untitledfluence

[untitledfluence]

[untitledfluence]

как же хочется вырвать себе сердце, чтобы ничего не чувствовать.

[untitledfluence]

[untitledfluence]

[untitledfluence]

spb

[untitledfluence]

[untitledfluence]

[untitledfluence]

Её влюбленность изначально казалась глупой и непонятной. Запретной. Больной. Невозможной. Без права на существование. Той влюбленностью, про которую и думать стыдно.

Той влюбленностью, которая вызывает приступы самобичевания каждый раз, как только всплывает в голове образ объекта обожания.

Она сама не поняла, как пришла к этим чувствам и в какой момент стало невозможно отрицать, что при мыслях о нём внутри все трепыхало. Сначала ей казалось, что эти эмоции были сладкими и тягучими, как мёд, будто они разливались по венам и наполняли всю её безмятежностью и нежностью. Но как только осознание ситуации било её с неимоверной силой, она тут же порывалась зарыть всё, что она испытывала, захоронить и никогда больше про это не вспоминать. Каждый день эти американские горки эмоций выгрызали её душу, терзали и высасывали силы. Каждый день становилось все труднее бороться с непреодолимым желанием позвонить, написать и выложить на духу всё, что она испытывает. Чувства были на пределе.

Его влюблённости не существовало. Если бы его чувства можно было о��исать местом, то под описание идеально подошла Антарктида. Холод. Бескрайний холод. И ничего кроме холода. Холод, который заставлял окоченеть от минусовых температур и бушующих ветров. Пустота. Чувства, которые как идеально белый лист, на котором нет ничего. Звенящая пустота. Никаких чувств и быть не могло.

Он не помнил, с каких пор начал невольно засматриваться на неё, испепеляя внутри себя упреками, что этого делать категорически не стоит. Но он и не прикладывал никаких усилий, чтоб перестать сканировать и фиксировать каждое её движение, чтобы перестать ловить каждый её взгляд, который буравил его душу. В одночасье всё изменилось. Её глаза цвета темного шоколада, цвета песков пустынь, цвета золота, дикого мёда... Он мог придумать ещё бесчисленное количество ассоциаций, но её лисий взгляд и смешинки, которые всегда плясали в глазах, не могли не трогать его душу. В её взгляде он желал остаться и раствориться на бесчисленное количество атомов, потому что только в них он видел то, что не мог уловить и сам. Что-то тянуло, будто её глаза намагниченные, оторваться невозможно, а он – весь из железа, притягивающегося к её магнитам. По-другому никак.

Она разбередила всё внутри него. Над Антарктидой действовал сильнейший парниковый эффект. Снега таяли, а вместо бескрайних льдин безэмоциональности показывалась душа, нуждающаяся в обыкновенной ласке и тепле. Израненная, исколотая десятками людей, испепелённая не раз дотла. Но до сих пор не теряющая надежды, что когда-нибудь найдётся лекарь и одним мановением руки исцелит всё, слово маг.

Он пропустил, когда вдруг её имя стало чем-то вроде святыни для него. Когда оно стало чем-то важным, когда его захотелось повторять миллиард раз на разный лад, будто пробуя на вкус?

На белом листе начали писать чернилами. Невидимыми. Начали писать тайну, доступную только автору тех строк.

[untitledfluence]

[untitledfluence]

[untitledfluence]

Bear cubs meet helicopter driver. Kamchatka, Russia, 1962.

[untitledfluence]

[untitledfluence]

[untitledfluence]

[untitledfluence]

[untitledfluence]

#mountkazbek #gergetitrinitychurch #gergeti #sameba #georgia #saqartvelo #church #landscape #landscapephotography #nature #naturephotography #nofilter #clouds #sunset (at Stepantsminda - Kazbegi) https://www.instagram.com/p/CiuoBudIYjK/?igshid=NGJjMDIxMWI=

[untitledfluence]