#струя | Explore Tumblr posts and blogs

vaderyour · 3 months ago

Text

здесь долго, это рассказец, Вдребезги называется

Я знаю. Он изменяет мне. Это счастливое лицо, на которое я смотрю, оно душит меня своей беззаботностью. Своей безнаказанностью. Своим двуличием. Я сижу за белым круглым столиком и наслаждаюсь горячим со��нцем. А он корчит мне рож��, пока несёт кофе.

– Греешься? – спрашивает он, ставит два пластиковых стаканчика на столик и усаживается. Он потягивается от удовольствия. Его крепкие руки под тонким лонгсливом показывают, как кропотливо он наращивал эти продолговатые мышцы.

– Жарюсь, – говорю я и пялюсь в свой телефон. Там самое вирусное видео, какое я только видела за всю свою жизнь. Самое вирусное, которое видела только я. Которое сняла я.

Он убирает с наших стаканчиков пластиковые крышки с отверстиями для питья и говорит:

– Ты знала, что так вредно пить горячие напитки? – Он подносит свой стаканчик прямо к своему лживому лицу и вдыхает. Я вижу, как струя пара уносится прямо к нему в ноздрю. – Пластик при нагревании выделяет вредные вещества. Они проникают внутрь тебя и отравляют организм.

– Вреднее, чем ты?

– Канцерогены, – говорит он, не обращая внимания на то, как я уже не пялюсь в телефон, а снова смотрю в его лживые, прищуренные от солнца глаза.

Сколько ещё времени должно пройти, чтобы испытать катарсис от того, насколько я идеальная жена? Меня охватывает ужас, когда я сижу в дрянной компании своих дряней-подруг и слушаю, как они описывают измены своим благоверным направо и налево. Мне хочется залезть под стол от того, с каким смаком они рассказывают, как залезли верхом на купленного за деньги, или за напитки, или за свои изрядно накаченные губы очередного похотливого самца. Меня так и тянет помочь своему желудку двумя пальцами, засунутыми подальше в горло. Помочь ему облить весь наш женский столик завтраком, который приготовил мне мой муж. Меня шокируют их легко выделяемые рассказы о том, как они без зазрений совести глотают чужие выделения. Я сижу, мысленно закрыв уши руками, и смотрю на грязные рты своих подруг. В такие моменты я действительно думаю, что я идеальная жена.

Ведь кроме того, что я не изменяю ему, ни с кем не флиртую, даже не смотрю ни на кого, я отлично и часто готовлю, я восхищаюсь всеми его достижениями, которых не так уж и много, я обливаю его член слюнями в таком количестве, в котором он просит, я тер��лю в задницу, я терплю его частый палец в носу, с помощью которого он скатывает содержимое в шарики, летящие на ковёр.

И я действительно люблю его. Этого щурящегося сейчас от солнца парня, который погряз в долгах, ставя деньги, заработанные курьерством, на заведомо слабые события в хоккее. Этого славного парня, который не видит проблем, в которые мы вместе скатываемся из-за его безответственности. Этого неверного козла, который позволил себе слишком много.

Я снова пялюсь в телефон, когда он останавливает свой взгляд на мне, готовясь что-то сказать. Я успеваю уловить этот резко поменявшийся, тяжёлый и мрачный взгляд. Я помню его. Так он смотрел, когда впервые накричал на меня на третьем курсе. Так он смотрел, когда впервые назвал меня сукой, когда впервые сжал меня так сильно, что воздуха не оставалось. Так он смотрел на меня, когда вытащил из ванны с алой водой, где я прощалась с его первой изменой – лёгкой ошибкой, мимолётным поцелуем с дрянью, которая развозила продукты, работая с моим любимым в одной смене.

Я лишь слегка уловила теперь этот взгляд, вперив свой в выключенный дисплей. Он что-то скажет. Это чувствуется прямо в воздухе. Но говорит не он.

– Готовы? – спрашивает инструктор с ружьем наперевес.

– Конечно! – отвечает инструктору мой неблаговерный, улыбаясь, прощаясь с тяжёлым взглядом, вставая, подходя ко мне и подавая мне руку. Я смотрю на него снизу вверх, но вижу только его тёмный силуэт и солнечный свет за могучей спиной. Я кладу свою холодную ладонь в его, немного мозолистую. Он притягивает меня к себе, и вот мы уже на пути к полигону.

Мы идём за инструктором, прижавшись боками друг к другу, как самая счастливая пара во Вселенной. Но мы и есть именно такая пара, если не считать его подруг преклонного возраста, сиськи которых, скорее всего, касаются его пресса, когда они принимают позу наездницы.

Мы идём за инструктором, и я смотрю на будто поломанное ружьё на его плече, пока мой любимый говорит, что я даже не притронулась к своему кофе. Пока он щебечет мне прямо на ухо, что он даже добавил в стаканчик щепотку корицы, что я так сильно люблю, я смотрю на ружьё. Вернее, на металлические резные вставки по его бокам. Солнце отражается от них и слепит мне глаза. Я надеваю очки. Это слегка успокаивает, но мой изменник прижимает меня к себе сильнее – от этого сердце бьётся чаще, дышать сложнее, от этого злость, ненависть, боль подступают к самому горлу, как завтрак за столом с моими дрянными подругами, которых я не стою.

Что я сделала не так? Что произошло? От чего он стал убеждён, что я достойна такого отношения? Почему он решил нагадить мне прямо в душу, с чего взял, что я это заслужила?

Когда мы подходим к стрельбищу, начинается нудное толкование нашего инструктора. Он говорит о том, что нельзя направлять ружьё на людей, и вообще лучше постоянно держать дуло в сторону открытого поля, где будут летать наши оранжевые тарелочки. Инструктор говорит, что надо согнуть ружьё, чтобы вставить патроны с дробью. Он говорит, что после того, как патроны вставлены, надо вернуть ружью его прямое положение. Что надо направить ружьё в сторону леса перед нами и снять с предохранителя. Он говорит, что надо дать команду «дай», когда стреляющий будет готов к пуску тарелочки. Он что-то бормочет ещё про траектории, про слежение за целью, протягивая нам наушники. Но я давно уже слежу за своей целью. Эта цель. Она обнимает меня за талию, внимательно вникая в инструктаж.

Но сердце бьётся сильнее. Дыхание продолжает учащаться.

– Давай тебя сфоткаю с пушкой! – говорит мой суженый.

Я беру ружьё из рук улыбающегося инструктора. Он на самом деле милый малый, который сегодня, скорее всего, тоже падёт. Только не смертью храбрых. Смертью невинных.

Я выделываю улыбку для своего мужа. Он делает штук двадцать фотографий на свой телефон, приговаривая, как мне идёт. После фотосессии он шепчет мне на ухо, что хочет отодрать меня – так его возбудил мой вид с ружьём. Но я отдаю ему ружьё и говорю, чтобы он скорее уже засаживал патроны и палил по тарелкам. Я говорю ему, что покажу настоящую бой-бабу совсем скоро, но не сейчас.

Он надевает наушники и становится наизготовку. Да так, что я возбуждаюсь, и у меня наворачиваются слёзы. Он и правда настоящий мужик. Я и правда люблю его больше жизни. Я всё делала для него, потому что всегда чувствовала эту любовь. Я была идеальной женой. Мне было плевать на его неудачи, плевать на мелкие недостатки, плевать на вещи, которые он не умеет укладывать в шкаф. Мне была нужна только лишь искренность и правда.

Которую он не смог мне дать. А теперь стоит весь такой, немного смешной в этих нелепых наушниках. Жмёт на курок. Точнее, на спусковой крючок. Когда мы собирались сюда ехать, за завтраком, когда он открывал мне мой грушевый йогурт, он сказал, что правильно говорить «спусковой крючок», а не «курок». Он тогда открыл йогурт и первую ложку протянул мне сам. Своей ароматно пахнущей моим кремом для рук рукой.

Стоит весь такой и жмёт на спусковой крючок. Я вздрагиваю, но не от звука выстрела. Вздрагиваю от ощущения, что этот выстрел сделала я. Я нервно снимаю солнцезащитные очки и убираю их в нагрудный карман своей джинсовки.

Конечно, он сбивает первую тарелку. Ему всегда всё удаётся. Я даже не удивляюсь. Не потому, что всем сердцем ненавижу его. Потому что привыкла к его таким маленьким победам. Потому что всем сердцем люблю его. И я бы не удивилась тому, что через какое-то время он бы сорвал куш со своего очередного предприятия, которые раньше срывались и приносили одни лишь убытки. Но мне было плевать на кредиты, количество которых с каждой новой его идеей всё увеличивалось, а успеха всё не было.

Хотя в последнее время я начала замечать, что он чаще покупает мой любимый, жутко дорогущий кофе, начала видеть, как он снова зазывает меня пройтись по магазинам. Я всё это замечаю, но он говорит, что это всего лишь кредитка.

Он сбивает вторую тарелку и таращится на меня. Улыбается, протягивает мне открытое ружьё с дымком от своих выстрелов. Инструктор хвалит его. Говорит, что с каждым годом у моего мужа получается всё лучше и лучше.

– Вы, видать, обманываете меня, – говорит он.

– Почему? – спрашивает мой изменник, снимая на камеру, как я становлюсь к барьеру.

– Непохоже, что вы стреляете только на годовщину, ребята. Как будто ещё где-то тренируетесь.

Я оглядываюсь на муженька, он тоже смотрит на меня, подняв свои чётко остриженные брови. Как сильно он любит барбершопы. Любит, когда какая-нибудь дрянь намыливает ему его тупую лживую башку.

– Да мы реально стреляем раз в год. Годовщина свадьбы – мы сразу к вам. Николаич, ну ты сморозил. Скажи, Юль?

Я улыбаюсь своему предателю, любителю старых, дряблых тел.

Улыбаюсь и беру из коробки один пластиковый патрон. Сую его в ружьё. Беру второй, отправляю его туда же. Я складываю ружьё, стараясь совладать с дыханием. Я думаю, что после всего надо обязательно забрать у него телефон, на котором будут самые неопровержимые доказательства. Я думаю о том, как, возможно, придётся повозиться с этим – он может слишком крепко сжать телефон от шока.

Я оставляю попытки обуздать своё учащённое сердцебиение �� дыхание, пропади они пропадом. Мне кажется, что команду «дай» я скажу сдавленным, хриплым или вовсе пропавшим голосом. Но я должна дать команду. Чтобы инструктор нажал кнопку на пульте, чтобы стал следить за тарелкой, которую я сегодня не разобью. Ведь у меня всего два выстрела. Две попытки. Два человека.

– Дай!

Когда я слышу щелчок, с которым тарелка взлетает в воздух, я внезапно меняю решение на более мягкое и удачное для нашего доброго инструктора. Он стоит справа от меня так, что я вполне могу дотянуться до него рукой. Поэтому я перехватываю ружьё удобнее, хватаю его, как весло. Я делаю резкий выпад и попадаю точно в лоб ошалевшему инструктору. Да так, что наушники сваливаются у него с головы. Я не думала, что ударю так сильно, но мне повезло. Он прямо на глазах выключается и сваливается на барьер, потом сползает по нему на дорожку и наконец перестаёт двигаться. Тарелка падает в траву с глухим стуком.

Я направляю ружьё на своего муженька, неловко снимаю наушники и говорю, чтобы он не шевелился, смотрю на живот инструктора, как он очень медленно, но всё-таки двигается. Я вздыхаю с облегчением и замечаю, что теперь моё дыхание ровное и спокойное.

– Какого хрена?! – Муж тоже снимает свои наушники.

– Я тебя предупредила, чтобы ты не шевелился?

– Я и не шевелюсь!

– Не ори и кидай сюда телефон.

Мой неверный муженёк затыкается и бросает телефон к моим ногам, хотя должен класть к ногам цветы.

– Причём ежедневно, – продолжаю вслух я свою мысль.

– Что? Юля, опусти ствол, что происходит, твою мать!

– Или твою мамочку? – говорю я, оглядывая территорию. Она пуста. Как и моё сердце.

Брови мужа опускаются и теперь он хмурится. Кажется, он что-то понимает. Какая-то мысль возится в его голове, в которую меня тянет прямо сейчас засадить порцию дроби, а потом ещё – для контроля. Такое лицо у него было, когда, сидя за столиком, он хотел что-то сказать. По крайней мере, мне так казалось.

– Ты знаешь?

– О твоей милфе? Или милфах.

Он немного ухмыляется, прежде чем сказать что-то, и говорит:

– У меня есть объяснение.

– Я и не собираюсь кончать тебя, пока ты не объяснишь мне, какого хрена ты мне изменяешь.

Его взгляд принимает испуганный вид, и он говорит:

– Ты серьёзно выстрелишь в меня? Какого… Юля!

Я замечаю, что пропустила момент, когда моё дыхание и сердцебиение снова играют против меня. Недолго я оставалась спокойной. Я чувствую, как мои ладони потеют. Как колени дрожат так сильно, что хочется сесть. Чувствую, как предплечья налились кровью, как их тоже начинает потряхивать. Лучше бы ему скорее рассказать свою историю, потому что надолго моих сил держать ружьё наизготовку не хватит.

– Говори уже, ублюдок! – Вот оно, мой голос сорвался и сел. Так должно было быть, когда я дала команду «дай», но случилось прямо сейчас, когда я поняла, что должна убить своего мужа.

– Хорошо, – он держит руки ладонями ко мне, вверх. Он говорит: – Это всё ради нас, понимаешь? Это…

Руки и колени сильно дрожат, ладони и глаза мокрые, палец на спусковом крючке. Что это, если не отличная возможность сделать случайный выстрел прямо в лицо своему мужу, вздрогнув от резко зазвучавшего рингтона, где солист Корна орёт припев, раздирая глотку? Ничего, кроме просто отличной возможности.

Кровь выплёскивается из его красивого лица во все стороны, попадает на меня. Он хватается за лицо и падает. Он кричит так громко, что я трясусь ещё больше. Ню-метал продолжает звучать из телефона вперемешку с криками моего неверного мужа. Я слышу, как сквозь крики он пытается что-то сказать. Я слышу отдельные слова.

Слышу, как он говорит, что это не были измены. Он говорит, что это просто работа. Говорит, что ему платят большие деньги. За то, что он ублажает их. За то, что оказывает им свои услуги. Он говорит, что это всё ради нас.

Ружьё в моих руках уже опущено. Музыка из телефона уже не играет. Мой муж уже не кричит. Он только иногда подрагивает, издавая чавкающий звук – лужа крови под ним уже оформила своеобразный ореол. Мученик, мать его.

Вскоре и чавканье прекращается. А я всё стою на том же месте, откуда выстрелила ему в лицо. Вокруг тишина. Только вдали слышится движение автомобилей по шоссе. По которому мы ехали сюда и вспоминали, как стреляли год назад. Мне было приятно окунаться в эти воспоминания.

Мне и сейчас приятно вспоминать, как мы смеялись над инструктором, когда строили за его спиной рожи или делали вид, что засыпаем от его нудных дежурных инструктажей. Мне хочется улыбаться, когда я вспоминаю, как в первые наши тренировки я хвасталась и издевалась над своим замечательным мужем, что стреляю лучше него. Что мои тарелочки разбиваются вдребезги, когда как его – плавно падают в траву.

Мне хочется улыбаться от этих воспоминаний, но я уже не в состоянии это делать. За��о я в состоянии поднять ружьё. Остался ещё один выстрел, но некому нажать на кнопку, чтобы выпустить тарелку.

Я встаю на колени и ставлю ружьё перед собой на приклад. Прислоняюсь к нему горлом и тянусь рукой к спусковому крючку. Я говорю:

– Спасибо, любимый. – Так я благодарю своего мёртвого мужа за деньги, которые он давал мне на маникюр. Мои наращённые ногти славно помогают преодолеть последние миллиметры до заветной цели.

Я вижу, как от моих слов инструктор приходит в себя и начинает тяжело шевелиться. Не отлипая от нагретого дула двустволки, я поворачиваю голову в сторону инструктора и смотрю ему прямо в едва открывшиеся глаза. Он издаёт какие-то неясные звуки. Я отворачиваюсь от него и успеваю бросить взгляд на покоящегося рядом мужа, прежде чем мой ноготь нажимает на спусковой крючок.

11 notes · View notes

lina-vas-dom · 2 years ago

Photo

Ты шёл к себе, и не нашёл себя, Познал, что ты течение, струя, Полёт в безбрежном небе облаков, Как стайка невесомых мотыльков, Звенящая мгновеньем тишина, И глубоко молчащая струна, Рассвет, закат, и первая звезда, Ты — путь: из ниоткуда в никуда!

/Владимир_

You went to yourself, and you didn't find yourself, You knew you were a current, a stream, Flying in the boundless sky of clouds, Like a flock of weightless moths, The silence ringing in the moment, And a deeply silent string, Dawn, sunset, and the first star, You are the way From nowhere to nowhere!

/Vladimir_

#стихи современных авторов

80 notes · View notes

damngoodcoffeeandhot · 7 months ago

Text

|030424|

во рту так вяжет грусти вкус,

запью его я пустотой — не помогает.

бог с ним, важнее то, что я не злюсь,

и поднесу бокал к устам, он тает.

губа порезалась, струя

алой крови с лица стекает.

больше не вяжет грусти вкус,

лишь кровь горчит, так согревая.

#writing #poetry #poem #russian #language #русский tumblr #русский блог #стихи #личный блог

7 notes · View notes

bakinochkame · 1 year ago

Text

ஜ═════ஜ ۩ ღ ۩ ஜ═════ஜ

Ecли бы известный детский стишок Агнии Барто про плачущую Таню, написали другие поэты, он бы не утратил своей гениальности. Просто драматическая история с утешением в финале звучала бы по-другому.

Маяковский

В этом мире

Ничтo

Не вечно,

Вот и теперь

Матерись или плачь:

Прямо с берега

Сверзился в речку

Девочки Тани

Мяч.

Слезы хлещут

Из глаз у Тани.

Не реви!

Не будь

Плаксивою девой!

Пойдем за водой -

И мячик достанем.

Левой!

Блок

Безутешно рыдает Татьяна,

И слеза, словно кровь, горяча;

Ей припала сердечная рана

От упавшего в речку мяча.

То прерывно вздыхает, то стонет,

Вспоминая былую игру.

Не печалься. Твой мяч не потонет -

Мы достанем его ввечеру.

Крылов

Девица некая по имени Татьяна,

Умом изрядная и телом без изъяна,

В деревне дни влача,

Не мыслила себе досуга без мяча.

То ножкою поддаст, то ручкою толкнет,

И, заигравшись с ним, не слышит и вполуха.

Господь не уберег, случилася проруха -

Игривый мяч упал в пучину вод.

Рыдает, слезы льет несчастная Татьяна;

А водовоз Кузьма — тот, что всегда вполпьяна, -

Картуз совлек

И тако рек:

«Да полно, барышня! Сия беда — не горе.

Вот Сивку запрягу, и за водою вскоре

Помчуся вскачь.

Багор-то мой остер, ведро мое просторно -

Из речки я умело и проворно

Добуду мяч».

Мораль: не так просты простые водовозы.

Кто знает толк в воде, тот утешает слезы.

Есенин

Хороша была Танюша, краше не было в селе,

Красной рюшкою по белу сарафан на подоле.

У оврага за плетнями ходит Таня ввечеру,

И ногой пинает мячик — любит странную игру.

Вышел парень, поклонился кучерявой головой:

«Разреши, душа-Татьяна, тоже пнуть его ногой?»

Побледнела, словно саван, схолодела, как роса.

Душегубкою-змеею развилась ее коса.

«Ой ты, парень синеглазый, не в обиду я скажу,

Я его ногою пнула, а теперь не нахожу».

«Не грусти, моя Танюша, видно, мяч пошёл ко дну,

если ты меня полюбишь, я тотчас за ним нырну».

Лермонтов

Белеет мячик одинокий

В тумане речки голубой -

Сбежал от Тани недалёкой,

Оставил берег свой родной...

Играют волны — ветер свищет,

А Таня плачет и кричит,

Она свой мяч упрямо ищет,

За ним по берегу бежит.

Под ним струя светлей лазури,

Над ним луч солнца золотой...

А он, мятежный, просит бури,

Как будто в бурях есть покой!

Пушкин

Татьяна, милая Татьяна!

С тобой теперь я слезы лью:

Река глубOка и туманна,

Игрушку чудную свою

С моста случайно уронила...

О, как ты этот мяч любила!

Ты горько плачешь и зовёшь...

Не плачь! Ты мячик свой найдёшь,

Он в бурной речке не утонет,

Ведь мяч — не камень, не бревно,

Не погрузИтся он на дно,

Его поток бурлящий гонит,

Течёт по лугу, через лес

К плотине близлежащей ГЭС.

Гораций

Громко рыдает Татьяна, горе её безутешно;

Вниз с розопламенных щек слёзы струятся рекой;

Девичьим играм в саду беззаботно она предавалась -

Мяч озорной удержать в тонких перстах не смогла;

Выпрыгнул резвый скакун, по склону вниз устремился,

С края утеса скользнув, упал в бурнопенный поток.

Милая дева, не плачь, утрата твоя исцелима;

Есть повеленье рабам — свежей воды привезти;

Стойки, отважны они, ко всякой работе привычны -

Смело пустятся вплавь, и мячик вернется к тебе.

Горький

Над седой равниной моря

Громко стонет наша Таня.

Брошен Танею в пучину

Гордо реет Танин мячик,

Круглой молнии подобный.

«Тише, Таня, не печалься, —

— говорит ей мудрый пингвин,

��оудобнее запрятав

Тело жирное в утесах, —

Мяч — фигня, оно не тонет,

Даже если б захотело.

Слушай лучше: грянет буря —

Вот тогда и будешь плакать».

По мотивам финского эпоса «Калевала»

Наша Таньен, златокудра

В кудрях, с золотым отливом,

От рыданий сотрясаясь

И от горя почерневши

Над мячом, упавшим в реку,

Слёзы льёт. Над ней кукушка,

Леса ласковая пташка,

Песнь поет для Таньен громко,

Заливается прилежно.

Так кукует эта птичка:

Тише Таньен, тише будь ты.

Мяч в потоке не утонет,

Он на дно не погрузится,

И река его не примет,

Мяч резиновый, а значит

Он судьбой своею связан

С каучуком, что из джунглей

Славный род ведет извечно.

Японский вариант

Потеряла лицо Таня-тян.

Плачет о мяче, укатившемся в пруд.

Возьми себя в руки, дочь самурая.

#стихи #из инета #шутка #улыбнитесь

28 notes · View notes

vice-versa-dragon · 28 days ago

Text

Купила себе на выходных носочки с покемонами, и на одной из пар нарисован Сквиртл. Пока я его разглядывала, вспомнила, как с подругой разбирали название его вида и пришли к выводу, что это белкопашка( squirrel-белка turtle-черепашка), время шло и мои знания в английском языке обогатились, поэтому появился ещё один термин squirt - струя воды, брызг

Поэтому сквиртл - это брызгающая белкопашка

Я хуй знает зачем вам эта инфа

#foxescanfly #ктонайдеттотнайдет #сегодня и я #русский тамблер #русский tumblr #русский пост #турумбочка #покемоны #pokemon

2 notes · View notes

veilguard · 2 months ago

Text

Однажды укушенная змеёй и верёвки боится

Когда стирается граница между днём и ночью, человек и демон могут поменяться телами. Но демон должен обладать сердцем, добровольно отданным ему человеком. Только тогда он им станет. Но будет ли демон человеком до самого конца?

. . .

Он дышит, он слышит, он видит, — он ещё жив, — но завтра, если того пожелают боги, не сможет открыть глаза навстречу новому дню.

Чжу-лунван долго лежал без сознания на поле брани, лицом в снег, пока мир не затих от дневной битвы и вокруг не умолкли последние из живых.

Из ��голка его рта стекала струя какой-то черной жидкости. Он лизнул её длинным языком, и на вкус она оказалась мерзкой.

— Я умру?

. . .

Возвращаясь из похода, молодая воительница из клана Ху и её возлюбленный генерал Чжунли спасают прекрасного юношу с глазами необычного цвета. Они не подозревают, что на самом деле он шэяо, змея-демон, питающийся человеческими сердцами.

Читать на Книге фанфиков

#фанфики #genshin impact #baizhu #hu tao #zhongli #zhongtao #baitao #aesthetic #my edit #my fanfic

2 notes · View notes

aizhankhassenova · 3 months ago

Text

Белеет парус одинокой

В тумане моря голубом!..

Что ищет он в стране далекой?

Что кинул он в краю родном?..

Играют волны — ветер свищет,

И мачта гнется и скрыпит…

Увы! он счастия не ищет

И не от счастия бежит!

Под ним струя светлей лазури,

Над ним луч солнца золотой…

А он, мятежный, просит бури,

Как будто в бурях есть покой!

1832 г.

#Лермонтов парус стихи #русские стихи #поэзия #стихи

4 notes · View notes

ask-team · 14 days ago

Text

Жуткое приключение!

Итак, потихоньку нам разрешается сливать инфу о комиксе!

Я и моя тима в Первой Команде)

We are namber one!

Так вышло, что у нас получился гарем: султан Инв и его наложницы Вещательница, Просвятитель, Струя, Месть и Хворь.

Жду с нетерпением, когда можно будет показать первые страницы🥰🥰

Full here:

#artists on tumblr #art #digital art #flow ember #rain world #slugcat #ask flow ember #halloween #halloween 2024 #dnd character

2 notes · View notes

cherry-misty · 4 months ago

Text

Рандомные скетчи отвечающих в Rain World Ask

Здесь:

Пиромант

Мироходец

Созвучие Облачных Надежд

Мелкий (компаньон Розового)

Сто Зим

Стриж (не отвечающий)

Шесть Дюн

Отброс и Эрегг (+ моя Струя Тлеющих Углей)

Розовый

#art #artists on tumblr #oc #rain world #slugcat #rw iterator #meme #sketch #rw ask blog #funny post

5 notes · View notes

goshminherz · 1 month ago

Text

Фазиль Искандер Рассказ "Запретный плод"

Герой -принципиальный мальчик из мусульманской семьи..

"Однажды, когда я, как обычно, сидел у них, зачем-то пришла сестра и они оставили её пить чай. Тётя Соня накрыла на стол, нарезала ломтями нежно-розовое сало, поставила горчицу и разлила чай. Они и до этого часто ели сало, предлагали и мне, но я неизменно и твёрдо отказывался, что всегда почему-то веселило дядю Шуру. Предлагали и на этот раз, не особенно, правда, настаивая. Дядя Шура положил на хлеб несколько ломтей сала и подал сестре. Слегка поломавшись, она взяла у него этот позорный бутерброд и стала есть. Струя чая, который я начал пить, от возмущения затвердела у меня в глотке, и я с трудом её проглотил.

- Вот видишь, - сказал дядя Шура. - Эх ты, монах!

Я чувствовал, с каким удовольствием она ест. Это было видно и по тому, как она ловко и опрятно слизывала с губ крошки хлеба, осквернённого гяурским лакомством, и по тому, как она глотала каждый кусок, глуповато замирая и медля, как бы прислушиваясь к действию, которое он производит во рту и в горле. Неровно нарезанные ломти сала были тоньше с того края, где она откусывала, - вернейший признак того, что она получала удовольствие, потому что все нормальные дети, когда едят, оставляют напоследок лучший кусок.

Одним словом, всё было ясно.

Теперь она подбиралась к краю бутерброда с самым толстым куском сала, планомерно усиливая блаженство. При этом она с чисто женским коварством рассказывала про то, как мой брат выскочил в окно, когда учительница пришла домой жаловаться на его поведение.

Рассказ её имел двоякую цель: во-первых, отвлечь внимание от того, что сама она сейчас делала, и, во-вторых, тончайшим образом польстить мне, так как всем было известно, что на меня жаловаться учительница не приходила и тем более у меня не было причин бегать от неё в окно.

Рассказывая, сестра поглядывала на меня, стараясь уг��дать, продолжаю ли я следить за ней или, увлечённый её рассказом, забыл про то, что она сейчас делает. Но ��згляд мой совершенно ясно говорил, что я продолжаю бдительно следить за ней. В ответ она вытаращила глаза, словно удивляясь, что я могу столько времени обращать внимание на такие пустяки. Я усмехался, смутно намекая на предстоящую кару.

В какое-то мгновение мне показалось, что возмездие наступило: сестра поперхнулась. Она начала осторожно откашливаться. Я заинтересованно следил, что будет дальше. Дядя Шура похлопал её по спине, она покраснела и перестала откашливаться, показывая, что средство помогло, а неловкость её была не такой уж значительной. Но я чувствовал, что кусок, который застрял у неё в горле, всё ещё на месте...

Делая вид, что порядок восстановлен, она снова откусила бутерброд.

"Жуй, жуй, - думал я, - посмотрим, как ты его проглотишь".

Но видимо, боги решили перенести возмездие на другое время. Сестра благополучно проглотила этот кусок, по-видимому, она даже затолкнула им тот, предыдущий, потому что облегчённо вздохнула и даже повеселела. Теперь она особенно вдумчиво жевала и после каждого куска так долго облизывала губы, что отчасти просто показывала мне язык.

Наконец она дошла до края бутерброда, с самым толстым куском сала. Прежде чем отправить его в рот, она откусила не прикрытый салом краешек хлеба. Таким образом она усиливала впечатление последнего куска.

И вот она его проглотила, облизнув губы, словно вспоминая удовольствие, которое она получила, и показывая, что никаких следов грехопадения не осталось.

Всё это длилось не так долго, как я рассказываю, и внешне было почти незаметно. Во всяком случае, дядя Шура и тётя Соня, по-моему, ничего не заметили.

Покончив с бутербродом, сестра приступила к чаю, продолжая делать вид, что ничего особенного не случилось. Как только она взялась за чай, я допил свой, чтобы ничего общего между нами не было.

Я отказался и от печенья, чтобы страдать до конца и вообще в её присутствии не испытывать никаких радостей. К тому же я был слегка обижен на дядю Шуру, потому что мне он предлагал угощение не так настойчиво, как сестре. Я бы, конечно, не взял, но для неё это был бы хороший урок принципиальности."

Михаил Щрилев "Натюрморт с салом"

3 notes · View notes