#Могильный | Explore Tumblr Posts and Blogs

intnewst · 15 days

Photo

«Сокровища султана» и могильный запах. Ученые узнали, что находится на дне Адского колодца в Йемене Адский колодец - так местные жители прозвали дыру Бархута. В Йемене с древних времен существует эта необычная воронка, которая приковывает внимание туристов и спелеологов. Местные жители считали, что там находятся сокровища султана. И их охраняют джинны и мертвые люди, потому что запах оттуда "кладбищенский". Глупости и сказки, конечно, можно придумать любые. Но у этих сказок были прообразы. Из дыры и правда идет неприятный запах разложения. А у сокровищ султана есть очевидцы, которые утверждали, что их видели издалека. Любопытно, но обе эти легенды отчасти подтвердились. Давайте разберем, что же на самом деле нашли ученые на дне гигантского колодца. Разумеется, тут же дыра обросла легендами и таинственными зловещими историями. Ученые долго не проявляли особого интереса к воронке, но два года назад спелеологи, наконец, спустились вглубь дыры и взяли образцы. Любопытно, но некоторые легенды местных жителей даже нашли свое подтверждение! Сама воронка конусообразна по форме. Диаметр наружной дыры - около 30 метров. Ко дну воронка расширяется - диаметр дна уже достигает 120 метров. Глубина же ее оказалась 112 метров. Первый слой воронки довольно пористый и здесь просачивается вода. А примерно на середине слой становится более плотным и непроницаемым. Это привело к образованию четырех прекрасных водопадов. А где в пещере вода - там и сталагмиты. Сокровищами султана оказался пещерный жемчуг. Он начинает формироваться еще задолго до дна и даже на первом слое. Видимо кто-то в древние времена с помощью веревки все-таки рискнул неглубоко спуститься в колодец. И зачерпнул часть "сокровищ". Такие сокровища разбросаны по пещерам по всему миру. Вот, например, как выглядят пещерные жемчужины в Карлсбадской пещере в Америке: Пещерные жемчужины формируются похожим образом, как и у моллюсков. Правда не обладают той же ювелирной ценностью. Формируются они вокруг зародыша. В качестве ядра обычно выступает песчинка, иногда - кусок дерева. Вокруг ядра начинается процесс кристаллизации карбоната кальция. И получается такая жемчужинка. Чаще всего они появляются там, где постоянно капает вода. Она переворачивает формирующиеся жемчужины и не дает им прирасти к поверхности. Только в Бархуте пещерный жемчуг имеет изумрудно-золотистый цвет. И издалека его вполне можно принять за сокровища. Также на дне воронки ползают змеи и различные членистоногие, которыми змеи и питаются. Могильный запах же вызван трупами животных, в основном птиц, которые скапливаются тут внизу. На дне их оказалось немало. Видимо птицы залетают сюда, прячась от жары. А, опустившись на дно, многие не могут выбраться - тяжело взлететь с такой глубины. Основных гипотез происхождения пещеры две. Жерло подземного вулкана. Сейчас он спокоен, но когда-то давно буйствовал. Природный колодец. Такое часто бывает, когда вода за миллионы лет вымывает несколько слоев и образуется подобный провал. Вероятнее всего, так случилось когда-то и с Адским колодцем.

0 notes

genealogyrus · 3 months

Text

В Татарском Шапкино восстановили древний могильный камень с 700-летней историей. Вспоминаются слова одного писателя: «Если хочешь хорошо изучить историю села, надо побывать на его кладбище». И действительно, и могильные камни вечного пристанища человека дают богатые сведения о прошлом сельчан. В районе есть около 50 могильных камней, установленных несколько веков назад. У нас проводится большая работа по учету этих памятников старины, изучению их надписей и передаче полученных материалов будущим поколениям. Со временем эти сведения ещё будут опубликованы отдельной книгой. Эту работу начал мухтасибат района совместно с Шурой аксакалов. В районе работу Шуры аксакалов довольно успешно ведет имам села Абдул Салманы Гумар хазрат Салахов. Он вместе с уроженцем Абдул Салман Мансуром Ганиевым довольно масштабно организовали праздник родословных. Они позаботились о том, чтобы в селе возвели стелу в память участвовавших на Великой Отечественной войне односельчан и торжественно открыли ее. Благодаря стараниям Гумара хазрата в окрестностях Абдул Салман дали вторую жизнь роднику, благоустроили прилегающую к нему территорию, организовали по этому поводу яркий праздник с участием всех земляков. В этот раз Гумар хазрат взялся за восстановление древнего могильного камня в соседнем селе Татарское Шапкино. К настоящему времени в нем осталось лишь несколько домов, в трех из которых живут татары. Но в старину село было довольно большим, действовала своя мечеть. В годы репрессий ее закрыли, другую уже не строили. Тянет к себе малая родина На мероприятие, посвященное открытию достопримечательности – восстановлению древнего могильного камня, приехали много уроженцев Татарского Шапкино. Было видно, что они очень соскучились по малой родине, родной земле дедов и прадедов. В связи с этим торжественным событием в жизни местных мусульман состоялся своеобразный митинг с участием жителей села, его уроженцев, гостей. Слово предоставили Гумару хазрату: – Я искренне благодарю всех гостей, приехавших на сегодняшнее мероприятие. Очень хочется, чтобы уроженцы этого села и в дальнейшем почаще собирались вместе в связи с такими радостными событиями, совершали намаз в упокоение душ усопших родных и близких людей, ухаживали за их могилами. И пусть это станет традиционным делом. Два года назад в районе начали работу по выявлению, изучению древних могильных камней. «Ты знаешь о том, что в Татарском Шапкино есть один очень древний могильный камень?» – спросил у меня мой земляк Мансур Ганиев. А я об этом еще не знал. Приехал сюда, посмотрел, и сердцу стало больно от увиденного: древний камень раскололся на две части и они чуть ли не полностью ушли в землю. Еще бы несколько лет, и они вообще бы скрылись под землей. Гумара хазрата охватило беспокойство за судьбу этого исторического камня. Он обратился к главе Старо-Матакского сельского поселения Ольге Гуляевой. Ольга Григорьевна изучила список выходцев из села Татарское Шапкино, установила связь с двумя из них – Рамисом Гаязовым и Гаделем Тухватуллиным. Они же, позвонив Гумару хазрату, заявили, что все расходы по восстановлению древнего камня берут на себя. Минувшей осенью исторический знак подняли на твердое основание, а нынче установили ограждение вокруг этого места, памятную доску, сделали брусчатую площадку. Оказывается, камень находится под охраной государства, только мало кто знает об этом. В результате принятых главой района и местным мухтасибатом мер древний камень полностью восстановлен и, как историческое наследие, передается грядущим поколениям. Гумар хазрат от имени Шуры аксакалов вручил Благодарственные письма благотворителям – Рамису Гаязову и Гаделю Тухватуллину. Жителей Шапкино, многочисленных гостей поприветствовал заместитель главы района Рашит Билалов. – Мы взялись за очень нужное, святое дело. Состоявшееся в Татарском Шапкино событие послужит достойным примером для других поселений района. У нас имеется около 50 древних камней. 14 из них находятся в сельских поселениях. Они все зарегистрированы, взяты на учет, изучены их надписи. Довожу большую благодарность Гумару хазрату, мухтасибу района Иреку хазрату Салахиеву, нашему земляку Мансуру Ганиеву, историкам и благотворителям за организацию сегодняшнего события. Мы сделаем так, чтобы это святое дело было продолжено и в других сельских поселениях, – сказал он. Слово предоставили приехавшему из Аксубаевского района ученому-историку Рафику хазрату Насырову: – Два года назад на алькеевской земле положили начало очень доброму, так нужному мусульманскому миру делу – стали восстанавливать, изучать древние могильные камни. Ознакомившись с родословной Гумара хазрата, я узнал, что он является представителем очень знатного рода. И в целом большинство жителей Абдул Салман – выходцы из рода мурз. На алькеевской земле уделяется достойное внимание истории мусульманства. В перспективе вся эта информация будет издана книгой. Большую помощь в этом деле оказывает Замиль абый Мухамметшин из Болгара. Он является ученым, изучающим древние камни. Я же в последние годы много работаю с архивными документами. Уже написана история махаллей Алькеевского района. Осталось лишь еще раз просмотреть ее и обогатить дополнительными сведениями. Рассказал он и об истории села Татарское Шапкино. Словно горячие угли в ладонях Рафик Насыров обстоятельно рассказал о духовной жизни мусульман в годы репрессий, период Великой Отечественной войны: – Есть сведения о том, что всего в те годы на алькеевской земле функционировали 3 мечети: в Ургагарах, Нижнем Алькеево и Карамале. По предсказанию пророка, наступит такое время, когда сохранение веры будет равнозначно держанию горячих углей в горсти. Если держать – руки обожжешь, если бросишь – погаснут. Наши деды достойно пережили этот период – сохранили исламият и передали его новому поколению. В Татарском Шапкино же мечеть закрылась 15 декабря 1938 года. Ее здание отдали под школу. А само село было основано в 1700 годах. В нем проживали представители двух национальностей – татары и чуваши. В период крещения ему подвергли всех чуваш, а в Шапкино не отлучили от своей веры ни одного мусульманина. В село в период крещения – в 1740 годах переселились 33 хозяйства из Татарской Тахталы. В 1800 году образовалась Махкама. В 1875 году в школе обучались 32 мальчика, 22 девочки. Один из двух камней К его выступлению присоединился Замиль Мухамметшин из Болгара: – Здесь сегодня очень торжественный день. Таких древних могильных камней в наших краях только два. Один из них хранится в Болгарском заповеднике, а второй – здесь. На лицевую часть камней нанесены надписи арабским алфавитом, на тыльную – турецким. Этот камень изготовлен в городе Болгаре. Могильные камни считаются исторической ценностью. Камень в Татарском Шапкино вдвойне ценен тем, что сохранился на историческом месте. Далее он от имени Болгарского исторического заповедника вручил Похвальные грамоты Иреку хазрату, Гумару хазрату, благотворителям за это святое дело. Было что сказать и у проживающего в городе Нижнекамске историка-любителя Мансура Ганиева, занимающегося составлением родословных: – В пору детства мы приезжали из Абдул Салман сюда в гости к родным. В памяти, как мы купались в озерах Шапкино. Я составил родословную 10 поколений Рамиса Гаязова, 9 поколений Гаделя Тухватуллина, помогающих восстанавливать историческое наследие. Они из очень основательных, уважаемых родов. Спасибо им за заботу о родном селе, за помощь. Приехавшая на торжественное событие глава Старо-Матакского сельского поселения Ольга Гуляева поблагодарила всех собравшихся за такое чуткое отношение к нашему историческому прошлому. – Я очень благодарна Гумару абый, являющемуся моей правой рукой во многих делах. У нас еще есть большие планы на перспективу. И пока находятся такие мудрые люди, готовые оказать бескорыстную помощь в осуществлении этих дел, мы проделаем большую работу по сохранению истории наших сел, надлежащему содержанию кладбищ, – сказала она. – Я вышла замуж за парня из этого села. Мой муж – Рашит Нотфуллин, меня зовут Равилей. Пусть Всевышний возблагодарит моего брата Гумара, взявшегося за это святое дело, его помощников. Вот и наши дети, внуки стали свидетелями такого прекрасного события. Они тоже навсегда запомнят его, и по возможности чаще будут приезжать сюда и посещать кладбище, – сказала одна из участниц мероприятия. В заключение всех участников торжественного события пригласили за столы, накрытые около святого ключа Абдул Салман, где были приготовлены угощения для 100 с лишним человек. Работники культуры выступили с очень красивым концертом, хозяева щедро угощали пловом, сладостями. Азат Низамиев. http://alki-rt.ru ПРОШЛОЕ - РЯДОМ! 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 ✅Услуги составления родословной, генеалогического древа. 📖 ЗАКАЗ РОДОСЛОВНОЙ на нашем сайте: www.genealogyrus.ru/zakazat-issledovanie-rodoslovnoj 📖 ЗАКАЗ РОДОСЛОВНОЙ в нашей группе ВК: https://vk.com/app5619682_-66437473 ✉ Или напишите нам: [email protected]

0 notes

monument-service · 5 months

Text

Двойной памятник на могилу 7744-3

Двойной могильный памятник представляет собой уникальное произведение искусства, созданное для того, чтобы увековечить память двух близких людей. Данный памятник выполнен из черного гранита, который славится своей прочностью и устойчивостью к воздействию времени.

Под портретами могут расположены имена, отчества и фамилии покойных, а также даты их жизни. Эта информация позволяет посетителям могилы узнать больше о людях, которым посвящены памятники, и выразить свои соболезнования.

Двойной могильный памятник установлен на бетонном основании, которое облицовано плиткой. Это придает всему сооружению аккуратный и ухоженный вид.

#гравировка #памятник #памятники

0 notes

moscowmonument · 5 months

Text

Скульптура на могилу ММ6221

Могильный памятник со скульптурой женщины - это изящное и величественное творение, наполненное глубоким уважением к жизни и памяти ушедшей. Это произведение искусства способно навсегда сохранить образ и дух любимой женщины, олицетворяя ее красоту, достоинство и неповторимость.

Это произведение искусства является нежным и вечным портретом, сохраняющим дух и сущность покойной, и увековечивая ценные моменты ее жизни.

Материал, из которого изготовлен данный могильный памятник, подчеркивает его прочность и вечность. Отделка из натурального камня или металла придает памятнику изысканный вид и устойчивость к внешним воздействиям, символизируя вечную прочность и устойчивость памяти.

Этот могильный памятник станет выразительным символом уважения и любви к ушедшей женщине. Давайте этой прекрасной скульптуре стать вечным выражением вашего уважения и бесконечной памяти, наполняя сердца теплом, благодарностью и любовью к вашей близкой.

#памятники #памятник

0 notes

haiku-yura15cbx · 1 year

Text

Есенин

Под моим окном берёза

Вся в золотом огне снежинок

Добавь-ка, заря, ещё серебра!

В водах лонных скирды солнца Облаком болото курит Всё привечаю перед уходом.

Хаты, поля без конца и края Весёлый пляс на лугах Зачем мне рай?

Лес, монастырь, пять забочененых изб Ворон крылом бьёт в окно Опустел мой край, опустел.

Грязная дорога плетётся с вокзала Поёт про смерть и неволю ямщик Не весел край родимый.

Ловит долина призраки в лунном кружеве Точит бритву смерть в потёмках Магдалина улыбнулась.

Повешусь бродягой и вором На рукаве своём под окном Пляши, Русь, у забора, и пой!

Сжатые нивы, голые рощи Взрытая дорога дремлет Не долго осталось уже ждать зимы.

По библии ветров я мыслил и читал И моих золотых коров пас со мной Исайя О пашни пашни коломенской грусти…

Слышу жалобное ржание Вижу шерсть буланую в тумане В полночь увёл коня моего белый ангел

Чёрная жуть бродит по холмам Мне бы в степь голубую с кистенём Хулиган я, как и ты, о ветер!

Сердце тронуто холодком И желания стали скупы Приснилась ли ты мне, жизнь моя?

Все московские лошадки мне кивают И собаки в переулках все со мной знакомы С ними, не с людьми мои стихи и сердце.

Кривыми улочками бреду в кабак Читать стихи проституткам до зари Здесь и умру, в азиатской дремоте Москвы.

Ссутулился без меня мой старый домишко Пёс мой издох уж давно Умереть мне на этих улочках московских.

В серый цвет превращается золотое сено волос Снится мне родное рязанское небо Шлю издалека привет воробьям родных краёв.

Как расцветёт весною наш белый сад Я вернусь к вечернему свету твоей избушки Но не буди меня уж на рассвете, матушка, как раньше.

Не ходи, моя старушка, так часто на дорогу Не умру я тебя не повидав Ворочусь в наш низенький дом весной.

Прекрасен Шираз Но не лучше он рязанских раздолий ��ыть может, потому что я с севера?

Волнистая рожь в свете луны Не могу забыть я рязанских просторов Прости меня, моя Шаганэ.

Хороша ты, голубая родина Фирдуси Но вспоминаю свой далёкий край Глядя на светильники роз.

Как пенный пожар колышется сад Полынь веет липким запахом Всю тебя принимаю - жизнь.

Сиянье твоих волос Березовый шорох теней И с другой я тебя вспоминаю.

Мурлыкает котёнок на лежанке Бросается на обронённый клубок Погоди, пойдёшь ты на шапку.

Как песок зыбучий снег у крыльца Комкаю я в руках новую шапку Кто меня помнит здесь? Кто позабыл?

Пьяный, как сторож, утонул я в сугробе Вот клён заледенелый, вот сосна Пою им о лете, обнимая.

Чёрный человек

Не даёт мне спать всю ночь Читает книгу жизни какого-то забулдыги Чёрный человек.

Сколько в книге прекрасных планов А человек-то был авантюрист! Слушай, слушай!

Так он был поэт! И как изящен, ухватист Счастье, говорил, ловкость ума и рук.

В грозу, в бурю, в житейскую стынь Когда тяжела утрата Просто - улыбайся.

Осыпает мозги алкоголь, как рощу в сентябрь Ветер свистит над безлюдным полем Откуда же взялась эта боль?

Плачет зловещая ночная птица Копытливый стук сеют деревянные всадники Садится в кресло чёрный человек.

В половой истоме о мирах вещает Прыщавой курсистке длинноволосый урод Ах, поэты!

Что это за желтоволосый мальчик из Рязани Который стал ухватистым поэтом? И что это за женщина лет сорока?

Летит моя трость в его переносицу Я один в цилиндре, светает Разбитое зеркало предо мной.

Солома в снопах аккуратно сложена Как жёлтые трупы потряхивает телега Везёт их в могильный склеп — овин.

Ломают маленькие кости Выбивают цепями дух Из бездушных тел мёртвых колосков

Каменные руки шоссе Клинья телеграфных столбов Затаилась деревня, как раненый зверь

Затаился мой древний мир, затих Умри, деревня, но в последнем прыжке Разорви чугунную глотку городу

Безгубая голова фонаря В осеннем олове лужи Мигнула

Лишь смерть закроет прозревшие вежды Лишь стужа и дрожь твоему телу в мире сем Подмигнул мне из осенней лужи фонарь

Тихо льётся с клёнов листьев медь Не пойду уж босиком по берёзовому ситцу Благословенно вовек, что цветёт и умирает

Охвачен увядания золотом И дух бродяжий уст уж не расшевелит Тронуто холодком сердце моё.

Словно на розовом коне Проскакал я по весеннему полю Иль ты приснилась мне? Жизнь моя?

С окровавленным носом приходил я мальчишкой домой А теперь кровоточит душа в моих строках Ничего! К завтраму всё заживёт!

Отпущу себе бороду Перекину за плечи суму И в путь. Прочь поэмы и книги!

Уйду бродягой по Руси Провоняю редькой и луком Заслушавшись пургу в пустой харчевне

Поёт мне ветер в полях, забулдыге Громко сморкаюсь в руку Бродяга я, не поэт.

Лечит душу зверя мой стих Каждая собака узнаёт меня по походке Какой же я скандалист?

Не имею я дружбы средь людей Накормлю кобылу золотым овсом И прояснится омут в моём мглистом сердце

Взошёл месяц над городом вязевым Головой свесясь бреду я в кабак Опять буду до утра читать стихи проституткам

Ссутулился мой домишко деревенский Издох мой старый пёс давно Не вернусь я в родные поля, не вернусь

Бреду я в кабак под светом луны С бандитами жарить спирт до зари Умереть мне на улицах московских, умереть…

Птичий гомон в зелёных лапах лип Август тихо прилёг на плетню Истлело в дыму голубом моё деревенское детство…

Дико завывает в дождливую ночь наша печь Теплится в брёвнах грозная морщь Лишь глаза закрою - вновь я в родительском доме

Снится мне рязанское небо Шлю привет воробьям, и воронам Из бесконечных пьяных ночей

Разонравилось мне пить и плясать И стихи писать забросил В омуте злато-карих глаз утонув

Как умеет быть покорным хулиган Касаясь тонко твоей руки Впервые о любви запев

Ты как сто тысяч других в России С детства любил лишь степных кобыл И чего я на тебя запал

В лик твой иконный и строгий В звон твоего имени Грущу, осев, бывший повеса

Багряной веткой ивы Постучал мне в окошко сентябрь Встречаю его неприхотливый приход

Лишь осенней усталости твоих глаз Лишь стеклянному дыму твоих волос Спою о сумерках дорог уходящего хулиганства

Как мало пройдено дорог Остались лишь жёлтый тлен и сырость Смешной разлад, смешная жизнь

Лишь ивовая медь осталась нам, но Коль нет цветов среди зимы, Зачем о них грустить?

Эх, мечтать бы по-мальчишески — в дым О непонятной земле и траве Под шум молодой лебеды

#есенин #стихи #хайку #yura15cbx #юрий каретин #юра каратин #yuriy karetin #yura karetin #[email protected]#avraam edelberg #авраам эдельберг #юлия сомова

0 notes

wanderfluke · 1 year

Text

Страсть к классификации

Один из самых старых и застарелых недугов. Тут я не могу не закатить глаза, встать и немного заунывно процитировать Боргеза-моргеза. Среди всякого мусора, откопанного этим библиотечным червём, имеется и китайская энциклопедия под названием «Небесная империя благодетельных знаний». На ее древних страницах написано, что животные делятся на а) принадлежащих Императору, б) набальзамированных, в) прирученных, г) сосунков, д) сирен, е) сказочных, ж) отдельных собак, з) включенных в эту классификацию, и) бегающих как сумасшедшие, к) бесчисленных, л) нарисованных тончайшей кистью из верблюжьей шерсти, м) прочих, н) разбивших цветочную вазу, о) похожих издали на мух.

Ум, заточенный в голове, брезгливо морщится и напрочь отказывается вспоминать эти строки. Но болезнь крайне заразна. Она вызывает 1) неконтролируемую усмешку; 2) странное покалывание в области печени с одновременно тоскливым смешком «надо меньше пить» и 3) расчесывать не рекомендуется, - чесать! Чесать надо отседова!

Где он этот Китай? Зачем его выдумал Борхес и умер в Женеве? Аккуратно ухоженная могилка на Пленпале. Неказистый могильный камень с планом счастливой и и долгой жизни.

I) Жить надо в Женеве.

II) Засовывать нос во все интересные места и мысли.

III) Заселить внутренний Китай мудрецами, императорами и сказочными животными.

IIII) Болезни побеждать классификацией, периодизацией, а на худой конец - послойной дифференциацией.

V) Страсть не болезнь.

И последнее...

[1] Борхес Хорхе Луис. Аналитический язык Джона Уилкинса (перевод Е.Лысенко)

0 notes

raishytale · 1 year

Text

Могильный Дракон (Дракон-Мумия) Извергает из пасти поток проклятого фиолетового тумана вместе с кучей злобных скаробеев-трупоедов ссылка на пост и автора: https://twitter.com/violxiv/status/1291921144115859457?s=20

0 notes

pri-faci · 1 year

Text

ЭДНА СЕНТ-ВИНСЕНТ МИЛЛЕЙ

(1892–1950)

ВОЗРОЖДЕНИЕ

Под зыбкой дымкою жары

Я видел лес и три горы.

Взглянул назад я, – там, дремлив,

Качал три острова залив.

От них, по тонкой грани той,

Где небо чистою чертой

С землей сливалось, я свой взгляд

Повел медлительно назад,

И вновь под дымкою жары

Увидел лес и три горы.

Закрыв всю даль, они стеной

Вздымались близко предо мной, –

Казалось, с места не сходя,

Рукою мог их тронуть я.

И так стал тесен мир кругом,

Что грудь дышать могла с трудом.

Но – помнил я – ведь свод живой

Высок, глубок над головой:

Не лучше ль навзничь лечь в траву

И пить глазами синеву.

Я лег… смотрел… В конце концов,

Не так высок уж неба кров…

И где-то небу есть предел…

Едва подумал, – вдруг осел

Небесный купол, как шатер…

Я руку к своду вверх простер,

В надежде, что лишь греза он, –

Но вскрикнул, тронув небосклон.

А крикнув, сам себе прозрел

Я Беспредельности предел.

В мозгу Безóбразного лик,

Подобный образу, возник;

Я сквозь него, как сквозь кристалл,

Всю Бесконечность созерцал,

Где бездна Вечности несла

Миры без счета и числа.

И Чей-то голос там шепнул

Одно лишь Слово. Сразу гул

Пространств затих: в мирах легло

Безмолвья тихое крыло.

И было слуху моему

Дано в молчаньи слушать тьму:

Мне вдруг стал внятен неба треск,

Пучин бессветных мертвый плеск,

И говор горних голосов,

И, точно мерный стук часов,

Эонов ход… И все уму

Открылись «Как» и «Почему»

От века и на век веков…

Так пал с вселенной тайн покров

И жуткой раною до дна

Ее зияла глубина.

Над ней томилась мысль моя…

Страшась загадок бытия,

Я отвращал глаза мои…

Но, словно смертный яд змеи

Из раны высосать спеша,

Познанья дар пила душа,

Как чаша, полнясь по края

Отравой страшного питья:

И я Всеведенье купил

Ценою страшной, свыше сил.

Всё бремя жизни мировой

Я поднял ношей роковой:

Проклятья, ропот, плач, мольбы,

Ожесточение борьбы,

Тысячеликий грех мирской,

Терзанья совести людской,

Тоска раскаянья и стыд,

Все слезы боли и обид,

И бушеванье всех страстей,

И темный ужас всех смертей, –

Вся бездна горя, мук и зла

Моею чашею была.

Как человек, за всех и вся

Один все муки вынося,

Объят, как Бог, я вместе с тем

Был состраданием ко всем…

И, как ни ждал, ни жаждал я,

На миг не ведал забытья,

И каждый миг в немой тиши

Был истязанием души…

Так Вечность мстила мне, давя

Меня, минутного червя.

Я изнывал… Мой стон был глух…

Как птица пленная, мой дух

Уже рвался из бренных уз…

Но роковой незримый груз

Душил, как гроб… стеклянный гроб…

Горя в огне, терпя озноб

До мо��га ноющих костей,

Я вынес тысячи смертей,

Но, ад их заживо испив,

Был всё для новой пытки жив.

Так долго я лежал, моля

О смерти жда��ной; вдруг земля

Разверзлась: слишком тяжела

Ей ноша Вечности была.

И за вершком вершок, сходил

Всё вглубь я… Там жильца могил

От пытки спас с землей союз, –

Там власть свою утратил груз:

Свалилось бремя… Я легко

Вздохнул всей грудью глубоко.

Но в жадном вздохе, как струна,

Порвалось сердце… Тишина

Меня объяла. Свет потух.

А истомившийся мой дух

На волю из тюрьмы плотской

Рванулся с силою такой,

Что надо мною в головах

Столбом взвился могильный прах.

Теперь, недвижный и немой,

Я почивал в земле сырой.

Вокруг – таинственная мгла;

Отрадна свежесть для чела,

Благая тишь покоит слух,

А грудь земли нежней, чем пух,

И люб, как отдых, смертный сон

Тому, кто рад, что умер он.

Но – чу. Вверху, в стране живых,

Веселых капель дождевых

Звучит так четко частый стук…

Как будто пальцы милых рук

Ко мне стучат, меня будя…

И поступь легкую дождя

По кровле кельи гробовой

Я слушал четко, как живой.

О, никогда при свете дня

Так дождь не радовал меня:

Он, милосердный, вновь, как друг,

О жизни мне напомнил вдруг.

Ах, жить бы… Жить, чтоб в мир войдя,

Мне пальцы целовать дождя,

Дышать дождем, и лишний раз

Насытить взоры алчных глаз

Сверканьем серебристых струй…

Благоуханий поцелуй

Сорвать у ветра на лету…

Увидеть яблони в цвету,

Когда, в алмазы их рядя,

По ним бегут струи дождя.

Ведь дождь промчится. Солнца шар,

Смеясь, прольет, как светлый дар,

С небес опять живящий свет, –

И засмеется мир в ответ,

Свои мечты омолодя

Студеной влагою дождя.

Поля и лес вольней вздохнут,

В траву деревья отряхнут

Шумливо ливня жемчуга,

Чтоб их дрожащая серьга

На каждом тоненьком стебле

Зажглась, как солнце… на земле.

И вдруг… не жить… не быть… Но знать,

Что вечной жизни благодать

Везде кипит, и бьет во всем

Неиссякающим ключом,

И что, рядясь во все цвета,

Природы пышной красота

Дарит земле о счастьи сны…

Наряд серебряной весны,

Осенний золотой убор, –

О, неужели, с этих пор

Для глаз моих ваш блеск угас,

И буду я, вблизи от вас,

Здесь, замурован в тесный склеп,

Лежать, бесстрастен, глух и слеп…

Я жить хочу. Отдай, отдай

Мне, Боже, жизнь… В Твой мир, как в рай,

Позволь опять вернуться мне.

Сбери в небесной вышине

Все тучи сонмом… Надо мной

Пусть дождь могучий, проливной

Потоком хлынет, и сорвет

С меня земли могильной гнет.

Я смолк. И в мертвой тишине,

Кругом царившей, ясно мне

Моя мольба слышна была:

Казалось, звонких два крыла

Ее умчали от земли,

И обещаньем принесли

Назад, с небесной вышины,

Как звон трепещущей струны.

И вмиг, пугая свистом слух,

Внезапный ветер, как пастух,

Бичом сгоняющий стада,

Хлестнул по тучам. Их орда,

Теснясь, идя в смятеньи вспять,

Обволокла весь мир опять,

И хлынул дождь, струясь сплошной

Непроницаемой стеной.

Поток потряс мою тюрьму…

И, как случилось – не пойму,

Но в мертвый мир, в мой мир утрат,

Такой проникнул аромат,

Какой лишь редко, лишь тайком

Живым и радостным знаком.

И чудилось так сладко мне,

Что песнь я слышу в полусне:

Так эльф беспечный, жизнь любя,

Поет бездумно, про себя…

Еще мгновенье, – и постиг

Я пробужденья светлый миг.

Уж въявь, у самой головы

Я слышал тихий шум травы;

Персты прохладные дождя,

Сухие губы холодя,

Снимали с них запретный знак

Печати смертной… Тяжкий мрак

Упал с очей… И, как мечту,

Я видел яблони в цвету,

Сверканье капель дождевых,

И трепет пятен световых,

И высь, синее бирюзы;

Вдали терялся гул грозы;

И орошенный ливнем сад

Свой благовонный вздох был рад

Прислать к надгробью моему…

И, как случилось, – не пойму, –

Но я, вдохнув тот аромат,

Души почувствовал возврат.

Вскочил я… Крикнул… Страстно дик

Был голос мой. Подобный клик

Мог кинуть в дали, до небес

Лишь тот, кто умер… и воскрес.

Я, как безумный, ликовал:

Руками страстно обвивал

Стволы деревьев; бархат трав

Лелеял, вновь к земле припав;

Опять поднявшись, вновь ласкал

Листву кустов и камни скал,

И, руки к небу вознося,

Смеялся я, смеялся я.

Смеялся я, пока прилив

Рыданий, горло захватив,

Не стиснул груди. Перебой

Мне сердце сжал… И сам собой

Нежданно хлынул из очей

Горячих слез живой ручей…

А с ним безудержна была

Молитвы пламенной хвала.

Ты, Боже, славен и велик.

Ты в жизни мира – многолик, –

Но Образ Твой я обрету

Везде, как свет и красоту.

Пройдешь ли, над травой скользя,

Мне в ней сверкнет Твоя стезя;

На самый тихий шепот Твой

Я отзовусь мечтой живой;

В глухой ночи и светлым днем,

Идя всегда Твоим путем,

Везде я к сердцу Твоему

Уста молитвенно прижму.

Ведь если мир Твой и широк,

Не шире сердца он; высок

Небесный купол, но и тот

Не выше, чем души полет.

И сердце чуткое, горя,

Раздвинет сушу и моря,

А бездну неба рассечет

Души дерзающей полет,

И явит миру – Лик Творца…

Тому ж, кто Божьего Лица

Не отразил, – беда тому…

И сердце тусклое ему,

Соединясь в урочный срок,

Расплющат Запад и Восток,

Его задавит свод небес

За то, что в мире, средь чудес,

Душою мелкой не умел

Постичь он чуда Божьих дел.

#millay #renascence

0 notes