#импрореал

[dovolnostranny]

Арсений никогда не встречал человека, который любил обниматься так сильно как Антон. При встрече, по утрам, после долгого рабочего дня или даже в перерывах между съемками. Причем, казалось, что это желание было у него абсолютно бессознательным, потому что даже ночью Арсений то и дело просыпался от того, что Антон прижимался к его спине, а на талии лежала его рука.

И если первое время их отношений Арсений не понимал этой тяги и зачастую просто терялся, не зная, как реагировать, то постепенно он все же проникся его безграничной любовью к объятиям, а дома и вовсе не редко сам начал становиться инициатором.

Ведь было безумно приятно ощущать теплые руки, которые крепко обхватывали его за талию или плечи и притягивали к себе донельзя близко, чувствовать, как Антон выводил на его спине витиеватые узоры кончиками пальцев, тихо дышал, уткнувшись в макушку, или шептал ему всякие глупости в ухо, пока сам Арсений стоял, уткнувшись ему в шею, водил кончиком носа по линии челюсти, оставляя там поцелуи и, наконец, вдыхал поглубже уже родной запах Антона вперемешку с выветрившимся за день одеколон��м.

Арсений искренне наслаждался каждым таким моментом спокойствия и безмятежности, когда он мог чувствовать себя миниатюрным, а иногда и немного хрупким в любимых руках, ощущать бесконечную поддержку и опору и просто знать, что Антон был рядом и пока не сбежал от него ни по каким делам. Хотя куда бы их не заносила нелегкая, все пути в итоге вели к тому, что Арсений вновь оказывался в родных объятиях.

[ri-akkerman]

AU: Арсений любит быть сзади. Он любит кусать Антона за загривок, быстро вбиваясь в него, теряя контроль. А после, нежно целовать в шею, особенно в эту маленькую точку. Эту родинку он любит так же, как Антон любит родинки Арсения…

[ri-akkerman]

AU: Когда Арсений говорит о том, что его папа сказал найти ему девушку с длинными ногами, Антон смущенно улыбается. Потому, что знает, Арсений уже нашел себе, правда, не девушку, но это уже нюансы. И им двоим хорошо с этими нюансами. Потому, что они одни на двоих.

[ri-akkerman]

AU: Антон так любит эти дырявые коленки. Когда никто не видит, он обязательно сует свои длинные пальцы в эти дырки, делая их еще больше, на что Арсений ворчит, но терпит. Потому, что прохладные пальцы умеют выводить замысловатые узоры на горячих коленках. От этих прикосновений, мурашки бегут по телу и Арсению приходится уединяться в туалете. Иногда с Антоном.

[ri-akkerman]

Пить во время поездки - дело не хитрое. Арсений согласился на баночку местного пива, которую Шаст купил на одной из промежуточных станций. Одна баночка, со временем, превратилась в две, а сам Арсений, слегка окосевший, лежал рядом с Шастом на одной из верхних полок. Ну а что? Они оба тощие, отлично помещаются. Ноги, только, пришлось подогнуть на манер девочки-пятиклассницы, которая мечтает о своем принце. Вот Арсению мечтать о принце не нужно. Его мужик лежит рядом, на ��оку, зачитывает смешные твиты. Димка уже допил свою единственную бутылочку и валяется в расслабленной позе («И косе» - на этой мысли Арс пьяно икает и неприлично ржет) внизу. Сережка методично посасывает свой безалкогольный мохито, отхваченный там же, в ларьке, на станции.

Глаза Попова смыкаются от голоса своего мужика, а пустая банка выскальзывает и с грохотом падает на стол. Шаст дергается и откладывает телефон на полку для мелочевки:

- Арсень, ты все уже?

Арсений поддато кивает, в голове начинаются вертолеты, а перед глазами все плывет.

- Давай, тогда, лезь на свое место и засыпай, - Антон целует того в висок.

Арсений согласен, что нужно лечь нормально. Он, медленно, дотягивается рукой до соседней полки. «Остались ноги», - думает Арс, пытаясь сложиться пополам, чтобы уже, наконец, полностью перетечь на свое место. Да, когда в его крови плещутся градусы, его кошачья грация превращается в грацию картошки. Арсений, будто в замедленной съемке, видит, как нога скользит по матрасу в проход, между полками и он летит на пол. В полете, его резко дергают вверх. Боль пронзает сведенную мышцу в правой руке, а коленкой он ударяется об стол. Сережка, выплевывает трубочку и тоже пытается поймать друга.

- Блять, Арс! - это Антон орет откуда-то сверху, держа его за руку.

- Шаст, больно, - Арсений, стонет от боли. - Хуита какая.

- Где больно? - Антон стекает с верхней полки на пол и садится перед своим мужиком.

Сережка, начинает ржать, как припадочный, доставая телефон и включая камеру:

- Этот ваш гусь, свалился с верхней полки. Видели бы вы его лицо! - он останавливает запись и уже обращается к Арсению: - Давай-ка, ты поспишь сегодня внизу, а я полезу наверх. Придурок, блин.

Арсений обиженно сопит в плечо Антона, держась за больной локоть.

- Ну давай я тебе полотенцем обвяжу руку, а на станции сгоняю в аптеку. Хо��ошо?

Арсений кивает и тянется за поцелуем.

- Тьфу, подождали бы, пока я залезу, - Сережка делает вид, будто его тошнит и лезет наверх.

Арсений, таки, получается свой целительный поцелуй. И, вроде, уже не так болит.

[ri-akkerman]

AU: Арсений никогда не может устоять перед шепотом Антона на ухо. Вообще, уши Арса, это одна из многих эрогенных зон. И Шастун знает об этом, как никто другой.

Знает и бессовестно этим пользуется, наклоняясь к ушам своего мужчины везде и всегда: на техничках, на съемках Историй, на концертах, в гримерках. В пустых комнатах Моспродюсера, когда никто не видит. Антон любит нашептывать Арсению милые прошлые глупости, когда, развернув лицом к стене, входит в него на всю длину. Арсений плавится, как сырок Дружба в микроволновке. Прогибаясь в спине еще глубже, закрывает ладонью себе рот, в попытках сдержать громкий стон.

Арсений громкий. Он никогда не разговаривает тихо. Шепот - это прерогатива Шастуна.

[ri-akkerman]

AU: Арсений любит играть в гляделки. Особенно, с Антоном. Ему уже плевать на то, что скажут люди вокруг, но не бросить, полный нежности, взгляд в сторону Шаста, когда они играют на сцене, он не может. Они научились разговаривать одними глазами. Вот Арсений кидает ласковый взгляд, а вот, он смотрит из-подо лба, а Антон ловит флешбэки на любовь, что была буквально утром. И эти взгляды замечают не только друзья, но и люди из зала, которые, наверняка, нарежут потом десятки видео под сопливую музыку.

Арсений ждёт, пока закончится концерт. Антон ждать уже не может. Эти гляделки его вгонят в могилу. Он хочет, чтобы Арсений разложил его прямо на сцене.

После концерта, Шастун вызывает такси обратно в отель. Терпение на исходе.

[ri-akkerman]

AU: У Шаста длинные ноги, которые нравится трогать Арсению. В машине, в гримерке, за кулисами, на сцене. Арсений не может себя контролировать, когда видит перед собой стройные длинные ноги в обтягивающих штанах. А это бывает очень редко. Арсению нравится обхватывать Шастуна за тонкие щиколотки, когда ноги партнера лежат у него на плечах, жестко втрахивая того в кровать. Арсению нравится прикусывать выпирающие косточки на бедрах Антона, сидя на корточках, где-нибудь, в пыльной подсобке, во время быстрого отсоса.

Арсений поклоняется ногам Антона.

[ri-akkerman]

AU: У них есть свои знаки. Мимолетные взгляды, незаметные кивки, движения руками. Они общаются жестами. Наблюдательные замечают и молчат. Для не знающих - это ничего не значащие движения.

Арсений любит провоцировать Антона. Он знает, что его кивки и взгляды Шаст расшифровывает в миг. На сцене Арс может показать, как хочет Антона. Шастун считывает это даже без всяких жестов. Просто по одному взгляду. И тогда, уже сложно ждать окончания концерта. В голове у Антона не игры. А то, как он разложит Попова в ближайшей пустой подсобке. Или зажмет там же, у стены. Потому что, терпение заканчивается.