#форт 17 р | Explore Tumblr posts and blogs

ilicilainin-blog · 6 years ago

Photo

К 22 июня 1941 года в крепости дислоцировалось 8 стрелковых батальонов, 1 разведывательный, 1 артиллерийский полк и 2 артиллерийских дивизиона (ПТО и ПВО), некоторые спецподразделения стрелковых полков и подразделения корпусных частей, сборы приписного состава 6-й Орловской и 42-й стрелковой дивизий 28-го стрелкового корпуса 4-й армии, подразделения 17-го Краснознаменного Брестского пограничного отряда, 33-го отдельного инженерного полка, часть 132-го батальона конвойных войск НКВД, штабы частей (штабы дивизий и 28-го стрелкового корпуса располагались в Бресте), всего около 9 тысяч человек, не считая членов семей (300 семей военнослужащих).

С немецкой стороны штурм крепости был поручен 45-й пехотной дивизии (около 17 тысяч человек) во взаимодействии с частями соседних соединений (31-й и 34-й пехотными дивизиями 12-го армейского корпуса 4-й немецкой армии). По плану крепостью следовало овладеть к 12 часам первого дня войны.

22 июня в 4:15 по крепости был открыт артиллерийский огонь, заставший гарнизон врасплох. В результате были уничтожены склады, водопровод, прервана связь, нанесены крупные потери гарнизону. В 4:45 начался штурм. Неожиданность атаки привела к тому, что единого скоординированного сопротивления гарнизон оказать не смог и был разбит на несколько отдельных очагов. Сильное сопротивление немцы встретили на Волынском и особенно на Кобринском укреплении, где дело дошло до штыковых атак.

К 7:00 22 июня 42-я и 6-я стрелковые дивизии покинули крепость и г. Брест, однако множеству военнослужащих этих дивизий так и не удалось выбраться из крепости. Именно они и продолжали сражаться в ней. По оценкам историка Р. Алиева, из крепости вышло около 6 тыс. человек, а осталось в ней около 9 тыс.

К вечеру 24 июня немцы овладели Волынским и Тереспольским укреплением, а остатки гарнизона последнего, осознавая невозможность держаться, ночью переправились в Цитадель. Таким образом, оборона сосредоточилась в Кобринском укреплении и Цитадели. На Кобринском укреплении к этому времени все защитники (около 400 человек под командованием майора Петра Михайловича Гаврилова) сосредоточились в Восточном форте. Ежедневно защитникам крепости приходилось отбивать 7—8 атак, причём применялись огнемёты. 26 июня пал последний участок обороны Цитадели возле Трёхарочных ворот, 29 июня — Восточный форт. Организованная оборона крепости на этом закончилась — оставались лишь изолированные группы и одиночные бойцы. В общей сложности 6-7 тысяч человек попало в немецкий плен.

Одна из надписей в крепости гласит: «Я умираю, но не сдаюсь. Прощай, Родина. 20/VII-41». 23 июля 1941 года, то есть на тридцать второй день войны, в плен был взят командовавший обороной Восточного форта майор Гаврилов, по официальным данным, последний защитник Брестской крепости.

Соотношение сил: в ночь на 22 июня в форте было около 9000 человек и 300 офицерских семей. На противоположном берегу реки была сосредоточена 45-я пехотная дивизия (около 17 000 человек). В общем итоге безвозвратные потери только 45-ой дивизии вермахта, опять же без учёта потерь приданых подразделений, составили 514 человек (Р. Алиев. Штурм Брестской крепости). Потери Красной армии составили: от 5000 до 6000 солдат попали в плен, около 2000 были убиты.

#postage stamp #battle #soviet #soviet union #urss #brest #russia #belorusia #blog #bogger #world war 2 #world war two #the great patriotic war

8 notes · View notes

genealogyrus · 4 years ago

Text

Загадка семейного склепа Сеппи на старом кладбище Севастополя Прогулка по старинному погосту открыла страницу жизни знаменитых когда-то итальянских мраморщиков, для которых наш город стал второй родиной. На одном из холмов старого городского кладбища, что на Пожарова, скрытый высоким и плотным кустарником, стоит красивый беломраморный надгробный памятник. С покрытого шрамами Второй обороны Севастополя мощного четырехгранного постамента смотрит на Севастополь мужчина в римской тоге. Памятник установлен ровно по центру над двумя входами в склепы, и непонятно: то ли оба склепа принадлежат семейству упокоившихся, то ли это вышло случайно. Две выгравированные надписи говорят о том, что здесь похоронены отец и сын Сеппи. Нетипичная для этих мест фамилия, столь же не характерная для Севастополя скульптура… Кто эти люди, кем были они для города-форта, оставили ли след в его истории? Состоятельный мраморщик и востребованный купец Севастопольские некрополи манят любителей старины. Вот и на склеп Сеппи мы набрели случайно, блуждая среди заброшенных, местами непролазных, кладбищенских джунглей. Сфотографировав памятник и гравировки на нем, вернувшись домой, сразу обратились к поисковым ресурсам Интернета. Третья ссылка стала стартовой для всего дальнейшего многомесячного расследования. В 2009 году на одном из форумов потомок семьи Сеппи искал свои корни. На мое сообщение, полученное автором поста через 11 лет после запроса, ответ пришел через несколько минут. …Вера Ольшански, Израиль, праправнучка Иосифа Сеппи, похороненного в 1899 году в Севастополе, сохранившая мизерные крупицы информации о предке и мечтающая узнать о своей семье как можно больше. Клубок сведений из дат, лиц, имен и событий распутывался - сначала нехотя, а потом с какой-то немыслимой скоростью. В этой истории смешались трагедии, веховые факты и знаменитые люди. Разобраться в ней нам помогали многие - любители истории, архивов и генеалогии, знатоки воинских дел и летописцы Севастополя. Охватить всё невозможно. Поэтому расскажем о севастопольском маршруте старинного семейства. Уроженец местности Тироль, что на гран��це Австрии и Италии, Иосиф Иосифович Сеппи попал в Севастополь в самый разгар его восстановления, после многолетнего забвения города. Парижский договор 1856 года фактически оставил Севастополь - и Россию - без Черноморского флота, и героический форт долгое время стоял в разрухе, невостребованный страной. Талантливый мраморщик приехал в регион в 1881 году. Тогда здесь полным ходом шло строительство Алексеевских корабельных доков, и его деловая хватка пришлась к месту. Сначала он поставлял в Севастополь подрядчику Максимову (легендарный севастопольский градоначальник. - Прим. автора) камень из каменоломен вблизи деревни Натальевки Александровского уезда (что в нынешней Харьковской области. - Прим. автора), а затем и вовсе переехал в город у моря. Вместе с женой Амалией, урожденной Будзинской - австрийскоподданной, владелицей роскошной усадьбы в г. Екатеринославе, и с детьми. Поселился на Петропавловской, затем переехал на Екатерининскую. Мраморщик был состоятельным и востребованным купцом. За свой счет устроил в Севастопольском Константиновском реальном училище (нынешняя школа № 3 на ул. Советской. - Прим. автора) мозаичный пол - скорее всего, учитывая, что у него было три сына, все - реалисты Константиновского, это было своеобразным взносом лояльности со стороны родителя. Участвовал в постройках Морского ведомства в Севастополе. Вел отделочные мраморные работы во дворце чайного магната Александра Кузнецова в его знаменитой по сей день усадьбе Форосского парка. В Херсонесском монастыре на погосте сваял надгробную мраморную плиту на могилу архимандрита Нафанаила (Куликова). Мастер немного не дожил до открытия Памятника солдатам и офицерам Владимирского полка, отличившимся в Альминском сражении, воздвигнутого на пожертвованную императором Александром II тысячу рублей. Мраморный постамент для памятника Сеппи сделал в своей севастопольской мастерской. На его гранях надпись: «Здесь 8 сентября 1854 года Владимирский мушкетерский полк под командованием полковника Ковалева отражал атаки англичан, три раза бросаясь в штыки и опрокидывая их к реке Альма. Он потерял 51 офицера и 1260 нижних чинов убитыми и ранеными». Фигура воина для постамента была изготовлена в Италии известным скульптором Баскерини. Говорят, где-то даже есть хроника: в 1941 году маршал Манштейн и какой-то итальянский генерал снимались на фоне этого, созданного двумя знаменитыми итальянцами, памятника. Однако в 50-х годах ХХ века фигура воина была разбита. А вот постамент уцелел, его и сейчас можно увидеть и потрогать. И на свое родное место позже вернулся восстановленный, но, увы, утративший свой эскизный облик, Владимирский солдат. Что сохранили архивы Владимирского собора? И все же имя Иосифа Сеппи сохранится на века, в первую очередь благодаря архивам Владимирского собора в Херсонесе. В 1888 году одной из важнейших задач в Севастополе было завершение строительства едва ли не главного собора страны. А именн�� - изготовление для него беломраморного иконостаса Верхнего храма, создание мозаичных полов собора по образу раннехристианских херсонесских базилик, мраморной балюстрады вдоль солеи, панелей, крестов. Контракты на выполнение этих работ были заключены с теми же итальянцами - Иосифом Сеппи и братьями Баскерини. Заказчику нужен был самый белый в мире мрамор - а такой водился только в Карраре, области итальянской Тосканы. Со времен античности использовался он для создания знаменитых скульптур и в отделке лучших дворцов и соборов Европы. За ним и поехали Сеппи и Баскерини в Каррару, и часть заказа выполнялась в Италии, а часть - уже в Севастополе. 21 октября 1890 года на заседании строительной комиссии по внутренней отделке храма св. Владимира рассматривалось прошение Иосифа Сеппи о выдаче ему денег в счет произведенных им работ и заготовленных разных материалов по отделке храма, а именно: за изготовление и доставку мраморного иконостаса - 8000 р., заготовление разного материала для мозаичных полов в Верхнем храме - 1000 р., отделка древних стен мрамором - 150 руб., гранитные ступени и т.д. всего на сумму 12353 руб. 5 коп. Удовлетворили и выплатили. Кстати, для цветной мозаики полов храма сначала планировали использовать мрамор древних херсонесских руин, но вовремя сочли его непрочным. Так что пол тоже был каррарского происхождения. Может, оно и к лучшему - в Верхнем храме Владимирского собора и сейчас можно частично увидеть изготовленную итальянцами мозаику. Чего не скажешь о знаменитом иконостасе… Оставляя Севастополь, фашисты в 1944 году заминировали собор и взорвали его. Под обломками были погребены и работы Иосифа Сеппи. А после, когда восстанавливали город-герой из руин, части иконостаса использовали в кладке первых городских зданий центрального холма. Так что не исключено, что в фойе какого-нибудь ведомства или дома лежит мраморная плита, с оборота которой незряче смотрит в прошлое кружевная резьба итальянского мастера. А современный мраморный иконостас - хоть искусная, но реплика работы прежних скульпторов. Сын пошел по стопам отца… 10 октября 1899 года Иосиф Иосифович Сеппи скончался от паралича сердца. Тело его похоронено римско-католическим священником Одесского военного округа ксендзом Францем Козловским на Севастопольском общественном кладбище, в семейном склепе на 12 ниш. Склеп был рассчитан на погребение членов большой семьи. У Сеппи-старшего были сыновья Ричард, Александр и Иосиф, дочери Мария, Каролина и Елизавета. Нити судеб пятерых из них теряются в буре революционных, военных и гражданских событий. Старший сын, Ричард, стал единственным похороненным в семейном склепе - об этом свидетельствует вторая гравировка на могильном постаменте. Судьба его печальна. Кстати, о том, что Ричард был в семье Сеппи, Вера Ольшански узнала только в ходе нашего расследования. При этом после долгих поисков в Интернете выяснилось, что он продолжил дело отца, возглавив артель «Крымский мраморщик». Под его началом создавался памятник героям-очаковцам на Кладбище Коммунаров в Севастополе, авторства мастерской Сеппи один из красивейших памятников центральной аллеи старого городского кладбища - генерал-майору Фон-Вангазу. Так что же случилось со старшим сыном итальянского мраморщика? Ричард с юности был, как говорится, непутевый. Из реального училища он ушел в 4-м классе - в отцовскую мастерскую. Но в возрасте 17 лет с отцом поссорился. Раз и навсегда. Дальше Ричарда носило по городам и странам. Он был верен отцовскому делу, а может, и своему призванию. Работал с мрамором. Но в 1919 году в Севастополь пришла Советская власть. Пришла она и в судьбу Ричарда Сеппи, который пошел в «уголовку». Что видел, знал и делал на этом поприще сын итальянца, неизвестно. Но нервы его сдали. За неоднократные пьянки он был исключен из партии, лишился должности и вернулся к своим памятникам. А в марте 1931 года был арестован по доносу рабочего своей артели и сослан в Сибирь за антисоветчину. Отец и старший сын встретились только в 1939 году: посмертными гравировками на общем памятнике над семейным склепом. В доносе на Ричарда упоминается эмигрировавшая за границу его сестра-актриса и то, что он имел родственника - «белого офицера, в чине капитана служившего при белых в охране и расстрелянного на даче Максимова». Лиза Сеппи окончила Санкт-Петербургскую консерваторию Императорского Русского музыкального общества и, действительно, была актрисой, легкой, кокетливой, смешливой и, судя по фотографиям, очень талантливой. Вера Ольшански вспоминает, что ее бабушка Ира - дочь младшего сына Иосифа Сеппи - рассказывала, что кто-то из сестер Сеппи пел меццо-сопрано в Мариинке, а в семейных чемоданах хранились фрагменты концертных платьев из панбархата, перчатки и другие антуражные мелочи. Елизавета Сеппи покинула Россию в 1930 году, вместе с сыном Бруно она уехала в Аргентину. Что же касается белого офицера, то речь, скорее всего, идет о супруге Каролины Сеппи - участнике Первой мировой войны Карпушеве Александре Васильевиче. На момент ареста Ричарда в 1931 году Каролина уже была вдовой, и, похоже, именно ее муж в 1921 году был арестован как адъютант начальника контрразведки Севастополя и расстрелян. Вдовой в 1931 году была и Мария Сеппи, по мужу - Яновская. Она была акушеркой, и во время Второй обороны Севастополя роддом находился где-то в каменоломнях. Отрабатывается версия, что ее супруг, полковник по адмиралтейству Черноморского флота Яновский Феодосий Григорьевич, был расстрелян большевиками зимой 1918 года, став жертвой так называемой Варфоломеевской ночи в Севастополе. Обе сестры пережили Великую Отечественную войну и похоронены на холме того самого городского кладбища, в одном секторе, в соседних могилах. Но не в семейном склепе. Не менее интересна судьба Сеппи-младшего, Иосифа. О нем упоминает знаменитый эсер Борис Савинков в книге «Воспоминания террориста»: «Нас было пятеро: Зильберберг, Сулятицкий, Босенко, я и наш проводник, студент Института гражданских инженеров Иосиф Сепи. Последний должен был указать нам дорогу через горы и степь к хутору немецкого колониста Карла Ивановича Штальберга, где заранее нам был приготовлен приют. Идти было далеко, ибо мы шли кружным путем. Босенко, Зильберберг и Сепи, казалось, не чувствовали усталости, но Сулятицкому и мне после бессонной ночи трудно было пройти 40 верст. Сепи нас торопил. Он хотел еще ночью добраться до хутора. Мы все были вооружены, но, к счастью, не встретили полиции по дороге». После ��ладший сын мраморщика сидел в знаменитых питерских «Крестах», а в 1917 г. был редактором «Революционного Севастополя» («Вольный Юг»). Р.S. Иосиф Сеппи стал инженером-строителем. Созидателем, как и его отец, пусть и не по линии мраморотеса и скульптора. Вера Ольшански - его правнучка, бережно донесшая сквозь туман истории крохотные сведения о семье, сохранившая потемневшие старинные предметы быта и хрупкие архивные фотографии. Качество дореволюционных снимков, сделанных в мастерской М.П. Мазура, «фотографа Двора Его Императорскаго Высочества Великаго Князя Александра Михайловича», феноменальное. С них смотрят на нас через столетие севастопольцы, тропинка к которым началась на самом старом кладбище города. https://www.sevastopol.kp.ru/daily/27266.5/4400219/?utm_source=yxnews&utm_medium=desktop&utm_referrer=https%3A%2F%2Fyandex.ru%2Fnews%2Fsearch%3Ftext%3D Найдём информацию о ваших предках! Услуги составления родословной, генеалогического древа. Заказ родословной (оценка перспектив исследования - БЕСПЛАТНО): www.genealogyrus.ru/zakazat-issledovanie-rodoslovnoj https://www.genealogyrus.ru

0 notes