cool22

[cool22]

https://dzen.ru/a/Y6wrQwUpyx2PINt3

[cool22]

ЛИЧНОСТЬ В НАУКЕ

Гения Н. Вавилова не только устранили физически, но и сожгли его рукописи

Гения Н. Вавилова не только устранили физически, но и сожгли его рукописи 1

- Тереза Дворжак|Опубликовано 11.07.2020

Почти 80 лет назад, 6 августа 1940 года, в Черновцах во время научной экспедиции в Западную Украину был арестован академик Николай Иванович Вавилов(1887–1943), директор Всесоюзного института растениеводства в Ленинграде и Института генетики АН СССР в Москве, вице-президент ВАСХНИЛ, один из самых крупных ученых ХХ века, член многих зарубежных академий наук �� научных обществ, растениевод, генетик, создавший в ходе экспедиций в более 50 стран уникальную и бесценную мировую коллекцию растений, представляющую сейчас генофонд растительного мира.

В 20-е годы ничто, казалось, не предвещало грядущей трагедии. Видные представители октябрьской элиты, при всем негативе, который был присущ многим из них, обращали внимание на развитие науки, просвещения и культуры, поощряли талантливых исследователей и одобрительно отнеслись к работе Николая Ивановича, который прославился в начале 20-х открытиями в области генетики растений, в исследовании их жизненного цикла. Его учитель почвовед академик Д.И. Прянишников заявлял: «Николай Иванович – гений, и мы не сознаем этого только потому, что он наш современник». Нобелевский лауреат американский генетик Г.Дж. Меллер писал: «Эта яркая, привлекательная и общительная личность как бы вливала в окружающих свою страсть к неутомимому труду, к свершениям и радостному сотрудничеству». Вавилов часто возглавлял научные экспедиции по России и другим странам, в 1926 годубыл награжден Ленинской премией, в январе 1929-го стал академиком, а к концу 20-х признанным лидером сельскохозяйственных наук, и уже был известен не только на родине, но и в Западной Европе и США. Как организатор научного дела он добился того, что советские генетики и представители сельскохозяйственных наук в 20–30-х годах не уступали зарубежным коллегам, а во многом даже превосходили их.

Гения Н. Вавилова не только устранили физически, но и сожгли его рукописи 2

Директор ВИР (Ленинград) и Института генетики АН СССР (Москва) Николай Иванович Вавилов

Первая встреча Вавилова со Сталиным состоялась 15 марта 1929 года на одном из совещаний руководителей всесоюзного селекционного дела. Вавилов выступал с основным докладом, где говорил о трудностях, с которыми сталкиваются селекционеры. Судя по репликам Сталина, он был недоволен его реалистичной оценкой ситуации, говорил о «безалаберности» ученых, о том, что они закупают на государственные средства не научные издания, а «макулатуру». К Вавилову он относился уже тогда с недоверием: независимо мыслящий популярный ученый демократических убеждений, поддерживающий тесные контакты с зарубежными коллегами и часто бывавший за границей, отец – «капиталист», купец второй гильдии (родом из крестьянской семьи Волоколамского уезда), директор мануфактурной компании «Удалов и Вавилов», эмигрировавший после октября 1917 года в Болгарию.

После насильственной коллективизации Сталину нужно было в мгновение ока добиться впечатляющих результатов в сельском хозяйстве. От Вавилова подобного чуда ожидать не приходилось. Он исходил из научных принципов, требующих средств и времени для выведения новых сортов. Но Сталин нашел «чудотворца», который без особых затрат обещал с помощью яровизации и других фокусов собрать через год-два сказочные урожаи – таким человеком стал украинский агроном Трофим Лысенко (из Карловки на Полтавщине, 1898-1976). Сталин дал «зелёный свет» своему протеже, который стал в 1935 годупрезидентом Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени Ленина (ВАСХНИЛ), а в 1939-м академиком, заняв видное место в советской номенклатуре. Чтобы продержаться на этой высоте, Лысенко нужно было и дальше вводить в заблуждение Сталина, с помощью новых фантастических планов скрывать свои прежние провалы и развернуть при поддержке НКВД отчаянную борьбу против своих оппонентов, которые могли разоблачить его обман.

Корреспондент «Правды» оставил в личной записной книжке такое воспоминание о встрече с Лысенко: «Если судить о человеке по первому впечатлению, то от этого Лысенко остаётся ощущение зубной боли — дай Бог ему здоровья, унылого он вида человек. И на слово скупой, и лицом незначительный, — только и помнится угрюмый глаз его, ползающий по земле с таким видом, будто, по крайней мере, собрался он кого-нибудь укокать».

Гения Н. Вавилова не только устранили физически, но и сожгли его рукописи 3

Президент ВАСНИХЛ Трофим Лысенко

Академик Вавилов вначале не придал значения продвижению Лысенко по ступеням служебной лестницы, даже похваливал его. Но в 1937–1939 годах, по мере того, как проявлялся крах всех начинаний этого агронома и он начал расправляться с талантливыми биологами и селекционерами, даже ставить под сомнение генетику как науку, Николай Иванович начал все энергичней выступать против лысенковщины, раскрывая ее ненаучный и ретроградный характер.

С этого времени Лысенко настроился на уничтожение Вавилова. Первый донос с благословения Лысенко был отправлен Молотову уже 7 июня 1939 г. И.И. Презентом. Приведя критическую оценку западными учеными отношения к генетике в СССР, он писал: «Этому хору капиталистических шавок от генетики в последнее время начали подпевать и наши отечественные морганисты. Вавилов в ряде публичных выступлений заявляет, что «мы пойдем на костер», изображая дело так, будто бы в нашей стране возрождены времена Галилея». Последовали жалобы Лысенко на Вавилова в НКВД, его злобные выпады против Николая Ивановича, которые подталкивали генсека к аресту Вавилова. В начале 1940 года Сталин дал чекистам «добро» на этот шаг.

К этому времени уже шла мировая война, и можно было не опасаться взрыва возмущения в США, Франции и Великобритании, где ученый был особенно популярен. И Сталин решил, что пришло время очистить путь к штурвалу сельскохозяйственных наук своему любимцу.

Чтобы не привлекать внимания, Вавилова арестовали не в Москве, а в Черновцах, во время научной экспедиции. 6 августа 1940 года днём к студенческому общежитию, где проживали ее участники, подъехала черная «эмка», и два сотрудника НКВД пригласили в машину Николая Ивановича – якобы для срочных переговоров с Москвой. В полночь машина вернулась без него за его вещами. Когда они были собраны, один из его учеников Фатих Бахтеев выразил желание поехать проститься с Николаем Ивановичем, который, как сказали чекисты, ждал их на аэродроме. Он вспоминал: «Я потянул к себе заднюю дверцу автомашины и занес, было, ногу, чтобы сесть, мой собеседник наотмашь ударил меня, я упал. Последовал резкий приказ шоферу: «Поехали». С шумом захлопнулась дверца, и машина скрылась в темноте. Только теперь, до беспамятства потрясенные, мы, наконец, поняли: с Николаем Ивановичем случилось несчастье».

Известно, что последовало затем: Вавилова доставили 10 августа 1940 года поездом через Киев в Москву на Лубянку. Его обвинили в «измене родине», «вредительстве», в «диверсии», «участии в контрреволюционной организации». Начались бесконечные допросы следователя А.Г. Хвата, а также двух «забойщиков», применявших зверские методы допросов – Шварцмана и Албогачиева. Согласно опубликованному списку допросов, всего их было проведено примерно 230 в течение около 1000 часов (по другим сведениям их было 400, и они продолжались 1700 часов). 9 июля 1941 года Николай Иванович был приговорен к расстрелу, а 16 июля Президиум Верховного Совета СССР, в присутствии Сталина, отклонил ходатайство Вавилова о помиловании.

Но расстрелять учёного генсек так и не решился: США и Великобритания превратились в наших военных союзников. Но и освобождать Вавилова Сталин не собирался. Достаточно было просто уморить его в тюрьме НКВД. Это было в Саратове: 26 января 1943 года великий учёный скончался от истощения.

Кстати, уникальную коллекцию семян культурных растений, собранную под руководством Вавилова сотрудниками Всероссийского института растениеводства (ВИР) с 1923 по 1940 год в 180 экспедициях, воспитанники гения спасли – в блокадном Ленинграде. К началу войны в ней насчитывалось 250 тысяч образцов, хранились они в здании института на Исаакиевской площади в Санкт-Петербурге. Часть семян сотрудники ВИР эвакуировали в ручной клади и на самолете в Красноуфимск. Остальная часть должна была уехать поездом, но этому помешала начавшаяся блокада Ленинграда. Как и другие ленинградцы, сотрудники института получали по 125 г. хлеба, страдали от голода и дистрофии, но продолжали следить за сохранностью семян, охраняя их от воров и полчищ грызунов. Хранитель технических культур Александр Щукин скончался от дистрофии за рабочим столом, заставленном образцами орехов – в руках он сжимал пакет арахиса редкого сорта, который хотел отправить в Красноуфимск самолетом. Заведующий отделом крупяных культур Дмитрий Иванов скончался в кабинете, где хранилась кукуруза, гречиха, рис и просо. Старший научный сотрудник отдела плодовых культур Григорий Рубцов умер от дистрофии по дороге из блокадного Ленинграда в Ладогу, но так и не открыл мешочек с семенами — его нашли у него в нагрудном кармане.

Следственное дело Н.И. Вавилова показывает, что по окончанию следствия были сожжены его научные работы и материалы. Исчезла ��укопись книги «История развития мирового земледелия (мировые ресурсы земледелия и их использование)», написанная им в перерыве между допросами, а 29 июня 1941 года были уничтожены как «не имеющих ценности» многочисленные научные рукописи. Активное участие в создании инициированной НКВД «экспертной комиссии для документации вредительской работы» Н.И. Вавилова принял Тимофей Лысенко.