#emblematum liber

[bushybook]

Lucy Mercer, Emblem (Prototype, 2022) From the 1621 edition of Andrea Alciato’s Emblematum liber.

[imitacionalarte]

Dos Rostros Tiene Enero

Emblema 2022

[portalibis]

Iani Iacobi Boissardi Vesvntini emblematum liber.

by Boissard, Jean Jacques, 1528-1602

c. 1593

[historicalbookimages]

page 64 of "Iani Iacobi Boissardi Vesvntini emblematum liber. Ipsa emblemata ab auctore delineata: a Theodoro de Bry sculpta & nunc recens in lucem edita" (1593)

[historyeuropesblog-blog]

ИИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЕ ПОНТЫ.

Возвращение Европы·вчера в 17:25

ООт «Книги эмблем» до цитатных пабликов.

ССтатья подготовлена для проекта «Возвращение Европы».



«Меня трудно найти, легко потерять и невозможно забыть» - легендарный, можно сказать, статус. Еще раньше – до социальных сетей – ванильные барышни выражали эмоции через «анкеты» и дневники, в XIX веке – через альбомы. Но если Вы – не ванильная барышня, то придумать по-настоящему крутой статус будет непросто. К счастью с появлением цитатных пабликов казаться умным стало намного проще. На самом делt эта история началась давным-давно…

В год, когда Колумб открыл Америку, в солнечной Италии близ города Милана родился некто Андреа Альчиато. Вырос, выучился на юриста и получил степень, преподавал в Милане, Авиньоне и Бурже. Самый обычный университетский профессор, по-настоящему выдающихся дел не совершил, в историю не вошел и даже никоим образом не влип. Эта ничем особенно не примечательная жизнь закончилась в 1550 году, а через несколько десятилетий его благополучно забыли, и сегодня никто, кроме нескольких специалистов-историков, понятия не имеет о том, что такой человек когда-то существовал.

Жизнь – тлен. Многие это понимают, но далеко не все готовы смириться с фактом собственной ничтожности в исторических масштабах, поэтому стремление казаться более значите��ьным, чем есть, – в том числе интеллектуально – было свойственно человеку во все времена. А те, кто не способен с загадочным видом кратко и изящно формулировать собственные мысли, чтобы показаться умным и образованным, просто обожают смотреть, как это делают другие.

Видимо, Альчиато что-то такое подозревал, когда в 1531 году выпустил книгу EMBLEMATUM LIBER («Книга эмблем»), случайно изобретя тем самым новый литературный жанр. Искусство жанра заключалось в том, чтобы одним предложением красиво сформулировать какую-то жизненную мудрость, а затем зарифмовать ее в коротком стихе. Туда же подбиралась подходящая картинка (emblema) для наглядной иллюстрации. Ничего не напоминает?

Откуда Альчиато брал глубокомысленные суждения? Ну как же, человек все-таки получил гуманитарное образование! Читал античных классиков на греческом и латыни – вот у них и брал, нимало не смущаясь тем, что «забывал» указывать источник. Особенно любил греческого философа Аристофана, цитаты которого и составили львиную долю изречений (чуть не написала «статусов»).

Началась настоящая мания, охватившая всю Европу! Итальянец попал в точку: каждый хотел иметь книгу с готовыми умными мыслями на все случаи жизни. А тут еще и картинки красивые! Первое издание вышло с 104 эмблемами. Видя успех предприятия, другие авторы занялись тем же – авторских прав тогда не существовало. «Книги эмблем» вышли на многих европейских языках. В 1560-х годах крупнейшее издательство Европы – Officina Plantiniana – огромными тиражами печатало «Книгу эмблем» популярных авторов Иоганна Самбукуса и Адриана Юниуса уже с 166 миниатюрами.

Удовольствие, кстати, было не из дешевых. Каждая картинка печаталась с медной гравюры, а гравюры были дороги. Счета, выставляемые мастерами, приводили типографов в ужас. Всего лишь несколько иллюстраций значительно поднимали стоимость книги для покупателя. А тут – на каждой странице! И, тем не менее, «Книга эмблем» стала бестселлером и б��ла раскуплена вся. Альчиато переиздавал ее в 1534, 1542, 1546 и 1550 годах.

Творение пережило своего создателя. За последующие века «Книги эмблем» трансформировались в альбомы. Вспомним русскую классическую литературу: у каждой приличной барышни или дамы был альбом, куда гостям и поклонникам позволялось записывать стихи, эпиграммы и умные мысли. Еще глубокомысленные и назидательные фразы любили размещать на предметах, особенно тех, что держали на письменном столе. При этом книги с изречениями и цитатами все еще продолжали продаваться и покупаться – практически в том же виде, в котором их изобрел находчивый итальянец – они пережили века и существуют до сих пор.

Потом появились социальные сети, и все повторилось: мы наблюдаем, как мания цитат и статусов вновь охватила мир. Но знайте, любители пафосных статусов и цитатных пабликов: за 500 лет до вас было полно таких же любителей похвастаться чужим умом.

А Альчиато…а что Альчиато? За свою жизнь он опубликовал множество мудрых и красивых изречений, но это не помогло ему возвыситься над современниками – сгинул в потоке истории, как и все они, и никто сегодня не знает его имени. Ну, хорошо, Вы теперь знаете.

Автор статьи: Ксения Чепикова — dr.phil., историк, публицист.

[ce-memewars1819]

Zum Referat vom 13.11.18: Vom Emblem zum Meme

Emblembücher

https://embleme.digitale-sammlungen.de/loadframe.html?toc_name=emble_trecen.html&img_id=img_emble_trecen00014

· Das Utrechter Emblem-Projekt – digitalisierte Emblembücher

· Ausgewählte Emblembücher der frühen Neuzeit  – digitale Sammlung der Bayerischen Staatsbibliothek

· Glasgow University Emblem Website

· Liber emblematum des Andrea Alciati (latein/englisch) bei der Memorial University of Newfoundland

[notasdeartebookstudies]

I went on a weeklong trip to The Newberry Library in Chicago for some research on late medieval and early printed books taking advantage of my participation in the 52nd International Congress on Medieval Studies held in the Western Michigan University at Kalamazoo. My boyfriend was concerned with Chaucer’s early Caxton and de Worde’s printings and I, with Andrea Alciato’s Emblematum Liber. Aside, we had fun with some first editions of Cervantes, Góngora, Quevedo and many more! They were so nice and there’s so much material time run out for us. We’re surely coming back soon! / Las semanas que recién pasaron aproveché mi participación en el 52nd International Congress on Medieval Studies de la Western Michigan University para visitar la Newberry Library. Esta biblioteca de la ciudad de Chicago se especializa en libros antiguos medievales y renacentistas e investigación independiente, por lo pude trabajar con las primeras ediciones del Libro de los Emblemas de Andrea Alciato y muchos más. ¡Valió toda la pena!

[fondazioneterradotranto]

Nuovo post su http://www.fondazioneterradotranto.it/2019/01/23/cataldo-antonio-mannarino-da-taranto-e-un-prezioso-frontespizio/

Cataldo Antonio Mannarino da Taranto e un prezioso frontespizio

di Armando Polito

La preziosità di un qualsiasi oggetto in genere è legata alla sua età, unicità e valenza documentaria di un’epoca o della vita di una singola persona. L’esempio più eclatante è fornito dall’arte nelle sue varie manifestazioni e prodotti, ma anche un semplice, si fa per dire, frontespizio può avere un peso supeiore a quello che, almeno teoricamente, gli si potrebbe attribuire. Sotto questo punto di vista le attuali pubblicazioni probabilmente avranno poco da dire ai posteri e la cosa può sembrare paradossale viste le enormi potenzialità, con riferimento anche al modesto impegno finanziario, che i moderni sistemi di stampa offrono rispetto a qualche secolo fa quando un frontespizio degno di questo nome richiedeva il contributo. già in fase di creazione. di un disegnatore e di un incisore; dei più accreditati in tale lavoro rimane traccia, leggibile in calce ai frontespizi o alle tavole interne del volume nei loro nomi preceduti rispettivamente da delineavit (disegnò) e sculpsit (incise). Oggi il grafico più scalcinato può fruire di un repertorio pressoché sterminato nella scelta di un’immagine e truccarla da originale, quando non gli va di crearne una propria, con l’ausilio del pc, in brevissimo tempo e senza spese; in passato, al contrario, la preparazione di un rame (su un disegno precedentemente fornito) era cosa laboriosa, complessa, lunga e costosaosa; eppure, nonostante questo, nessun frontespizio attuale mi sembra poter competere con quelli del passato.

Passo a dimostrarlo dopo aver riprodotto quello del titolo, cioé quello del poema eroico Storie di guerrieri e d’amanti in nuova impresa nella città di Taranto succedute, Giacomo Carlino ed Antonio Pace, Napoli, 1596, del tarantino Cataldo Antonio Mannarino (1568-1621)1.

Nella fascia superiore due figure femminili alate reggono il ritratto del poeta incastonato in uno scudo in cui, però, non compare nessun elemento nobiliare, non potendone vantare, a differenza della moglie. Il dettaglio è molto importante perché è l’unica sua immagine, a quanto ne so,  pervenutaci ed ha un riferimento temporale ben preciso, come si legge nella fascia sottostante: D(otto)r CATALDO ANT(ONIO) MĀNAR(INO) D’AN(NI) 28. L’età indicata corrisponde perfettamente a quella che il poeta aveva nel 1596, cioè alla data di pubblicazione dell’opera.

Segue una seconda parte contenente il titolo, ai cui lati campeggiano due altre figure femminili e sotto al quale compare lo stemma di Alberto I Acquaviva d’Aragona, cui il poema, come dichiara lo stesso titolo, è dedicato.

In basso gli estremi editoriali e non solo: Appresso Giac(omo) Carlino et Ant(onio) Paci Napoli 1596 Mart(in) vān buytēn sculp(sit).  

Scopriamo che dal punto di vista editoriale non si badò, per così dire,  a spese, perché per il frontespizio venne scomodato così, un incisore del calibro dell’olandese Martin van Buyten, che all’epoca spopolava  insieme con  Abraham Tummermans. Non a caso, fra l’altro, da loro furono realizzate le tavole dei manuali (di seguito i frontespizi) di scrittura di Sempronio Lancione, calligrafo e magister scribendi romano.

Proseguo nella descrizione del frontespizio e spero che qualcuno individui il significato allegorico delle due figure femminili che campeggiano ai lati del titolo. io non ci sono riuscito ma credo che all’epoca nella realizzazione di un frontespizio con figure allegoriche non si potesse prescindere dal filone dei simboli ed emblemi che nel secolo XVI e nel successivo ebbe enorme fortuna. Solo per dare un’idea riproduco due tavole (libro V, simbolo CXXXI p. CCXC e libro II, simbolo XXXIII, p. LXXII) da  Achille Bocchi, Symbolicarum quaestionum libri quinque, Società Tipografica Bolognese, Bologna, 1574. Lo faccio senza la pretesa di dimostrare alcunché, ma solo per mettere in rilievo alcuni dettagli compositivi in comune tra loro ed il nostro frontespizioe per lasciare ad altri più qualificati di  me il copito di individuare le due figure femminili che nella seconda tavola del Bocchi, Virtù ed Onore, appaiono solo col nome che campeggia su una porta.

Tra il titolo e i già descrittiestemi di stampa in basso, infine, lo stemma del dedicatario, Slberto I Acquaviva d’Aragona.

Va rilevato che il volume del Mannarino è impreziosito, come lo stesso frontespizio preannuzia. da  dieci tavole di anonimo autore; credo, comunque che, per motivi stilistici, i relativi rami non siano attribuibili a Martin van Buyten.

_________

1 L’opera è scaricabile integralmente da https://books.google.it/books?id=GlhE0wonMocC&pg=PA27&dq=Storie+di+guerrieri+e+d%27amanti+in+nuova+impresa+nella+citt%C3%A0+di+Taranto&hl=it&sa=X&ved=0ahUKEwjd1s6Ip9TfAhXq2OAKHYbACEsQ6AEILjAB#v=onepage&q=Storie%20di%20guerrieri%20e%20d’amanti%20in%20nuova%20impresa%20nella%20citt%C3%A0%20di%20Taranto&f=false. Il Mannarino fu autore abbastanza prolifico. Oltre all’opera citata diede alle stampe:

Canzone all’illustriss. e revendiss. monsignor Alfonso cardinal Gesualdo, vescovo d’Ostia. Giovanni Iacomo Carlino & Antonio Pace, Napoli, 1596

Il pastor costante favola boschereccia, dedicata  al signor Marc’Antonio Musettola cavalier napolitano, Giulio Cesare Ventura, Bari,  1606

Apologia in resposta del parere, publicato sotto nome di Giovanni Battista Leoni, sopra la fauola boschereccia, detta il Pastor costante, di Cataldo Antonio Mannarino. Con due tavole. Con un discorso, nel fine, del dottor Vincenzo Marini, detto tra gli Accademici Messapij il Cleantico, Giovanni Battista Sottile, Napoli, 1608

La Susanna, tragedia sacra, con quattro intermedij dell’historia di Susanna hebrea, Bernardo Giunti e Giovanni Battista Ciotti, Venezia, 1610.

L’Erminia. favola boschereccia. Bernardo Giunti e  Giovanni Battista Ciotti, Venezia, 1610 

Rime. divise in quattro parti, Tarquinio Longo, Napoli, 1617

Storia di Mesagne  a cura di Giuseppe Giordano, Damiano Angelo Leucci e Domenico Urgesi, Società storica di Terra d’Otranto ; [Mesagne] : Sulla rotta del sole-Giordano, 2018. Si tratta della trascrizione dal manoscritto custodito presso la Bibilioteca Nazionale di Napoli (Mss., XIV.G.18/2) di un opuscolo successivo al  matrimonio, celebrato il 28 marzo 1592, con la nobile Porfida De Rossi, in seguito al quale il Mannarino si trasferì nella vicina Mesagne. Di questo centro il codice contiene una dettagliata pianta topografica, una sorta di anticipazne di un interesse per il valore storico (valido anche per il futuro) dell’immagine-documento, ilò che è confermato dalla tavola oggi in esame, la quale, d’altra parte, è solo quella iniziale, precedente il primo canto, mentre altre nove altre nove accompagnano i restanti nove canti del poema.

3 Solo alcuni titoli usciti prima del 1596:

Andrea Alciati, Emblematum libellus, Wechel, Parigi, 1534

Giovanni Sambuco, Emblemata, Planti, Anversa, 1564

Adriano Giunio Medici, Emblemata, Plantin, Anversa, 1565

Achille Bocchi, Symbolicarum quaestionum libri quinque, Società Tipografica Bolognese, Bologna, 1574

Paolo Giovio, Dell’imprese militari et amorose, Rouille, Lione, 1574

Claudio Paradino, Symbola eroica, Plantin, Anversa, 1583

Giovanni Mercerio, Emblemata, s. n., s. l., 1592

Cesare Ripa, Iconologia, Eredi di Giovanni Gigliotti, Roma, 1593

Iacopo Boissard, Emblematum liber, Francoforte sul Meno, 1593

Scipione Bargagli, Imprese, Francesco de’ Francesxchi, Venezia, 1594

[powersrichard-blog]

Emblem book:  In its widest sense, an emblem is a visual representation carrying a symbolic meaning.  Most often, however, the word refers to a genre of verbal-pictorial art which is particularly associated with the Renaissance.  One source was hieroglyphics.  The first emblem book  'Emblematum liber' of Alioti was published in 1531.  Each emblem consists of a motto, a symbolic picture, and an explanatory set of verses called an epigram.  Spenser translated verses from Petrarch and Du Belloy (without the original plates) in 'A Theatre For Wordlings' (1569).  The  earliest English emblem book to contain illustrations as well as verses was Geoffrey Whitney's 'A Choice of Emblems' (1586), which distinguished three categories:  natural, historical, and moral.

Drabble, p. 319.

[paysagemauvais]

Emblem 16 from Emblematum liber (Viri Clarissimi D. Andreae Alciati Iurisconsultiss. Mediol. Ad D. Chonradum Peutingerum Augustanum, Iurisconsultum Emblematum Liber) by Andrea Alciato, Augsburg, Germany, 1531

[magictransistor]

Andrea Alciati, Icarus, from the 'Emblematum liber', 1536.

[portalibis]

Iani Iacobi Boissardi Vesvntini emblematum liber. Ipsa emblemata ab auctore delineata: a Theodoro de Bry sculpta & nunc recens in lucem edita by Boissard, Jean Jacques, 1528-1602 Publication date 1593

[historicalbookimages]

page 122 of "Iani Iacobi Boissardi Vesvntini emblematum liber. Ipsa emblemata ab auctore delineata: a Theodoro de Bry sculpta & nunc recens in lucem edita" (1593)

[notasdeartebookstudies]

A stroll through 16th century books in #thesiswriting day! / Un paseo por el siglo XVI en días de ‪#‎tesis‬ en Notas de Arte 

[notasdeartebookstudies]

Emblemas apícolas en el Renacimiento

por Javiera Barrientos G.

"Ex bello pax" (“Después de la guerra, paz”) es un emblema de Andrea Alciato (1531) que se hace profusamente conocido durante el siglo XVI y XVII como un símbolo de los tiempos de calma, sabiduría e inmutabilidad política. La pictura presenta un grupo de abejas que, luego de que la guerra ha cesado, hacen el panal y producen dulce miel en el interior de un casco olvidado en los ahora desolados terrenos de la batalla.

Emblematum Liber (Steyner, 1531)

Alciati Emblema (Wechel, 1534)

Emblemata (Rouille, 1550)

Emblemata nobilitati (de Bry, 1597)

Las abejas son usadas por innumerables autores y poetas, desde Virgilio hasta naturalistas como Thomas Moffet, como alegoría del hombre laborioso, del príncipe clemente, del súbdito fiel y del buen gobierno. A la palabra ‘bee’, como plantea Claire Preston, se le otorga una etimología derivada del término alemán para ‘rey’, transformándola, así, en una perfecta metáfora de la monarquía. Los entomólogos de la época descubren, además, que el rey abeja (pues se cree que este es de carácter masculino) carece de aguijón, resaltando la sabia magnanimidad y misericordia que el monarca debe tener frente a sus súbditos.

Saavedra Fajardo, autor del libro Idea de un príncipe político cristiano (1640), incluye dentro de sus empresas o divisas a “Nulli patet”, ilustración donde aparece un panal construido a partir de una cápsula de cristal. Las abejas resguardan el secreto de su organización gracias a las oscuras paredes de cera, obstruyendo la mirada del observador que quiera dilucidar su funcionamiento y su orden.

Esta figura metafórica ilustra un ‘espejo de príncipe’ o speculum principum, género didáctico definido por Joao Adolfo Hansen en su artículo “Educando Príncipe no espelho” como textos con estructura retórica medieval deliberativa (consejos sobre temas futuros) y epidíctica (elogios del bien y vituperios del mal), que adaptan los conceptos de la escolástica a la doctrina de los fundamentos monárquicos de la época, oscilante entre la concepción moral del buen gobierno cristiano y la razón de Estado maquiavélica. El cuerpo infantil del príncipe debe ser sometido a un bombardeo constante de palabras e imágenes que lo instruyan sobre el comportamiento correcto durante su regencia, pues bajo su mandato caerán los futuros agravios o virtudes del reino.

Las abejas de Saavedra Fajardo ilustran la importancia del secreto para resguardar los artificios y las máximas del gobierno durante tiempos hostiles, ya que revelar cualquier táctica puede debilitar el régimen a los ojos del adversario. Es por eso que el Príncipe debe aprender de ellas a mantener un prudente recato para preservar un vínculo seguro entre su reino y sus oponentes. Tal como escribe Alciato “arma procul iaceant, fas sin tunc sumere bellum / Quando aliter pacis non potes arte frui” (“let weapons lie far off; let it be night to embark on war only when you cannot in any other way enjoy the art of peace”) es preferible evadir las armas y optar por las artes de la paz, siempre y cuando se sigan las lecciones de mesura de estos reservados insectos. Las abejas pululan, laboriosas, como metáfora política tanto en tiempos de alianza, como en tiempos de guerra.

[notasdeartebookstudies]

Trabajé con la edición española de 1549 del Emblematum Liber de Andrea Alciato, traducido en rima por Bernardino Daza. Este género pictórico-literario consiste en una serie de sentencias morales ilustradas con grabados y luego explicadas mediante epigramas. Se vuelve muy popular desde su publicación en el año 1531, suscitando una serie de imitaciones y emulaciones por autores de distintas procedencias, tanto en Europa como en la América Colonial.