#Wichapas Sumettikum | Explore Tumblr posts and blogs

lliilliiyyyyaaa · 1 year ago

Text

××××

Вегас понятия не имеет, когда это произошло, но в один из многочисленных понедельников, пока он готовил завтрак уже на троих, Пит подкрался сзади и мягко обвил руками его живот.

Вегас, что уж там скрывать, откровенно расстаял. Ему вообще крышу сносит каждый раз, когда Пит берет инициативу в свои руки и делает нечто подобное.

Вечно бы так стоять. Только они вдвоем, запах жаренной яичницы и теплые лучи позднего утреннего солнца.

– Через две недели мы едем к моей бабушке.

И тишина. Если бы это был сопливый романтичный сериал, Вегас, подстать драме, уронил бы лопатку для яичницы на пол.

Его тогда словно огнем ошпарило. Он фактически почувствовал, как дёргается глаз, возможно, даже оба.

Вегас тогда так в ступор и впал, пока Пит не перехватил лопатку в его руках и не перевернул яйца на сковороде.

– Твои навыки хилеют, – со смехом и совсем не для того, чтобы обидеть, произнес он.

Вегас выключил комфорку с почти готовым завтраком и немного – а может и не очень "немного", он себя тогда не видел – испуганно повернулся в сторону Пита.

Он неловко отвел взгляд и пальцами вплелся в волосы, чтобы хоть чем-то руки зан��ть.

– А это обязательно?

Пит кивнул.

– Ей интересно, с каким это "другом" я живу. Хотя, даже если бы она не позвала к себе, я бы все равно потащил тебя к ней. – Он поставил руки на столешницу по обе стороны от торса Вегаса и нахмурил нос в улыбке. – Хочу, чтобы вы познакомились.

Вегас то как хотел...

Особенно прильщает мысль того, как бабушка Пита узнает обо всем, что Вегас сделал для ее дорогого внука.

Вегас тогда выпалил раньше, чем осознал свои слова.

– Можешь взять Макао вместо меня?

Наверное, в тот момент он выглядел ужасно нелепо.

Пит покачал головой.

– У Макао начинаются экзамены, он поедет со мной через месяц, когда все сдаст.

Ну конечно, они с Макао уже тогда все решили друг для друга. Предатели.

Вегас вздохнул тяжело, но все же принял тот факт, что отказываться ему нельзя.

Пит в тот момент улыбнулся широко, стоило только осознать свой выигрыш в этой заведомо беспроигрышной для него игре.

Ну как Вегас мог ему отказать? Всегда ведь пользуется этим, засранец.

То, что Вегаса током прошибло в первые секунды – ничто по сравнению с нервозностью в последующие две недели.

Он постоянно крутил в голове, что нужно сказать при встрече, как представиться и о чем говорить после.

Он перебрал весь шкаф, но так и не решил, что надеть и что взять с собой. Рубашка? Чересчур открыта, бабушка Пита может подумать, что он слишком показушный.

Футболка? А если она подумает, что он скучный?

И таким образом Вегас провел в постоянном вопросе "а что если" все две недели.

И вот сейчас, когда они подъезжают к нужной провинции, Вегас готов руки заламывать, как ему нехорошо.

И тут в голову влетает ещё более ужасная мысль.

Вегас больше на автомате, чем реально осознавая свои действия, впивается в ладонь Пита пальцами.

– А что если она узнает мой голос? Что если вспомнит, что это я говорил с ней по телефону?

Пит под рукавом широкой рубашки незаметно ото всех гладит ладонь Вегаса большим пальцем, как бы успокаивая его сильное напряжение.

– Ну вспомнит и вспомнит, она ведь ничего не знает.

Вегас морщится от осознания, в какую запретную степь зашёл их разговор.

Нет, ко��ечно, они обсуждали эту тему, что сопровождалось многочисленными извинениями Вегаса, но разговаривать об этом в поезде хотелось в последнюю очередь.

В доме госпожи Дыанпхен стоит несоответствующая летней жаре прохлада.

Бабушка Пита – женщина явно куда моложе, чем говорит Пит – выходит встречать их едва ли не на улицу.

Вегас исподтишка наблюдает за эмоциями Пита. О, Небо, такой яркой улыбке могли бы позавидовать даже кинозвезды.

То, что Пит до ужаса рад встретить бабушку, было бы очевидно и слепому.

Вегаса посещает неприятное чувство, что он в этой семейной идиллии явно третий лишний.

Но стоит этим мыслям только прийти в его голову, как Пит притягивает его ближе и с улыбкой представляет.

– Ба, я говорил тебе про него. Это Вегас.

Вегас улыбается своей выученной за многие годы улыбкой в надежде, что фальши никто не заметит.

Нет, он действительно рад встретиться с госпожой Дыанпхен, просто... А вдруг он ей не понравится?

Но женщина лишь ласково улыбается, и говорит, что с нетерпением ждала встречи с "тем самым" близким другом Пита.

Вегас подмечает, что у госпожи Дыанпхен воистину чарующая улыбка, Пит явно пошел в нее.

Время клонится к вечеру, поэтому не успели они войти в дом, как прозвучало приглашение.

– Оставляйте вещи в комнате и бегом к столу, – она переводит заботливый взгляд на Пита и поясняет. – Я приготовила вам кровать и диван в твоей комнате.

Пит улыбается и кивком приглашает Вегаса следовать за ним.

Дом бабушки Пита оказывается не таким большим, как их собственный. Но Вегас поклясться готов, такого уюта он не видел ещё нигде в своей жизни. Конечно же, после их дома, где сейчас царит идиллия на троих.

Пит берет из рук Вегаса дорожную сумку и ставит ее у стены.

Он осматривает свою старую комнату и ностальгически вздыхает.

И то ли Пит говорит это случайно, то ли для себя самого, но Вегас слышит шепот.

– Как я скучал.

Вегасу не по себе от мыслей, что ведь это он сам неосознанно может удерживать Пита насильно возле себя.

Но не успевает он развить эту тему у себя в голове, как Пит обращается уже к нему.

– Спасибо, что приехал сюда со мной. Для меня это действительно важно.

И Вегас прогоняет все сомнения.

Ну не может ведь несчастный человек смотреть такими влюблёнными глазами.

Жаль только, что спать ��ридется раздельно. У Вегаса уже в привычку вошло во сне закидывать руку на Пита.

Говорит за столом в основном Пит. Рассказывает о своей жизни, о работе и об их с Вегасом доме.

В какой-то момент бабушка Пита переводит взгляд на Вегаса и с теплой улыбкой спрашивает.

– Пит говорил, у тебя есть младший брат. В следущий раз приезжайте вместе.

Вегас улыбается самой искренней улыбкой, на какую вообще способен.

Да, Макао определенно будет в восторге от этой женщины.

После ужина Пит водит Вегаса по улицам, рассказывает о городе и много интересного из своих детских воспоминаний, периодически подкрепляя слова восклицаниями по типу: "О, это было здесь!" или "А вот тут произошло это, помнишь, я рассказывал?".

Сказать в этот момент Вегас счастлив, значит не сказать ничего. Нет в тайском языке таких оборотов, чтобы выразить весь тот восторг, который ему внушает взбудораженный своими воспоминаниями Пит этим жарким летним вечером.

Вегас аккуратно берет его за руку и мягко целует в костяшки пальцев, шепча в ответ.

– Продолжай, мне очень интересно.

Вегас клянётся, такой нескрываемой любви в глазах людей он не видел ещё никогда.

Возвращаются они поздно ночью и очень тихо, сразу поднимаясь в комнату Пита.

Вегас принимает душ первым, а за ним ванную занимает Пит.

Вегас сидит на расправленном диване и копается в телефоне, когда Пит, попутно вытирая влажные волосы, возвращается в комнату.

Вегас уже хочет пожелать спокойной ночи, как Пит заваливается рядом на широкий диван и кладет голову ему на живот.

Вегас на автомате вскидывает голову и проверяет, нет ли в проходе никого третьего, и заговорчески шепчет.

– Ты будешь спать здесь?

Пит кивает.

– Тогда я лягу на кровать?

Но Пит в ответ лишь обвивает его торс руками и прижимается ещё крепче.

– А вдруг твоя бабушка увидит?

– Я закрыл дверь на замок, она не войдёт.

Вегас выдыхает и немного расслабляется.

В темноте спальни Пит не хочет уточнять, что замка в его комнате в помине никогда и не было.

Пит вырубается почти мгновенно, позволяя себе обвить Вегаса руками, пока сам Вегас массирует ему голову.

Что и говорится, в родных стенах и спится лучше.

Вегасу со сном везёт куда меньше. Из-за пережитого стресса он ворочается с боку на бок до глубокой ночи, пока наконец не плюет на бесполезные попытки и не залезает в интернет.

Однако очень скоро комочек под боком под именем Пит начинает шевелиться, сонно шепча.

– Тебе не спится?

Вегас выключает телефон, чтобы не травмировать его заспанные глаза и ложится поудобнее.

– Не спится.

Пит так по домашнему уютно кладет его себе на грудь и начинает мягко гладить по спине.

– Тебя беспокоит моя бабушка?

Вегас, как маленький расстроенный ребенок, слабо кивает.

– Она сказала, что ты очень милый и так забавно стесняешься.

Вегас аж голову от груди Пита отрывает от удивления.

– Она действительно так сказала?

Пит кивает.

Вегас поклясться готов, в этот момент тот улыбается.

Мягким движением он снова укладывает голову Вегаса на прежнее место, продолжая гладить его теперь ещё и по голове.

– Ты ей понравился. Честно. Перестань так переживать. Даже если бы и наоборот было, то что с того?

Вегас очень неловко шепчет куда-то в грудь Питу.

– Это важно для тебя.

И получает такой же неловкой ответ.

– Ты тоже важен для меня.

Вегас улыбается. Он хочет что-нибудь ответить, но Пит перебивает.

– Поэтому успокойся и засыпай. У меня на завтра распланирован целый день.

Вегас целует его в ключицу, словно благодаря за такую важную для него поддержку, и ложится рядом на подушку, чтобы у Пита не затекла спина.

К удивлению, он засыпает почти сразу.

Просыпается Вегас тоже первым. Часы на дисплее показывают десять. Пит обычно в это время как раз встаёт.

Вегас тихо вылезает из под простыни, попутно накидывая ее на плечи Пита, потому что из-за открытого балкона комната за ночь немного остыла.

Он тихо спускается на кухню, поражаясь тому, что вообще осмелился выйти из комнаты без Пита.

Госпожа Дыанпхен как раз готовит завтрак. Вегас недолго наблюдает за ней со спины и негромко кашляет, привлекая внимание.

Женщина разворачивается и с улыбкой говорит, что немного проспала и не успела приготовить завтрак, поэтому придется немного подождать.

Вегас хватается за возможность получше узнать такого близкого Питу человека и предлагает свою помощь.

Госпожа Дыанпхен поначалу отмахивается, но, видя искреннее желание Вегаса помочь, отодвигается на одну сторону стола, освобождая ему место.

Разговор начинается с банальных тем о погоде, о повышенных ценах на продукты и об ужасных телевизионных программах.

Вегас думает, что Пит заранее предупредил бабушку, какие темы лучше не поднимать при Вегасе, потому что вопросы о семье, выходящие за пределы Макао, женщина ловко обходит стороной.

– Пит каждый раз с таким восторгом рассказывал о тебе, теперь я понимаю почему. – Вегас хочет возразить, что она преувеличивает, но госпожа Дыанпхен перебивает его на полуслове. – По крайней мере я спокойна, что теперь хоть кто-то следит за его питанием, с твоими то навыками он наверняка ест с удовольствием.

Вегасу словами не передать, как ему нравится стоять вот так утром на кухне бабушки Пита и разговаривать с ней о самом Пите.

Лучшего начала и пожелать нельзя.

Однако следующий вопрос выбивает у Вегаса весь воздух.

– Вы ведь с Питом не просто друзья, верно?

Вегас на какое-то время впадает в ступор. В голове мгновенно пустеет, и он теряет последнюю ниточку разумного ответа.

Но госпожа Дыанпхен, как ни в чем не бывало, продолжает резать лук для мяса.

– Я ведь вижу, как вы друг на друга смотрите. – И с явной улыбкой в голосе, словно по доброму насмехаясь над растерянностью Вегаса, задаёт все тот же вопрос. – Ну так что?

Вегас не успевает рот открыть, как из дверного проема звучит голос.

– Мы встречаемся. Я как раз хотел тебе сегодня рассказать.

То, что Вегасу некомфортно, это ещё мягко сказано. Он вообще понятия не имеет, как реагировать на открытое признание со стороны Пита и что вообще должен говорить после этого.

Бабушка Пита тихо посмеивается и, словно сама себе, кивает.

– Я так и знала.

А Пит, сняв с них обоих нужду скрываться, открыто подходит к Вегасу и одной рукой обнимает за плечо.

Он наклоняется и шепчет ему на ухо.

– Я же говорил, что ты ей нравишься.

До конца вечера Пит, как и обещал, таскал Вегаса по паркам, скверам и летним рыночным ларькам своего города. Они перепробовали все, что только видели, и Вегасу под конец даже показалось, что он не сможет притрагиваться к еде ещё неделю наперед.

Времени оставалось немного – лишь добраться до дома, забрать вещи и двинуться на вокзал.

Бабушка Пита собрала им в дорогу бутербродов и чистой воды. И хотя ехать было не так долго, Пит без возражений взял все, что она дала.

– Позвоните, как будете дома.

Вегас и Пит едва ли не в один голос отвечают: "Да".

На вопросы женщины, когда они ещё встретятся, Пит уверено заявляет, что через пару недель они приедут снова.

Пит переводит вопросительный взгляд на Вегаса, мол, ты же не против?

Вегас с улыбкой кивает головой.

Он тоже будет ждать возвращения в это прекрасное место тишины и уюта.

Госпожа Дыанпхен звонит им почти кажды�� два дня. Пару раз даже набирает Вегаса, и они очень мило болтают вдвоем. Вегас жалуется ей, что Пит стал плохо есть, и они вместе отчитывают его по громкой связи.

– Да вы сговорились против меня?

Пит указывает пальцем то на Вегаса, то на телефон и по-доброму хмурится.

– Что, нашел себе сообщника, и теперь вместе атакуете меня?

Вегас вскидывает руки в примирительном жесте и смеётся.

– Ну раз ты меня не слушаешь, послушай бабушку.

Но не то, чтобы Пит вообще был хоть как-то против.

Через две недел�� они действительно поехали обратно, но уже с Макао.

Словами нальдя передать, в каком восторге был Макао.

Они пробыли у бабушки Пита всего лишь три с половиной дня, а Макао с госпожой Дыанпхен подружились так, словно это именно они были бабушкой и внуком.

Макао наконец почувствовал ту ласку и заботу, которой был лишён с самого детства, а госпожа Дыанпхен вспомнила, что такое забота о "внуках".

– Ну вот, а ты в тот раз ехать не хотел.

Они лежат вдвоем на расправленной кровати, пока Пит гладит лежащего не плече Вегаса, а Вегас водит пальцем по его скрытому спальной футболкой животу.

– Я же не думал, что все пройдет так гладко.

– Тебе нужно меньше сомневаться в себе.

– И тогда ты будешь любить меня больше?

Пит тихо смеётся.

– Ещё больше не могу. Это невозможно.

Вегас обнимает его за талию и тихо зевает.

– Я люблю тебя, Вегас. И Макао тебя тоже любит.

– Я знаю. И я вас люблю до беспамятства.

«Потому что вы – моя семья».

××××

@murderjacket :3

11 notes · View notes

lliilliiyyyyaaa · 1 year ago

Text

(буду понемногу обустраивать это местечко, пока есть идеи)

××××

Вегас помнит Пита другим.

Пита часто засылали следить за ним втихомолку. И, конечно же, это не значит, что Вегас не следил за ним в ответ.

Пит был главным телохранителем Танкхуна и в придачу якшался с Поршем, на которого в какой-то момент Вегас положил глаз. Когда-то раньше, но определенно не сейчас.

Порш таскал Танкхуна в бар на свое прошлое место работы, они там были уже как свои – все знали их, и они знали всех. К тому же, Пит и Арм были слегка подозрительны, когда дело касалось их хозяина, поэтому быстро запоминали постояльцев и легко анализировали новоприбывших по поведению и повадкам, чтобы в случае чего обезвредить опасность.

Вегас следил за Кинном, который почти всегда был с Поршем и старшим братом. Но это не значит, что Вегас не следил за другими.

Он много наблюдал за Питом и его коллегами из тени. Пит... Весёлый парнишка, всегда на позитиве. Казалось, улыбка не сходила с его лица никогда, особенно в присутствии Кинна, Танкхуна и своих друзей. Пит улыбался всем.

Это било Вегаса сильно, словно ножом раздражало затянувшиеся раны.

Вегас ведь тоже улыбался всем. Но они с Питом были настолько разными, что трудно и представить.

Пит улыбался весело, с морщинками под глазами, с милыми приподнявшимися щечками. Он улыбался искренне и свободно, потому что действительно любил жизнь и свое окружение.

И даже несмотря на обязанности и сильное давление со стороны коллег из-за своего положения главного телохранителя старшего сына, в компании Пита мало кто вообще когда-либо напрягался. А если такое случалось, он самолично отводил в сторону и тихо спрашивал, в порядке ли все и нужна ли какая-то помощь?

Пита любили все. И, о Будда, как Пита любил Вегас.

Его неловкую улыбку, когда, по воспоминаниям Вегаса, его уличали в шпионаже, его добрые шутки и искрящиеся жизнью глаза.

Вегас переводит взгляд на стоящего у барной стойки Пита, стараясь не попадаться ему на глаза, пусть Порш будет единственным проводником в их драме.

Вегас любил Пита и терпеть не мог себя.

Потому что Пит больше не улыбался.

Даже всегда гиперактивный и себялюбивый Танкхун – слишком наблюдательный и умный, когда это выгодно – пытался очень навязчиво, но искренне подбодрить Пита. Даже всегда скудный на поддержку Арм не отходил от него ни на шаг.

Вегас снова переводит взгляд на Пита и ощущает сильную боль в груди. Страшно и холодно – до боли в лёгких и сильного головокружения.

Да, Пит больше не улыбался.

Он в принципе выглядел так, словно либо расплачется, либо потеряет сознание прямо у ног босса.

Танкхун что-то вытанцовывал перед ним, но Пита словно не было в этом баре. Он витал где-то слишком далеко от шумного веселья и расслабленного выходного дня. Он стоял раскованно, но его глаза... Такой пустоты и незаинтересованности Вегас не видел в них ещё никогда.

Пит словно смотрел на Танкхуна, но не видел совершенно ничего. Бывали мгновения, когда он резко приходил в себя и даже улыбался на чью нибудь шутку, но тут же что-то вспоминал, и улыбка его угасала очень медленно, словно он забывал, что она совсем неуместна с возникшими в его голове мыслям.

Пит поджигает сигарету и кладет зажигалку на стойку.

Вегас считает – это седьмая за вечер.

Пит мог выйти и покурить на улице, как делал всегда, когда шум доводил его до психоза. Но сейчас ему катастрофически нужна была компания. Он не отходил от друзей ни на шаг, словно чертовски боялся остаться наедине со своими чувствами.

Или ещё хуже – воспоминаниями.

Вегасу мерзко, его воротит от себя уже который день. Сколько там прошло с побега Пита? Одиннадцать дней. Вегас дотошно считывал все дни, словно своими руками выжигал каждый из них на собственной груди – больно, горячо, мерзко.

И ведь никто больше не пожалеет и по голове не погладит. Единственному человеку, который был готов протянуть руку помощи, он прошипел в лицо, что он ему не нужен. И если они переспали, это не значит, что Пит имеет вообще хоть какой-то вес в жизни Вегаса.

И Пит поверил.

Такое мог сказать только последний ублюдок.

Да, Вегас это сказал.

– Ты так и будешь стоять тут весь вечер? Я не для этого уговорил его прийти. Вегас пугается неожиданно появившегося из-за спины Порша.

– Я жду.

– Чего ты ждёшь? Лучше уже не будет, а вот хуже – да. Кинн собирается дать ему отпуск, и ты упустишь свой шанс поговорить с ним.

Вегас шипит на его слова.

– Тебе легко говорить, идеальный мальчик.

И Порш скалится в ответ.

– Если бы ты все не испортил, у тебя тоже все было бы "легко".

И уходит словно в наслаждении коронным ударом. Знает ведь, что попал в самую глубокую рану.

Вегас снова переводит взгляд в сторону стойки. Пит слишком преданный своим близким и к тому же очень умный, хоть с первого взгляда может так и не показаться. Видит ли он ошибки в работе своих начальников? Видит, он подмечает все и цепляется за каждую мелочь. Он слишком внимательный, чтобы не замечать. Но это его семья и, конечно, он относится к ним с пониманием – будь то строго�� Кинн или своенравный Танкхун.

А ещё Пит очень гордый.

И Вегас так унизительно и мерзко растоптал его гордость.

Хотел ли он этого тогда?

Да.

Жалеет ли он сейчас?

Определенно да.

Правда, изменить ничего уже не получится. Пит верный, безусловно. Но Пита его семья и не предавала. Такое мало кто-то сможет простить. А даже если и простит, то вряд-ли подпустит снова.

Вегас как в трансе обходит зал и останавливается за углом. Так неимоверно близко к нему.

Он чувствует, как ноги отказываются держать его, а руки вытрясаются в д��кой пляске. Он готов сознание потерять от нервов! Как страшно. Что говорить? Как просить прощения? Нужно ли было вообще приходить? Выслушает ли Пит? Не вмешаются ли другие?

Пит достает новую сигарету – восьмую, Вегас считает.

Он думает, что Пит никогда на его памяти столько не курил, какие бы сложные задания ему не доверяли.

«Ему так тяжело сейчас» - проносится в сознании мысль и сразу же заглушается насмешкой.

«Ты постарался».

Пит трогает карманы, напрочь забывая, что оставил зажигалку на столе.

«Слишком рассеянный».

Вегас протягивает бутылек зажигалки и даёт ему прикурить. Пит выдавливает вымученную улыбку и хочет поблагодарить незнакомца, но задыхается на полуслове, когда замечает, кто именно к нему подошел.

Такой паники и растерянности Вегас не видел на его лице никогда. В какой-то момент Пит даже делает шаг, чтобы сбежать, но Вегас просит его остаться и покорно принимает направленное в грудь дуло пистолета.

Пит не выстрелит, он уверен. Но Питу так чертовски больно, в этом он тоже уверен.

Вегас не помнит, что происходит после, очухивается только тогда, когда Пит позволяет прикоснуться к себе. Как раненный зверь, он дрожит всем телом. Ему очень плохо, и Вегасу плохо вместе с ним.

Он чувствует слезы Пита на своем плече. У того действительно сдали нервы за последние две недели. Питу бы отдых, да к врачу сходить. Но Вегас ему сейчас никто, чтобы просить даже об этом.

А потом все заворачивается самым отвратным образом: липовая смерть Корна, смерть отца, поражение второй семьи. И лишь дикое отчаянье и неизменный вопрос: «Что я сделал не так и что делать теперь?" звоном стоит в голове.

Вегас приходит в себя уже с дулом пистолета у подбородка. Хочется выбить себе мозги и наконец покончить со всем этим чересчур реальным кошмаром. Он больше не может и не хочет так жить.

«На счёт "три". Один... Два...»

– Вегас! Остановись!

«Два... Один...».

«АААААААААААААААААА».

Громкий крик разносится по заднему двору особняка. Вегас вкладывает в вопль столько отчаянья, сколько вообще вряд-ли выдержит обычный человек.

– Дай мне умереть!!!

«Пожалуйста, помоги мне, я хочу жить».

– У меня ничего не осталось!

«Я разрушил все, что было мне дорого».

Вегас хватается за голову, все ещё слабо сжимая пистолет в руке. Он физически ощущает, как начинает сходить с ума.

– А я? Я никто для тебя? Почему ��ы всегда меня отталкиваешь? Почему просто не поймёшь, что ты нужен мне!

Нервы Пита тоже понемногу сдают, он кричит громко, больно надрывая связки.

Вегас не понимает его и понимать не хочет. Не может поверить что Пит может говорить такое. И это после того, что он с ним сделал!

Но Пит подходит ближе и мягко берет его лицо в холодные от нервов ладони, переводя внимание на себя. Он что-то говорит в утешение, пытается отвлечь, а сам аккуратно вынимает пистолет из ладони Вегаса.

Вегас ему это позволяет. Потому что в глубине души он именно тот, кто до дрожи в коленях хочет жить и так ужасно боится умирать.

– Все хорошо, я здесь.

И Вегас верит, и ответить уже собирается, но спину пронзает чудовищная боль, а звуки выстрелов оседают в голове неприятным гомоном. Вегаса оглушает болью и звоном в ушах. Он не слышит, как кричит Пит, но чувствует, как его подхватывают под плечи и аккуратно опускают на плитку уличного бассейна.

Никакой драмы с долгими речами о том, как он виноват и как сожалеет, напротив – из-за болевого шока Вегас отключается почти мгновенно и никакие звуки больше не доходят до его сознания.

Вегас скорее сквозь сон, чем в действительности ощущает, как по телу проплывает тепло. Он разлепляет глаза после долгого болезненного сна и пытается осмотреться по сторонам.

Зрение фокусируется с большим трудом. Вегас не понимает, где он и что происходит – лишь яркая полоска света из-за приоткрытых штор сильно бьёт по глазам и заставляет его поменять позу.

Он потирает веки свободной от капельничного шнура рукой.

Капельница?

И комната не его.

И, наконец, в больное сознание стремительно одна за другой проникают картинки последних событий до того, как он потерял сознание во дворе главной семьи.

Вегас ощупывает грудь и сильно морщится от боли. Он словно приходит в себя и резко вскидывает голову. Ещё прежде, чем вялый разум успевает занервничать, Вегас цепляется взглядом за макушку младшего брата.

Макао лежит в кресле с закрытыми глазами. Вегас подмечает, что брат выглядит хорошо, и даже не замечает ранений на его теле. Это приятно стягивает где-то внутри. С Макао все в порядке, а это главное.

Боковым зрением Вегас цепляется за ещё одну фигуру, которую до этого не замечал.

Пит, свернувшись калачиком и по смешному поджав под себя ноги, спит на футоне рядом со входом. «Как будто охраняет» – проносится в голове. В отличии от Макао, который, по крайней мере, спящим выглядит свежо, у Пита под ��лазами пролегают темные полосы, словно он почти не спал несколько недель подряд.

Возможно, так и есть, думает Вегас, подсчитывая дни его побега. Он хочет встать с кровати, но шуршание простыни заставляет Пита вздрогнуть и очнуться от чуткого сна.

И несмотря ни на что, первым делом Пит кидает быстрый взгляд на вход в палату. И только потом переводит взгляд на Вегаса.

Он не улыбается, смотрит пристально, внимательно, словно напрочь забывает о своей крышесносной улыбке, которая, словно по волшебству, всегда успокаивает.

У Вегаса мурашки пробегают от его взгляда. Он думает, что в тот день Пит мог прийти из жалости, он думает, что Пит мог вытащить его с того света, чтобы отдать в руки главной семье, ведь они – его настоящая семья.

И Вегас начинает считать про себя секунды, когда Пит развернется и уйдет прочь.

«Один, два, три».

«Шесть, семь, восемь».

Но Пит садится на кровать и обнимает. И даже делает это аккуратно, не цепляя раненные места на груди, но обнимает крепко, словно собой защищает от всего мира.

И Вегас действительно позволяет себе крошечную, совсем маленькую надежду, что Пит тот самый, кто останется с ним и дальше. Не побрезгует, не убежит и не прогонит, а примет и поймет.

Вегас чувствует ладони Пита в волосах, и его тихий голос шепчет.

– О чем думаешь?

И Вегас, все ещё слабый после комы прижимает его к своей груди и выдыхает в плечо.

– О том, как сильно я соскучился.

7 notes · View notes