#лаура цаголова

[regina-del-mare]

Донская бессонница

Здесь всё ещё заоблачны просторы, 

и камыши хрустальны на заре. 

Ночами деревянные опоры 

скрипят былины сонной детворе. 

Столетний дом в нахлебниках у неба: 

свисают звёзды с пыльных черепиц. 

Подковы счастья маятник нелепый, 

пристанище для странствующих птиц, 

качается на сгнившей древесине… 

Тень на плетень наводит поздний час. 

Кусты сирени в дымке тёмно-синей 

теряют целомудренный окрас, 

как будто безутешные вдовицы, 

хлебнувшие прогорклой темноты. 

Безмолвный плач притихшая станица 

несёт в себе предчувствием беды. 

Дрожит луна в ловушке паутинной 

на створке приоткрытого окна. 

Дубовый стол с посудою поминной 

потеет под прохладою сукна. 

А ветер занят чисткой дымохода. 

И пахнет сеном скошенным кувшин. 

И бравая мышиная пехота 

готовность к наступлению шуршит. 

В консервной банке смятые окурки… 

След копоти крестом на потолке… 

И дедова простреленная бурка 

ворочается в старом сундуке

[regina-del-mare]

Под мерный хруст армейского сукна 

их вынесло на русскую равнину. 

Стояла ночь, как память холодна, 

за спинами представленных к помину. 

Натружена походом ледяным, 

глотала степь твердеющие слёзы, 

пока метель дыханием парным 

толкала обречённые обозы. 

Тянули лямку кони-бурлаки, 

влачили замордованных войною. 

Архангеловы вечные полки 

испытывали верных пеленою. 

Колючей, обжигающей, да так, 

чтоб злее пульс выносливости волчьей. 

Казалось, чем решительнее мрак, 

тем смертные шеренги непорочней. 

Слова молитвы с песней казаков 

мешались в неразборчив��е стоны. 

И блик непререкаемых веков 

ложился на имперские погоны. 

Последние источники тепла,

крестов нательных тяжкие вериги, 

венчали безымянные тела 

избранников ничтожных и великих