vdsergeevna - Tumblr blog

vdsergeevna · 5 years ago

Text

Без

*понедельник*

Он шёл по опустевшим ночным улицам старого микрорайона. Пара человек с той же, последней, электрички остались позади. Он шёл быстро. Он всегда ходил быстро и всегда возвращался домой как можно позже. Сначала каждый день. Потом каждые две недели. Месяц. Сезон. Раз в полгода. Частота его возвращений продолжала сокращаться, а время между ними беспощадно увеличивалось. Он мог стать для кого-то хорошим другом, хорошим парнем, героем чьих-то рассказов и став всем этим, по-прежнему оставался душой любой компании в любой точке необъятной страны. И хорошим другом для всех этих людей. У него никогда не было врагов, но были завистники. Никто не расставался с ним "по-плохому", но всегда оставались недовольные.

Он брёл по этой темноте от станции в сторону дома. Ему всегда было трудно возвращаться, но родители - это всё что у нас есть. Ему повезло. Его родители души не чаяли в нём и в друг друге, несмотря на долгие годы совместной жизни и периодические бытовые сложности.

Последняя электричка - излюбленное средство передвижения, несмотря на наличие авто. Больше шансов выспаться и все свои выходные провести с родными. Меньше шансов встретить ту, которую больше всего сейчас желаешь увидеть. Тяжелее всего преодолевать эти последние метры от двери до двери. От тамбура до квартиры. И тяжелее всего совершая эти шаги ни о чём не думать. Не смотреть на горящие окна. Не представлять. Не вкладывать смысл. Не вспоминать.

С каждым годом это становилось делать всё труднее. Преодолевать последние метры. Выходя из вагона он всё чаще включал в наушниках музыку и его ноги сами, в такт, бессознательно вышагивали в узкой протоптанной колее в сторону последней на сегодня двери.

Если наушников не было под рукой, могло произойти неладное. Очень хотелось позвонить. Вспомнить строки стихов, которые никогда не любил. Книжек - которые никогда не читал. Песен - что слышал лишь раз в жизни. Случалось, потерявшись в мыслях, ноги несли его туда, куда меньше всего сейчас было нужно. И только после того как ноги предательски приносили тело в нужный двор, взор его автоматически начинал сверлить старые окна. Тогда мозг включался и заставлял сесть на скамью. Посмотреть в светящееся окно. Позвонить. Она, конечно, учтиво звала в гости, радовалась как ребёнок голо��у в трубке и, наверно, всё-таки ждала встречи. Зная, что он откажется или их контакт будет короче шнурков на её ��едах, потому что он опять торопится, опять опаздывает, у него снова важные дела. Но он никогда не опаздывал и торопился только потому, что боялся давать надежду, как и боялся снова оставить её одну.

Иногда, в те дни когда её не было в городе или в ночи, когда она отдыхала с подругами в караоке, запивая песни вискарём - он часами разглядывал её машину, чтобы в следующий раз точно знать, что изменилось. Если менялась машина - значит менялась и её владелица. Не внешне - в душе. Новые знакомства, взгляды, книги. Иное мировоззрение. Зная, как изменился автомобиль, он знал с чего в случае встречи следует начать разговор. Как он это понимал? - для него самого оставалось загадкой.

Сегодня он дошёл до своей двери. Быстро. Уверенно. Завтра ему предстоит рассказать своим родным всё, что так сложно рассказать по телефону. Послезавтра они поедут гулять по городу. А вечером... Вечером он, на последней электричке, поедет обратно. Туда где ему теперь суждено жить. А сколько? Этого он тоже не знал...

*среда*

По какой-то причине все электрички сдвинулись, шли через одну и с большим опозданием. Его ждут к ужину примерно в 22.30. Часы, для тех кто возвращался домой, остановились ровно тогда, когда убежала последняя секунда рабочего дня. Убежала и застыла в пробках. На следующие два часа вены этого города парализованы. Торопиться некуда. Жать на клаксон не за чем. Светофоры бесполезны. В сторону Москвы, по трассе пробок не было. Но город - парализован. И вместе с ним его родной микрорайон. Родной, но так безосновательно им не любимый. Электрички переполнены недовольством, улицы переполнены закурившими форточками авто. Вариантов нет. Такси нет. Он пошел на остановку. Рано или поздно, автобус всё таки доберётся до синей точки на карте и увезёт его из этого кишащего алкоголиками и коррупционерами района. С его злосчастной Родины. Которой он её никогда не считал.

Минуты перерастали в час. Он стоял оловянным солдатиком под палящим солнцем учтиво уступив всю тень пенсионеркам и молодым матерям с колясками. Слушал местные сплетни, стараясь не придавать им значения и думал о чём-то своём. Через полтора часа затор на дороге стал двигаться намного быстрее. Бабушки с внуками заполняли внутригородские маршрутки, постепенно исчезая с остановки. Московского не было. Тогда он выловил себя на мысли: "Если не приедет - останусь ещё на один день и совершу глупость". Глупость стоящую ему нескольких месяцев бессонных ночей, надежд, обманов и деланий из себя человека - у которого всё хорошо.

К ужину его ждала красивая длинноволосая брюнетка, компактного роста с широкой улыбкой. Девушка, целующая его при встрече. Девушка, которую он целует прощаясь. Как всегда вкусный ужин из ресторана заказанный на дом. Красивое платье, ухоженные волосы, безупречный макияж. Всегда длинные и крепкие ногти на незамаранных работой руках. Тысяча селфи в своём и его телефонах снятые с одного и того же "рабочего" бока. Бесконечный трёп о том как хорошо каждые две недели выезжать за границу, плавать в океане, жить на острове. Красиво. Красиво и тупо.

Он вдруг понял что скучает по ночным прогулкам вымершего города. По поездкам к черту на рога за девочкой, которая хочет сделать одно красивое фото и делает, тратя на это уйму времени в выборке, удалении, редактуре, как она бесится, когда уже всё выставлено, а он вместо одного нажатия на кнопку - запарывает кадр, снимая фотик со штатива, ведь у него "кривые руки". Он так хочет приходя домой видеть её дурацкий растрёпанный пучок на голове, кухню усыпанную мукой или очистками от картошки. Хочет мыть гору грязной посуды после её кулинарных опытов, но кушать только домашнюю стряпню. Он соскучился по времени, когда она, пьяная, начинает петь странные песни, читать стихи, цитировать криминалистику. Он хочет пересматривать тысячу раз одно и то же кино и тысячу раз видеть её сентиментальные слёзы, когда погибает главный герой. Он соскучился по временам, когда он со своей девочкой едет на море. Один раз в год! И потом, каждый вечер, провожая закаты под кофе с корицей, представлять себя сидящим на линии прибоя. И с удовольствием ждать следующего лета, следующего моря, закидывая мелочь в стеклянную банку. Ждать моря у её ног, и ценить эти моменты за их редкость. Как и ценить море за его недосягаемость. ��н соскучился по синякам от туши, которую она не смыла вечером. По вечному отсутствию у него одеколона, потому что его девочка им пользуется. Он снова жаждет увидеть её растянутые свитера и майки, трогать её холодные ноги в шерстяных носках. Смотреть как она, болея, кутается в пледы и пижамы. На кучу бумажных полотенец, которые она, сморкаясь, разбрасывает по всей квартире. Он вспомнил как она фанатеет от различного чая, кофе, как читает по ночам книги запоями и весь следующий день борется с собственными веками. Он захотел снова сделать для неё приятную мелочь: принести букет одуванчиков, ободрать клумбы за домом, разбить пару бутылок ради винной пробки, бросить курить, чтобы она повторила. Он вдруг понял, что ему не хватает лишь её одной и того как его девочка раскрашивает жизнь в этом сером, забытом Богом месте. Он решил перестать мучить её своими краткими встречами. Решил пойти прямо сейчас к ней, дождаться её с работы сидя на лавке в ожидании света в окне. И наконец - перестать мучить себя тем - что он называет жизнью.

Полвосьмого. Восемь. Десять.

Она так и не проехала мимо...

Его взгляд падал на какое-то красиво названное блюдо, по сути являвшееся креветками в соусе выложенными на листе салата. Измалёванная брюнетка в красном платье продолжала трещать без умолку делая селфи с его телефона. За бортом Redisson'a плескалась холодная Москва.

***

На экране её телефона висел пропущенный с неизвестного номера. Она проехала мимо остановки далеко за полночь. В пассажирском кресле сидел её приятель, окна машины открыты, сигаретный дым, громкая музыка, звонкий смех. На ужин были блинчики на воде, сваренный в турке кофе, горы грязной посуды и растянутая майка того, кто когда-то её здесь оставил. Она покурила на балконе, он подёргал её дебильный пучок. Оба посмеялись. Свет в окнах погас.

***

Он вышел из галереи Redisson'a на карму. Размалёванная брюнетка, занятая "рабочим" ракурсом её селфи, обыкновенно этого не заметила. Опершись о борт он посмотрел на воду, вырывавшуюся из под винта и сказал Москве:

- Она научилась жить без меня, а я снова начал курить. Её любимые сигареты...

0 notes