#журнальный портрет | Explore Tumblr posts and blogs

denivanitskiy · 5 years ago

Text

История вторая. After party после оргазма

У каждого из нас есть особые места для особых случаев: проверенный ресторан, в который мы водим на первое свидание соискательниц на позицию любви всей жизни; кожаный диванчик в углу комнаты, перед которым стоит маленький журнальный столик, что так и манит писать за ним, хотя это и чревато проблемами со спиной; не совсем разрешенная пар��овка на набережной перед медным всадником, где можно выпускать дым сигареты через приоткрытое стекло и думать о вечном. И как бы там ни было, сколько бы людей вокруг не находилось — эти места остаются только нашими, ведь мы знаем, что это взаимное чувство. Но взаимность не всегда приходит сразу, о чем я вам уже, впрочем, рассказывал.

Первым в любви бару «Юнион» признался я, заходя туда по поводу и без, в одиночестве и с друзьями, попить алкоголя или американо с двумя кубиками льда. Яркие и приветливые люди по ту сторону барной стойки, рога лося на стене, мягкие низкие подоконники, на которых обычно сидят большие компании, слегка тесный, сближающий и раскрепощающий людей танцпол — все это детали, которые мне безумно нравятся. А еще ретро-кресло перед бочкой, чаще всего свободное в будни, за которым очень легко пишется. Но не место создает людей, а люди место. Люди, которых, едва преодолев порог, я безудержно обожаю, пусть даже и безответно. Люди, в большинстве которых есть что-то близкое мне, что-то творческое. Хотя чего я лукавлю, конечно же, самым важным, заставляющим меня возвращаться сюда фактором, является наличие писсуара. Он как бы говорит тебе, что быть мужиком круто.

Дожидаясь своего бургера, я попивал смородиновый сидр и смотрел футбол. Не помню, какой футбол, потому что я не отношусь к его любителям, но в тот вечер мне нужен был повод сидеть в гордом одиночестве, потягивая медитативный напиток.

Судя по всему, никто, кроме меня, его смотреть не собирался, но мне хватило наглости попросить включить проектор, пускай и без звука. Спустя некоторое время, в плотный вакуум между мной и Whats Up’ом уже ничто не могло проникнуть. «Почему я раньше не ходил в бары, чтобы просто выпить алкоголя и подумать?!» — вопрос, который ознаменовал мои намерения на тот вечер. Я сидел и думал. Думал, что написать друзьям, писал, а пока ждал ответ, подводил итоги последних нескольких лет жизни, и если бы мне нужно было убрать свои мысли в папки, то называлась бы она «Слушаешь с��бя — слушают тебя», не смотря на то, что содержание было бы сплошь работа и женщины. Одна из моих любимых фраз, когда-либо кем-нибудь сказанных: «Хочешь рассмешить Бога — расскажи ему о своих планах». Ее авторство приписывают Вуди Аллену, и (как бы там ни было на самом деле) я благодарен за нее, потому что перестал расстраиваться, если что-то вдруг начинало идти не по плану. Что, впрочем, произошло и в тот вечер. Получив комплимент о том, как сексуально я ем бургер, что так и хочется его заказать, от совершенно незнакомой мне девушки, сидевшей напротив с другом, я слегка отвлекся от трапезы. Я огляделся. Между тем моментом, когда мой мир был сужен до размеров экрана телефона, и появлением передо мной бургера, в бар пришло много людей. Мне нужно было загрузить в голову новые данные. Все болтают — кто стоя, кто сидя. Все компаниями, о чем, в том числе, свидетельствовал одиноко стоящий рядом с моим стул. Как выяснилось позднее, он ждал второе одиночество. Пройдя за спиной моей наблюдательной соседки напротив, она двинулась к барной стойке. Весь ее вид, каждый элемент гардероба говорили о ее независимости, кричали: «Не подходи ко мне, я хочу побыть одна!» Она что-то заказала и двинулась в мою сторону. «У меня же единственное свободное место рядом, пожалуйста, сядь сюда, сядь сюда!» — с искренним желанием твердил я про себя, надеясь, что мысли, все-таки, материальны. Она исчезла у меня за спиной.” «Отстой», — подумал я и продолжил доедать бургер. Рука в кожаной куртке поставила слева от меня бокал вина. Ах, «Юнион» — интриган: все, кроме сидра, продается в другом зале, что и стало причиной ее недолгого отсутствия. За вином последовал рюкзак, правда, поставленный на пол, а уже потом сама «Госпожа Независимость». Еще не найдя нужных слов, или же поджидая удобного момента, я не спешил заканчивать с едой, так как ее наличие хоть как-то оправдывало мое бездействие. Леди-рок сделала пару глотков, поставила бокал на стол, собрала вещи и ушла. «Отстой», — снова подумал я. Так, за одну, пусть и большую, но все же лишь булочку с котлетой, я пережил искреннюю радость и искреннее разочарование, причем дважды. Слева появился салат, а рюкзак, вновь чуть было не по��ледовал на пол. В тот момент я и принял р��шение действовать. — Здесь есть крючок, специально для таких штуковин. — водя рукой под столом в его поисках, молвил я, после чего получил в ответ короткую благодарность и порцию независимости. Этого было недостаточно, слишком было велико искушение лучше узнать её. — Салаты здесь такие же волшебные, как и бургеры? — спустя три или четыре вилки спросил я. — Салат так себе, если честно, а бургеры я не пробовала. — Что ж, обязательно исправьте это в следующий визит. Это мои любимые бургеры в городе. Хотя вру, есть один в другом месте, но уж больно дорогой. — на правах эксперта отметил я, после чего мы вновь вернулись к своим первоначальным намерениям, до тех пор, пока мысли не продолжили материализовываться. Завязать нормальную беседу нам помог парень, как выяснилось, преследовавший ее от другого зала, из которого она сбежала от него и еще нескольких, твердо знающих, что нужно ей в этот вечер, парней. Молодой человек пытался получить ее номер телефона под предлогом того, что хочет нарисовать портрет. Нет, это, конечно, достойный способ сделать комплимент красоте девушки, но не лучший, чтобы заинтересовать. Ведь здесь речь шла о приручении огня. Конечно, про себя я заметил, что она пытается набить себе цену, рассказывая о том, что к ней пристает много парней, а ей никто не нужен сегодня. Она хочет побыть одна. И я хотел. Это нас и сблизило, в определенной мере. И нельзя было найти лучшего напарника для исповеди сегодня. К чему я плавно и перешел, поведав, что в свои двадцать пять я вдруг понял, что потерял свою цель в жизни, а навязываемые и материальные мне чужды. И что теперь я ее ищу. А еще о том, что ищу настоящую любовь, и что к этому меня привело разбитое сердце. И что на меньшее я ни в том, ни в другом вопросе не согласен, что если бы не воодушевляющие примеры, я стал бы женоненавистником. Да и в целом, я старался выложить о себе всю правду: что сейчас я в затянувшихся каникулах, что к числу успешных людей я не отношусь, и что у меня семь пятниц на неделе, стараясь развеять всевозможные иллюзии, которые могли возникнуть в связи с моими манерами и пиджаком. К сожалению, не сразу к этому приходишь. К тому, что лучше на самых ранних этапах знакомства не пытаться произвести впечатление, что не стоит надевать маски и пытаться себя продать �� это медвежья услуга самому себе, потому что потом возникнут куда большие сложности, чем выкинуть из головы мало тебе знакомого человека, с которым вы друг другу не подходите. Лучше сейчас, чем спустя долгое время. Больше всего ее удивило, нет, даже поразило то, что у меня нет цели. Ведь ей девятнадцать, а она точно знает, чего хочет от жизни, как туда добраться, и что серьезные отношения ей будут только мешать. В ответ на это я поведал ей свою трактовку смысла «кризиса среднего возраста», и что лучше сейчас найти ответы на те вопросы, с которыми сталкиваются люди в сорок, начиная творить глупые вещи. И что когда мне было столько же лет, сколько ей, я тоже все знал. Забыл, видимо. Она обещала подумать над этим. В то время как в моей голове крутилось только одно: «Ей не нужны серьезные отношения». Вместе со вторым бокалом вина, которое я предложил, наступила ее очередь рассказать о своих тревогах в данный момент. Это оказался великовозрастный мужчина, желающий вложить большую сумму денег в ее карьеру. В обмен, казалось бы, на секс. На регулярный секс. И брак. Чем дальше я слушал, тем шире становились у меня глаза, тем сильнее я ненавидел этого персонажа, а вместе с ним и всех тех, кто только и в состоянии, что купить себе что-нибудь. Или кого-нибудь. Больше, чем возможности высказаться по этому поводу, я ждал мнения моей собеседницы об этом предложении. Самое страшное, что она сомневалась. Театрально сомневалась, но это я выяснил после, а пока я принялся отговаривать ее от этого опрометчивого поступка, клясть всех чертей и предлагать ей различные пути, которые не обяжут мою новую знакомую идти на компромиссы с честью и совестью. Почему-то я был уверен, что они у нее есть. — Что ты подмешал мне в вино? — агрессивно наклонив голову, но не снимая с лица улыбки, спросила она. — Давай спросим у барменов, потому что я ничего не подмешивал! — Я пьяна. — продолжила Саша, так ее звали. В баре в это время уже было шумно, все танцевали, и я наклонился, чтобы выдать очередную порцию шутливых оправданий, но не успел я раскрыть рта, как она меня поцеловала. Затем еще раз. Нам обоим стало ясно, что сидеть здесь дальше, смущать окружающих и выставлять себя не в самом лучшем свете, было нельзя. Едва надев куртки, мы снова поцеловались. После чего выскочили на улицу и поймали машину, которая повезла нас в единственный отель, название которого я вспомнил в тот вечер. — У меня это впервые — пыталась оправдаться она.

Признаться, меня это мало волновало. Точнее, меня мало волновало то, что она это произнесла. Проверить бы я не смог, а поверить не собирался. К тому же мы дали понять друг другу, что отношения нас обоих не волнуют, и я не видел причин для ее оправданий, тогда как сам по этому поводу ничего говорить не хотел. Да и к чему. Нам было интересно друг с другом: в баре или в такси мы будто устраивали игры разума, философскую битву. Ее амбиции и легкое высокомерие состязались с моей иронией и здравым смыслом. Она сражалась, но надеялась проиграть. Она называла меня хорошим, а я ее интересной.

Шикарный номер и шикарный секс после череды сомнений и интеллектуальных прелюдий стали отличным завершением вечера откровений. Хорошая шумоизоляция позволила вдоволь насладиться громкими стонами, а душ немного привел в норму наше опьяневшее сознание. Мы подходили друг другу. Я чувствовал себя рядом с ней мужчиной, а она смогла снять маску и быть собой — девятнадцатилетней хрупкой девочкой, которую хотелось закутать в одеяльце и дать горячее какое.

— Ты кричишь, мне нравится. — не смог сдержать комментарий я.

— Тсс, не мешай, у меня after-party после оргазма.

#проза #барныеистории

0 notes