#ревет

[red-dori]

Иду по улице, холодно, под -28. Идёт мать с ребёнком не школьного возраста. Скорее всего ведёт в детский сад. Почему я их заметила? Ребёнок упал, не может встать, мать отошла примерно на метров сто от него и орёт, чтобы тот встал. А ребёнок не может и ревет в голос. После диких криков со стороны матери, тот всё же встал, а та продолжает орать на всю улицу, какой он медленный.

Писос. Бедное дитя. Да я понимаю, что бывают детские истерики, но поведение со стороны этой женщины это трындец.

[sims4littlebird]

Плачет, капризничает, ревет... а на ручках сразу лапочка-сынок ✨ Маленький манипулятор)

[mxhddn]

С чего начинается книга?

Как заинтересовать читателя с первой страницы? Хочу показать несколько хлёстких примеров, которые цепляют.

"Меня звали Сюзи, фамилия — Сэлмон, что, между прочим, означает «лосось». Шестого декабря тысяча девятьсот семьдесят третьего года, когда меня убили, мне было четырнадцать лет".

Книга Элис Силбот - "Милые кости". Сразу в лоб, сразу с козырей! С таким началом роман был обречён стать бестселлером. По-другому, я к сожалению не могу объяснить ажиотаж вокруг этой книги, потому что она на самом деле так себе, но сейчас не об этом.

"Игнациус Мартин Перриш целую ночь бухал и занимался всяким непотребством. Он проснулся наутро с дикой головной болью, приложил руки к вискам и нащупал что-то незнакомое, пару заостренных шишек. Ему было настолько плохо — слабость, и глаза слезились, — что сперва он почти не обратил на эти шишки внимания. Похмелье не оставляло места для иных беспокойств. Но когда, уже в туалете, он взглянул на свое отражение в зеркале, висевшем над раковиной, то увидел, что за время сна у него выросли рога. От удивления он пошатнулся и вторично за двенадцать часов намочил себе на ноги".

Роман Джо Хилла - "Рога" сам по себе не плох, хотя и интересен больше своей идеей, нежели сюжетом, но лучшего начала просто не придумать. Сразу же в голове куча вопросов и мыслей: как, откуда, почему? Идеальное начало книги.

"У-у-у-у-у-у-гу-гу-гугу-уу! О, гляньте на меня, я погибаю! Вьюга в подворотне ревет мне отходную, и я вою с нею. Пропал я, пропал! Негодяй в грязном колпаке, повар в столовой нормального питания служащих Центрального совета народного хозяйства, плеснул кипятком и обварил мне левый бок. Какая гадина, а еще пролетарий! Господи Боже мой, как больно! До костей проело кипяточком. Я теперь вою, вою, вою, да разве воем поможешь?"

А это "Собачье сердце" Михаила Афанасьевича Булгакова. Сразу к делу, сразу экшон! Всё как надо. Мастер, что сказать!

Если не трудно, делитесь постом на своих ресурсах)

[goshminherz]

Ревет сынок. Побит за двойку с плюсом,

Жена на локоны взяла последний рубль,

Супруг, убитый лавочкой и флюсом,

Подсчитывает месячную убыль.

Кряхтят на счетах жалкие копейки:

Покупка зонтика и дров пробила брешь,

А розовый капот из бумазейки

Бросает в пот склонившуюся плешь.

Над самой головой насвистывает чижик

(Хоть птичка божия не кушала с утра),

На блюдце киснет одинокий рыжик,

Но водка выпита до капельки вчера.

Дочурка под кроватью ставит кошке клизму,

В наплыве счастья полуоткрывши рот,

И кошка, мрачному предавшись пессимизму,

Трагичным голосом вз��олнованно орет.

Безбровая сестра в облезлой кацавейке

Насилует простуженный рояль,

А за стеной жиличка-белошвейка

Поет романс: «Пойми мою печаль»

Как не понять? В столовой тараканы,

Оставя черствый хлеб, задумались слегка,

В буфете дребезжат сочувственно стаканы,

И сырость капает слезами с потолка.

САША ЧЕРНЫЙ, «Обстановочка»

[girlsinner666]

Флешер в деле | Вишенка на торте

Шерри шла по парку торопливо перебирая ногами в скрипучих кедах. К ночи поднялся сильный ветер, и как бы Вишенка не ненавидела заплетать волосы, ей пришлось соорудить что-то похожее на косичку, которая теперь подпрыгивала на каждом шагу.

Она как раз заворачивала за угол, когда вдруг увидела на лавочке того самого рыжего парня, что постоянно лез со своей философией к ней в душу. Ночь готовилась вступить в свои права и фонари почувствовав это, начали загораться. Их желтоватый свет добавлял золотых бликов на рыжие волосы Тима. Он сидел и снова курил сигарету, под его ногой был скейт, который парень катал туда сюда. И даже стоя в отдалении Шерри слышала, как ревет тяжелая музыка в его наушниках... Шерри улыбнулась, потому что не узнать бешеный припев самой популярной песни собственного отца было бы кощунством. Интересно, как бы парень отреагировал, если бы узнал ее фамилию?

Тим впервые за долгое время чувствовал себя расслабленно. Его сегодня выгнали из кафешки, но он испытал лишь облегчение. Хоть найти вторую подработку так быстро было далеко не просто… немного личной свободы ему были необходимы как глоток никотина, к которому он пристрастился еще несколько лет назад. И теперь можно было себя чем-то занять. Где то проводить время… Лишь бы не "дома".

- Хуууу, - Откинс выдохнул клубы дыма, и пронаблюдал за серым облачком чуть прищурив глаза. А потом поскреб короткими ногтями скулу с ссадинами, на которых начали образовываться корочки.

Смотря в сторону Тим задумался о тексте песни, играющей в проигрывателе, и потому не заметил того как к нему с другой стороны приблизились и резко дернули из уха наушник...

- Блять! – Тим дернулся и схватил за руку напугавшего его… - Аахахаха… - Шерри рассмеялась над реакцией парня, потому что в этот момент он был похож на напуганного взъерошенного кота, ломающего себе спину вставая на дыбы. – Расслабься… Я была обязана это сделать. Сам виноват. Не чего было так громко врубать… - Ага, - Тим отпустил запястье девушки, стараясь унять сердцебиение. Как убедиться что жив? Пусть тебя кто-то напугает. – Повезло что схватил за руку, а не вмазал с разворота. - Да? Не думаю что тебе хватило бы ловкости… - Я бы с тобой поспорил. Но доказать не получится. Девчонок бить не хорошо. - Все пыхтишь? Не подумай, я уже привыкла к вечному запаху табачного дыма, отец тоже курит как паровоз... – Шерри села рядом на лавку и посмотрела на скейт. – Катаешься?! - Ага, как и половина пацанов уличных. – Тим сделал еще пару затяжек, а потом наклонился и об асфальт затушил сигарету и окурок бросил за спину себе, куда-то в растущие кусты. - Чертовски удивлен, что тебя предки куда-то выпустили вообще. Тем более так скоро после недавних событий.

Рыжий откинулся на спинку лавки, сцепил пальцы за затылком и посмотрел на девушку. - Хм… - Шерри посмотрел на парня, - Я вот тоже была бы удивлена, если бы твоя физиономия начала заживать хотя бы. Но нет, ничего не меняется. Удиви уже. - Браво. Шикарно уходишь от ответа. Удивлю. Обязательно… - Тим облизнул битые губы, - В следующей жизни. - Звучит не очень-то утешительно, знаешь ли. Я вот на тебя посмотрю и сразу кажется что у меня все не так дерьмово. Если… Если задуматься. - Ахахахаха, видишь… Все познается в сравнении. – Под ногой все так же катался туда и обратно скейт, - А ты? - Я что? – Девушка вскинула брови не совсем понимая о чем конкретно интересуется Тим. - Ну для начала ты катаешься? – Ладонью он показал на скейт, - Пошли покатаемся. Чего штаны просиживать. - Откуда столько бодрости? Ты разве не после смены? - Я привык... - А я еще нет, мне кажется что я готова в спячку впасть, и вообще шла домой! - Хотела бы ты домой - уже была бы дома, врунья. Шерри легонько шлепнула рыжего по плечу. - Тим, ты что издеваешься? Ты... ты реально предлагаешь мне ��стать на эту адскую штуку с колесиками ночью?! Совсем что-ли...

- Что? Скажи. Скажи и уже не отделаешься, потому что тебе придется меня не только шлепнуть после моего ответа, и тогда мы "просто друзьями" быть уже не сможем. Тим подсел почти вплотную и неожиданно дернул Шерри за косичку. Эта хрипотца в голосе парня падала куда то прямиком Шерри в живот, и она буквально не поспевала за сменой его образов. Этот пацан умудрялся одновременно пугать, возбуждать и бесить Вишенку. - Да пошел ты. Ни за что не заста��ишь меня кататься на этой неустойчивой херне! - Не доверяешь? И эта фраза врезалась куда-то глубоко между ребер. - Не говори со мной о доверии, потому что каждый раз, когда я раскрываю душу кому-то туда прямиком отправляется поток человеческого дерьма!

Тим ничего не ответил, просто встал на скейт и покатил в сторону трамплинов. Тело его двигалось так естественно, что казалось доска составляет с ним неразрывное целое. Неспешно отталкиваясь ногой от асфальта, он ехал по тротуару, и эта плавность и внутреннее спокойствие просто поражали Шерри. Как рыжему удавалось сохранить все это при том, что в его жизни явно происходил пиздец куда большего масштаба, чем у Вишенки?..

[casualbos-bir]

Однажды, наступает та жизнь, в которой тебя уже никто не соблазнит своим напором.

Не удивит показательными выступлениями. Не убедит набором громких слов.

Откликаешься редко. И только на тихую нежность. На ненавязчивую заботу. На то молчание, в котором нет напряжения, но есть понимание.

Жизнь не должна быть сложной.

Она должна быть счастливой.

Знаешь, что хуже физической усталости? Моральная перегруженность.

Так случается, когда человек слишком долго живет лишь словом «надо». Надо то, надо это, надо, надо... и ба-бах - твоя душа ревет навзрыд, глаза потухли, а ты буквально проклинаешь все, что так было надо.

Не допусти этого срыва. Какие бы ты ни поставил (а) перед собой цели, помни: отдых - одно из обязательных условий.

Не забывай хоть иногда вылетать из клетки своих обязательств!..

В жизни нужно иметь один важный принцип — всегда брать трубку, если тебе звонит близкий человек...

Даже если ты на него обижен.. даже если не хочешь разговаривать.. и уже тем более если ты просто хочешь проучить...

Нужно обязательно взять трубку и выслушать то, что он хочет тебе сказать...

��озможно, это будет что-то по-настоящему важное...

А жизнь слишком непредсказуема, и кто знает, услышишь ли ты еще когда-то этого человека вновь.... 

[bleaknesty]

Hi there!

Есть ли у тебя любимые музыкальные альбомы? Если есть, то назови топ-5 своих самых драгоценных)

Ну на 1-ом месте конечно же альбом от моей любимой группы Linkin Park - Hybrid theory. Я считаю этот альбом самым лучшим <3 (слушаю 24/7). Голос Честера это просто что-то НЕРЕАЛЬНОЕ

На 2-ое место я бы поставила альбом Fallen от Evanescence, тк. мне очень нравится вокал Эми. Когда я слушаю песни с этого альбома, то мысленно рыдаю. Как по мне, в этом альбоме соединилось всё самое лучшее, что есть в роке.

3-е место - Around the fur от Deftones. Один из моих любимых жанров - ню-метал, этот альбом как раз в этом жанре. Есть как и спокойные треки, так и мощные, например, «Headup». Плюс крики Чино ещё больше усиливают адреналин.

4-ое место - Follow the leader - Korn. Очень нравится инструментал, однако главный инструмент группы – это, пожалуй, голос Джонатана Дэвиса, который поет, рэпует, кричит, ревет из-за чего музыка кажется еще более шизофренической (но я такое люблю)

Ну и 5-ое место…довольно сложный выбор. Думаю, Infest - Papa Roach. Альбом наполнен яростью и драйвом, а в некоторых треках присутствует некий депрессивный подтекст. Также хочу отметить небанальные гитарные риффы Хортона, пожалуй именно они являются фишкой данного альбома.

[anshiva2]

Diabolik Lovers: More, Blood. Коу. Brute Ending

(Внимание: В переводе могут быть ошибки.)

_______________________________________

Тогда я подумала, что поняла чувства Коу.

Думала, что мы понимаем друг друга.

Но... это было всего лишь моё ошибочное предположение.

C его ненавистью к людям и темнотой в сердце, Коу было понять не так просто, как я думала. _______________________________________

Подземная темница

Юи: Хха... хха... Коу: Хе-хе, не сопротивляйся. Если будешь дергаться, я промахнусь и от этого будет только больнее. Юи: Мх...Ах!.. Коу: Не надо так морщиться. Ты от такого не умрешь. Коу: Это наказание за то, что все шишки посыпались на меня. Не волнуйся, ладно? Ты не умрешь, я тебе это гарантирую. Юи: ...чему... Коу: Чего? Я тебя не слышу. Юи: Почему... ты это делаешь? Коу: Почему? И ты сейчас это спрашиваешь? Я до этого уже много раз это делал. Тебе вроде это нравилось. Коу: А теперь я собираюсь в этом убедиться, доставляя тебе удовольствие. Коу: Но я так и не могу понять это бессмысленное чувство. Коу: Но когда ты держала нож и пыталась себя убить... Только тогда совсем немножко я начал понимать. Коу: Поэтому... если попытаешься умереть опять, думаю, что тогда я точно смогу понять. Коу: Но с этим возникли проблемы... Даже если тебя также поранить, я так и не смогу испытать то чувство, которое испытал тогда. Коу: К тому же я зол, а это действительно проблема. Коу: Если так продолжится, я потеряю контроль и могу вправду убить тебя. Юи: Хн.... Коу: Сошел с ума? Да. Наверно, так и есть. Коу: Но я вот подумал. Мне говорили, что ты можешь полюбить как меня, так и тех сранных аристократов. Коу: Если это так, я не могу этого позволить. Так что... Коу: Будет намного веселее убить любимого человека, чем любого другого. *ткнул ножом* Юи: ...Ха!.. Юи: Ах... *упала* Коу: Ах... *пьет кровь* как давно я не пробовал твою кровь. Коу: *пьет кровь* ...Кровь из сердца намного вкуснее. Юи: ... ... Коу: Ахах! Наконец-то замолчала! Умничка, М-кошечка. Может, в качестве награды мне тебя поцеловать? Юи: ... ... Коу: Эй, ты слушаешь? *шлёпнул по лицу* Коу: Я сказал "Эй". М-кошечка? Коу: Умерла? Коу: А? Не может быть! Насколько бы ни был слаб человек, он же не может от такого умереть? Коу: Сердце остановилось... Что это значит? Коу: Ты уже не двигаешься? Эй. Коу: ... ... Коу: Ты больше... не назовешь меня по имени? Коу: Я больше не увижу ни слёз, ни улыбки на этом ужасном лице? Коу: Вот что значит умереть? Эй, Юи... Юи: ... ... Коу: ... ...Нет... Коу: Нет! Нет, быть не может! Коу: Ты не могла умереть! Коу: Эй, Юи! *шлёпнул по лицу* Коу: Эй! Открой глаза! Давай! Юи: ... ... Коу: ...Почему?! Юи: ... ... Коу: *ревет* АААААА! Коу: Нет! Проснись... Юи!..

Карлхайнц: Коу. Коу: *ревет* Карлхайнц: Из твоего ненастоящего глаза текут слёзы? Коу, что ты увидел? Ты увидел что-то важное? Карлхайнц: Что такое? Ты вцепился мне в ноги. Коу: ...Прошу вас... Коу: Сделайте что-нибудь! Всё равно, даже если я умру! Так что... Карлхайнц: Спасти девушку? Это невозможно. Коу: Прошу вас! Мне всё равно, что со мной станет! Пожалуйста, спасите её! Карлхайнц: Смирись. Ты совершил преступление. Если умрешь, уже не оживешь. Таковы люди. Коу: ...Нет... Юи... Коу: Точно. *взял нож и выкалывает себе глаз* Коу: ...Вот... вот возвращаю его вам. Этот глаз, который вы специально мне подарили. Коу: Он очень ценный, я его не заслуживаю. Верно?! Коу: Я возвращаю его! Так что спасите её! Карлхайнц: Ты так хочешь её спасти, что готов пойти на это? Коу: ...Значит!.. Карлхайнц: Но этого недостаточно. Если хочешь спасти её, нужен еще один. Коу, отдай свой левый глаз. Коу: А... Карлхайнц: Ты уже однажды предпочел выбрать смерть, чем потерять левый глаз. Карлхайнц: Откажешься от этого глаза, ради которого ты хотел умереть? Таковым будет твоё решение? Коу: ... ... *выколол себе глаз* Коу: ААА! Карлхайнц: На мгновение заколебался? Коу: ...А теперь... спасите её... Карлхайнц: Теперь, потеряв оба глаза, ты никогда не сможешь посмотреть на голубое небо. Карлхайнц: Однако теперь ты должен понять. Голубое небо, которое ты так хотел — не то, которое ты видишь над собой. *биение сердца* Юи: ...Мх... Коу: !.. Юи! Очнулась?! Юи: Кхе... Коу?.. Коу: Ах, Юи! В самом деле слышу твой голос! Где, где ты? Юи: Я здесь. Прямо перед тобой. Коу: Ясно... Отлично. Я тебя...

Юи: Коу, ты меня не видишь? Но почему? Коу: Пустяки. Коу: Я с тобой поступил и намного ужаснее, так что это даже не наказание. Юи: (Что же со мной произошло? Ничего не могу вспомнить.) *биение сердца* Юи: (Сердце... странно звучит.) Коу: Юи... прошу, не молчи. Когда ты молчишь, я не понимаю, здесь ты или нет, и мне становится страшно. Юи: Я здесь. Юи: Прикоснись к моей руке, ты чувствуешь её? Коу: Да... чувствую. Отлично, ты точно здесь. Коу: Эй, позволь мне еще потрогать твою руку. Хочу быть точно уверен. Юи: Конечно. Коу: Как и сказал Руки. Если мы будем вместе, это добром не кончится. Я опять совершил ошибку. Юи: Всё в порядке. Что бы со мной не случилось, я буду в порядке. Юи: Почему я так говорю?...Потому что я знаю. Я больше не человек. Коу: Неужели ты тоже... Юи: Ага, именно. Я одна из вас. Коу: Теперь понятно, почему твои руки... Юи: Холодные? Коу: Да. И щёки. И... *поцеловал* губы тоже. Коу: Человек, вампир... Ева — не важно. Если только ты рядом. Коу: Если ты будешь рядом, мне и глаза не нужны. И на небо... смотреть не нужно. Коу: Значит, это и есть любовь? Замок Эдем

Карлхайнц: ...Это тоже форма любви? Коу, ответ на этот вопрос ты, наверное, узнаешь, когда ст��нешь Адамом. Карлхайнц: ...Глаз, который искал голубое небо? Карлхайнц: Но теперь он тебе не нужен, Коу. Ты уже получил своё единственное небо. Сад Юи: Коу, ты как? Ступай осторожно.

Коу: Да, всё хорошо. Ты же меня держишь. Коу: Похоже, сегодня очень ясная погода. Пахнет солнцем. Юи: А ещё красивое голубое небо. Тебе, наверное, тоже хочется посмотреть на небо? Коу: Настолько красивое? Юи: Да. Такое чистое. Коу: Понятно. Ну и ладно. Коу: Хотя я уже не увижу небо своими глазами, но... я ясно вижу красивое небо. Юи: То есть? Коу: Всегда, когда ты вот так близко стояла, я видел голубое небо в твоем сердце. Коу: Надеюсь, так и есть. Коу: Поэтому... Юи. Всегда будь рядом со мной. Юи: ...Ага. Отныне я всегда, вечно буду с тобой. Коу: Ха-ха. Как для вампира твои слова звучат убедительно. Юи: (Как и Коу, я отказалась от человеческой жизни.) Юи: (Отец, наверно, не простит меня. ...Мне не стоит больше с ним видеться.) Юи: (Коу и я потеряли слишком много. Но тем не менее...) Коу: Юи, что-то не так? Юи: Нет. Эй, давай ещё погуляем? ________________________________________

Всё, что нам нужно было — это находиться рядом друг с другом.

Он потерял глаза и больше не мог любоваться желанным голубым небом.

Но я знаю.

В его сердце всегда сияет голубое небо.

[greensleeves-redhead]

Again my jatherid writing

На станции — толкотня и шум, люди обнимаются, плачут, ругаются, бегут за забытыми где-то вещами. Джек же ощущает непривычное спокойствие внутри. Скоро прибудет поезд до Нью-Мехико, поезд до Санта Фе. Его поезд.

Провожать сегодня его пришли только они, двое Джейкобсов — зареванный впервые за все их встречи Лэс, на шее которого теперь повязана красная бандана Джекова (подарок перед долгой разлукой), Дэйви, молчаливый, о чем-то долго думающий, у него на лице и тени улыбки нет, и Катерина —эта девушка ради него сбежала сегодня с работы и лично подарила чемодан, который Джек сейчас держит в руках. Они все знают, что расстаются ненадолго, что будут приезжать к нему в Санта Фе. Что он, безусловно, на праздники и просто так, на выходных, будет приезжать в Нью-Йорк. Проходить по ночлежке Манхетэннских газетчиков, смотря, как Рэйс справился с переданной ролью самого главного их брата сейчас. Бежать в театр к мисс Медде, которая, без сомнений, будет ждать его с распростёртыми объятиями. Улыбаясь, сидеть на ужине с Джейкобсами по субботам — Шаббат, как-никак — или прямо перед носом у самого Джо Пулитцера подкатывать к его дочери. Они знают, но сердце все равно тянет неприятной грустью.

Раздаётся мерный гудок паровоза, станцию обдает дымом белым, густым. Прибыл. Лэс всхлипывает громко, шмыгая сопливым носом и обхватив руками ногу Джека, пока тот треплет его по волосам, стараясь успокоить.

— Давай, мелкий, не реви, я ж потом приеду ещё. А те в школу ещё идти. Зато отучишься, и станешь куда умнее твоего старого придурка Джека. — он говорит это с уверенностью, с тихим смешком, пока Лэс в ответ на его слова мотает головой, вытирая слезы об его штанину. Ревет только ещё сильнее, ни за что не отпуская. Пытается что-то сказать, но детский голос прерывается в очередных всхлипах.

— Лэс, пожалуйста. Ты же не хочешь, чтобы Джек опоздал? — это произносит Дэйви, лицо у него ещё бледнее обычного, а веснушки совсем не видны. Только родинка крохотная над губой выделяется, темнеет. Он перебирает пальцами край своего жилета — отглаженного в честь небольшого прощания, небольшого праздника, мнет ткань, как всегда тревожась о какой-то чуши, которую Джек не понимает и не поймет скорее всего совсем.

— Хочу! Почему он не может быть ковбоем в Нью-Йорке? Зачем это.. как его.. Санта Фе? — в голосе Лэса звучит обида искренняя, детская злость, хотя он был первым, кто громко и радостно кричал о том, что Джек уезжает в свою мечту. Сейчас мальчик ревет (даже со сломанной рукой он так не плакал), а на любые уговоры совсем не поддаётся. И Джеку приходится выпутывать собственные брюки из цепкой хватки младшего Джейкобса, ведь паровоз уже практически трогается с места, а женщина в форме кричит ему, чтобы поторапливался, ибо Санта Фе его ждать не будет.

— Ковбои в Нью-Йорке никому нахрен не сдались, мелкий. Уж поверь. — тихий смешок от Джека, и он треплет волосы Лэсу в последний раз. Обнимается с Дэйви ещё раз, как всегда, крепко, как всегда, случайно—неслучайно мазнув губами по чужому плечу и молясь, чтобы тот не заметил. Поворачивается к Катерине, а она его сама целует, прямо в губы, лицо ладонями — аккуратными, чистыми, пахнущими чернилами и каким-то цветочным ароматом — обхватывая, и потом смеется громко, сует ему в руки последний подарок. Краски — новые совсем, масляные, дорогущие однозначно, таких он в жизнь не видел... Максимум, во снах бредовых. А это Катерина с Дэйви ходили, выбирали для него, для Джека.

И Джек улыбается до боли в щеках, ведь смотрит на них, родных, на лучших, и Катерина, и Дэйви улыбаются, но в глазах теперь не только у Лэса слезы стоят.

Но вот, раздаётся ещё один гудок паровоза и Джеку приходится за��какивать в вагон чуть ли не на ходу, всучивая билеты контролеру. Та смотрит неодобрительно, но пропускает, и сердце Джека бьется в тысячу раз сильнее. Ведь, вот он, в Санта Фе будет наконец.. А потом пару шагов делает, заходя в купе. Оно пустое ещё, и Джек садится на полку, касаясь лбом прохладного стекла окна. Смотрит на платформу, на Катерину — она почему-то, а не Дэйви сейчас с Лэсом стоит, успокаивая и вытирая слезы белым платком с вышитыми инициалами Катерины Пулитцер. А Дэйви, Дэйви...

— Джек! Джек! Келли! Послушай! — а Дэйви вдруг срывается с места, бежит со всех ног за поездом, его кудри тёмные, ужас какие красивые, теребит ветер сильный. Высунувшись в окно, Джек в ответ что-то отвечает, сам своих слов толком не слыша, и руку протягивает товарищу дорогому. Они так и пытаются достать друг друга — хотя бы кончиками пальцев, хотя бы.. так. В глазах Дэйви смесь эмоций неясная, и кажется, что по его щекам слезы бегут незваные. — Я люблю тебя. — Это последнее, что Джеку удаётся услышать, пока не прозвучит громкий, оглушительный гудок паровоза. Который любой крик, даже слова искренние, такие же, от него самого, в ответ превратит в шепот. Неслышный, оборванный, глупый... А поезд уносит его вдаль.

Паровоз с Нью-Йорка наконец тормозит в Нью-Мехико. Это Санта Фе, рельсы старые скрипят, люди вокруг шумят. Джек скидывает с себя ботинки, даже не выходя с крохотного городского вокзала посреди степи. Земля горячая, сухая, воздух всюду пахнет светом и травой. Санта Фе озарен яркими, теплыми лучами, и Джек подставляет им лицо, позволяя солнцу слепить ему глаза. У него в руках только чемодан и старый альбом с набросками — красочными ли, графичными... И скоро он ложится в траву, посреди поля широкого, пыльного — по хорошему пыльного, чувствуя, как спокойствие накатывает волной всепокрывающей. Но чего-то не хватает...

Пока через пару недель к нему не приезжают Они. Катерина, волосы которой отливают закатом здешним — рыжие, встрепанные Джеком сейчас; чей смех звенит по всей его комнатушке на старом ранчо, где он живёт теперь. Дэйви, глаза его синие, как небо в полдень, когда все работают (или если воскресенье, то Джек рисует, рисует так долго, что только к вечеру возвращается домой); за все это время Джек целует его впервые, крепко цепляясь за чужие плечи. Черт знает, как они друг с другом договорились — но приехали вместе, и расцеловывали его щеки, за эти недели загорелые, тоже вместе. И друг другу улыбались, чудесно-искренне, Дэйви и Катерина — его единственные, те, с которыми мечта о Санта Фе и правда осязаема. И Джек обнимал их так крепко, как никогда раньше. Теперь мечта и правда исполнилась.

[plympi]

Безотраднейшая картина: горсть людей, оторванных от света и лишенных всякой тени надежд на лучшее будущее, тонет в холодной черной грязи грунтовой дороги. Кругом все до ужаса безобразно: бесконечная грязь, серое небо, обезлиственные, мокрые ракиты и в растопыренных их сучьях нахохлившаяся ворона. Ветер то стонет, то злится, то воет и ревет.

В этих адских, душу раздирающих звуках, которые довершают весь ужас картины, звучат советы жены библейского Иова:《 Прокляни день твоего рождения и умри》.

Н. Лесков. "Леди Макбет Мценского уезда".

[madeplace123]

Мои заметки, чтобы двигаться дальше.

Здесь вам не равнина - здесь климат иной.

Идут лавины одна за одной,

И здесь за камнепадом ревет камнепад.

И можно свернуть, обрыв обогнуть,-

Но мы выбираем трудный путь,

Опасный, как военная тропа.

Кто здесь не бывал, кто не рисковал -

Тот сам себя не испытал,

Пусть даже внизу он звезды хватал с небес.

Внизу не встретишь, как не тянись,

За всю свою счастливую жизнь

Десятой доли таких красот и чудес.

Нет алых роз и траурных лент,

И не похож на монумент

Тот камень, что покой тебе подарил.

Как Вечным огнем, сверкает днем

Вершина изумрудным льдом,

Которую ты так и не покорил.

И пусть говорят - да, пусть говорят!

Но нет - никто не гибнет зря,

Так - лучше, чем от водки и от простуд.

Другие придут, сменив уют

На риск и непомерный труд,-

Пройдут тобой не пройденый маршрут.

Отвесные стены - а ну, не зевай!

Ты здесь на везение не уповай.

В горах ненадежны

ни камень, ни лед, ни скала.

Надеемся только на крепость рук,

��а руки друга и вбитый крюк,

И молимся, чтобы страховка не подвела.

Мы рубим ступени. ��и шагу назад!

И от напряженья колени дрожат,

И сердце готово к вершине бежать из груди.

Весь мир на ладони - ты счастлив и нем

И только немного завидуешь тем,

Другим - у которых вершина еще впереди.

[poeziavstre4a]

Александр Розенбаум

НА ДОРОГЕ ЖИЗНИ

В пальцы свои дышу– Не обморозить бы. Снова к тебе спешу Ладожским озером.

Долго до утра В тьму зенитки бьют, И в прожекторах “Юнкерсы ” ревут. Пропастью до дна Раскололся лед, Черная вода, И мотор ревет: “Вправо!” …Ну не подведи, Ты теперь один Правый.

Фары сквозь снег горят, Светят в открытый рот. Ссохшийся Ленинград Корочки хлебной ждет.

Вспомни-ка простор Шумных площадей. Там теперь не то– Съели сизарей. Там теперь не смех, Не столичный сброд– По стене на снег Падает народ– Голод. И то там,то тут В саночках везут Голых…

Не повернуть руля, Что-то мне муторно… Близко совсем земля, Ну что ж ты,полуторка?..

Ты глаза закрой, Не смотри,браток. Из кабины кровь, Да на колесо– ала… Их еще несет, А вот сердце–все. Стало.

1986 год

[kryvopust]

Константин Кривопуст: зеленые судоходные коридоры набирают обороты

Мощный дизельный двигатель ревет, когда водное такси прорезает бурную воду, соединяющую грязные портовые районы Роттердама с остатками исторического морского величия города.

Когда желтый скоростной катер причаливает перед гламурной гостиницей Нью-Йорк, всемирное наследие этого города могут увидеть все.

122-летнее здание, одно из немногих, переживших бомбардировку Роттердама во время Второй мировой войны, первоначально являлось штаб-квартирой голландской судоходной компании Holland America Line. Название фирмы до сих пор красуется на фасаде здания заглавными буквами.

По соседству, из своей штаб-квартиры в небоскребе, отдаленно напоминающем маяк, Администрация порта Роттердама стремится пролить свет на будущее судоходства, а не оглядываться на прошлое. В частности, они сосредотачивают внимание на том, как сектор может удвоить усилия по уменьшению выбросов.

Являясь менеджером и оператором крупнейшего порта Европы, администрация сотрудничает со своим противоположным портом в Сингапуре, чтобы создать один из первых в мире новых зеленых коридоров для морских перевозок на большие расстояния.

Идея, лежащая в основе этих коридоров, состоит в том, что грузовые суда путешествуют вдоль маршрутов, используя только топливо с нулевым или низким уровнем выбросов. Чтобы сделать это возможным, Роттердам и Сингапур строят новые хранилища для экологически чистого топлива, таких как аммиак и метанол, как альтернативы мазуту.

Аммиак – это газ, образующийся путем плавления водорода с азотом. Его называют "зеленым аммиаком", если водород производится с использованием 100% возобновляемой энергии. Между тем метанол является формой алкоголя, который можно производить с помощью экологической энергии.

Временный исполнительный директор Роттердамского порта Будевин Симонс говорит, что связь между голландским городом и Сингапуром имеет целью показать, как эта концепция может работать на практике.

"Это прагматический подход к сокращению выбросов углерода в судоходстве", - говорит он. «Мы должны с чего-то начать, и вы не можете начать с внедрения транспортных перевозок с нулевыми выбросами в качестве комплексного решения по всему миру.

Именно поэтому мы ищем эти зеленые коридоры как контрольные точки в ограниченном масштабе. Затем мы должны увеличивать масштаб».

Концепция зеленых коридоров  родилась на COP26  , глобальном экологическом саммите, состоявшемся в Глазго, Шотландия, в 2021 году. Она получила название «  Клайдбанковская декларация»  и согласована 22 странами, включая Великобританию, содержала обязательство создать по крайней мере шесть коридоров к середине этого года. десятилетие.

В этом месяце на COP28 в Объединенных Арабских Эмиратах было объявлено о новых коридорах, в том числе один от западного побережья Канады до Кореи и Японии, один в Карибском бассейне и другой между Хьюстоном в США и бельгийским Антверпеном.

Это произошло после того, как Международная морская организация, представляющая отрасль судоходства, пообещала, что этот сектор достигнет нулевых выбросов  «приблизительно к» 2050 года.

В то время как такие порты как Роттердам продолжают готовиться к переходу на судоходство с нулевыми выбросами, очевидно, что судостроители сталкиваются с не менее серьезным вызовом.

Отраслевые данные показывают, что только 0,6% грузовых судов во всем мире работают на альтернативном топливе, и только 15-16% судов, которые сейчас заказаны, будут работать на двойном или альтернативном топливе.

Тем не менее, существует определенный спрос на более экологичную доставку, например, от гиганта онлайн-магазинов Amazon. Фирма, член-основатель Zero-Emission Maritime Buyers Alliance вместе с другими компаниями, такими как мебельная группа Ikea и швейная фирма Patagonia,  недавно возобновила  контракт на сокращение выбросов с транспортным гигантом Maersk.

Тем временем, грузовая компания North Sea Container Line  спускает на воду судно, работающее на аммиаке,  которое будет курсировать между Норвегией и Германией. А компания Hoegh Autoliners, специализирующаяся на транспортировке автомобилей и поездов, строит 12 новых судов, готовых к работе с аммиаком.

Линн Лу является исполнительным директором Глобального центра морской декарбонизации, организации, способствующей переходу на экологически чистое топливо в отрасли. Она прогнозирует, что производство аммиака может удвоиться или даже утроиться к 2050 году.

"Ничего из этого не будет легко масштабировать", - отмечает Эдвард Глоссоп, руководитель отдела устойчивых операций в Bunker Holding, крупнейшем в мире поставщике судового топлива.

«Но аммиак может быть менее сложным. Первые аммиачные двигатели будут доставлены на верфи до конца 2024 года, и мы стремимся стать коммерческим поставщиком аммиака с низким уровнем выбросов в течение нескольких лет».

Однако пока нет никаких планов по внедрению зеленых судоходных путей, и некоторые наблюдающие за этой отраслью сомневаются, что они станут популярными.

"Мы знаем, что топливо будущего будет дорогим", - говорит опытный морской экономист Мартин Стопфорд. «Вы пытаетесь ввести изменения, которые сделают людей беднее, поэтому это будет непопулярно».

Он добавляет, что даже если производство чистого топлива начнет развиваться, морская отрасль будет противостоять таким секторам, как производство, бытовое отопление, автомобильный транспорт, авиация, конкурирующая за поставки.

Господин Симонс признает, что процесс декарбонизации судоходства «сложный и дорогостоящий».

"Но мы не должны прогнозировать будущее на основе сегодняшнего состояния технологий и состояния рынков сегодня", - рассуждает он.

«Да, сегодня мазут дешевле водорода или аммиака, но это не значит, что так должно быть в будущем».

На воде перед его домом даже желтые водные такси Роттердама подсоединяются к зеленому переходу. Еще в 2016 году здесь заработало первое в Европе водное такси на электричестве, а в прошлом году на воду отправилось еще водородное.

«Все это должно стать возобновляемым», – заключает г-н Симонс.

По материалам: Dr. Kostiantyn Kryvopust

[goshminherz]

Алексей Беляков.

А если бы педагоги отмечали День учителя, как погранцы или десантники? Они-то точно заслужили отрыв по полной.

Итак, парк культуры, вечер. Идет толпа пьяных учителей, пинает урны. В руках у них классные журналы и стопки тетрадок. Училка химии несет огромную колбу с собственной настойкой, всех угощает. Училка английского бубнит зловеще «fuck you, fuck you». Училка географии яростно раскалывает о свою голову старый глобус, типа всем кирдык. Толпу возглавляет толстый и лютый Эдуард Маркович, директор школы. Он рвет на груди пиджак, кричит: «Коллеги! Для кого звонок?»

Толпа ревет в ответ: «Для учителя!»

Эдуард Маркович зовет: «Тогда к фонтану!»

От пьяных учителей шарахаются культурные отдыхающие. Но завуч Валентина Борисовна успевает крепко схватить одного юношу на самокате: «Из какой школы, чмо?»

Юноша, робко: «Я вам не чмо…»

И тут Валентина Борисовна выхватывает стальную указку, которой замахивается на юношу: «Чо сказал?»

«Да я вообще уже школу закончил!» – блеет юноша.

«Ладно, свободен», – Валентина Борисовна дает ему пинка, поправляет свою челку и значок заслуженного учителя РФ на груди.

Вот толпа уже у фонтана. Эдуард Маркович кричит: «А если я прыгну, вы тоже прыгнете?»

«Даааа!» – ликует толпа.

Они сбрасывают кофточки и туфли, плюхаются в фонтан, вместе с журналами и тетрадками, резвятся там и гогочут. Полицейские стоят в стороне, не вмешиваются. Они все были двоечниками, они боятся. Свирепый Эдуард Маркович кричит из центра фонтана: «А голову вы дома не забыли?»

«Забыли!» – неистово вопят бухие училки.

Появляется съемочная группа НТВ, корреспондент робко начинает репортаж о купании пьяных учителей. Но тут Валентина Борисовна, отхлебнув у химички настойки, бросается на корреспондента, лупит того указкой, разносит вдребезги камеру.

«Дневник на край стола! – визжит она. – Открыли двойные листочки, суки!»

Полицейские с трудом спасают корреспондента и оператора.

А мокрые училки вылезают из фонтана, где остаются плавать журналы и тетрадки, которые никто уже не проверит. И еще там остается Эдуард Маркович, который блюет.

Потом он обводит мутным взглядом коллег: «Чо уставились как бараны на новые ворота? Поднять руки, кто со мной пи3дить старшеклассников!»

И улыбается блаженно: «Лес рук. В натуре!»

[asbestgid]

ВЕЧЕРНИЕ РАЗГОВОРЫ 5. НОВЫЙ ДОМ Папка долго жили в старом-то доме. Потом, уж годах в двадцатых, давай новой ставить. Поставили новой дом. Большой. Вот как зайдешь, была прихожа. Дальше комната. Тут кухня. Посредине печь была сложена. Я помню, как плотники рубили этот дом-от. Кисловски мужики, пять человек. Жили тут у нас, и все. Вот весь день стукают. Вечером папка пойдет к им туда. Сойдутся в гармошки играть, русского плясать. Кто кого перепляшет. В срубах пол-от уж был послан, а окошки еще не выделаны, крыша не закрыта. Папка, значит, играт — хресной Василей со Степаном пляшут. Потом хресной Василей играт — папка с Ондрием пляшут. Робята-то у нас все хорошо плясали. А я круг их да круг их. Тоже пляшу. Все хохочут. А не пили. Никогда, штобы кто-то попросил с устатку. Нет. Вот когда уж все сделали, папка рассчитался — вот тогда угощали. Угостили, напоили. Папка на лошаде свез их домой. Самих свез и инструмент свез. Такой уж был порядок. Переехали в новой дом-от, а мало в нем пожили. КОММУНА Как начались колхозы, наши-то сразу в колхоз вступили. Хоть мама как не ревела, не хотелось ей… Сперва-то ведь был не колхоз. Сперва-то была коммуна. Свели, значит, в коммуну всю скотину, всех курец согнали. Всё в одно место. Весь хлеб на корню сдали. Весной сдавали, уж посеяно было. Вошли в коммуну. Ну, у нас в конюшне, на задах-то, сделали скотный двор. В бане сделали, значит, варить скоту. Мама ревет: «Нарушили все хозяйство». Потом, я не знаю, чё-то она быстро распалась, коммуна-то. Чё-то ее не стало. Тожно начались колхозы. Скотину опять роздали по домам. По корове дали. Ну, коней-то не дали. А корову дали. Теленка, поросенка. Это-то дали. Курец обратно отдали. Начали работать в колхозе. Подробнее: https://asbestgid.ru/news/v_isakov_vechernie_razgovory_5/2023-03-05-3511

[kinokritik42]

День патриота

Что пытается сказать этот фильм «День патриота»? Я спрашиваю без желания спорить или противоречить огромному океану критиков и кинозрителей, которым понравился этот фильм. Я знаю о мастерстве, заложенном в таком фильме, я знаю о подвигах, которые, вероятно, потребовались, чтобы сохранить этот фильм со вкусом, и бог знает, что для некоторых этот фильм будет ощущаться как удовлетворительный катарсис. В интервью режиссеры Питер Берг и Марк Уолберг заявили, что фильм следует рассматривать как фильм о городе, объединившемся для борьбы со злом. «Чем больше исследований я проводил, тем больше понимал, что это действительно пример совместной работы сообщества», — сказал Берг. Но, несмотря на добрые намерения и дипломатические слова (или пустословие, в зависимости от того, насколько вы близки к этому), в конце дня мне все же нужно спросить себя, а в чем, собственно, смысл? Основная история Дня патриота не нуждается в пересказ. Я уверен, что многие американцы прекрасно знают, где они были 15 апреля 2013 года; конечно, каждый бостонец. Драматическая линия фильма и часть того, что делает фильм таким «со вкусом», заключается в том, что он изгибается и переплетается с жизнями разных людей, тесно вовлеченных в террористический заговор. К таким людям относятся Патрик Даунс (О'Ши) и Джессика Кенски (Броснахан), молодая пара, пострадавшая в результате первого взрыва; Офицер Шон Кольер (Пикинг), полицейский Массачусетского технологического института, застреленный при исполнении служебных обязанностей; Гражданин Китая Дун Мэн (Ян), которого ненадолго взяли в заложники бомбардировщики, и сержант Джеффри Пульезе (Симмонс), который сбил старшего из братьев Царнаевых. Затем, конечно, есть Марк Уолберг, который играет очень вымышленного и очень хихикающего Томми Сондерса. (Уолберг); полицейский из Бостона, чья история, я думаю, призвана служить соединительной тканью. Его характер дает очень коварный диссонанс; не только потому, что его участие во всем, от взрыва до перестрелки и окончательного ареста, совершенно случайно, но и потому, что он отвлекает внимание, чтобы рационализировать самосуд. Он поэтически восхваляет моральные абсолюты, сталкивается с следственными инстанциями, прыгает через все предопределенные обручи, которые приближают его к плохим парням, и у него еще есть время, чтобы поплакать о последствиях нападения. Если подумать, Уолберг — это не просто соединительная ткань, он — целая гребаная коробка, и в какой-то момент фильма его грабежи просто перестают быть простительными. Другим одиозным элементом фильма является включение, исследование и использование братьев Царнаевых в исполнении Алекса Вольфа и Темо Меликидзе. Они представлены среди шквала вступлений в первые десять минут — партитура ревет в минорной тональности, пока Тамерлан (Меликидзе) смотрит видео ИГИЛ, поедая хлопья Cheerios. Теперь, хотя нет врожденной проблемы с выводом, что эти парни на самом деле плохие парни, фильм предположительно должен быть «о Бостоне». Так зачем вообще включать этих персонажей? Что можно узнать о упорстве и решимости Бинтауна от пары грустных, жалких, антиобщественных подражателей-террористов? Ничего, если только цель их включения не состоит в том, чтобы использовать наши страхи и сделать их чем-то большим, чем пара грустных, жалких, антиобщественных подражателей террористов. бахвальства, которое возвышает то, что на самом деле было грязным, кропотливым расследованием упрощенной борьбы между добром и злом. Между тем клоуны Царнаева и, в меньшей степени, жена старшего (Бенуа) изображаются вершиной сказочного зла. Зло, которое лишь слегка носит человеческое лицо. Это такт, который, несмотря на то, что он легко усваивается, сразу же усложняется, если учесть, что Царнаев-младший ожидает обжалования своего смертного приговора, а жена (которая, как подразумевается в фильме, знала все) все еще рядом и готовится к новому потоку смертельных угроз. .Интересно отметить, что «День патриота» — результат объединения двух отдельных сценариев в один большой скомпрометированный фильм. И хотя вы можете сказать, что для создания этого фильма были приложены огромные усилия, конечный результат все еще напоминает перетягивание каната. Есть вымышленная составная роль и реалистичный ансамбль. Есть жанровые клише, безыскусно переоснащенные честными человеческими элементами. Это история надежды перед лицом террора, омраченная программой, обесценивающей все испытания. Что действительно теряется в дыму, зеркалах и ударах Марки Марка в грудь, так это реальная история Бостона. История, из которой могла бы получиться богатая гражданская мозаика. Вместо этого мы получили фильм, который просто попахивает оппортунизмом.