#с красной рыбой | Explore Tumblr posts and blogs

genealogyrus · 8 months ago

Text

Чем кормили А.С. Пушкина в имении семьи Гончаровых. 🍴 Кулинарные предпочтения русских помещиков в ХIХ веке. Нет, наверное, в российской исторической науке другого человека, чья жизнь была бы изучена столь скрупулезно, а перипетии его трагической судьбы вызывали бы такой интерес и двести лет спустя. Действительно, мы знаем о Пушкине практически все, но, как это ни удивительно, многие события его жизни продолжают оставаться неизученными, а исследование неизвестных ранее источников открывает нам все новые страницы его повседневной жизни. И одной из таких малоизученных страниц по-прежнему остаются поездки поэта в имение родителей Н.Н. Гончаровой Полотняный Завод в 1830 и 1834 гг. 📝 Все учтено - от подберезовика до карася Казалось бы, "программа визита" хорошо известна: в 1830 г. Пушкин встречался с дедом Натальи Николаевны и вел переговоры о приданом. В 1834 г. - проведал семью, задержавшись на две недели. "Родина" уже писала о некоторых гипотезах визита А.С. Пушкина в Полотняный Завод весной 1830 г., когда он мог познакомиться с прототипом своего литературного героя Ивана Петровича Белкина1. Попробуем реконструировать кулинарные предпочтения семьи Гончаровых и представить, чем потчевали поэта в дни его кратких визитов. Фонд Гончаровых, хранящийся в Российском государственном архиве древних актов, дает нам такую уникальную возможность. Делопроизводство в Полотняном Заводе было поставлено на прочную, почти профессиональную основу. Учету подлежало буквально все: парусина и валенки для дворовых людей, свежая рыба и семена для канареек, грибы и свечи, французское вино и старое платье, зернистая икра и медвежьи шкуры, вакса и дробь "для стреляния ворон". Отдельное внимание книги учета провизии уделяли продуктам, поставлявшимся крепостными крестьянами. Существовал поименный список рыбаков, где тщательно фиксировался улов, вид пойманной рыбы, число и месяц улова. Речка Суходрев, протекавшая по землям Гончаровых, была богата рыбой. Хорошие уловы давали и окрестные пруды. Щука и шереспер, голавли и налимы, окуни, лещи, язи и караси в изобилии попадали на господский стол2. С особым вкусом и тщанием в Полотняном Заводе варили варенье. В 30-х гг. XIX в. на стол Гончаровых его подавалось не менее двенадцати сортов: клубничное, из малины белой и малины красной, вишневое, из красной, черной и белой смородины, грушевое, сливовое, из крыжовника, персиков, абрикосов и ананаса. В одном только 1837 г. за лето было сварено более 8 пудов варенья различных сортов3. 🍍 Заморские фрукты на русском столе Ананасы и персики на столах дворян той эпохи отнюдь не были редкостью. Марта Вильмот, ирландская путешественница и мемуаристка, вспоминала "...обеды, на которых подаются всевозможные деликатесы, плоды совместного труда природы и человека: свежий виноград, ананасы, спаржа, персики, сливы". И описанный обед происходил зимой, в Москве, в 26-градусный мороз! Где же выращивалось все это великолепие? Ее сестра, Кэтрин Вильмот, отвечала на этот вопрос: "Теплицы здесь - насущная необходимость. Их в Москве великое множество, и они достигают очень больших размеров: мне приходилось прогуливаться меж рядами ананасных деревьев - в каждом ряду было по сто пальм в кадк��х..."4 В Полотняном Заводе, как известно, тоже была оранжерея, до наших дней не сохранившаяся, где выращивались ананасы, абрикосы, виноград, лимоны и персики, подававшиеся на стол и отправлявшиеся на варку варенья. Масштабы, в которых в имении выращивались экзотические фрукты, впечатляют. Только за май-июнь 1839 г. в оранжерее созрело 65 ананасов. За эти же два месяца с деревьев в оранжерее Гончаровых было снято 243 персика и около пятисот слив, которые подлежали тщательному учету и записывались в хозяйственные книги поштучно5. С.С. Гейченко, писатель и пушкинист, хранитель пушкинского заповедника "Михайловское", в своей книге "У Лукоморья" цитировал слова близкого друга Пушкина П.А. Вяземского о нем: "Он вовсе не был лакомка, он даже, думаю, не ценил и не хорошо постигал тайн поваренного искусства; но на иные вещи был он ужасный прожора. Помню, как в дороге съел он почти одним духом двадцать персиков, купленных в Торжке. Моченым яблокам также доставалось от него нередко"6. Можно с уверенностью утверждать, что и в мае 1830 г., и в августе 1834-го поэта в Полотняном Заводе ожидали его любимые фрукты, и в изрядном количестве. 🥣 Варить следует только на сахаре Сахар ценился в помещичьей среде начала XIX в. особо. Был он редкостью и стоил дорого. Александра Осиповна Смирнова-Россет, фрейлина русского Императорского двора, друг и собеседник А.С. Пушкина, вспоминая детство и молодость, писала о своей бабушке, которая с осуждением отзывалась о соседке-помещице, ставя той в вину, что "варенье у нее на меду, и она не стыдится им подносить"7. Такой парадоксальный для нашего современника упрек объяснялся просто: мед был дешев, поскольку почти в каждом помещичьем хозяйстве держали пчелиные ульи, а сахар - дорог. Поэтому угощать гостей "вареньем на меду" считалось дурным тоном. Хозяева гончаровского имения к своим гостям относились уважительно, и варенья на меду им не подавали, да и сами предпочитали варить это лакомство исключительно на сахаре, который составлял весьма заметную статью хозяйственных расходов. В среднем за год Гончаровы расходовали на покупку сахара более шестисот рублей, причем расходы на всю остальную провизию, покупавшуюся на рынке, не превышали тысячи рублей в год8. Изучение расхода сахара на варку варенья в имении Гончаровых неожиданно привело к любопытному выводу: господский сахар воровали, и воровали немилосердно! В 1837 г. было сварено восемь пудов варенья, на которое, по "записке клюшника", было израсходовано более семи пудов сахара - почти вдвое больше, чем требовалось9. 🍯 Любимое варенье Александра Сергеевича А.О. Смирнова-Россет в своих воспоминаниях о Жуковском и Пушкине рассказывала, что самым любимым деревенским вареньем Пушкина было крыжовенное: "На большом круглом столе, перед диваном, находились бумаги и тетради, часто несшитые, простая чернильница и перья; на столике графин с водой, лед и банка с кружовниковым вареньем, его любимым"10. Варка крыжовенного варенья была делом сложным и хитрым. Вот как об этом говорит рецепт тогдашней "сельской энциклопедии": "Очищенный от семечек, сполосканный, зеленый, неспелый крыжовник, собранный между 10 и 15 июня, сложить в муравленый горшок, перекладывая рядами вишневыми листьями и немного щавелем и шпинатом. Залить крепкою водкою, закрыть крышкою, обмазать оную тестом, вставить на несколько часов в печь, столь жаркую, как она бывает после вынутия из нее хлеба"11. После этого крыжовник ожидали другие многочисленные операции, в результате которых он должен был превратиться в "пушкинское" варенье. Но есть ли у нас какие-либо основания считать, что в имении Гончаровых поэт мог попробовать свое любимое лакомство? Да, есть. "Записка клюшника" точно указывает, что использовался именно этот рецепт: специально для варки крыжовенного варенья из погреба выдавалась крепкая водка12. Изучение "сахарных" дел Полотняного Завода позволило добавить дополнительные черты к характеру Натальи Николаевны Пушкиной. Как оказалось, она была хорошей хозяйкой, домашней работой не гнушалась и любила сама готовить. Наталья Николаевна, после смерти мужа приехавшая в Полотняный Завод, в 1837 г. часто сама варила детям малиновый кисель, для чего получала у ключника сахар, и собственноручно пекла крендели13. 🍞 Не хлебом единым Большой скотный двор Полотняного Завода обеспечивал все семейство мясом и молоком. Скотник, судя по источнику, был человеком творческим. Каждая корова и каждый бык в его хозяйстве имели особые приметы, по которым и проводился учет. Так, в описи значились быки: буро-пестрый, пестро-белый, рыже-пестрый, рыже-лысый. Но, конечно, собственное хозяйство и окрестные леса не могли удовлетворить все вкусы и потребности семьи. Поэтому часто на рынок в Калуге отправлялась оказия для закупки недостающих продуктов. Приобреталась дорогая рыба для ��осподского стола: судак, белуга, навага, сардины, осетрина, черная и паюсная икра и обязательно много соленой рыбы и солонины для "дворовых людей". Закупались швейцарский сыр, чай, кофе, масло, миндаль, пряности. Наталья Ивановна Гончарова - мать Натальи Николаевны - часто сама контролировала кухонные потребности. Сохранились ее автографы на записках повара о потребной к столу провизии: под корявым, с множеством ошибок текстом, писанным крепостным человеком, каллиграфическим почерком ставилось "Nаталья Гончарова". А на одной такой записке Н.И. Гончарова собственноручно приписала: "миндалю сладкого 2 фунта"14. П.Ф.Соколов. Портрет А.С.Пушкина. 📜 Меню семьи Гончаровых Так какие же блюда готовились на кухне Полотняного Завода и подавались к господскому столу в 1830х гг.? Ответ на этот вопрос дает кухмистерская книга - ценнейшая находка, позволившая изучить меню и вкусы семьи Гончаровых. Вопреки ожиданиям эти вкусы оказались очень простыми, если не сказать скромными. Вот несколько наиболее типичных обеденных меню, которые повар планировал заранее и составлял к ним список необходимых продуктов: 18 февраля. Уха горячая, пироги, холодный винегрет, осетрина под соусом, на горячее - лещ, десерт - сладкий пирог. 19 февраля. Щи горячие, пироги, холодная белуга, ботвинья, соус, котлеты, жареный лещ, на сладкое - левашники (маленькие пирожки с ягодой, жареные в масле). 20 февраля. Постное: щи, пироги, холодная белуга, соус соте, оладьи постные, кашка молочная. Скоромное: суп казацкий, холодная осетрина под соусом, макароны, на сладкое - миндальный торт. 11 апреля. Щи кислые, пирожки с рыбой, холодный язык, соус зеленый, жареная говядина, хлеб, заварные кольца15. Никаких экзотических импортных продуктов, вычурных рецептов, иноязычных названий блюд! Единственным исключением за месяц стало блюдо, названное поваром "суп канцыме" (консоме - светлый бульон из курицы или говядины)16. Готовились кислые щи и уха, весной - щи из крапивы; вторые блюда обычно состояли из жареной рыбы, холодного мяса, котлет, макарон. Все это подавалось на стол под различными соусами. На десерт повар пек пирожки с самой разной начинкой, плетенки, торты, делал крем и мороженое. Начали входить в дворянскую гастрономическую моду макароны. Привозили их в то время из Италии: особенно славились неаполитанские, которые подавались с пармезаном. Пушкин в письме к своем другу, библиофилу и библиографу С.А. Соболевскому писал: У Гальяни иль Кольони Закажи себе в Твери С пармезаном макарони Да яишницу свари..."17 Современники утверждали, что "варить хорошо макароны - великое искусство!"18 Вот какой рецепт могли прочитать хозяйки в 1826 г.: "Отвари макароны в бульоне с солью, перцем и тертым мускатным орехом, и коль скоро они будут свободно подаваться под пальцами, вынь их и переложи в кастрюлю с коровьим маслом, наскобленным сыром пармезаном, крупно толченым перцем и малою долею сметаны. Когда сыр распустится, положи макароны, обсыпав их тертым мякишем белого хлеба, смешанным с тертым же сыром; облей растопленным коровьим маслом и дай зарумяниться в печи под разогретым противнем, или водя над макаронами железной раскаленною лопаткою"19. Повседневное меню семьи Гончаровых было скромным и очень "национальным", чуждым иностранных изысков. Но зато винный погреб мог похвастать изобилием самых изысканных вин из разных концов света. Шампанское красное и белое, бургундское красное и белое, мадера, медок, сотерн, шато лафит, портвейн, рейнское и венгерское, шабри и коньяк, ром и гравес - всего более двадцати наименований. И это не считая домашних настоек и наливок, которые изготавливались регулярно и очень нравились всем взрослым!20 🍾 Винный погреб Любимыми винами Гончаровых были гравес, мадера, Сен-Жульен, ром, шампанское. Другие марки вин, хранившиеся "в погребе", подавали редко. Вино, названное ключником "гравес", на самом деле называлось Graves (грав) по названию региона французской провинции Бордо - ключник не был силен во французской транскрипции и записывал в книгу учета то, что видел на этикетке. Иногда он именовал это вино "графским". Оттуда же, из Бордо, было родом и вино Сен-Жульен. Считается, что Пушкин, в молодости предпочитавший шампанское, в зрелые годы "изменил" ему с бордо. Изучение ви��ного погреба Полотняного Завода в 1830 г. приводит нас к любопытной гипотезе. Что же было подано к столу в мае 1830 г., когда поэт приехал в семью своей невесты? Обычно в месяц для семьи и гостей к столу подавалось от 30 до 50 бутылок вина. Но если внимательно подсчитать, сколько вина было взято со склада именно в мае 1830 г., то окажется, что за этот месяц было подано к столу 86 бутылок21, что в два, а то и в три раза превыша��т "обычное" количество! И наибольшее количество вина было подано именно ��орта "бордо". Этот факт может свидетельствовать лишь об одном: в мае 1830 г. в Полотняном Заводе было торжество, приуроченное к визиту Пушкина, да к тому же в его день рождения. Это торжество не нашло никаких иных подтверждений в источниках, мы сегодня располагаем только косвенными сведениями и гипотезами22. Но очень вероятно, что в один из дней визита поэта в имении Гончаровых был устроен бал, на который съехались ближайшие соседи и знакомые семьи Натальи Николаевны, и где, не исключено, Пушкин мог познакомиться с соседом Гончаровых по имению из древнего рода Белкиных, ставшим прототипом для его Ивана Петровича Белкина. Чем иным можно было бы объяснить визит в Полотняный Завод владельца городского книжного магазина и библиотеки Ивана Антипина и его приятеля Фаддея Абакумова, как не широкой оглаской этого события? События, о котором знали все соседи Гончаровых и весть о котором дошла даже до Калуги? Обыденная, повседневная жизнь Полотняного Завода была похожа на жизнь любой русской помещичьей усадьбы той поры. Крепкое хозяйство обеспечивало семью всем необходимым, и если бы не безрассудные поступки деда Натальи Николаевны, хозяйство приносило бы доход и служило надежным пристанищем. "Боже мой, - писал Пушкин жене в июне 1834 г., - кабы Заводы были мои, так меня в Петербург не заманили бы и московским калачом. Жил бы себе барином... Ух, кабы мне удрать на чистый воздух..."23 Это был спокойный, теплый, домашний мир российской провинции, мир, к которому Пушкин стремился все свои зрелые годы, но так и не смог его достичь. 1. Родина. 2015. № 7. С. 66. 2. РГАДА. Ф. 1265. Оп. 1. Д. 3305. Л. 10 об. 3. РГАДА. Ф. 1265. Оп. 1. Д. 3088. Л. 151 об. 4. Цит. по: Лаврентьева Е.В. Повседневная жизнь дворянства пушкинской поры. Этикет. М., 2005. С. 433. 5. РГАДА. Ф. 1265. Оп. 1. Д. 3299. Л. 5-6. 6. Гейченко С.С. У Лукоморья: Рассказывает хранитель Пушкинского заповедника. Л., 1981. С. 311. 7. Смирнова-Россет А.О. Дневник. Воспоминания. М., 1989. С. 42. 8. РГАДА. Ф. 1265. Оп. 1. Д. 3683. Л. 9 об. 9. РГАДА. Ф. 1265. Оп. 1. Д. 3088. Л. 151. 10. Смирнова-Россет А.О. Указ. соч. С. 54. 11. Бурнашев В.П. Энциклопедия русской опытной городской и сельской хозяйки, ключницы, экономки, поварихи, кухарки, скотницы и птичницы, содержащая в себе наставления и руководства по всем отраслям городского и сельского хозяйства, извлеченные из 40,50 и 60 летних опытов русских хозяек Борисом Волжиным: С присовокуплением домашней бухгалтерии и ��писания дамского гардероба и наставления кроить и шить всякого рода платья и др. уборы. СПб., 1842. С. 97. 12. РГАДА. Ф. 1265. Оп. 1. Д. 3088. Л. 21 об. 13. Там же. Л. 8, 12, 24, 38. 14. РГАДА. Ф. 1265. Оп. 1. Д. 1915. Л. 3. 15. РГАДА. Ф. 1265. Оп. 1. Д. 3316. Л. 3. 16. Там же. Л. 5. 17. Пушкин А.С. Полн. собр. соч.: В 10 т. Л., 1977-1979. Т. 2. С. 316. 18. Лаврентьева Е.В. Указ. соч. С. 443. 19. Карманная книжка для поваров и поварих. Ч. 2. К употреблению в городе и деревне: перевод с французского 3-го издания, пополненного от переводившего многими статьями: с фигурами / сочинение Г. Корделли. М., 1826. С. 645. 20. РГАДА. Ф. 1265. Оп. 1. Д. 2315. Л. 1-20. 21. Там же. Л. 20. 22. Родина. 2015. № 7. С. 66. 23. А.С. Пушкин. Письма к жене. Л., 1987. С. 62. https://rodina-history.ru

0 notes

poeziavstre4a · 9 months ago

Text

Иосиф Бродский

***

В этой комнате пахло тряпьем и сырой водой,

и одна в углу говорила мне:"Молодой!

Молодой,поди,кому говорю,сюда",

И я шел,хотя голова у меня седа.

А в другой--красной дранкой свисали со стен ножи,

и обрубок,качаясь на яйцах,шептал:"Бежи!"

Но как сам не в пример не мог шевельнуть ногой,

то в ней было просторней,чем в той, другой.

В третьей--всюду лежала толстая пыль,как жир

пустоты,так как в ней никто никогда не жил.

И мне нравилось это лучше,чем отчий дом,

потому что так будет везде потом.

А четвертую рад бы вспомнить,но не могу,

потому что в ней было как у меня в мозгу.

Значит,я еще жив.То ли там был пожар,

либо--лопнули трубы;и я бежал.

1986

***

Я слышу не то,что ты мне говоришь,а голос.

Я вижу не то,во что ты одета,а ровный снег.

И это не комната,где мы сидим,но полюс;

плюс наши следы ведут от него,а не к.

Когда-то я знал на память все краски спектра.

Теперь различаю лишь белый,врача смутив.

Но даже ежели песенка вправду спета,

от нее остается еще мотив.

Я рад бы лечь рядом с тобою,но это-- роскошь.

Если я лягу,то --с дерном заподлицо.

И всхлипнет старушка в избушке на курьих ножках

и сварит всмятку себе яйцо.

Раньше,пятно посадив,я мог посыпать щелочь.

Это всегда помогало,как тальк прыщу.

Теперь вокруг тебя волнами ходит сволочь.

Ты носишь светлые платья.И я грущу.

1993

***

Не выходи из комнаты,не совершай ошибку.

Зачем тебе Солнце,если ты куришь Шипку?

За дверью бессмысленно все,особенно--возглас счастья.

Только в уборную--и сразу же возвращайся.

О,не выходи из комнаты,не вызывай мотора.

Потому что пространство сделано из коридора

и кончается счетчиком.А если войдет живая

милка,пасть разевая,выгони не раздевая.

Не выходи из комнаты;считай,что тебя продуло.

Что интересней на свете стены и стула?

Зачем выходить оттуда,куда вернешься вечером

таким же,каким ты был,тем более--изувеченным?

О,не выходи из комнаты.Танцуй,поймав.боссанову

в пальто на голое тело,в туфлях на босу ногу.

В прихожей пахнет капустой и мазью лыжной.

Ты написал много букв;еще одна будет лишней.

Не выходи из комнаты.О,пускай только комната

догадывается,как ты выглядишь.И вообще инкогнито

эрго сум,как заметила форме в сердцах субстанция.

Не выходи из комнаты!На улице,чай,не Франция.

Не будь дураком!Будь тем,чем другие не были.

Не выходи из комнаты!То есть дай волю мебели,

слейся лицом с обоями.Запрись и забаррикадируйся

шкафом от хроноса,космоса,эроса,расы,вируса.

1970

ПРОВИНЦИАЛЬНОЕ

По колено в репейнике и в лопухах,

по галош в двухполоске,бегущей попасть под поезд,

разъезд минующий впопыхах;

в сонной жене,как инвалид по пояс.

И куда ни посмотришь,всюду сады,зады.

И не избы стоят,а когда-то бревна

порешили лечь вместе,раз от одной беды

все равно не уйдешь,да и на семь ровно

ничего не делится,окромя

дней недели,месяца,года,века.

Чем стоять стоймя,лучше лечь плашмя

и впускать в себя вечером человека.

1993

СИДЯ В ТЕНИ

Ветреный летний день.

Прижавшееся к стене

дерево и его тень.

И тень интересней мне.

Тропа,получив плетей,

убегает к пруду.

Я смотрю на детей,

бегающих в саду.

Свирепость их резвых игр,

их безутеш��ый плач

смутили б грядущий мир,

если бы он был зряч.

Но порок слепоты

время приобрело

в результате лапты,

в которую нам везло.

Остекленелый кирпич

царапает голубой

купол как паралич

нашей мечты собой

пространство одушевить:

внешность этих громад

может нас пришибить,

мозгу поставить мат.

Новый пчелиный рой

эти улья займет,

производя жилой,

электрический мед.

Дети вытеснят нас

в пригородные сады

памяти--тешить глаз

формами пустоты.

Природа научит их

тому,что сама в нужде

зазубрила,как стих:

времени и т.д.

Она снабдят цифру "100"

завитками плюща,

если не вечность,то

постоянства ища.

Ежедневная ложь

и жужжание мух

будут им невтерпеж,

но разовьют их слух.

зуб отличит им медь

от серебра.Листва

их научит шуметь

голосом большинства.

После нас--не потоп,

где довольно весла,

но наважденье толп,

множественного числа.

Пусть торжество икры

над рыбой еще не грех,

но ангелы--не комары,

и их не хватит на всех.

Ветреный летний день.

Запахи нечистот

затмевают сирень.

Брюзжа,я брюзжу как тот,

кому застать повезло

уходящий во тьму

мир,где.делая зло,

мы знали еще--кому.

Ветреный летний день.

Сад.Отдаленный рев

полицейских сирен,

как грядущее слов.

Птицы клюют из урн

мусор взамен пшена.

Голова,как Сатурн,

болью окружена.

10.

Чем искреннее певец,

тем все реже,увы,

давешний бубенец

вибрирует от любви.

Пробовавшая огонь,

трогавшая топор,

сильно вспотев,ладонь

не потреплет вихор.

11.

Это--не страх ножа

или новых тенет,

но того рубежа,

за каковым нас нет.

Так способен Луны

снимок насторожить:

жизнь как меру длины

не к чему приложить.

12.

Тысячелетье и век

сами идут к концу,

чтоб никто не прибег

к бомбе или к свинцу.

Дело столь многих рук

гибнет не от меча,

но от дешевых брюк,

скинутых сгоряча.

13.

Будущее черно,

но от людей,а не

оттого,что оно

черным кажется мне.

Как бы беря взаймы,

дети уже сейчас

видят не то что мы;

безусловно не нас.

14.

Взор их неуловим.

Жилистый сорванец,

уличный херувим,

впившийся в леденец,

из рогатки в саду

целясь по воробью,

не думает--"попаду",

но убежден--"убью".

15.

Всякая зоркость суть

знак сиротства вещей,

не получивших грудь.

Апофеоз прыщей

вооружен зрачком,

вписываясь в чей круг,

видимый мир--ничком

и стоймя--близорук.

16.

Данный эффект--порок

только пространства,впрок

не запасшего клок.

Так глядит в потолок

падающий в кровать;

либо лишенный сна--

он же,чего скрывать,

забирается на.

17.

Эта песнь без конца

есть результат родства,

серенада отца,

ария меньшинства,

петая сумме тел,

в просторечьи--толпе,

наводнившей партер

под занавес и т.п.

18.

Ветреный летний день.

Детская беготня.

Дерево и его тень,

упавшая на меня.

Рваные хлопья туч.

Звонкий от оплеух

пруд.И отвесный луч

--как липучка для мух.

19.

Впитывая свой сок,

пачкая куст,тетрадь,

множась,точно песок,

в который легко играть,

дети смотрят в ту даль,

куда,точно грош в горсти,

зеркало,что Стендаль

брал с собой,не внести.

20.

Наши развив черты,

ухватки и голоса

(знак большой нищеты

природы на чудеса),

выпятив челюсть,зоб,

дети их исказят

собственной злостью--чтоб

не отступит назад.

21.

Так двигаются вперед,

за горизонт,за грань.

Так,продолжая род,

предает себя ткань.

Так.подмешавши дробь

в ноль,в лейкоциты--грязь,

предает себя кровь,

свертыванья страшась.

22.

В этом и есть видать.

роль материи во

времени--передать

ВСЁ во власть НИЧЕГО

чтоб заселить верто-

град голубой мечты,

разменявши НИЧТО

на собственные черты.

23.

Так в пустыне шатру

слышится тамбурин.

Так впопыхах икру

мечут в ультрамарин.

Так марают листы

запятая,словцо.

Так говорят "лишь ты",

заглядывая в лицо.,

июнь 1983

***

Север крошит металл,но щадит стекло.

Учит гортань проговорить "впусти".

Холод меня воспитал и вложил перо

в пальцы,чтоб их согреть в горсти.

Замерзая,я вижу,как за моря

солнце садится,и никого кругом.

То ли по льду каблук скользит,то ли сама земля

закругляется под каблуком.

И в гортани моей,где положен смех,

или речь,или горячий чай,

все отчетливей раздается снег

и чернеет ,что твой Седов,"прощай".

0 notes