в середине третьей половины XIX века.

Существующая рама не самая подходящая к этой картине, но Эрмитаж находится в трудном положении, не имея доступа к редким рамам. Например другой портрет Ван Дайка, сделанный в тот же период, находящийся в Музее Эшмола, предлагает один из вариантов того, как первоначально выглядел Иниго Джонс; очень хорошая реплика была бы лучшим решением для этой картины.

Кроме того возникает вопрос наследия; сын, получивший в наследство коллекцию своего отца, возможно, и благоговеет к картинам коллекции, но может захотеть обновить дом, вероятно, являющийся частью завещания, включая мебель и рамы. Когда Никола Пуссен нарисовал «Поклонение золотому тельцу» (Национальная галерея) и «Переход через Красное море» (Национальная галерея Виктории) в 1632-34 годах, пара почти наверняка была обрамлена в Турине в итальянские барочные рамы для их клиента - Амедео даль Поццо. Но к началу 18-го века они оказались в Париже и были унаследованы от его отца вместе с семейным отелем Жаном-Батистом Ле Рагой-де-Бретонвилье.

Когда, около 1710 года, отель был отремонтирован, обе картины были переоформлены в современном стиле, и ��бе они сохранили свои чрезвычайно красивые рамы эпохи Регенства. Они не могут быть хронологически правильными для работ Пуссена (хотя, как и художник, они французские), но, сами по себе, они являются необычайными произведениями искусства, отражающие историю картин и их изысканное мастерство - дань ценности их содержания, а их богатство орнамента служит контрастом к классицизму стиля Пуссена. Ни один уважающий себя музей никогда бы не снял рамы коллекционеров такого калибра; хотя, если бы они были выставлены с какой-нибудь мебелью того же периода, рамы еще больше подходили бы картинам. Контекст - один из самых важных факторов при демонстрации картины.

Война также может быть причиной последующего переоформления; большинство, если не все, из картин Арчимбольдо потеряли свои первоначальные рамы, которые должно быть были в стиле итальянского маньеризма, а теперь, как правило, имеют разнообразные, более поздние рамы. Например, «Портрет императора Рудольфа II в образе Вертумна», который был вывезен в качестве трофея с королевского двора Праги и теперь является частью коллекции замка Скоклостера в Швеции.

Аналогичным образом, работа Ван Эйка «Портрет четы Арнольфини», перебравшаяся, по наследству, из Фландрии в испанскую королевскую коллекцию, и позже вывезенная Жозефом Бонапартом в своем обозе, при побеге из Испании, перед наступлением британских войск в начале 19 века. Жозеф, брат Наполеона, получил корону Испании в 1808 году и большую часть следующих пяти лет предотвращал попытки брата отправить королевскую коллекцию из Мадрида во Францию. В 1813 году армия Веллингтона победила французов в битве при Виттории, а Жозеф отправился в Париж с коллекцией картин. Однако обоз был захвачен англичанами, и полковник Хей оказался в Лондоне с картиной Ван Эйка, которую он, в конце концов, продал в Национальную галерею в 1841 году, возможно, благодаря влиянию Чарльза Истлейка, секретаря Комиссии по изобразительным искусствам.

В какой-то момент своей насыщенной истории картина потеряла свою раму со створками, придававшее картине книжную структуру; окрашенную, вероятно, художником (как и другие работы ван Эйка) под искусственный камень. Холмен Хант видел картину в 1840-х годах, вскоре после ее приобретения Национальной Галереей, и был глубоко впечатлен ею; когда он упомянул ��б этом в своей книге о прерафаэлитах в 1905 году, он вспомнил, что картина имеет «величественную раму из черного дерева. Почти наверняка эта та же рама, которую мы видим и сейчас - реплика викторианской готической рамы с подоконником в темном полированном дубе и позолоченной четвертью, имитирующая пилястры и наклонный подоконник, которая была сделана для Национальной галереи. Позднее, в 20-м веке она была заменена на современную плоскую рамку из бледного бука, которая совершенно не подходила картине; к счастью, викторианская рамка была сохранена и воссоединилась с картиной. Хотя это и явная реплика, она довольно проста, привлекательно пропорциональна и закончена и достаточно хорошо дополняет работу с точки зрения цвета, тона и стиля, чтобы заменить утраченную окрашенную раму.

Вероятно, война является еще одной причиной довольно поразительного оформления нидерландских картин в Музее Фабре, Монпелье. Этот восхитительный музей был основан в 1825 году на коллекции, переданной городу художником, дилером и коллекционером Франсуа-Ксавье Фабре, и был значительно расширен за счет последующих пожертвований, включающих почти восемьдесят картин, скульптур и 400 работ на бумаге, переданных богатым предпринимателем Антуаном Валедау. Многие из этих картин являются нидерландскими, и все они оформлены в стиле французской империи - по-видимому, из-за грабежей, вызванных в Европе наполеоновскими войнами, и большей легкостью транспортировки неоформленных картин. Как и у «Портрета Иниго Джонса», выполненнего Ван Дейком, находящемся в Эрмитаже, разобщенность достигает своего крайнего значения: рамы на сто пятьдесят, двести лет моложе картин и характерны для нео-неоклассических рам эпохи Наполеона, производства Персиера и Фонтена. Они также были позолочены и полностью перезолочены в благородном тоне. Несмотря на склонность коллекционеров переоформлять свои приобретения, чтобы соответствовать их интерьерам и остальной части его коллекции, трудно представить то эстетическое чувство, которое могло бы счастливо жить с полученным результатом; однако эти рамы Империи являются частью истории основания музея и его ранних благодетелей, и, несмотря создаваемое ими раздражение, к сожалению, могут оставаться на своих местах.

Поскольку у самых знаменитых художников минимальный шанс сохранить свои оригинальные рамы, неудивительно, что работы Рембрандта в течение многих лет пережила множество переоформлений и все еще находится в процессе поиска идеи соответствующего куратора о подходящей раме. К сожалению, некоторые из наиболее великолепных коллекционных рам стали жертвой распространения пагубного влияния бездарного воспроизведения узоров черного дерева, в то время как в других местах менее привлекательные примеры остались не тронутыми.

«Портрет Катрины Хоогсат» экстравагантно обрамлен скульптурной французской рамой в стиле рококо; хотя неясно, когда картина оказалась одета в эту раму. Возможно, картина находится в Англии с 1720-х годов; она была приобретена семьей Дугласа-Пеннанта в 1860-х годах и до 2013 года висела в столовой замка Пенрин. Судя по всему, раму обрезали, чтобы подогнать под картину и нанесли инкрустацию - возможно для сдерживания влияния стеклянной двери - но ее отличительные характеристики и детализированный орнамент пережили эти изменения. Подобно украшенной драгоценностями оправе, рама держит портрет в ореоле вздымающего золота, выбранного проницательным владельцем, чтобы изолировать и подчеркнуть портрет от остальных, висящих рядом,  картин.

Существуют и более современные, впечатляющие примеры переоформления для картин Рембранта, также не ограничивающиеся рамой из черного дерева, например маленькая картина «Иеремия оплакивает разрушение Иерусалима» в Рейксмюсеуме, приобретенная в 1939 году.

Эту картину Рембранта мы можем увидеть в неоклассической позолоченной рамке на работе Воронихина «Вид картинной галереи графа Строганова» (третья маленькая картина справа от колонны по левую руку, в нижнем ряду). Сейчас картина в, назовем это, зеркальной раме: выпуклый профиль 17-го века с наклонной четвертью, покрытый золотыми и янтарными пятнами, чья расцветка повторяет как живописную манеру картины так и цвет ландшафта. Это смелый и творческий шаг, подчеркивающий огненное разрушение Иерусалима на заднем плане и спасающий всю работу от разрушения ее утонченности позолоченной рамой.

Один из величайших художников, чьи работы, за исключением архитектурных алтарей, были почти полностью переоформлены это Тициан. В 2014 году Национальная галерея в Лондоне объявила сбор средств для приобретения венецианской рамы "кассетта" 16-го века для «Аллегории благоразумия» Тициана, содержавшейся в французской раме Людовика XIII 17-го века. Сбор прошел успешно, и «новая» рама осветила картину, как с точки зрения хронологической и ст��уктурной гармонии, так и орнаментом, соответствующим живописи.

Другая картина Тициана, подвергшаяся странному переоформлению прошлым владельцем - «Ужин в Эммаусе».  В коллекции князя Николая Демидова картина находилась в абсолютно безумной раме в стиле рококо, сделанной для нее в 1830 году итальянским резчиком и позолотчиком Винченцо Болчи; рама вырезана из липы и включает в себя тромп на заднем плане l’oeil переплетение трофеев из хлебов и рыб, сетей и поплавков и гирлянд роз. Некоторое время Национальная галерея Ирландии (которая приобрела работу в 1870 году с аукциона коллекции Демидова) повесила раму отдельно, за пределами картинной галереи, но в 2000 году она снова воссоединилась с картиной Тициана. Это большой вопрос, касаемый истории картины, на примере коллекций, через которые она прошла, что может быть более важным, чем ее эстетическое представление; возможно, что в этом случае полноразмерная репродукция в раме Демидова и итальянская рама 16-го века на картине Тициане разрешили бы эту дилемму для историка и зрителя.

Лондонская национальная галерея, обладает другими, увы оформленными, картинами Тициана, помимо «Аллегории благоразумия». Одна из них - поздняя, мощная «Смерть Актеона», написанная для испанского короля Филиппа II, с изображением той части истории, когда гончие Актеона, уже в обличии оленя, атакуют своего хозяина. В картине Национальной галереи доминирует стремительная фигура мстительной богини, опирающаяся на человека, который осмелился увидеть ее уязвимым в своей ванне, ее ведущая рука с луком, похоже, развязала волнующуюся массу корчащейся растительности, которая вращается вокруг пораженной фигурой Актеона и его смертоносных гончих в правой части картины.

К сожалению, за несколько десятилетий до того, как она была передана (первоначально) Национальной галерее в 1960-х годах, она получила викторианскую раму эпохи Людовика XIV, украшенную орнаментом Беренески, настолько хорошо имитирующим неутомимое движение листвы, воды и облаков на картине, что сглаживает композицию в двумерный гобелен из маленьких, буйных, но противоречивых мазков. Часть визуального дискомфорта, вызванного этим, связана с волнообразным движением орнамента на раме, прерывающимся в углах, центрах и полуцентрах выталкивающими наружу листьями. Все они движутся в противоположность мазкам и листве на холсте, поэтому движение в композиции не усиливается, а затруднено. Это почти неизбеж��ый результат выбора рамок различной национальности и периода от живописи: иногда такое неправильное использование, по счастливой случайности, хорошо работает («Портрет четы Арнольфини», «Портрет Катрины Хоогсат»), но чаще всего это визуальная катастрофа.

Вероятно, картина Тициана приобрела копию рамы в стиле французского барокко в конце 19-го или начале 20-го века: либо во владении 3-го графа Браунлоу, либо когда он был продан 6-му графу Хэрвуда. Это видно по раме, висящей в гостиной Harewood House, из черно-белой фотографии 1950-х годов.

В 2016 году Питер Шаде, глава отдела рам Национальной галереи, смог приобрести чрезвычайно редкую венецианскую архитектурную раму XVI века  достаточного размера и величия, чтобы представить картину Тициана исторически и декоративно подходящим способом. «Смерть Актеона» была одной из серии мифологических сцен, написанных в течение двух десятилетий для Филиппа II, но в отличие от шести ранних картин в серии (исполненных с 1553 по 1562 год), так и не дошла до него, оставаясь в студии Тициана во время смерти художника от чумы.

Серия в некотором смысле представляет собой совместную идею Филиппа и Тициана, с разработанной схемой развески, навеянной развеской у Фрэнсиса I в Фонтенбло в 1530-40-х годах. Следуя этой модели, возможная развеска должна была бы интегрирована в архитектурную, панельную оправу, как было модно в Венеции во второй половине XVI века; однако, из-за ухудшения здоровья Филиппа, незавершенного состояния дворца Альк��сара и политических проблем, в Мадриде не было согласовано никакого конкретного места для такой схемы. Так как нет документальных подтверждений нахождения картин в Алькасаре (или где-либо еще) до 1620-х годов, и никаких идей предполагаемой развески в течении жизни Филиппа, то и нет модели, которой бы можно было бы следовать сегодня для этой схемы, или рам из нее. (что в любом случае имело бы смысл, только если все семь картин воссоединились в Prado).

Таким образом, толчок к обновлению живописи Национальной галереи должен был дать представление о контексте, в котором его создал Тициан, и о более широком окружении, в котором он, как венецианский художник, естественно задумал бы его, не посетив ни Испанию, ни Фонтенбло. Доказательства такого рода схем можно найти в картинах интерьеров, а также в фресках и полотнах на стенах в архитектурных рамах (окрашенных, деревянных или лепных).

Например, в  «Рождение Богородицы» Карпаччо, написанной для Scuola degli Albanesi в Венеции, с левой стороны мы видим часть пейзажа, обрамленного широкой рамой, перекликающейся с другими окрашенными рамами в комнате и соответствующей  трехмерной дверной раме. Это не окно, так как рама не имеет глубины, и, в случае с окном, через дверь мы бы не увидели печи, наружной стены и дымохода на кухне.

Это фреска в фиктивной раме, с архитектурным орнаментом, похожим (хотя и более редким) на орнамент рамы, приобретенной для «Смерти Актеона». Орнамент верхнего украшения практически идентичен листовому свитку рамы «Смерть Актеона». Должно быть в таком интерьере вырос Тициан, а для испанского короля рамы были сделаны еще более роскошные, чем он мог бы себе представить для своей серии poesie, созданной для испанского короля.

В этом регионе можно найти и другие фиктивные рамы, например в Палаццо Тьене, построенном в Виченце с 1542 по 1755 гг. Джулио Романо и Андреа Палладио. Интерьер украшен расписными потолками, а в одном из залов есть глубокий фриз, расположенный под потолком, где исторические картины в стиле Джулио, в trompe l’oeil маньеристских рамах, чередуются с ложными скульптурами кариатид.

Другие фрески в Palazzo Thiene получили широкие фиктивные рамы cassetta, украшенные множеством рядов бус и бисера, и другие небольшие классические профили, близкие по стилю раме, приобретенной для «Смерти Актеона».

Рамы эпохи Тициана были бы вариациями рам cassetta, часто включающими в себя резной орнамент, бисер и т.д., что отмечено в различных описях того времени, например, что у картин Доменико Тинторетто «красивые и великолепные фризы». «Портрет семьи Вендрамин» Тициана был описан как «con suoi adornamenti d’oro» - «с резной позолоченной рамой», рама середины 16 века упомянута в описи 1602 года. Обе ссылки относятся к версиям рамы Сансовино, хотя использование «fregi» или «фриз» в первой ссылке больше подходит для прямолинейной рамы cassetta, украшенной параллельными декоративными профилями (как рама работы Тициана «Иоанн Креститель» или венецианская рама в стиле маньеризм, приобретенная для «Смерти Актеона») или сграффито или раскрашенной в разные цвета.

Помимо мифологических декоративных схем, разработанных для палаццо и вилл в Венето, величайшая и самая крупная серия настенных росписей в ��рхитектурных рамах была изготовлена в Венеции для государственных зданий, таких как Палаццо Дукале, монастырей , и для таких заведений, как Скуоло Сан Рокко. Здесь циклы работ Тинторетто для основных залов Скуолы были установлены в стенах и потолках внутри сложной паутины богато резных, позолоченных и окрашенных рам, в основном классических, но которые использовали все модные веяния венецианского маньеризма - внешние углы, чрезмерные завитки, обвивающие всю раму, волюты, украшенные орнаментом из пиастров, модильонов и гротескных маскарон. Все эти элементы поддерживаются рядами линейного классического архитектурного орнамента - ионики, аканты, астрагалы, жемчуг и простые плоские ленты.

Эти рамы, в пределах общей структуры стены или потолка, демонстрировали картины, как и предполагалось по замыслу художника: их внутреннее пространство и живое движение, открытое игрой небольших лепных украшений внутри более крупных форм, а также использование диагональных акцентов, создающих накал с контуром изображения.

Скуола также имеет картины в подвесных рамах; например, «Благовещение» Тициана, завещанное братству Сан-Рокко в 1555 году. Она висит на площадке парадной лестницы в специально заказанной позолоченной и разноцветной эдикулярной раме, с вырезанными херувимами и гирляндами, окружающими руки дарителя. Широкий фриз внутреннего каркаса (держащего картину как кассетта в структуре эдикулярного алтаря) поразительно похож на раму, найденную для «Смерти Актеона», очень четко иллюстрирующий стиль обрамления Тициана, который он ждал для своей работы во второй половине XVI века.

Рама, так удачно приобретённая Национальной галереей для «Смерти Актеона», имеет много общего с большим количеством оригинальных рам 16-го века, оставшихся в Венеции и Венето, что подтверждает правильный выбор для столь важной картины; кроме того и сама по себе это редкая и красиво выполненная историческая рама.

Раму нужно было адаптировать к размеру картины Тициана, восстановление недостающих узоров и потери позолоты заняло много времени и было сделано хорошо, при этом, как и для большей части мебели 16-го века, это требовало знающего и уважительного обращения.

Когда Тициан, наконец-то, получил новую раму и был выставлен в Галерее, сразу стало очевидно, насколько рама из той же области и того же периода может изменить восприятие и воздействие картины. Чистые архитектурные линии «новой» рамы, а не странная мозаика из мазков и орнамента, открыли пространство и перспективу ��омпозиции, так что теперь зритель смотрит через окно на пейзаж в другой, но ужасающе реальный мир. Картина также стала более эффектной и солидной из-за ширины и солидности рамы: словно она реальный фрагмент венецианской схемы мифологического оформления, подобные тем, которые мог видеть Филипп II, путешествуя из Испании по разным странам, до заказа у Тициана создание своей поэзии.

Трудно представить себе будущее, в котором две другие картины из этой серии poesie, «Диана и Каллисто» и «Диана и Актеон» (разделенные между Лондонской и Шотландской Национальными галереями и замурованные в неуклюжих гирляндных рамах), появятся в репликах венецианских рам XVI века, преображая - в случае Национальной галереи - две стены зала, в котором они висят во что-то более напоминающее палаццо в Венеции.

Не работа ли куратора? - представить не голую картину, как она существует на панели или холсте или вырезана на печатной странице книги, а как полное произведение искусства в чем-то приближенном к исторической обстановке, так, что с помощью оформления, зритель узнает больше о времени, контексте и значимости работы, и может оценить всю эстетическую концепцию художника. Нет лучших причин для переоформления картин.

[internet--thug]

Иванов, Портрер Виттории Марини. 1850.

Ivanov, Portrait of Victoria Marini.

Oil on canvas.

[nord-engineering-blog]

TOP 5 LARGEST SAILING YACHTS (part 1) 1. Vertigo | 67.20m (220'6")built in 2011, New ZealandBuilder: Alloy YachtsNaval architecture:Philippe BriandInterior design: Christian Liaigre Interior Design The 67 metre Vertigo is the largest sailing yacht built in the Southern Hemisphere to date. She was commissioned by a first-time owner looking for extended cruising capability. Vertigo is also one of the largest superyachts in the world.Vertigo's Christian Liaigre designed, loft-style interior features an ‘urban at sea’ ambience. Sleek surfaces and a natural palette of black and white leather and tan linen furniture reinforce the design theme.She boasts a 10 person Jacuzzi with retractable sun pads, as well as glass screens to offer protection from the wind. She has a midship hull opening for storing four tenders and a host of toys.There is accommodation for 12 guests, as well as a classroom and office. Vertigo was named sailing superyacht of the year during the 2012 World Superyacht Awards. 67-метровая Vertigo - самая большая парусная яхта, построенная в южном полушарии на сегодняшний день. Она была заказана первым владельцем, который ищет расширенные возможности для круиза. Vertigo также является одним из крупнейших суперяхт в мире .Vertigo's Christian Liaigre, выполненный в стиле мансарды, отличается атмосферой «городской в ​​море». Гладкие поверхности и натуральная палитра из черной и белой кожи и фурнитуры для загара усиливают тему дизайна.Она может похвастаться джакузи на 10 человек с вы��вижными солнцезащитными козырьками, а также стеклами для защиты от ветра. У нее есть открытие корпуса миделя для хранения четырех тендеров и множества игрушек.Вмещается до 12 гостей и также есть офис. Vertigo была названа парусной суперяхтой года во время Всемирной премии Superyacht 2012 года.

2. Sybaris | 70m (229'7”)built in 2016, ItalyBuilder: Perini NaviNaval architecture/exterior design: Philippe BriandInterior design: PH Design The second largest Perini Navi sailing yacht to date, Sybaris was built for the multiple superyacht owner Bill Duker and launched in 2016. The name comes from a Greek settlement in ancient Italy that was famed for its hedonism, feasts and excesses.Featuring naval architecture and sailplan optimisation by Philippe Briand, this all-aluminium ketch can host up to 12 guests across six cabins. Interiors are by PH Design with a total internal volume of 870GT, while the crew quarters allow for a staff of up to 11.Under power, Sybaris’s twin MTU 16V 2000 M72 diesel engines generate a total of 3,860hp, resulting in a top speed of 17.5 knots and a maximum cruising range of 5,000 nautical miles at 12.5 knots.

Вторая крупнейшая парусная яхта Perini Navi на сегодняшний день, Sybaris была построена для нескольких владельцев суперяхт Билла Дукера и запущена в 2016 году. Название происходит от греческого поселения в древней Италии, которое славилось его гедонизмом, праздниками и излишествами.Благодаря Philippe Briand, имеющему морскую архитектуру и оптимизацию планера, этот полностью алюминиевый луч может вмещать до 12 гостей в шести каютах. Интерьеры - это дизайн PH с общим внутренним объемом 870GT, а в отсеках экипажа - до 11 человек.Под силой, Сибариса спаренные MTU 16V 2000 M72 дизельные двигатели генерируют в общей сложности 3,860hp, что приводит к максимальной скорости 17,5 узлов и максимальную дальность плавания 5000 морских миль в 12,5 узлов.

3. Enigma | 75.12m (246'5")built in 1976, FranceBuilder:DCAN (1976) / Lürssen (1999)Naval architecture:Michel Bigion / PierrejeanExterior styling: Tim Heywood (rebuild)Interior design: Jörg Beiderbeck (rebuild)Previous names:Club Mediteranée, Phocea The 75.12 metre Enigma was built in 1976 for single-handed yachtsman Alain Colas as Club Mediterranée. In 1986 it was converted into a cruising yacht for French entrepreneur Bernard Taipei.She was then sold to Mouna Ayoub in 1999 and modernised at Lürssen. The refit included interior and exterior enhancements by British naval architect Butch Dalrymple-Smith.The yacht has accommodation for 12 and has reached a top speed of almost 20 knots under sail. She is currently available for charter and is the seventh largest sailing yacht in the world.

75.12 метров Enigma была построена в 1976 году для одинокого яхтсмена Алена Коласа как Club Mediterranée. В 1986 году он был преобразован в крейсерскую яхту для французского предпринимателя Бернарда Тайбэя.Затем она была продана Муне Аюбу в 1999 году и модернизирована в Люрссене . Реставрация включала внутренние и внешние усовершенствования британского военно-морского архитектора Буча Далримпл-Смита .Яхта имеет 12 мест и достигла максимальной скорости почти 20 узлов под парусом. В настоящее время она доступна для чартера и является седьмой по величине парусной яхтой в мире.

4. M5 | 78.4m (257'3")built in 2004, Great BritainBuilder: VT ShipbuildingNaval architecture / exterior styling: Ron HollandInterior design:Luciana Vittoria / Redman Whiteley Dixon (refit) Built by Vosper Thorneycroft in Southampton, England, M5 was launched as the iconic yacht Mirabella V in 2004. She remains the world’s largest sloop to date.She was designed by Ron Holland for American yachtsman Joe Vittoria, who enjoyed sailing her for seven years before she was sold on.The new owner renamed her M5 and she was extended by 3.2 metres in a refit at Pendennis before her relaunch in 2013. She also has a new interior designed by Redman Whiteley Dixon.M5 has a displacement of 780 tonnes (165 tonnes of which is the keel). Her carbon fibre mast is an amazing 88.3 metres tall and can carry approximately 3,700 square metres of sail.

Построенная Vosper Thorneycroft в Саутгемптоне, Англия, M5 была запущена как знаковая яхта Мирабелла V в 2004 году. Она остается крупнейшим в мире шлюпом на сегодняшний день.Она была спроектирована Роном Холландом для американского яхтсмена Джо Виттории, который ��аслаждался парусным спортом в течение семи лет, прежде чем ее продали.Новый владелец переименовал ее в M5, и она была расширена на 3,2 метра на переоборудовании в Пенденнисе перед ее повторным запуском в 2013 году. У нее также есть новый интерьер, спроектированный Редманом Уайтли Диксоном.M5 имеет водоизмещение 780 тонн (165 тонн - киль). Ее мачта из углеродного волокна является удивительным 88,3 метра в высоту и может перевозить около 3700 квадратных метров паруса.

5.  Athena | 79.25m (260')built in 2004, the NetherlandsLength Overall (includes bowsprit): 90mBuilder: Royal HuismanNaval architecture: Gerard Dijkstra / Pieter BeeldsnijderExterior styling: Gerard DijkstraInterior design: Pieter Beeldsnijder / Rebecca Bradley

Athena was built by the Royal Huisman Shipyard in Holland for US software developer Jim Clark.Her advanced engineering means that the iconic Athena is able to sail in relatively light airs, while still offering the interior space normally only found on motor yachts. In stronger wind she has been credited as attaining 19 knots under sail.Her three closed deck include a large owner's suite, four guest suites, a saloon and dining room on the main deck and a sky lounge on the upper deck.

Athena была построена Королевской верфи Huisman в Голландии для американского разработчика программного обеспечения Джима Кларка.Ее передовая техника означает, что Афина может плыть в относительно легком воздухе, но при этом предлагает внутреннее пространство, обычно находящееся только на моторных яхтах. При сильном ветре она была зачислена как достижение 19 узлов под парусом.Ее три закрытых колоды включают в себя большой номер владельца, четыре гостевых люкса, салон и столовую на главной палубе и лаундж с салоном на верхней палубе.