#деревянный потолок

[facexclaimxcafe]

Mudroom Hall

Middle-sized traditional entry hall design

[artofarawi]

Contemporary Kids - Teen Inspiration for a large contemporary boy medium tone wood floor, exposed beam, shiplap ceiling and wood ceiling kids' room remodel with gray walls

[cowgirl326]

Kids Room Teen a sizable image of a girl's transitional room with a brown floor and medium-tone wood walls.

[hoteldreamss]

Aemond Targaryen || imagine

Аннотация: Эймонд застукал читательницу за предположительно языческим ритуалом, и решил воспользоваться её желанием оставить это между ними.

Метки: как бы южная готика викторианской эпохи (вряд ли атмосфера передана, но это и не было приоритетом); контент 18+; шантаж; проповедник!Эймонд.

Слов: 2 192

Когда церковь пустая и не наполнена людьми, как обычно, бывает, когда ты посещаешь её, то вся обстановка кажется совершенно другой. Кирпичные стены ещё не согрелись от весеннего солнца после зимы, пол из досок обладал поразительно серым и непривлекательным унылым цветом. Тебе кажется, что доски не должны быть такими. Здание небольшое, помимо главного зала с множеством лавочек без спинки заставляющих людей сутулиться, во время проповеди Эймонда Таргариена, ты знала о ещё двух комнатах, одна была кабинетом Эймонда, вторая предназначалась для его отдыха.

Конечно, второй сын мэра редко покидал церковь и только по необходимости.

Твои ладони слегка вспотели. Взгляд устремлён на крест, висящий обычно за спиной Эймонда, когда он стоял на подиуме за трибуной, проповедуя и уча жителей этого маленького городка правилам божьим. Ты признаться никогда не отличалась своим верованием в Бога, тебе сложно объяснить почему в какой-то момент все эти атрибуты, послушание и соблюдения правил стали для тебя лишь привычкой и не больше. Может поэтому ты так сильно забылась и сейчас сидела здесь, ожидая очередной проповеди, потому что Эймонд Таргариен узнал о твоём маленьком развлечении в лесу.

Он наконец выходит из своего кабинета, выглядя, как всегда, серьёзным и строгим. Его чёрный костюм отглажен, идеально сидит на нём, а белый ошейник-воротник слегка виднеется под воротником рубашки. Ты замечаешь, как его взгляд с лёгкой надменностью скользит по тебе, будто ты школьница в очередной раз провалившая такое лёгкое задание.

Эймонд всем своим видом показывает, что осуждает тебя, и ты начинаешь чувствовать себя провинившейся.

— Встань, — произносит он, останавливаясь напротив тебя в паре шагов.

Ты перестаёшь сминать ткань своей юбки, доходящей тебе до щиколоток, и поднимаешь на ноги.

Эймонд в разы выше тебя. Даже твои небольшие каблуки на туго затянутых ботинках не помогают хотя бы уровнять шансы.

— Следуй за мной.

Эймонд разворачивается и направляется в своей кабинет. Ты начинаешь думать, что там могут поджидать родители, что, если он уже всё им рассказал и теперь тебе придётся ходить, опуская взгляд, показывая стыд и послушание в разы больше обычного. Родителям было бы стыдно и это единственное, что тебя пугает. Ты не хочешь, чтобы они страдали из-за тебя. Слухи разносятся намного быстрее в маленьких городках, и, если Эймонд расскажет хоть кому-то, что ты делала в лесу, остаётся надеяться, что тебя не решат окрестить пособницей Сатаны.

Заходя в кабинет Эймонда, ты удивляешься насколько здесь уютно, в отличие от главного зала. Камин зажжён и помогает поддержива��ь тепло в промёрзлом здании, в единственной комнате. Рабочий стол прямо напротив двери, ты можешь видеть несколько книг и стопки бумаг. Два стула перед столом. Небольшой круглый коврик не прикрывает весь деревянный пол, только середину. Окно чуть выше обычного, почти под потолок, оно небольшое, но и не маленькое. Ветви деревьев удачно склонились, позволяя лишь редким лучам солнца попадать в комнату, из-за чего здесь не так светло, если бы не камин, то можно было бы подумать, что сейчас вечер, а не полдень.

После зимы солнце постепенно возвращалось и под середину весны многие уже мучились от жары.

Эймонд обходит тебя.

— Пожалуйста, садись, Т/И, — произносит он, указывая рукой на один из стульев. Сам он становится прямо перед тобой, опираясь на стол и скрещивая руки на груди.

Ты замечаешь, как близко вы находитесь, когда садишься. Между вами расстояния меньше вытянутой руки и тебе от этого не очень комфортно. Но он пастор, а ты пойманная на недопустимых вещах девушка, которая не хочет лишних проблем своей семье. Тебе нужно просто дождаться, пока он отпустит тебя.

— Ты знаешь, как называется то, что ты делала там, в лесу? — его тон нарочито спокойный и на секунду тебе кажется, что он просто отругает тебя, попросит больше такого не делать и отпустит.

— Мне очень жаль, пастор Эймонд.

— Просто Эймонд, — поправляет он, наблюдая за твоим опущенным взглядом. — И ты не ответила на мой вопрос.

— Это называется языческим обрядом. — Температура твоего тела поднимается, когда ты чувствуешь пристальный взгляд Эймонда. — Мне очень жаль. Я не думала о том, что делала. Это было ошибкой.

Ты не замечаешь лёгкую ухмылку на лице Эймонда, когда он слушает тебя.

— Ты говоришь так, будто тобой управляли дьявольские силы.

Твои брови хмурятся, когда ты слышишь это подняв взгляд на Эймонда, ты видишь что-то странное в его глазах.

— Я... я просто не понимала, что делаю, во мне нет ничего от Сатаны. Прошу, не говорите моей семье. — Твой голос тихий, когда ты пытаешься найти подходящие слова и попытаться не вляпаться ещё больше. Ты помнишь историю о том, как одного бедного мужчину, который сделал непристойное предложение Алисенте Хайтауэр избили розгами. Даже его статус не помог остаться безнаказанным. Они заставили его страдать на площади, перед всеми людьми, зеваками, которые пришли посмотреть на чужие мучения. Шериф Коль стал неотъемлемой частью представления. Ты помнишь, как тебя охватывал ужас. Единственное, чего ты боялась это оказаться на его месте, даже если тебе было всего четырнадцать, и ты не сделала ничего плохого.

— Ты боишься, что я расскажу твоей семье о том, что видел? — интересуется Эймонд, отстраняясь от стола и делая всего два медленных, удивительно размеренных для него шага, чтобы встать прямо перед тобой.

Немного задрав подбородок, чтобы смотреть в глаза Эймонда, ты чувствуешь лёгкую боль в спине от перенапряжения. Идеально ровная осанка теперь кажется тебе наказанием.

— Я не хочу, чтобы они пострадали из-за моего безрассудства.

— Значит, твои игры были всего лишь безрассудством? Ты не открещиваешься от нашего Господа, дитя? — Его пальцы поразительно холодные, но прикосновения нежные, когда он касается твоей щеки.

— Никогда. Я бы никогда не открестилась от Господа. — Ты заглядываешь в его глаза, чувствуя, как большой палец Эймонда скользит ниже, к твоему подбородку.

Ты уверена, что он просто хочет задрать его выше, заглянуть прямо в твою душу, чтобы убедиться в твоей верности всевышнему. Но ты чувствуешь его на своих губах, он слабо оттягивает нижнюю и подушечкой пальца касается её влаги. Пара мгновений, и он подставляет его к твоим зубам. Его взгляд поднимается к твоим глазам, в немом вопросе. И ты понимаешь к чему он клонит за секунду. Тогда ты чуть приоткрываешь рот. Он легко проскальзывает к твоему языку, когда его палец оказывается у тебя во рту до первого изгиба, один уголок губ Эймонда приподнимается. Твои глаза выглядят больше обычного, и он не может не отметить, что твоё лицо выглядит забавно глупо.

Член в его брюках чуть дёргается. Возбуждение вот-вот захватит весь его разум, когда ты смыкаешь губы на его пальце, и он чуть приоткрывает свои. Тихий вздох, еле ул��вимый разносится по комнате, утопая в звуках потрескивания огня в камине.

— Ты делала это раньше? — он смотрит на тебя с ожиданием.

Тебе не хочется говорить, что ты понятия не имеешь правильно ли поняла его. Это заставило бы почувствовать себя маленькой девочкой, какой ты уже не была. Ты понятия не имеешь, что вообще должна ответить. На самом деле ты никогда даже не видела обнажённого мужчину и это было правильно, но почему-то тебе стыдно за свою правильность. Хотел ли Эймонд слышать, что ты знаешь, как обращаться с мужским членом или хотел быть первым, ты понятия не имеешь, всё ещё держа его палец во рту и обсасывая его лениво, безынициативно и чувствуя возбуждение между ног.

Ты знаешь, что такое возбуждение, ты даже пробовала играть с собой, но это никогда не заканчивалась чем-то невероятном. Твоя подруга говорила, что это может быть просто потрясающе, но ты так и не познала этого. Она также предлагала подглядеть за мальчиками, когда все остальные девочки бегали удовлетворять своё любопытство. Ты оказалась слишком стеснительной и так легко краснела от одной мысли, что тебя могут поймать за подобным.

Отрицательно качая головой, ты замечаешь довольную улыбку на лице Эймонда. Ты надеешься, что дала правильный ответ, потому что тебе не хотелось обвинений в соитии с самим Сатаной.

Его единственный здоровый и не мутный глаз сверкает похотью, которая не распознаётся тобой. Его брюки становятся тесными и он, убрав палец, начинает расстёгивать их.

Ты не замечала образующийся бугорок чёрной ткани в области его паха, пока не опустила взгляд. Он расстёгивает ремень и пуговицу.

— Это не сложно.

Ты стесняешься поднять на него взгляд, и твоё любопытство всё равно берёт верх, поэтому ты продолжаешь со странным волнением смотреть дальше на его пах.

— Тебе нужно просто расслабить горло, милая, и я всё сделаю сам.

Он приспускает брюки, и тогда ты видишь его член. Кожа бледноватая с розовым отливом, из кончика что-то вытекает, прозрачное, на секунду тебе хочется коснуться этого, слизнуть и попробовать на вкус. Но ты держишь себя, всё ещё боясь сделать что-то не так. Эймонд никогда не казался вспыльчивым человеком или тем, кто создавал такое впечатление, но ты всё равно боишься сделать что-то не так.

Его ладонь, очевидно, больше твоей, но почти полностью обхватывает его возбуждённый член. Он проходится всего пару раз, оголяя головку и удивляя тебя тем, что делает это. Он не обрезанный, но ты понятия не имеешь, что он именно такой.

— Открой рот и положи кончик языка на нижние зубы, — его команда мягкая, и это отчасти успокаивает тебя.

Ты делаешь как он говорит, открывая рот и смотря на его член.

— Шире, — с его губ слетает смешок и это заставляет твои щёки покраснеть.

Открывая рот шире, Эймонд кладёт одну ладонь на твой затылок, вторую всё ещё держит на своём эрегированном члене. Он наклоняет тебя к себе ближе. Ты так легко обхватываешь его длину.

Хватка на твоём затылке не крепкая, но она удерживает тебя. И ты начинаешь задыхаться.

— Дыши через нос. — Он откидывает голову назад, прикрыв глаза и привыкнув к твоему уютному теплу. — Расслабься, не бойся. Ты не задохнёшься от моего члена, милая.

Ты стараешься успокоиться и стоит тебе начать это делать, как он про��алкивается глубже. Эймонд стонет в голос, когда его член полностью скрывается в тебе. Твой нос прижимается к его чёрной рубашке, и теперь ты не боишься прикасаться к нему или так работают твои рефлексы, когда ты кладёшь ладони на его тазобедренные косточки, в попытке отстраниться.

— Ты должна привыкнуть, — его тон становится более командным. Эймонд опускает взгляд на тебя. — Разве ты хочешь, чтобы твоя семья узнала о том, что ты делала. Как поклонялась Сатане?

Твой рот набит его членом и даже если ты хочешь сказать, что поклонялась не Сатане, ты не можешь.

Эймонд отводит бёдра назад, позволяя тебя немного вздохнуть, но это длиться не долго. Его член снова просунут прямо в твоё горло и тогда он уже не даёт тебе времени. Он ускоряет темп с каждой секундой, заставляя тебя задыхаться и кашлять, но он не прекращает. Твои глаза застилают слёзы, которые быстро скатываются по твоим красным щекам. Ты не чувствуешь себя использованной, но чувствуешь неудобство, это почти больно, хотя он сказал, что сделать всё за тебя, у тебя иное представление о происходящем.

Он останавливается, загоняя свой член снова тебе в самую глотку и прижимая твою голову к себе. Тогда ты чувствуешь жидкость, проходящую по твоему горлу и ниже. Это странно, будто ты выпила что-то очень тёплое, после долгого отсутствия глотка воды.

Эймонд отстраняется от тебя. Его член всё ещё твёрдый и ты задаёшься вопросом нормально ли это, разве он не должен снова становиться мягким. Вытирая губы и испытывая что-то странное, похоже на отвращение самой к себе, ты задаёшься вопросом осталась ли у тебя душа после такого. Это не похоже на акт любви и почитания, Эймонд не твой муж, а значит то, что было между вами не должно одобряться Богом. И тебя это странно пугает.

Теперь твои слёзы льются по другой причине. И вспоминая слова матери, что мужчины не воспринимают близость между ними и женщинами, как что-то большее, чем удовлетворение собственных потребностей, ты боишься, что Эймонд вышвырнет тебя за дверь как котёнка. И от этой мысли ты чувствуешь себя унизительно.

Его член постепенно становится мягче, но Эймонд отходит от тебя, ты не обращаешь внимание на то, что он делает, всё ещё вытирая своё лицо от слёз и слюней.

— Я могу идти? — твой голос естественно слегка охрипший, но Эймонд легко тебя слышит.

Он снова выглядит презентабельно, когда возвращается к тебе. В его взгляде виднеется слабое замешательство, когда он замечает твоё выражение на лице. Краска ещё не ушла, глаза по-прежнему влажные, а губы всё ещё припухшие и такие же красноватые.

Он видит что-то ещё.

Твой взгляд потухший, а от твоей ��овной осанки нет и следа. Подойдя к тебе, Эймонд немного наклоняется. Его губы оставляют тёплый поцелуй у тебя на лбу.

— Никто ни о чём не узнает, — произносит он, убирая ладони от тебя и отстранившись. — Вставай, я отведу тебя в ванную, ты умоешься.

Послушно поднимаясь, ты чувствуешь ладонь Эймонда на пояснице, когда он направляется в свою спальню. Она за соседней дверью в небольшом коридоре. Ты не обращаешь внимание на обстановку в комнате для его отдыха. Он лишь стоит рядом, когда ты ополаскиваешь своё лицо прохладной водой, а затем набираешь её в рот. Ты выплёвываешь и закрываешь воду.

Эймонд наблюдает за тобой, немного поразившись твоей реакцией. Ты была хорошенькой, может на пару лет младше его. Но он знает, какими бывают девушки в твоём возрасте. Он знает, что они делают и твоя реакция удивляет его. Положив одну ладонь на твой живот, а вторую на поясницу, он странным образом обнимает тебя, прижимаясь к тебе. Наклонившись к тебе, он оставляет поцелуй у тебя на макушке.

— Завтра я хочу, чтобы ты пришла сюда после полудня, — его тон спокойный, пока ты смотришь на его отражение в зеркале перед тобой. — Ты меня поняла?

Отстранившись без особого труда, ты поднимаешь взгляд на Эймонда.

— Но ведь я сделала то, что ты просил...

— Я просто хочу, чтобы ты пришла, — он касается твоей щеки. — Мы не будем делать ничего предосудительного, обещаю.

Его поглаживания на твоей щеке ласковые и нежные, успокаивают твою подозрительность. Он наклоняется к тебе, чуть ощутимо касаясь твоих губ своими и сразу отстраняясь.

— Я приду.

[deavile]

VIII Обними меня, мне страшно

Порыв ветра. Стук капель. Вой дальнего леса. Шёпот цветущего вереска. Запах свежести.

И терпкий аромат чего-то неопределённого. Вдыхая его, я ощущала тепло, что ласкало мою грудь изнутри. Было так тепло и уютно — хотелось запомнить это чувство, схватить и хранить, как зеницу ока.

Раскат грома.

Я распахнула глаза, обнаружив перед собой деревянный потолок гостиной.

Моё пробуждение сопроводилось стоном старинного особняка. Дом еле как стоял под натиском беспощадного ветра и ливня. Спросонья мне даже показалось, что стены трещали и качались туда-сюда — размеренно и неспеша, вовсе не страшно.

В гостиной было темно, неясно и хмуро — только одна свеча горела на маленьком столике перед диваном.

Шелест страницы привлёк моё внимание. Я двинула головой и внезапно для себя приметила Шепота, что служил мне своеобразной подушкой. Мне на мгновение показалось, будто я выпала из системы существования и забыла, кто я есть. Я не помню, чтобы засыпала на плече Шепота, так ещё и в гостиной.

Я подскочила в недоумении.

— Что случилось?

Шепот прикрыл книгу, а после нахмурился в мою сторону.

— Как я...

— Не переживай, в особняке никого, кроме нас, нет, — спокойно перебил меня Шепот.

— Нет, — отвергла я, хотя сама не поняла что именно. — Как я уснула?

— Ты не помнишь, как уснула?

— У меня голова пустая, — неуверенно ответила я. — Я не помню этот день.

Непонятный страх поселился в моей груди. За окном уже сгущались сумерки, и было так темно не только из-за чернеющих туч непогоды. Время было позднее.

Шепот озадачился моими словами.

— Как только Клюква ушла в ромашковые поля, мы сели вместе читать книгу, но спустя некоторое время ты уснула на моём плече, — стал рассказывать он. — Ты выглядела очень уставшей, поэтому я не стал будить тебя.

— Я не помню этого.

— Ты шутишь надо мной? — строго спросил Шепот.

— Нет, я серьёзно. Я даже не помню, что мы за книгу должны были читать, — выпалила я. — Нас... никто..?

— Нас никто не видел в таком положении, — догадливо ответил Шепот.

— Сколько я спала?

— Часа два, наверное, — пожал плечами Шепот. — Я особо не следил за временем. Меня книга увлекла. Надеюсь, ты не обидишься, что я продолжил читать без тебя.

Я пригляделась к обложке книги — «Война и мир», первый том. Конечно, интересную книгу мы выбрали для совместного чтения, но даже это не помогло мне что-либо вспомнить.

— Вчера мы убирались в библиотеке?

— Вчера мы убирались в библиотеке, — ответил Шепот.

— Значит, я не помню только этот день, — успокоила себя я. — Наверное, переутомилась. В последнее время я чувствую себя странно.

— Странно?

— Просто часто кружится голова, да и выспаться всё никак не могу. Ничего страшного, — объяснила я.

Шепот положил книгу на маленький столик, а после внезапно поцеловал меня в лоб. Меня даже передёрнуло.

— Не понимаю, — сказал он. — Ты сейчас хорошо себя чувствуешь?

Я нахмурилась.

— Не знаю, не могу сказать точно.

— Ты горячая. Чувствуешь что-нибудь внутри? В энергетическом плане?

— У меня было иногда ощущение, словно во мне всё переворачивалось. В такие моменты меня тошнило, — спокойно ответила я, спросонья ещё не совсем понимая, чего именно он хотел от меня.

Взгляд Шепота мне совершенно не понравился. До этого он был серьёзным и стальным, но после моих слов тут же смягчился.

— Так не должно быть, — произнёс он. — Сейчас вроде нет энергетических перепадов, и то обычно только я им подвластен.

Неожиданно меня ослепило, и я непроизвольно зажмурилась. Громкий треск, страшный до одури, наконец-то вытащил меня из царства сна окончательно. Такого страшного раската грома я ещё никогда не слышала. Появился оглушительный звон, из-за чего я рефлекторно поднесла к правому уху руку. Стёкла в окнах так отвратительно бренчали от тряски внутреннего мира, что у меня резко разболелась голова.

— Кажется, внутренний мир гневается, — тихо отозвался Шепот, вглядываясь в окно, за которым бушевали сильный ветер и ливень.

Звон в моих ушах никуда не исчез, поэтому я раздражённо потёрла ухо — меня словно контузило.

— Тебе плохо?

Я покачала головой, когда звон постепенно начал утихать. Однако чувствовала я себя правда не лучшим образом. У меня даже едва получалось правильно формулировать мысли и то, что я делала или собиралась делать на данный момент.

Шепот смотрел на меня, казалось, как обычно, но мне было легко заметить оттенки беспокойства в его глазах. Он поднялся, и в это мгновение вновь сверкнула молния. Я закрыла уши в непонятном страхе услышать новый раскат грома. У меня никогда не было страха перед грозой, но почему-то сейчас мне было так необъяснимо жутко — не хочу оглохнуть или снова справляться с тем омерзительным звоном.

— Карина? — аккуратно позвал он.

Раскат грома, словно рык неизведанного чудовища под кроватью, застал маленькую девочку в кровати. Она подскочила в страхе, вглядываясь в окно. Деревья угрожающе качались в ужасающей черни. Деревянный дом ходил ходуном, завывая вместе с ветром.

Девочка хотела уже успокоиться и вновь лечь в кровать, как вдруг внезапно прямо над соседним домом появилась страшная и длинная молния, что ослепила напуганного ребёнка. Она коварно пускала свои корни прямо из неба, тянулась к металлической антене, и, казалось, шептала угрозы. Ещё чуть-чуть, и её страшные ручища потянутся к другому деревянному дому, прямо к чердаку, к девочке, что с непередаваемым шоком наблюдала за ней.

В эту же секунду дом сотрясся от небесного вопля — земля застонала, ливень зашептал громче. Этот раскат был подобен выстрелу прямо над ухом, и девочка взвизгнула в панике:

— Бабушка!

Внезапное видение заставило меня ощутить непонятную панику. Моё тело сковали мурашки, и я сжалась на диване в беспомощный комок. В это мгновение мне показалось всё здесь таким чужим и страшным, чёрным и не таким. Даже Шепот, что стоял надо мной, померещился мне чёрным человеком из собственных кошмаров.

И этот чёрный человек всегда тянул ко мне свои костлявые руки с длиннющими когтями в желании схватить и утащить с собой.

— Что случилось? Ты боишься? — забеспокоился Шепот и снова присел возле меня.

— Я в порядке... То есть... — начала я, но потом сразу же замолчала.

Моё сердце бесконтрольно быстро билось, что грудь свело судорогой, и я попыталась глотнуть воздуха, чтобы наверняка успокоиться и привести себя в чувства.

— Я... Можно... Мне нужно в кровать...

Это выглядело так, будто я забыла, как говорить, и от этого мне сделалось даже как-то неловко, однако мне невероятно сильно хотелось снова уснуть. Наверняка моё отвратительное состояние пройдёт, когда я хорошенько отосплюсь.

— Пойдём, — только сказал Шепот, поднимаясь и протягивая мне руку.

Я несмело приняла её. Стоило мне подняться на ноги, как они меня подвели — затряслись, стали ватными и почти не ощутимыми. Меня внезапно затошнило, и я содрогнулась, теряя равновесие. Поймало меня плечо Шепота, и я схватилась за него, как за единственную вещь, что может спасти мне жизнь.

— Мне теперь тебя, как спящую красавицу, до твоей постели тащить? — проворчал Шепот.

Мои щёки окрасились в красный. Я спрятала своё лицо в его плече, чувствуя себя так беспомощно и жалко. Как бы он не подумал, что я воображаю из себя бедную или ещё чего хуже — что я слабачка. Я попыталась встать на ноги самостоятельно, но получалось худо — моё тело словно наполнилось свинцом, хотелось просто осесть на пол подобно тряпичной кукле и замереть.

В теле была такая невыносимая ломка.

Я всё никак не могла поймать равновесие, просто перенося весь свой вес на Шепота. В глазах появились белые мушки, и я почувствовала тошноту. Я не могла понять, почему мне так плохо, ведь личности каким-либо заболеваниям не подлежали, да и я не нервничала настолько сильно, чтобы заработать болячки, которые проявлялись на уровне психосоматики.

Гром.

И я уснула.

Снова невыносимый звон в ушах. Меня как будто что-то подбросило, и я открыла глаза, видя всё в чарующих размытых очертаниях. Я слепо протянула руку к чему-то, после чего меня оглушил раскат грома.

Я в диком страхе вцепилась в плечи Шепота, что, оказывается, всё это время был передо мной — нависал, если точнее. Моё зрение полностью прояснилось, и я поняла, что уже была в своей комнате, на кровати.

Неужели он меня тащил, пока я пыталась прийти в себя?

— Разве ты боишься грозы?

— Нет, — выпалила я, в смятении отпуская Шепота, что тут же отстранился от меня, словно только этого и ждал.

Гроза всё продолжала бушевать, яростно шуметь, а ливень беспощадно всё бил и бил по окнам.

Это так страшно...

В это мгновение мне показалось, что мои прозрачные шторы, бьющиеся о стены и окно, превратились в коварных змей, которые всё тянулись ко мне, ползли, ведомые чувством хищного и отвратного голода. Стала ужасающим для меня и сама комната — печатный станок на столе, мерно тикающие деревянные часы, белая статуя греческого профиля — мне казалось, что глаза глиняного юноши смотрели прямо на меня, осуждали за эту минутную слабость.

А ещё мне казалось, что кто-то скрёб под моей кроватью, проводил самодовольно когтями по деревянной поверхности. Может, это тот чёрный человек из моих кошмаров пришёл за мной — всё-таки добрался до меня, достиг...

Прямо сейчас он возьмёт и утащит меня, прямо под кровать, а после вниз, туда, в Преисподнюю. Моё воспалённое воображение представляло слишком много картинок, показывало мне ужасающие сценарии. Шепот, что всё ещё стоял рядом с моей кроватью, вновь стал искажаться в моих глазах — а что, если это сейчас чёрный человек под прикрытием?

Взгляд оставался всё тем же — нет, это Шепот, это мой Кирилл. Растерянное беспокойство в его глазах привело меня в чувства, и я вздрогнула. Мне казалось, что моя грудь сейчас взорвётся от быстрого сердцебиения, а ещё я задохнусь.

Кажется, я правда в бреду...

Раскат грома сотряс воздух. Стёкла затрещали.

— Прости, я не совсем понимаю, как тебе помочь, — виновато выпалил Шепот.

— Наверное, я просто чего-то испугалась, — тихо произнесла я, пытаясь привести своё дыхание в норму.

— Боюсь, это не испуг, — аккуратно отозвался Шепот. — Симптомы схожи с тем, что испытывал я во время энергетических перепадов. Просто... я переживаю, что всему виной могу быть я.

— Почему именно ты?

— Потому что ты напрямую взаимодействуешь со мной. Источник, конечно, восполняется, но... что, если моя энергия при таком взаимодействии тебе просто-напросто вредит?

— Не неси чепухи. Я бы почувствовала это раньше, — устало отмахнулась я, удобнее устраиваясь на кровати.

— Откуда тебе знать? Энергия в таком плане не изучена, чтобы что-либо утверждать. Этим занимаюсь я. Не можешь же ты просто так чувствовать себя нехорошо, — возразил он. — Такому явлению в любом случае должно быть объяснение, особенно учитывая, что энергетического перепада, как я уже говорил, прямо сейчас не наблюдается.

— Может, я просто устала?

— Ты и до этого уставала.

Возможно, Шепот в чём-то прав. Я сдалась и не стала дальше предлагать возможные причины своего плохого самочувствия.

В последнее время всё ощущалось так странно и незнакомо, словно что-то в самом деле невозвратимо изменилось. Почему-то от этой мысли у меня начинала адски болеть голова. А что, если от меня захотел отказаться внутренний мир? Меня подвергло это в шок, и я ощутила дикий страх.

— Кирилл...

Он тут же среагировал на своё имя.

— А это не может быть... отказ внутреннего мира от меня? Правда же? Он не может...

— Нет, не думаю, — успокаивающе ответил Шепот. — Мне кажется, здесь проблема в другом, именно в энергетическом плане.

Однако мне по-прежнему было страшно, буквально до безумия.

— Я чувствую себя неважно, — произнесла я обессиленно.

Шепот сначала слегка нахмурился, а после без лишних раздумий присел на край моей кровати. Я тут же схватилась за конец его рубашки руками и сжала — Кириллу не нравилась мятая одежда, но мне было спокойнее. Так я точно знала, что он не сбежит. Он не стал возражать даже тогда, когда я придвинулась к нему и грозилась поудобнее устроиться на его коленях, словно пыталась спрятаться в нём, раствориться или исчезнуть — да хоть сквозь землю провалиться, но только бы не ощущать над ухом призрачное дыхание чёрного человека.

Мне почему-то захотелось плакать от непонятного бессилия.

Я не знаю, сколько прошло времени прежде, чем моё сознание погрузилось во тьму, но, когда я проснулась, за окном уже бушевала не гроза, а просто моросил дождь. Самое удивительное, что Кирилл по-прежнему был рядом со мной, только уже не сидел на краю кровати, а лежал напротив.

Кажется, спал...

Я поняла, что впервые видела его спящим. Оказывается, у него не такие резкие и острые черты лица, как мне всегда казалось. Прямо сейчас, полностью расслабленным, он казался мне даже по-глупому милым на вид, хотя не сказать, что он соответствовал тем очаровательным образам юношей в книгах, которых я начиталась вдоволь. Его очки забавно перекосились, и я поняла, что он уснул, судя по всему, совершенно случайно — я осторожно сняла очки.

А ведь он тоже выглядел уставшим. Кирилл совершенно не умел заботиться о себе и отдыхать — по его мнению, отдых — это решить пару задач по физике. Мне иногда казалось, что он вообще не спал, потому что синяки под глазами ему спрятать крайне проблематично — он бледный, прямо как Белоснежка.

Если он уснул, то есть, другими словами позволил мне увидеть его с такой стороны — тогда, когда он вряд ли сможет за себя постоять... не значит ли это, что он в самом деле мне доверял и ему было комфортно в моём присутствии?

Я устроилась поудобнее на подушке и едва заметно улыбнулась — ко мне вновь вернулось чувство глупой влюблённости. Кирилл был таким хорошим, когда он не имел возможности открывать рот.

Только сейчас я заметила, что те ужасающие чувства пропали, меня почти перестала беспокоить головная боль. Осталась лишь приятн��я усталость.

Кажется, нам двоим стоило всего лишь немного отдохнуть.

Я придвинулась к спящему Кириллу и осторожно переплела свои пальцы с его расслабленными. Он мало позволял мне уделять ему внимания, потому что... стеснялся, как мне казалось. У нас были какие-то взаимодействия в тактильном плане, но они были настолько робкими и неловкими, что это не давало мне возможности насладиться ими полностью. Вряд ли бы он позволил мне вот так, в своём трезвом сознании, лежать рядом с ним и банально держаться за руки.

Но я большего и не сделаю — мне ничего не нужно от беззащитного него. За таким только наблюдать в своё удовольствие, ведь когда ещё увидишь спящего Кирилла...

Я закрыла глаза и хотела уже провалиться в небытие, как меня из дрёмы выдернули чьи-то торопливые шаги, кажется, по лестнице. Вряд ли это Кира — та пускай и была энергичной, обладала более мягкой и невесомой поступью. Кира порхала подобно бабочке и уж точно так не скрипела на лестнице при каждом шаге. Соню и Сашу порой даже не слышно. Может, это Марго?

Я нахмурилась в желании узнать таинственного гостя. В итоге сон я решила отложить на потом. Убедившись, что Кирилл крепко спал, я аккуратно поднялась с кровати, ощущая лёгкое головокружение.

Время позднее.

Выйдя из комнаты, в коридоре я никого не обнаружила, зато заметила мокрые следы на деревянном полу. Это заставило меня озадачиться — это точно не Кира, у неё очень маленький размер ноги.

Точно, у нас же есть ещё один товарищ — Вита. Я настолько редко с ней пересекалась, даже будучи живя в одном особняке, что иногда просто забывала про её существование. Мои догадки подтвердились, когда я у��идела, что следы заканчивались у комнаты Виты.

Дверь распахнулась. Из комнаты показалась хмурая хозяйка, что была насквозь мокрая, а ещё чумазая впридачу. Где ж её носило всё это время? Она выглядела так, будто несколько дней выживала в нечеловеческих условиях. Я впервые видела на её лице взрослую серьёзность и даже некоторую строгость. Однако всё это быстро испарилось, стоило ей приметить меня.

Её брови подлетели вверх, а уголки губ слегка изогнулись. Вот только, красные глаза по-прежнему остались равнодушными и всё такими же стеклянными, как всегда — она была единственным человеком, которого я почти никак не могла прочитать по глазам.

— О, ты не спишь?

— Где ты была?

Вита шмыгнула носом. С её чёрных прилизанных волос ручьями стекала ливневая и дождевая вода. Непогода явно бушевала долгое время, а Вита... вернулась только сейчас?

— Я была в лесу, когда меня врасплох застала гроза, — спокойно ответила она, а после усмехнулась. — Вот я дура, не так ли? I'm very stupid!

— Ты была всё это время в лесу? — удивилась я.

— А где ж мне ещё быть, как не на лесном болоте ловить лягушек, — пожала та плечами.

— Ты мне кое-кого напоминаешь.

— Кого?

— Базарова.

Вита рассмеялась, но мне почему-то показалось, что этот смех был натянутым, будто она чисто из вежливости хоть как-то отреагировала на моё сравнение.

— Я бы с радостью побеседовала с тобой, lady, но мне нужно принять душ, — сказала Вита.

Она прошла мимо меня, а я глупо провожала её взглядом вплоть до поворота на лестницу. Честно, я бы тоже сейчас не отказалась от душа — неважно, холодного или тёплого. Мне просто не помешало бы освежиться после такого странного дня, большую часть которого я просто-напросто не помнила.

[who-im-am]

Лучи солнца через окно падали на деревянный пол. Легкий ветерок развивал белые прозрачные занавески и комната наполнялась свежим воздухом. На пластинке, которая стояла рядом с книжной полкой, играла песня Get lucky - Duft punk. Юноша сидя за столом типо подпевал, а его тело, не удержавшись ритмично двигалась в такт музыке. Он писал письмо о своих чувствах, о его первых юношеских чувствах.

*Не годится* подумал парень и зачеркнул весь листок который он исписал, теперь вместо строчек там были линии, просто линии чернил, и невозможно было понять что было под ними. Он скомкал бумажку и бросил в мусорное ведро, в котором находились еще десятка таких писем

- Боже что я делаю. Он откинулся на спинку твёрдого стула и стал просто смотреть на белый потолок. Он обратно сел нормально на стул, почесал затылок и снова начал писать письмо.

- Может мне лучше пойти и в живую признаться? Вопрос задан был самому себе, поэтому никто кроме себя на это не ответит. Но он не хотел отвечать на этот вопрос . Он хотел чтобы его направили, указали.

На этот раз белый листок остался пустым, не смотря на точку котирую он случайно там оставил. Он лениво поднялся со стула и направился к своей кровати, которую даже не заправлял с утра. Он хотел лечь на кровать, но вспомнил про пластинку. Опять таки лениво подошёл и вынул из него пластинку. Он не поставил ее туда куда нужно было, а просто кинул на маленький стол, на котором стояли завившие полевые цветы в вазе. Долгожданный момент, он лёг на кровать

Как вы думаете мне стоит продолжить ее писать

[7ooo-ru]

Встречаем LightBoks — деревянный видеопроектор в стиле ретро

Устройство отличается от аналогов причудливым дизайном.

Многие проекторы показывают потрясающие изображения, при этом сами устройства выглядят безлико и скучно. Про LightBoks такое не скажешь. Его кубический деревянный корпус приковывает взгляд. Он изготовлен вручную датской компанией по производству музыкальных аксессуаров Openhagen. Особенности устройства описаны на Kickstarter.

Создатели называют LightBoks первым в мире деревянным видеопроектором. Цвет и вид древесины, из которой сделан корпус устройства, можно выбрать на свой вкус. В частности, есть вариант из черного дуба с решетками динамиков из орехового дерева и вариант из орехового дерева с дубовыми решетками. Модель, изготовленная целиком из дуба, тоже доступна для заказа.

Кубический дизайн LightBoks позволяет легко наклонить его на 90 градусов и положить на одну сторону для просмотра вертикальных видео, например, тех, которые можно найти в TikTok. Openhagen заявляет, что устройство предлагает полноэкранный вертикальный дисплей, который в 3,5 раза больше, чем у любого другого проектора, без вертикальных черных полос по обе стороны от основного изображения.

LightBoks можно перевернуть на спину. Тогда изображение будет проеци��оваться на потолок. Потенциально полезная функция для тех, кто любит смотреть видео лежа в постели.

Что касается технических характеристик, видеопроект может похвастаться разрешением 1080p с поддержкой контента 4K и размером проецируемого изображения от 42 до 180 дюймов на расстоянии от 1 до 5 метров. Он также оснащен встроенной стереозвуковой системой мощностью 5 Вт, яркостью 300 ANSI-люмен. Кроме того, он может дублировать контент с устройств iOS, macOS и Android, подключенных к Wi-Fi (с задержкой 17 миллисекунд).

Подробнее https://7ooo.ru/group/2024/05/28/132-vstrechaem-lightboks-derevyannyy-videoproektor-v-stile-retro-grss-311467512.html

[genealogyrus]

Национальный архив Якутии и «вечная» проблема.

Архив! Как много в этом звуке… Даже для человека, который не увлекается ни краеведением, ни составлением родословных. Если у вас возникнут вопросы по пенсионным делам или земельным, гаражным и дачным, дорога одна – в архив. Борьба за миллиметры Но, кстати, нет стопроцентной гарантии, что нужный документ там найдётся: в 1990-е годы, например, «Востоктехмонтаж» бросил на произвол судьбы свой архив (а это вопрос подтверждения стажа и справок о зарплате для тысяч его бывших работников!), и архивисты, случайно узнав об этом, почти 30 лет спустя извлекали эти документы из-под завалов мусора. Работёнка была та ещё – фильтры респираторов забивались моментально… Вообще, временный срок хранения документов на предприятиях – 15 лет. Потом их положено сдавать в государственный архив. В ближайшее время Национальный архив Якутии должен принять без малого сто тысяч дел. Должен. Но принимать их некуда. Все три здания (на ��зержинского, Кирова и Рихарда Зорге) заполнены на 120%: документы на верхних рядах стеллажей «подпирают» потолок (по инструкции до него должно оставаться 60 см, чтобы обеспечить свободную вентиляцию, и пожарная безопасность требует этого), расстояние между самими стеллажами – в лучшем случае 50 см, а то и 40 (по инструкции, опять же, должно быть не менее 70-ти). И это при том, что часть дел хранится в связках, а не в картонных коробках, как положено, потому что картонирование «съедает» лишние миллиметры, которые в нашем архиве отнюдь не лишние! Но если вы думаете, что при таком хранении ничего с бумажками не случится, то очень сильно ошибаетесь. В 2000-е в здании на Дзержинского вышла из строя старая система кондиционирования, худо-бедно поддерживавшая температуру +18 градусов по Цельсию – повышение недопустимо, ибо конденсат в архиве – это смерти подобно. Тогда правительство республики средства на замену системы изыскало, беда вроде бы отступила, но в последние годы архивисты зафиксировали появление плесени, причем на дореволюционных делах, самых ценных. Всё познается в сравнении По инструкции, в этом случае биоповреждённые документы должны быть отделены от здоровых. А куда их отделять? Сотрудники вручную обрабатывают эти дела полистно метатином и возвращают обратно – туда, где остальные дела пребывают в спрессованном состоянии… Заколдованный круг. Про здание на Рихарда Зорге в этом плане даже говорить громко не приходится: архив, опять же в нарушение всех инструкций, находится в жилом здании на первом этаже. Сколько там было потопов с момента заселения – лучше не считать. А если даже появление конденсата вследствие поломки системы кондиционирования приводит к образованию плесени, то каковы будут последствия регулярных затоплений? Но организациям города до этих проблем дела нет, их волнует одно: когда архив начнёт принимать документы? На недавнем Всероссийском совещании главных хранителей архивных фондов нашим архивистам говорили: «У вас такая богатая республика! Представляем, какие у вас архивы!» Хоть плачь, хоть смейся. Само совещание проходило в Казани, где государственный архив находится в современном здании – всё сверху донизу автоматизировано, п��льт управления, выведенный на пост охраны, показывает температуру в хранилище, и её в случае даже небольшого отклонения от нормы можно тут же отрегулировать. При этом в столице Татарстана строится ещё и отдельное здание для хранения архивов предприятий. Впрочем, такая картина наблюдается по всей стране – от Адыгеи до Магаданской области. Наши же архивисты бегают с тряпками при заливах сверху и ведут борьбу за лишние миллиметры… Вопрос 215-летней давности Между тем вопрос о строительстве архива поднимался в Якутске – вы только не смейтесь – с 1807 года. В 1830-х дерзнули заикнуться о возведении архивного здания в каменном варианте – по примеру Царства Польского. Иркутский генерал-губернатор живо спустил мечтателей с небес на землю – тут вам не Царство Польское. Вместо каменного варианта получили деревянный, правда, два здания вместо одного – которые «благополучно» сгорели какое-то время спустя. А сколько было таких пожаров! В итоге к 1890 году из 150 тысяч дел уцелело две тысячи. Потом революции, гражданская война… «Беспризорный» архив пристроили сначала в Богородскую церковь, потом в церковь на территории Спасского монастыря, которая оказалась переполнена уже к 1928 году: стеллажи уходили под самый купол. Почти полвека спустя история повторилась: введённое в строй в 1974 году здание на Дзержинского было заполнено почти сразу – уже к 1977-му пришлось ставить вопрос о нехватке площадей. Впрочем, предвидя такое, рядом сохранили участок «на перспективу». Строительство там хотя бы семиэтажного здания закрыло бы проблему. А выделением неприспособленных зданий дела не решить, потому что там придется менять всё – систему отопления, электропроводку (обычный бытовой кабель – он не для архива, для архива подходит только кабель в резиновой изоляции), затем заделывать окна, так как свет разрушает бумагу. Право слово, проще сразу построить здание, отвечающее всем требованиям. Дешевле будет. И безопаснее для всего, что нажито с 1649 года. https://yakutia-daily.ru ______________________________________________________________ ✅Найдём информацию о ваших предках! ✅Услуги составления родословной, генеалогического древа. 📖 ЗАКАЗ РОДОСЛОВНОЙ на нашем сайте: www.genealogyrus.ru/zakazat-issledovanie… 📖 ЗАКАЗ РОДОСЛОВНОЙ в нашей группе ВК: https://vk.com/app5619682_-66437473 🌐https://www.genealogyrus.ru 🌐https://генеалогия.online

[hoshisayato]

Всем приветик)

Ну что ж, хочу рассказать про свой вондер, снова.

В этот раз нечто другое.

Я решила поменять вондер. Названием будет 秘密(Химицу)

Во-первых, потому что в прошлом вондере я давно не была, во-вторых, я хочу что-то необычное, поэтому в новом вондере от прошлого я оставлю лишь прекрасную поляну с озером.

Для начала надо создать просто комнату, я решила так, потому что будет проще и удобнее, сначала создать одно, а потом двигаться дальше.

Соответственно и описание я начну с комнаты.

Дом двухэтажный. Я буду даже картинки прикреплять, потому что "списано" будет с них.

Вот эта комната) Из растительности оставлю только деревце у входа, с левой стороны. Вместо этого, как по мне, "недоковрика" будет квадратный пушистый светло-серый большой, почти на всю комнату, ковёр. Убрать стеклянный столик, который стоит слева. Зеркало оставить, но повесить. Справа убрать всё, вместо всего этого поставить шкаф, можно встроенный немного в стену, чтобы так много места не занимал. Вместо столика справа будет компьютерный стол, стандартный, с компьютером. Вне поле зрения, то есть ближе всего к нам, будет полка, с книгами, маркерами, скетчбуками, красками и прочим для рисования, а рядом с полкой синтезатор и гитара. Наверху, где кровать, поменять расположение самой кровати. Отзеркалить в общем. То есть кровать будет стоять в другой стороне. Тумбочка будет где лестница, вместо торшера на стену будет прикреплена лампа какая-нибудь. Вешалку и прочее убрать. Ещё потолок другой, может белый, или просто деревянный обычный, слишком много розового. А ещё кресло такое в угол куда-нибудь.

Вот)

Продолжаем

Остальной дом я ещё не продумала, есть только примерное расположение комнат. На втором этаже будут 3 комнаты: одна моя, одна Северуса(нет, он не против, я там в любом случае не часто бываю). Спросите зачем 3я комната? Напоминаю, что у меня есть ещё Дазай, но на мы решили временно "расстаться"

На первом этаже ванная с туалетом, кухня соединённая с залом и рабочая зона Северуса(зельки, бумажки, записи). Дазай, если захочет, либо сам сделает, либо я сделаю, вообще вондер в моём понимании создаётся и хостом и няшей) Поэтому всё, что я придумала, может быть изменено Северусом или Дазаем. Но не думаю, что они будут много менять, во-первых, Север любит стабильность, местность вполне спокойная и стандартная, присутствует и мрачный лес, с названием 暗い森(Кураимори(что так и переводится - мрачный лес)) Для Дазая там тоже найдутся места, ибо мой вондер будет безграничным, как и моя фантазия.

Это то, как будет примерно выглядеть лес.

**Пишу продолжение**

[anielfloyd]

Квартиры

Первая наша квартира была идеальным миром, в который то и дело норовил ворваться его владыка. Квартирный хозяин изначально показался мне харизматичным и веселым, наверное стоило подумать о других его качествах: надёжность и уважение личного пространства. Сама она была вполне прекрасной: высокий потолок, темный двор с психами ( обыденное для Петербурга дело), две спальни и просторная кухня

Итак. Раз в неделю сперва, затем вообще каждый день: проверить комнату с вещами/закрутить диван/ перекрасить там окна... Ссылаясь на то, что одна гостиная (надо сказать прекрасная квадратная комната с паркетом и антиквариатом) была заперта, он бесцеремонно посещал наше жильё с целью небольшого ремонта. Фактически, он продолжал использовать свою квартиру, терпеливо принимая деньги за наши в ней ночёвки.

Когда ему надоело и это, он попросил аренду в долларах.

Мы собрали все вещи на следующий день, нашли способ переложить ответственность за поиски соседей на скромную девчонку-первокурсницу, жившую в соседней комнате и свалили.

почему я всегда приезжаю в этот город с какими-то проблемами, мне начинает казаться что здесь ни одна собака не видела меня счастливой и беззаботной

Второе жилое помещение предшествовало странной, пустой и неопределенной зиме.

Мы сняли комнату в огромной коммунальной квартире на Фонтанке, в сером доме рядом с деревянным мостом.

Комната была дешёвой, света было не меньше, чем в прежней (но и не больше), окна все так же выходили во двор. Одно но: она была на последнем этаже. Такой роскоши мы больше себе не позволяли.

Надо заметить, что и не особенно ценили: в девяти комнатах жил разношерстный народ, четыре поколения одной семьи,

дед с чертежами в тубусе, который уходил рано;

бабушка, которая жарила себе рыбу каждый день и торжественно шла с с маленькой чугунной сковородкой по коридору,

дети, которых вечно мыли в тазах в ванной,

пара молодых девчонок, которых мы не видели и не слышали.

Обстановка была лаконичной, мелкий диван превращался в сносное спальное место для двоих, нелепый шкаф, кажется все.

У нас было мало вещей и скорее вс�� это казалось приключением, временной локацией, пересадкой.

Здесь была наша работа в пяти шагах, рынок с дешёвыми фруктами и барахолка, где я купила себе пальто на зиму, советское и шерстяное, по цене чашки кофе.

Следующий пункт: комната с овальным окном. Это была первая комната, выходящая окнами на проезжую часть, расхлябанное деревянное окно дребезжало от каждого трамвая, здесь мы травили клопов, красили стены и пол, спали на матрасе и мирились с неуютными мальчишками - соседями и заваленной хламом кухней.

Но мы были счастливы. Мы открыли первое кафе, размером с картонку, завели двух крыс: мышку Сейлор Мун и Дурацкого, дождались рождения их детей.

Мы покинули радостный дом, променяв его на срочно найденную комнату в коммуналке поближе к новому кафе. Сейчас начинаю думать - будь мы умнее…

Но остановлюсь. Что было, то было: кафе прогорело, оставив за собой кучку проблем, комната словно с картинки оказалась невероятно плохой.

Как кипяток батареи, сухой воздух и крошечная ванна с кипятком из обоих кранов.

Правда, в эту комнату попадало солнце; в ней было два огромных окна, лепнина, много света. Мы принесли в неё большое зеркало, купленное с рук в местном торговом центре, как списанный товар: несли занемевшими от тяжести руками с парковки, останавливались чтобы передохнуть и проклинали саму идею делать этот дом уютнее.

Квартирная хозяйка, владевшая тремя из пяти комнат, орала с самого входа на тему немытых полов, дежурства длились по четыре недели кряду; у нас было много домашних склок с ней.

Очнувшись, спустя пять месяцев, мы не поверили, что так долго терпели это жильё.

В своих поисках мы не встретили ничего стоящего, и здесь я совершила отчаянный звонок риэлтору.

Бабуля около 55-60 лет терпеливо рассказывала мне о совершенно неподходящих квартирах и комнатах.

Найдя ту самую, на Мойке, мы зашли к хозяевам обманув ее - оставили без комиссии и начали жить в нашем доме.

проснулась сейчас, телефон показывает 1 января 1970г, 3:00. К сожалению это просто ошибка;

Итак, наша квартира на последние два года, это просторное помещение с низком потолком, заставленное изначально всякой дребеденью. Множество шкафов, книг, повсюду часы и люстры из 90х.

Нам пришлось постараться, чтобы привести две спальни в божеский вид.

Покраска стен поверх обоев, множество выброшенной рухляди, шкафы, разобранные на доски, которые дворник резво утащил в свою кладовку.

Потом, по истечении первого года, я поняла, что люблю (!) этот приглушенный утренний свет, едва доходящий до нашего окна, тяжеленный деревянный стол, несуразно огромную мойку на кухне, невесть откуда взявшийся бирюзовый оттенок ванной и зеркала в потолке над ней, Валдайский колокольчик прикрепленный к самой неудобной для его расположения стене. Все казалось странным, но одн��временно дышало теплом. Было понятно, что хозяин квартиры был веселым мужиком: у него были хорошие книги, иногда с подарками -именными лезвиями внутри. Несколько картин, в том числе горячо любимая мною китайская гравюра, на которой трое девушек с зонтиками шли мимо ручья.

Гиря в туалете, пара массивных зеркал, дубовый кухонный гарнитур. Коньки на гвозде в кладовке. Все как надо, понимаете?

Честно признаться, я только здесь поняла, как люблю жить в холоде: без радиатора в этой квартире было невыносимо холодно, даже летом порой некомфортно без носок; но прогревали свою спальню мы только на ночь.

Холод замедляет процессы старения, но я бы сказала иначе: он сохраняет молодость. В том числе душевную, совершенно не хочется замедляться или сидеть без дела, когда на улице теплее, чем дома.

я пишу эти Заметки, потому что хочу понять. Является ли моя проблема все же поводом для переезда в отдельное жильё?

Итак, мы поменяли несколько соседей: сперва это были две совсем юные и смешные девушки, которые прожили с нами пару месяцев; потом - парочка с хорошим настроем на минимализм, которые вполне помогли с ремонтом и прожили с нами достаточно долго. После них в комнату заехала девочка, совершенно не совпавшая с нами по ритму жизни и культуре, после пары намеков она устроила истерику на тему «я полноправный арендатор и никуда не уеду», впрочем через месяц выехала почти без предупреждений.

На замену ей пришёл спокойный сосед- парень, нашего возраста, у которого почти не было вещей. Одна сумка и компьютер.

прокручивая в голове события, понимаю, что никогда не оставляю глубоких обид на людей. Кто бы мне не казался ужасным, нелепым человеком на несколько дней, сейчас - просто тень, нейтральное воспоминание, не вызывающее эмоций. То есть я помню обиду, но номинально: как горячее/холодное я различаю, но не помню боли за полученный ожог.

Итак, сосед прожил с нами год, не вызвав ни одной проблемы или вопроса: мы заказывали еду домой по выходным, вызывали уборщицу мыть пол, дарили друг другу мелкие подарки на праздники и все такое.

Спустя почти год, он взял с собой рюкзак с парой носков и футболок, блокнот с рисунками, связку бананов и ушёл куда глаза глядят посреди ночи. Накануне (за несколько часов до этого) мы вызывали скорую, потому что его трясло и он повторял одни и те же движения и фразы, не уставая. Время от времени он забывал открывать глаза.

Скорая его не забрала, а мы переодели и уложили спать. В следующий раз мы встретили нашего соседа после пяти суток изнурительных поисков, с полицией, вызовом его родни, распространения по сети объявлений и бесконечных звонков в бюро несчастных случаев.

Да, в бежевой куртке. В пальто. В парке. В плаще. С капюшоном. Посмотрите все бежевое, светло-коричневое. Какая разница какое имя - он без документов. Да. Высокий, шрамы на руках. Состоит на учете, но в другом городе. Он не опасен, но может себя покалечить, суицид вполне возможен, в прошлый раз попытка была. Спасибо.

Никого нет.

Дома живут одичавшие от страха родственники твоего соседа: ты видишь их второй день в своей жизни, но по некой этике «несчастных случаев» должен быть невероятно вежлив и мил, справляться со своими нервами/ их нервами/ запахами специй чужой еды на кухне, смиряться с операми и следователями, которые бесстыдно проходят в грязных ботинках в «место преступления» (что?)

снимают отпечатки, но почему -то компьютерная мышь или карты в кошельке не подходят; они хотят нанести чёрную пыль на белый шкаф и белую дверь.

Итак, он нашёлся спустя пять суток. В больнице в десяти минутах от нас, он лежал под чужим именем уже полтора дня.

Я получила сообщение и за минуту, вызвав такси, побросала в большую спортивную сумку чистые вещи, полотенце, зубную щётку и легкие кеды. Все документы в одну папку, в такси, по пробкам, найти вход.

Я была готова увидеть его полумёртвым, в обморочном состоянии, с травмами, просто под седативным, лежащим как овощ. Вместо этого я увидела его живым

в вертикальном положении

во дворе у входа

свободным

радостным

с сигаретой в зубах.

Следы от удавки на шее и пара ссадин на лбу - вот все его внешние признаки пятидневного приступа шизофрении.

Я обняла его и помогла зайти в фейсбук, чтобы ответить на сообщения. Потом мы прокурили и я смогла спокойно вернуться домой с его родней.

Они искренне радовались. Праздновали. Ели торт, обнимались, звонили родителям.

А мне становилось все хуже.

Почему он не привязан к кровати? Почему он лежит со здоровыми людьми? Почему он спокойно гуляет?

Знаешь, он ответственный в этих вопросах, в прошлый раз он обещал маме и лежал в клинике до самого конца; а оттуда легко было сделать ноги.

Одни бесконечные оправдания - я не могла осознать то, что опасный для меня человек находится в комфортном для него состоянии и все в том же видоизмененном сознании:

это было прекрасно.

будто ты выходишь из тела и возвращаешься обратно

я так живу уже два года

Он ли конкретно так живет два года и что означают эти горящие глаза? Я общалась с другим человеком, находящемся в том же теле, что и мой знакомый.

Он проделал путь в километров пять; остановился на лютеранском кладбище и дважды или трижды оборвал веревку на шее, стремясь оказаться между жизнью и смертью. Ударившись наконец об камень, был доставлен в больницу с сотрясением мозга и трещиной в черепе.

Это все лишь игра?

мой незыблемый спокойный мир в смешной квартире, в самом любимом месте этого города - был нарушен. Ощутить свою небезопасность в том месте, где даже не приходило в голову ставить замки на двери;

я пишу эту заметку в родительском доме. спустя два часа после вышеупомянутого разговора в больнице, я уже направлялась на вокзал, с купленным билетом и отчаянным желанием оказаться как можно дальше от опасности.

[spice-lnr]

Запись 00010

  Никогда не хотел сюда писать вещи, о которых возможно буду жалеть и писать другие вещи как бы в оправдание предыдущим или же в пользу того, что те или иные ситуации были фатальными ошибками за которые в будущем возможно пожалею. Ибо человек я весьма переменчивый и склонен к абсолютизму. Итак... Дорогой дневник, последнее время я занимаюсь чем-то не тем, а возможно почти ничем, постоянно держу в голове тысячи разных идей периодически их записывая, однако ни одного из своих замыслов я так и не воплотил и не приблизился, что весьма нагнетает. Весна и осень как всегда влияют на моё настроение и самочувствие. с сокращением круга знакомых до минимума во мне иногда появляется чувство непреодолимой тоски. Я попытался расширить круг знакомых согласно кругу своих интересов но всё равно. Я заметил что меняюсь изнутри, если я попытаюсь поменяться снаружи я не знаю как это повлияет на мое внутреннее состояние и самооценку. Я стал эгоистом с дефицитом внимания или же я испытываю глубочайшее одиночесто? Ответа на этот вопрос я не знаю. Слишком много аспектов моей жизни и жизни в целом я поддаю сомнениям, возможно я старею. Однако я так и не решил чем же я всё-таки буду заниматься, контен-мейкингом (блогерстволм) постепенно воплощая свои идеи в жизнь или же обычным ничем не примечательным роботом из общества. Конечно же не борясь со своей природой роботом стать гораздо проще, найти обычную работу завестись обычной семьей и с чистой совестью погрузится в деревянный ящик однако жалея, что не смог изменить свою жизнь и наконец сдаться. Нормально доучится в универе два года без увлекательных историй. С другой стороны я уже нашел хромакей и человека у которого есть камера и даже место с норм освещением. Играть сразу две игры достаточно сложно, зная как я люблю просто убивать время на мангу, аниме, игры и просто лежать в кровати смотря в потолок с утра часов до трёх дня, думая о каких-то вещах или просто переодически дремая . Из нового могу рассказать о субкультуре которую я придумал, она имеет название NEOpunk. Люди данного культа интересов ставят цель распроcтранение и совершенствование направления своих интересов на его общем уровне, воплощение своих идей в реальный мир не ограничеваясь рамками собственных возможностей.Предпо­лагается как субкультура включающая в себя элементы киберпанка и его производных. Характерной чертой для нэопанка является свобода распространения информации (копимизм), построение себе четких жизненных целей и внешний вид приимущественно или частично состоящий из элементов киберпанка независимо от их направления увлечений. Даже есть тематические лозунги, вот один из них:

Моя неоднозначность и переменчивость порой начала пугать, недавно наехал на сестренку из за того что по большей части психологические проблемы весьма надуманы, иногда так считаю и по сей день, когда вижу её очередной депрессивный пост в духе "кому я вообще нужна, кто-нибудь думает обо мне?..."и т.д. считая их миксом из элементов эгоистичности и депрессивности. Честно признаться я весьма неправ, когда высказыв ей это прямо очень её расстроил (сестренк если ты это читаешь (а скорее нет) прости пожалуйста) но так же хочу сказать, что целью психотерапевта является не помочь скнуть балласт и нагрузить антидепрессатами, на какое-то время помогающими в проблемах, а помочь не впадать и заставить бороться с проблемой самому, просто с таблетками это сделать проще, ни один врач не сможет помочь своему пациенту если сам пациент в хороший исход своего лечения не верит(подумай об этом). Тем не менее моя изменчивость под влиянием погоды и эмоциональных разладов пугает даже меня самого. То я общаюсь очень даже дружелюбно, стараюсь помочь каждому как только смогу, то беспорядочно хамлю и промышляю энерговампиризмом. Скорее всего именно по этому Хрона из аниме (а больше из манги) Пожиратель душ нравится мне больше любого другого персонажа когда либо мною увиденных и нахожу с ней сходство самого себя, постоянно находясь в состоянии непопределенности. ДИМИГОГИЯТАЙМ Иногда я этот мир очень люблю, а иногда очень ненавижу. Но хочется высадить сад красивых роз и наивно жать что кто-то будет лезть сквозь лабиринт чтобы найти того, кто и для чего его высадил. И разочароваться найти там меня.

Кстати, "Воображариум" надо бы как нибудь пересмотреть, классный фильм

[e-3-3]

Темнота

Сначала было тесно и темно. Слышно как стучит её сердце. Спустя мгновение что-то вытащило меня наружу и резкий ��вет ослепил меня.

Когда мне было 3, сломался ночник над моей кровью. Я тогда очень боялся засыпать один и пока мне не купили новый, спал с родителями.

Как-то ночью я прокрался в гостиную и посмотрел свой первый ужастик. В ту ночь я так и не смог уснуть.

В 5 лет наши родители устроили пикник и мы с друзьями жарили зефир на костре. Подгоревший был самым вкусным.

На следующий новый год я не спал и ждал деда Мороза. Хотел у него попросить подарок для родителей. Но он так и не пришёл.

В 7 я остался на вечерней продлёнке и мы с моим тогдашним лучшим другом забежали в женский туалет. Помню, что там не работал свет и дико воняло.

В 8-летнем возрасте я всё лето до поздна играл с ребятами футбол. В один из матчей я забил 7 голов.

В 6 классе мы с другом устроили слежку за девчонкой из нашего класса, которая мне очень нравилась. Мы долго за ней шли, но потеряли её из виду в метро. В конце того года она перевелась в другую школу.

Но спустя несколько лет мы с ней снова встретились. В 9 часов вечера, после летней подработки, я зашёл в университет проверить списки поступивших. Рядом со своей фамилией я обнаружил и её.

Мы много раз с ней засиживались в библиотеке до поздна, подготавливаясь к зачётам. На медицинском учиться было нелегко, но будущее обещало быть светлым.

После сдачи первого экзамена я решился и позвал её на свидание. В тот вечер мы вместе провожали закат, сидя на вершине холма в лесу.

Спустя месяц отношений у нас случился первый секс. В том же лесу, хе-хе.

Через год я сделал ей предложение. Это было летом и я предложил прогуляться перед сном. К этому моменту мы уже полгода жили вместе на съемной квартире. Я отвёл её к месту, где заранее спрятал кольцо. Нам стало весело и мы побежали по вечернему лесу. Я спотыкнулся и упал. Когда она подбежала ко мне, чтобы помочь встать, я встал на колено и произнёс заветную фразу.

Было темно, когда мы решили завести ребёнка. На улице стояла зима и в свете фонарей порхал снег.

Через 9 месяцев, в ночь с воскресения нас понедельник у нас родилась дочь. Я тогда сидел в больнице и не спал. Утром опоздал на работу и начальник позвал меня к себе в кабинет. Меня повысили.

Через 2 года и ещё несколько повышений, в другую прекрасную ночь, мы сделали нашего сына.

Как-то раз он вернулся вечером со школы домой и сказал, что ему нравится девочка, но она переводится в другую школу. Мы тогда посмеялись и сказали, что мир тесен и он ещё её встретит.

Он вырос отличным парнем и встретил другую девушку. Сейчас они женаты и у них прекрасный сын.

Моя дочь тоже нашла свою любовь, переехала в другой город, но регулярно нас навещает.

А мы теперь до ночи смотрим сериалы по телевизору, под которые и засыпаем. Я увлёкся писательством, а моя жена читает мои книги. Денег это больших не приносит, но мы живём на проценты от сбережений в банке. Ни в чем себе не отказываем.

Недавно плавали по реке Амазонка. Долго планировали эту поездку, но в конце концов взяли горящий тур и полетели в Южную Америку. В последний день отдыха меня укусила змея. Нам сказали, что её яд не смертелен для человека, но лучше нам сдать анализы.

По приезду домой я сходил в больницу и мне сказали, что всё хорошо, яд уже вышел из моей крови. Что было дальше я не помню.

Сейчас вокруг темно и тесно. В ушах звенит от тишины. Я поднимаю руку и стучу в деревянный потолок. Никто не открывает.

#1 29.06.2019

[geosaqartvelo]

აფშივკის გაკვრა.

ხის ჭერი.

პანელის გაკვრა.

სადურგლო სამუშაოები.

შეკიდული ჭერი.

574057272 599029629

вяжем апшивки.

деревянный потолок.

закрытие панели.

столярные работы.

tying the apshivki.

wooden ceiling.

panel closure.

carpentry works.

https://www.facebook.com/geo.saqatvelo

https://www.facebook.com/აფშივკის-გაკვრა-შეკიდული-ჭერი-195076488624920

https://www.facebook.com/remontiremontii

[gazetaonline]

Один человек погиб при обрушении потолка библиотеки в сибирском селе

Один человек погиб при обрушении потолка библиотеки в сибирском селе

Деревянный потолок обрушился во время ремонтных работ в библиотеке в селе Каратузское Красноярского края, сообщается в телеграм-канале главного управления МЧС по региону.

[fuante]

Как менялась квартира

В 2015 году Лена переехала в Москву, в район 16-й Парковой. Приезд в Москву для нее был болезненным: очень большой и шумный город. Но район Измайлово — тихий, зеленый, будто бы и не Москва. «Тут недалеко лес, там — озеро. Когда выбирали квартиру для покупки, другие районы как-то и не рассматривали», — говорит она. В 2017 году вместе с мужем купили квартиру. Изначально было еще восемь вариантов, но ни один не подошел. Лена увидела квартиру в июле: за окном зелень, на стенах солнечные блики, сразу появился образ будущего дома. Дом, где находится квартира, строили для работников космической отрасли в конце 70-х. И сам архитектор жил здесь. «Этот дом еще показался каким-то немосковским и родным. Приятно было, что он кирпичный, и он один такой в округе», — вспоминает девушка.

Эту квартиру после смерти пожилой хозяйки долго сдавали, выглядела она жутковато: плитка в ванной буквально отходила от сырости, стены исписаны надписями, паркет требовал реставрации. Ремонт шел в общей сложности пять лет. В первую очередь занялись перепланировкой: изначально кухня была клеткой, к которой вел узкий коридор. Снесли стены, чуть расширили ванную и туалет: появилась ванная комната и пространство кухни-гостиной. Все, кроме замены электрики, труб и возведения новых стен, Лена делала самостоятельно. Восстанавливала паркет, штукатурила и красила стены, выравнивала потолок, выпиливала подоконники, проектировала кухню.

Квартира менялась вместе с Леной: «Каждый цвет передает мое настроение в то время, когда-то стена в гостиной была красной — мне было комфортно. А в один момент захотелось перекрыть ее чем-то нейтральным. Паркет был в начале темно-рыжим, с пропусками между плашками и верхним слоем, стертым до дыр. Цвет мне нравился до определенного момента. А во время развода захотелось изменить это — паркет посветлел. Классно, что ты можешь подстроить свое пространство под жизненный период», — рассказывает хозяйка квартиры.

Код красоты Лены — дерево, много старинных вещей, тактильность и искренность материалов. Предметы, которыми наполнена квартира, из разных мест и периодов. Деревянный стол в спальне сделал отец Лены по ее эскизам, кухню — тоже. Алтарик над столом — не столько религиозный жест, сколько часть истории жизни. Все иконы — из того времени, когда она вместе с отцом занималась реставрацией. Растения в спальне появились, когда Лене было тяжело из-за депрессии, они помогли пережить этот период. «Поливая растения, ты ухаживаешь за садом. Это напоминает о том, что так же надо ухаживать и за своим внутренним садом», — делится девушка.

Любопытные предметы Лена находит везде: от питерской «Уделки» до шведского магазина. Часть вещей в квартире — шведского бренда Bo Concept (например, кожаное кресло в спальне). Обычно такие вещи идут несколько месяцев. Почти весь текстиль в спальне — финского бренда Marimekko. Скульптурные столики и табуреты в спальне из Finnish Design — их тоже приходится ждать неделями. На стенах старинное кружево в рамках — находки на блошиных рынках. В большом стеллаже хранятся все ткани, которые Лена тоже собрала на «блошках», чтобы потом сшить из них лоскутное постельное белье и аксессуары. А старинный шкаф в спальне — из магазина «Контора К», Лена его не реставрировала, сохранив все следы времени.

[ymiukiu]

Дети Тринадцатого.  День 1: Отмщение. Похороны.

Также весь этот челлендж можно почитать на Фикбуке: https://ficbook.net/readfic/7405559/18864463

Он стоял на широкой и пустой улице Золотого Квартала, в темных глазах мелькали отблески огня, жар от которого ревностно ласкал маленькое лицо, а порывы удушающего дыма пытались смахнуть со лба пр��липшие черные волосы. Поместье полыхало отчаянно ярко, и за треском пламени слышны были измученные стоны деревянных перекрытий, которые с каждой секундой грозились обвалиться, погребя под собой все следы бойни. Он смотрел на горящее здание, но его разномастные глаза видели лишь то, что сгорало там, в чреве этого маленького ада.

                                                            ***

Плачущая Элика под боком в углу старого амбара, пока они прячутся от раздраженной воспитательницы. Она была не виновата, красный глаз брата – не ее грех. Не она проклята Тринадцатым, не ее он одарил своим паршивым клеймом, но другие дети ненавидят ее точно так же. Какой-то богач выкупил их за приличную сумму. Конечно, проклятый мальчик ему был не нужен, но воспитательница так желала скорее отделаться от Ульвида, что отказывалась продавать Элику одну. Огромные, словно древние големы, амбалы перекрывают им путь для побега, а маленькая Элика трясется от страха и жмется к брату сильнее, пока он осторожно перебирает ее спутанные пшеничные волосы, пытаясь хоть немного защитить и успокоить.

Сидеть неудобно, затянутые назад веревками руки не дают нормально повернуться, ослабить узлы. Дверь открывается, и огромные големы с тупыми рожами вбрасывают в комнату Элику. Она осторожно подбегает к Ульвиду, сидит тихо, водит тоненькими ручками по грубым веревкам. Тихо шепчет: “Мне страшно”, когда дверь открывается снова. Тот самый богач, что заплатил за них старой скряге.

В отчаянии все спуталось. Обессилившего, его волокли куда-то по смрадным подворотням Золотого Квартала. Была боль, адская, разрывающая конечности, выворачивающая внутренности наружу через вспоротое брюхо. Смрад испражнений и тухлой воды, и голова Элики, выпавшая из пропитанного кровью мешка.

И голос.

Не отчетливая речь, даже не несвязное бормотание. Импульс. Настойчивый, яростный и жаждущий крови. Ульвид уже чувствовал это раньше, там, где в запахе вина, табака и “белой невесты” зажравшийся богач насиловал его сестру. Зверь чувствует бессильную ярость, чувствует кровь, ненависть. Зверь ходит вокруг, смотрит своими проклятыми красными глазами, ждет. Это возможно... Только...

О, это лицо! То, что никогда уже не забудется, лицо, намертво выжженное на рваной памяти, словно позорное клеймо. Элика даже дернуться не успела, прежде чем пахнущие вином и табаком руки подхватили ее и швырнули на кровать. Веревки впились в тело и перетянули горло, когда Ульвид дернулся, крича изо всех сил. Он догадывался, чувствовал это с самого начала, но настойчиво гнал страшную правду прочь, пряча ее за напускной детской наивностью. Откуда-то прилетел тяжелый кулак прямо под ребра, выбив остатки воздуха. Боль незаметна, только крик сестры звенит в ушах. Ульвид сам ревет, ему больно смотреть на это, и он отворачивается, но отчаянные вопли сестры заставляют его поднять глаза.

“Братик, помоги! Помоги мне! Спаси!”

Беспомощная ярость клокочет раненым зверем внутри, и только полные отчаяния и слез янтарные глаза Элики держат его крепче веревок, выжигают на сердце уродливые узоры.

Это лицо! Зверь знает его, чувствует ненависть, ярость. Он нашел эту тварь по запаху, сквозь кровь и плоть, которая так сладко полоскала саднящее горло. О, этот запах... Ужас... Отчаяние...

Он наигрался быстро, когда у нее уже не было сил кричать. Отвратительное лицо ушло, и они остались вдвоем - брат, прикованный к столбу, и сестра, грязная и заплаканная, свернувшаяся у его ног дрожащим калачиком. День за днем одно и то же: мерзкое лицо, запахи вина, табака и “белой невесты”, пьяный гогот, удары и пинки. И большие, яркие глаза Элики, в которых он видел отражение своих: такой же янтарный и проклятый красный. Она никогда не отрывала взгляда от Ульвида, смотрела лишь на него и тянула с каждым днем все больше слабеющую тощую ручку, сквозь всхлипы шепча “Помоги, братик! Спаси!”.

Из глотки вырывается низкое рычание, губы дрожат в диком оскале, а из пасти на деревянный пол капает густая кровь и черная, словно смола, слюна. Зверь медленно кружит, загоняет добычу в угол, тугие мышцы перекатываются под черной шерстью, в которой запутались ошметки других тварей, что попались по пути сюда. Но охота еще не закончена...

А потом она замерла.

Боль снова выворачивает наизнанку, заново ломает и перемалывает кости, кусками падает разорванная плоть, а вокруг испражнения и протухшая вода, и кровь...

Ульвид сразу заметил эту перемену в родном взгляде. Руки тут же обожгло болью, когда он дернулся изо всех сил, выворачивая плечи и сдирая кожу. Ей еще можно было помочь, целители могут вернуть ее душу, нужно лишь... Нужно... Он не останавливается, ему плевать. Деньгами, что он отдал за сестру и проклятого братца, он наверняка чертит дорожки “белой невесты” там, со своими амбалами. Он встает только когда ему надоедает безжизненное тело. Спокойно собирается, словно ничего и не было, даже не обращая на срывающего в углу горло Ульвида, и уходит. Вот так просто. Также просто, как затем амбалы закидывают Элику в мешок, словно это просто дорогая кукла.

Зверь знает дорогу, сладкая кровь манит по слабоосвещенным узким тоннелям каменных пещер, сквозь потолок которых видно серое небо. Вот оно, то самое гнездо, в котором спрятались они. Твари, что едва ли лучше Зверя.

“А пацана?” - спрашивает один из них, на что получает лишь ленивый взмах рукой.

Зверь видит душу твари. Черную, насквозь прогнившую, съежившуюся от страха до мизерного клубка, словно зрачок. Зверь хочет растерзать ее, он знает, куда нужно атаковать, но что-то держит, оттягивает назад. Нет, сначала тело... Чтобы тварь билась в конвульсиях, когда острые клыки вопьются ей в шею, когда зверь начнет рвать мясо с ее костей... Да... А потом душу... Эту жалкую пародию на вкусные, сильные души... Чтобы никогда напуганная тварь не смогла вернуться в этот мир, чтобы Зверь стал сильнее... Он медленно поднимает кроваво-красные глаза и припадает на задние лапы, прежде чем повиснуть на шее главной добычи, захлебываясь в сладкой крови.

Ульвид пришел в себя слишком внезапно. Когда боль во всем теле стала хоть немного терпимой, он поднялся сначала на четвереньки, и только через несколько минут смог встать. Тело снова было цело, будто все произошедшее ранее было простым кошмаром. Но развороченные останки под ногами лишь подтверждали, что это и есть кошмар, и он реален. Настолько же реален, как распиленный труп Элики в канавах на свалке, как Зверь, рыскающий на границе сознания.

Дрожащими руками Ульвид пытался зажечь спичку, но каждый раз порывы холодного ночного ветра сбивал слабый зарождающийся огонек. Чирк. Разлитого из ламп масла и нескольких бочонков из запасов в подвале хватило, чтобы залить дом, вспыхнувший почти мгновенно.

                                                          ***

Стоя босыми ногами на каменной брусчатке, Ульвид смотрел, как со стоном обрушиваются несущие балки, поглощенные жадным пламенем. Только янтарные глаза, полные надежды и неоправданной веры смотрели на Ульвида из этого погребального костра, а на памяти уже запекались самые жестокие воспоминания. Зверь внутри довольно глядел на место своей охоты сквозь красный глаз проклятого дитя. Он не враг, это нечто другое. Та часть души Ульвида, что была проклята при рождении давно исчезнувшим Тринадцатым Богом, и которой лишь нужен был толчок, чтобы пробудиться. Та часть, с которой он теперь был готов слиться.

Где-то на другой стороне улицы зазвенел ленивый пожарный колокол. Словно очнувшись ото сна, Ульвид плотнее закутался в окровавленное покрывало и, кинув последний взгляд на огонь, быстро прошмыгнул к ближайшей подворотне. Но горящее поместье еще долго гнало раскаленный ветер вслед проклятому мальчику с двухцветными глазами: янтарным, как у его сестры, и кроваво-красным, как у Зверя внутри него.