#и кричит пошёл ты нахуй!

[kekamao]

машина блять ломается💃

в неё бабло вливается🕺

а как захочу продать💃

то не получается🕺

💃🕺

[thepotatobag]

Дедушка, который абьюзил бабушку, занимался харасментом , буллингом, а также страдал ожирением

А вы, вот, вообразите, ваша бабушка выходит в фартуке с кухни, на фартуке пятна от муки, в руках таз и говорит: “Знаешь, Катя, я сейчас поняла, что твой дедушка умер от токсичной маскулинности… Всё держал в себе, никогда ничего из него щипцами не вытянешь, так инфаркт и нажил, царствие ему небесное. Сядет, бывало, на кухне и сидит, в окно зенки пялит и думает что-то себе на уме…Не умел он плакать.. Ну это я так - чего только не придет в голову одной-то в четырех стенах” “Сейчас, Катенька, я котлеток нажарю. Голодные небось? Я фарш сама накрутила - хэнд мейдом. Чай, 20 лет уже вдова, научишься волей-неволей эмансипации. Знаешь, у нас никогда не было с твоим дедушкой эгалитарной семьи. Если дело касалось фарша, то это он, да, нарубит сам мясо, накрутит. А когда фарш надо было в листья капусты закрутить, тут уж моя долюшка женская: сколько раз ни просила его, мол, свари поесть, покорми дочку, голова болит, а он как шикнет: “Ёб твою мать, сука, не мужское это дело, стряпнёй заниматься, удавлю, проститука,” — абузер он был, Катенька, даже, я бы сказала, мизогин”. Бабушка пробует фарш на соль и обтирает руки о фартук. “А вы с бойфрендом на каршеринге приехали или на бусе? Тикеты-то нынче дорогие. Голодные? Ну, подождите ещё немного, скажи ему, пусть не агрится, сейчас будут котлетки”. “А знаешь, что ещё подумала, — возвращается в комнату бабушка с тазом фарша, — бодипозитив тоже ему не пошёл его сердцу на пользу, жирный стал к пятидесяти-то годкам, как боров. Я иной раз говорю ему: “Володя, ну куда ты манеза столько бухаешь, уже вон, за стол не влезаешь,” — а он кричит: “А ну пошла нахуй, старая, сколько хочу, столько и мажу, я мужик, мне ись надо”. А я троллить начинаю, любила я его пободишеймить немножко, прости Господи. Мол: “Ись ему надо, пузо скоро не унесёшь, так ись бушь,” а он токма орёт, как поросёнок: “И чхать мне на пузо, я что тебе, киноактёр, сука ты эдакая?” И хлопает себя по животу, а иной раз даже и бзднуть мог. Сексит он был, Катюша, ещё тот, не уважал женщин. А иногда и открытом буллингом занимался, ты вот послушай - когда ко мне сёстры мои в гости приходили, он выйдет, бывало, в одних трикошках, пьяный да давай издеваться: “Ведьмы, — говорит, — вы все, сжечь вас надо к ёбаной матери”. Бэкграунд у него худой был. Отец же алкоголик тоже, а дед его тот вообще жинку свою удавил. Вся семья у них такая была. Дед твой иной раз из хаты не выходит целый уикенд, тока есть ему подавай, да и хейтеров у него много было, потому что ни к кому он по-людски не относился, мизантроп. На похоронах, почитай, я да мать твоя только были, никто не пришёл. Ты уж извини, Катерина, что про дедушку твоего так говорю, но чёрта сажей не измажешь, все бабы в бытовке от его харасмента перемыкались. Напьётся и давай зажимать баб по углам, до сих пор людям в глаза смотреть стыдно. Прости меня, старую, что решила я совершить этот коминг аут, грешная, рассказать тебе про дедушку твоего. Видит Бог, Катерина, любила я его. А котлетки я пожарю сейчас, руки идите мойте” - незаметно, бабушка смахивает со щеки слезу и скрывается за дверями кухни. Представили? А вот так примерно и звучит со стороны речь эта вся помойная.