opentribune

[opentribune]

Марксизм, идентичный натуральному

Классовая диверсия

«Открытая трибуна» уже писала  о степени влияния идей Михаила Васильевича Попова на умы сторонников левого движения. Без преувеличения можно сказать — господин профессор занимает почетное место среди проповедников идей буржуазии. А в августе 2021 года партия РПР приняла решение об издании собрания сочинений господина профессора. И уж, конечно, в обязанность всех отделений партии вменяется задача усиленно окормлять паству откровениями Михаила Васильевича. Так что шансов на возникновение самостоятельного мышления среди рядовых членов партии практически не остается. Мозгопромывочная машина наращивает обороты.

Пока что было издано три тома, охвативших труды господина профессора вплоть до 1980 года. Можно смело надеяться на двукратный (а то и поболее) прирост изданных «научных томов». Так что перед нами встает проблема выбора объекта для критики. Ведь господин Попов не изменяет себе — в каждой работе градус псевдомарксизма сохраняет свою крепость.

Но в ряду прочих особого внимания заслуживает небольшая книжица под кликбейтовым названием «Классовая борьба», вышедшая в 2018 году. Из предисловия мы узнаем, что книга, в первую очередь, будет полезна профсоюзам и студентам-конфликтологам. Тут редакторы явно скромничают. Книжка претендует ни много ни мало на изложение основ марксизма популярным языком для неподготовленного читателя. Само по себе такое намерение можно только всемерно поддержать. Но оно требует от автора величайшего искусства и знаний. Ведь если человек только приступил к знакомству с марксизмом, еще не выработал критического мышления, то ввести его в заблуждение не легко, а очень легко. Особенно если фундаментальные подмены делаются хорошо поставленным лекторским голосом.

Время удивительных историй

Прежде чем приступить к критике нашего героя, нам потребуется уяснить для себя всю концепцию Попова как единое целое. Задача далеко не так проста, как может показаться на первый взгляд. Нет, не потому, что господин профессор предлагает нам нечто очень сложное для понимания. Как раз напротив - ни глубиной, ни оригинальностью идеи Попова не блещут. Забегая вперед, укажем: вся поповская «борьба» — это слега подрихтованные под современные реалии классические идеи «экономизма», бернштейнианства и зубатовщины. Но поскольку господин профессор не устает называть себя марксистом, большевиком, ленинцем, то ему приходится проявлять завидную гибкость мысли, чтобы хоть как то увязать концы с концами.

В ход идут и перевранные цитаты, и выдача своих сомнительных мыслей за незыблемые общеизвестные каноны марксизма. Но коронный прием господина профессора состоит в том, чтобы в одном-двух предложениях подсунуть нам очередную ключевую подмену и немедленно оглушить читателя страницами «воды». Пространные рассуждения о нехороших капиталистах и хороших большевиках щедро приправлены хвастливыми рассказами о широчайшей борьбе самого господина Попова в узких рамках Трудового Кодекса. А еще господин профессор любит усыплять внимание рассказами о зарплатах в 100-200 тысяч рублей, так что у неискушенного читателя сама собой возникает уверенность: стоит доверится этому отцу русского марксизма и немедленно наступит полное благоденствие, исчезнет ипотека, жене можно будет купить шубу, а дети, все как один, получат образование в лучших вузах. В общем, эх, заживем!

Зрим в корень

Итак, прежде всего, господин Попов предлагает нам обозреть все формы классовой борьбы и их взаимодействие. Идея прекрасная, давайте последуем за автором.

Начинает наш профессор с теоретической борьбы. Можно было бы только мысленно поаплодировать автору, если бы не одно «но»… Впрочем, каждый из тезисов заслуживает разбора в отдельной статье, а пока мы хотели бы предложить читателю самому сделать выводы. А для облегчения этой работы, будем выделять самые интересные места в цитируемых фрагментах.

Начнем!

«Прежде всего есть борьба теоретическая. Что такое теоретическая борьба? Научные представители передового класса создают научные произведения, в которых они стараются выразить в научном плане интересы передового класса. В этом смысле они находятся на острие классовой борьбы, потому что всякая пропаганда идёт уже с учётом тех разработок, которые делаются в теоретических произведениях авторов, представляющих интересы передового, в данном случае - рабочего, класса». (стр. 5)

Далее мы выясняем, что теоретическая борьба на самом деле не самостоятельная форма, а входит в борьбу идеологическую. Наше легкое замешательство, что же это за новоявленная форма, господин Попов немедле��но разрешает: идеологическая борьба - это не только «разработка теоретических проблем силами учёных», но и пропаганда полученных позиций.

Раз уж заговорили о пропаганде и агитации, необходимо уточнить (и это крайне важно), что под ними понимает господин Попов. А вот что:

«Пропаганда по понятию представляет собой привнесение глубоких знаний всё более широкому кругу граждан, трудящихся. Пропаганда есть широкое распространение знаний». (стр. 6)

«Агитация — это не просто распространение знаний, дескать, вот вам об этом и вот об этом знание дал, но ни к чему не призвал, а задача агитации в отличие от пропаганды — это призыв к немедленному действию». (стр. 6)

Если у читателя, знакомого с ленинской работой «Что делать?», возникло легкое чувство дежавю, спешим его заверить — эти подозрения вполне основательны.

Ну а от агитации до политической борьбы уже полшажка. Что же мы знаем об этой форме борьбы?

«Политическая борьба — это борьба за то, чтобы завоевать политическое господство» (стр. 6)

«Политическая борьба — это борьба за завоевание, удержание и о��уществление государственной власти». (стр. 7)

Но как же нам найти подход к этой борьбе? А очень просто: «… вопрос о политической борьбе — это в конечном итоге вопрос о революции и о том, в какой форме установить свою власть. Закономерной формой власти рабочего класса и организационной формой диктатуры пролетариата является Советская власть».

Далее мы настоятельно рекомендуем читателю убрать подальше колющие и режущие предметы. Ибо мы узнаем, что на самом деле Великая Октябрьская социалистическая Революция… это образец мирного перехода власти! Господин профессор так прямо и пишет: «Это был мирный переход». (стр. 7)

Оставим на совести профессора этот, прямо скажем странный вывод. Гораздо интереснее то, чем господин Попов его подкрепляет. Оказывается, мирный переход стал возможен благодаря гигантской организационной и пропагандистской работе большевиков в Советах и армии — это, во-первых. А во-вторых, потому что «…ещё в недрах старого строя были созданы Советы как органы, формируемые по представительству от трудовых коллективов …», которые стали на позиции рабочего класса.

Ну а после «мирного» перехода «Советскому правительству осталось объявить, что теперь вся власть на местах, во всех концах, во всех городах и весях России передается Советам. Создавайте Советы, избирайте от фабрик, заводов и других производственных единиц своих представителей в Советы, и эти Советы будут решать все вопросы, являясь уполномоченными органами Советской власти на местах. Так состоялся переход к Советской власти». После чего господин профессор призывает к изучению истории этого периода. Отличная идея! Начать можно с краткого очерка по истории Советов от нашего товарища. Мы надеемся, что эта работа поможет уважаемому читателю увидеть очередную ложь, которую пытается нам скормить наш герой.

Но в чем же была сила Советов? Оказывается, «Сила Советов была в том, что они были, по существу, органами стачечной борьбы».

Да простит нас читатель за обильное цитирование, но просим у него еще чуточку терпения. Мы подошли к самому главному финту господина профессора, ради которого, собственно, и затевался этот «обзор форм классовой борьбы». Итак, поскольку Советы - это органы стачечной борьбы, то следовательно: «Без экономической борьбы невозможно создать Советы, невозможно создать забастовочные комитеты, по представительству от которых создаются Советы, а, следовательно, без неё нельзя и успешно провести политическую борьбу…». (стр. 9)

Осталось понять, что же наш «марксист» считает экономической борьбой. Оказывается — борьбу за экономические интересы, под которыми Попов понимает «лучшие условия продажи рабочей силы», а именно:

«А в чём теперь заинтересован рабочий класс России в условиях капитализма? Он по-прежнему заинтересован в обеспечении полного благосостояния и свободного всестороннего развития всех членов общества, но он не может волне реализовать этот свой интерес в условиях капитализма. А что он может реализовать в условиях капитализма? В условиях капитализма можно, борясь за восстановление социализма, добиваться сокращения рабочего дня, улучшения условий труда и повышения уровня реального содержания заработной платы». (стр. 104)

Дабы у нас не закралась каких-либо сомнений, господин Попов рубит наотмашь: «объединяться в профессиональные союзы и отстаивать общие интересы. Борьба за общие интересы — это уже борьба за коммунизм. Правильно? Потому что коммунис означает общий». (стр. 10)

Если бы не свете не было таких «коммунистов», их стоило бы придумать…

В сухом остатке

Подведем итоги. Господин профессор предлагает нам следующее:

Научные представители научно пишут научные работы. Кто будет самым передовым борцом среди «представителей» — угадать не трудно. Вы угадали, читатель?

На основании этих «научных работ» вырабатываются лозунги — призывы к немедленному действию. По-русски это можно выразить короче — отдать руководящие указания.

Политическая борьба — это борьба за власть в форме Советов. Советы — это органы стачечной борьбы. Поэтому, чтобы создать Советы, нужно заниматься стачечной борьбой. Таким нехитрым способом политическая борьба приравнивается к экономической борьбе.

Экономическая борьба — это борьба за лучшие условия продажи рабочей силы: сокращение рабочего дня и повышение зарплаты. Для этого необходимо создавать профсоюзы.

Став членом профсоюза, вы немедленно становитесь коммунистом.

Если вам кажется, что мы свели одно к другому, то вам не кажется. Только свели не мы, а сам господин профессор. Ведь теория классовой борьбы по Попову — это «применение методологии исторического материализма для исследования общественных процессов,

сведение

всех других процессов, которые есть в обществе, особенно связанных с идеями, мыслями, с действи��ми людей, к их экономическим интересам». (стр. 155) Такая вот «диалектика» от знатока Гегеля и Ленина.

Напоследок приведем еще одну цитату, так сказать, иллюстрацию борьбы за коммунизм по-поповски.

«Российский Комитет Рабочих собирается два раза в год. Кто туда может приехать? Делегатами являются рабочие, направленные или профсоюзными организациями, или коллективами, или группой рабочих. Если вот, скажем, группа рабочих, три или пять рабочих, написали, что слесарь Иванов направляется делегатом на заседание Российского комитета рабочих, там он получает мандат с решающим голосом. А вот все интеллигенты имеют право совещательного голоса, в том числе такие профессора, как я, которые являются консультантами Российского Комитета Рабочих, то есть доктор философских наук профессор А. С. Казённов, доктор экономических наук О. А. Мазур, доктор экономических наук профессор А. В. Золотов, кандидат медицинских наук, специалист по условиям труда Д.Б. Дегтерёв. Мы выступаем, разъясняем, доказываем, объясняем, а голосовать должны те, кто будет действовать. А кто будет действовать? Действовать будут, собственно, рабочие, поэтому рабочие и решают. Они сидят в первых рядах, у них красные мандаты, а мы сидим сзади и, так сказать, в меру своих возможностей помогаем товарищам рабочим скоординировать свои действия и обмениваться опытом». (стр. 65)

Ну что же вы господин профессор, не нужно ложной скромности! Мы восхищены и подавлены вашими научными титулами! И совершенно напрасно вы так преуменьшаете значение «задних рядов». Ведь это места для настоящих Великих Кормчих! Только вы достойны стать у руля нашей борьбы и направлять нас мудрыми лозунгами. А наше дело маленькое, главное - вовремя поднять красный мандат и платить взносы в образцово-зубатовский профсоюз…

Ну а теперь самое время начать разбирать весь этот квазимарксистский винегрет.

Продолжение следует V.

[opentribune]

История Советского движения в России или о том как власть перешла в руки народа

К годовщине Великой Октябрьской Социалистической Революции публикуем замечательную статью, присланную нашим читателем.

В сентябре 2021 года в России прошли выборы депутатов Государственной Думы. Это мероприятие не принесло сюрпризов, но оно вновь актуализировало дискуссии о представительном органе власти как среди людей, называющих себя политиками, так и на обывательском уровне. Однако такие дискуссии чаще всего посвящены форме существующей избирательной системы и практически не затрагивают вопроса о том насколько существующий в стране парламент, в принципе, способен выражать народную волю. Между тем история даёт нам яркий пример того, как трудящийся народ не дожидаясь высочайшей воли руководства страны может самостоятельно организовать органы власти подлинно выражающие его интересы. Такие представительные учреждения, Советы, впервые зародились в 1905 году, а уже спустя 12 лет, 25 октября 1917 года, Съезд этих учреждений со всей страны принял в свои руки государственную власть.

I. Предыстория

Для того, чтобы понять в каком положении находился простой народ России в начале XX века достаточно ознакомится с выдержками из написанного 16 января 1902 года письма Льва Николаевича Толстого в адрес Николая II:

«Треть России находится в положении усиленной охраны, то есть вне закона. Армия полицейских – явных и тайных – все увеличивается. Тюрьмы, места ссылки и каторги переполнены, сверх сотен тысяч уголовных, поли��ическими, к которым причисляют теперь и рабочих. Цензура дошла до нелепостей запрещений, до которых она не доходила в худшее время 40-х годов. Религиозные гонения никогда не были столь часты и жестоки, как теперь, и становятся все жесточе и жесточе и чаще. Везде в городах и фабричных центрах сосредоточены войска и высылаются с боевыми патронами против народа. Во многих местах уже были братоубийственные кровопролития, и везде готовятся и неизбежно будут новые и еще более жестокие.

И как результат всей этой напряженной и жестокой деятельности правительства, земледельческий народ – те 100 миллионов, на которых зиждется могущество России, – несмотря на непомерно возрастающий государственный бюджет или, скорее, вследствие этого возрастания, нищает с каждым годом, так что голод стал нормальным явлением. И таким же явлением стало всеобщее недовольство правительством всех сословий и враждебное отношение к нему».

Такая тяжесть положения основной массы населения Российской Империи (крестьян и рабочих) была обусловлена, в том числе тем, что трудящиеся были полностью исключены из процесса управления страной. При этом идеи широкого народного представительства начали распространяться в России ещё с 70-х гг. XIX века, когда активную пропаганду идеи Учредительного собрания сформированного на основе всеобщего избирательного права развернули участники организации «Народная воля».

Спустя время лозунг Учредительного собрания стал появляться и в декларациях других политических движений и партий. Так в программу Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП) требование «созыва Учредительного собрания, свободно избранного всем народом» было включено на II съезде в 1903 г. Вскоре это требование начинает звучать и на забастовках, в декабре 1904 года его озвучивают рабочие нефтяных промыслов в ходе Бакинской стачки.

Это же требование, причём как «самая главная … просьба» звучало и в знаменитой петиции рабочих Санкт-Петербурга для подачи царю Николаю II. Попытка передать эту петицию императору 9 января 1905 года, как известно, закончилась расстрелом делегации рабочих и фактически стала началом первой русской революции.

Отсутствие отклика на просьбы народного представительства стало одним из катализаторов появления самоорганизованных народных органов власти, Советов, истории возникновения которых и посвящена настоящая статья.

II. Первые Советы (весна-лето 1905 г.)

Одним из первых Советов, по-видимому, был «Совет уполномоченных Алапаевского металлургического завода». Его история началась в конце февраля 1905 года, когда ввиду растущих убытков администрация металлургического завода в городе Алапаевск (территория современной Свердловской области) снизила на треть заработную плату рабочих. Данная ситуация была использована представителями социал-демократов и эсеров (членами партии социалистов-революционеров) для агитации к забастовке. В результате стачка началась 7 марта, а уже на следующий день для координации действий под руководством большевиков (более решительное «крыло» партии РСДРП) был создан Совет уполномоченных. Он состоял из 38 представителей, избранных в ходе открытого обсуждения и голосования, причем представители были избраны и от крестьянских обществ ближайших деревень, поддержавших бастующих продовольственной помощью. Такая связь между городом и деревней отчасти была обусловлена тем, что в окрестных деревнях проживали бывшие рабочие. Интересно, что в то время существовал закон обязывающий владельцев заводов на Урале выделять из заводского земельного фонда лишённым работы мастеровым надел земли, необходимый для жизнедеятельности. Однако данный закон предприниматели систематически нарушали.

Совет уполномоченных на основе поступивших предложений сформировал требования к администрации завода, которые частично были удовлетворены. В результате 20 марта Совет постановил прекратить забастовку. Однако на этом его деятельность не завершилась. Совет стал вмешиваться в вопросы приёма и увольнения рабочих, стал добиваться увеличения заработной платы за сверхурочные часы и уменьшения рабочего времени в праздничные дни. Деятельность Совета была полностью остановлена только после ареста его руководителей 11-14 мая 1905 года.

Полноценным первым Советом, который кроме прочего выступал в роли действующего органа власти, безусловно был Иваново-Вознесенский Совет. Его история началась 12 мая 1905 года также с забастовки рабочих. 13 мая рабочие собрались на берегу реки Талки где политически активными рабочими было предложено избрать Совет уполномоченных для переговоров с собственниками фабрик. Было принято решение избрать по одному депутату от 200-250 рабочих средних предприятий и по одному депутату от 500 рабочих крупных (более 1 тысячи человек) фабрик. Приведу воспоминания депутата Совета Н.А. Ананьина о процессе выборов: «Сначала каждая фабрика пыталась быстр�� созвать своих членов только криком. Но когда закричали от всех фабрик, то оказалось, что это сделать совершенно невозможно. Рабочие подходили то к одной, то к другой группе, спрашивая: «Где наша фабрика?». Пришлось каждой группе сделать наскоро флаги и надписи, отличающие одну фабрику от другой».

В Совет вошёл 151 человек, был избран исполнительный орган Совета — Президиум (из председателя Совета, трёх секретарей и казначея), а также подчиняющиеся ему продовольственная, финансовая и стачечная комиссии.

Работа Совета выглядела следующим образом: «Депутаты шли к трибуне (большая бочка) на место общего собрания, которое открывалось речью одного из депутатов в виде сообщений о ходе забастовки. Далее шло краткое обсуждение практических вопросов по текущим делам стачки, голосовались внесённые Советом предложения...». Годы спустя председатель Совета А.Е. Ноздрин вспоминал, что собрания проходили на небольшом мысе, который образовывался изгибом Талки, и между собой участники собраний в шутку называли его мысом «Доброй надежды».

Среди решений Совета можно выделить следующие:

Совет обязал местных торговцев отпускать продукты в кредит рабочим, запретил закрывать лавки и повышать цены на продукты;

Советом была создана рабочая милиция для поддержания революционного порядка и охраны бастующих. Эта милиция сумела изгнать представителей государственной полиции из рабочих кварталов;

28 мая Совет подал заявление министру внутренних дел с требованиями созыва народного представительства на основе всеобщего прямого тайного голосования для решения рабочего вопроса, с требованиями свободы печати, свободы собраний на всё время стачки.

Такое вольное поведение Совета не могло не вызвать резкие действия со стороны государства. 2 июня распоряжением губернатора запрещаются собрания рабочих на реке Талка. Поскольку Совет не подчинился 3 июня рабочие были разогнаны казаками. Несколько человек было смертельно ранено, многие избиты, а более 80 человек (включая председателя Совета) арестовано. Несмотря на данный факт забастовка рабочих продолжалась и 25 июня фабрикант П.Грязнов объявил о сокращении рабочего дня на своём заводе и о некотором повышении заработных плат. Рабочие его фабрики согласились на новые условия, поскольку уже успела накопиться усталость от изнурительной борьбы и голода. Вскоре с подобными предложениями стали выступать и другие промышленники Иваново-Вознесенска. На этом фоне 27 июня Совет принял постановление о прекращении забастовки.

Историк И.Н. Стрекалов отмечает, что Иваново-Вознесенский «Совет уполномоченных» был первым массовым представительным органом народа в рамках целого города. Он избирался из рабочих прямым путём, имел определённую процедуру принятия решений, выдвигал свою программу экономических и политических требований и добился определённых результатов своими действиями независимо от государственной власти.

III. Подъём революционного движения осенью 1905 г.

На протяжении весны-лета 1905 г. правительство и император ищут пути усмирения народных волнений захлестнувших страну. Решение царизм находит в публикации 6 августа «Высочайшего Манифеста Об учреждении Государственной думы», подготовленного под руководством министра внутренних дел А.Г. Булыгина (не разу так и не созванная дума так и вошла в историю как «Булыгинская»). Однако документ не был принят населением, вот какая характеристика давалась ему, например, в листовке Петербургского комитета РСДРП: «… царский манифест от 6 августа есть наглое издевательство над рабочим классом России, борющимся за свободу и лучшее будущее … манифест этот есть в то же время грубая попытка обмануть русское крестьянство и весь русский народ жалкою подделкою народного представительства».

Такие характеристики давались манифесту неслучайно. Дело в том, что согласно его условиям возможность участвовать в голосовании на выборах в думу получали только 4 млн. человек из 140-миллионного населения империи (из-за наличия имущественного ценза), кроме того дума, согласно изданному документу, являлась исключительно совещательным органом, мнение которой могло абсолютно не учитываться при подписании законов императором.

На этом фоне во второй половине сентября рабочие нескольких типографий Москвы приступили к стачке, выдвинув требования о 8-часовом рабочем дне, государственном страховании и оплачиваемых отпусках. Вскоре стачка распространяется на 89 типографий Москвы (8 тысяч рабочих и служащих), к ней присоединяются работники трамвайного парка, булочники и кондитеры (из-за снижения заработной платы). В городе постоянно идут митинги на которых экономические требования рабочих дополняются политическими (на фоне недовольства Булыгинской думой). Звучат призывы к бойкоту думы, к созыву Учредительного собрания, требования свободы слова, собраний и стачек, неприкосновенности личности и жилища, требования амнистии политических заключённых.

К 3 октября в стачке участвуют рабочие не менее 100 предприятий Москвы, а уже 6 числа расквартированное в Москве Центральное бюро Всероссийского железнодорожного союза (ВЖС) принимает решение о всеобщей стачке на всех железнодорожных магистралях общероссийского значения (хотелось бы отметить, что существующий в настоящее время профсоюз железнодорожников РОСПРОФЖЕЛ ведёт свою историю именно от ВЖС, учреждённого 20-21 апреля 1905 г.).

Информация о решении ЦБ ВЖС была распространена по железным дорогам со ст. Перово Московско-Казанской железной дороги в ночь на 7 октября. Первыми прекратили работу телеграфисты, сначала Московской железной дороги, а затем и другие.

Движение на всех основных железнодорожных магистралях ведущих из Москвы было остановлено 10 октября, на магистралях ведущих из Санкт-Петербурга — 12-го. Прекращение движения товарных поездов вело к нарушению снабжения предприятий сырьём, производство прекращалось и всё большее количество рабочих пополняло ряды участников митингов и демонстраций. Стачка обрела всероссийский масштаб, захлестнув кроме Москвы и Петербурга - Тулу, города Пермской губернии, Харьков, Екатеринослав, Брянск, Саратов, Варшаву, Уфу, Ригу и многие другие города. Из 71 губернии Европейской России всеобщая стачка затронула 66 губерний, 120 городов, а общее число участников превысило 2 миллиона человек.

Стоит особо отметить, что данная стачка была широко поддержана отнюдь не только уже упомянутыми рабочими заводов, железной дороги и телеграфными служащими. Особая поддержка рабочим была оказана медицинскими работниками, создававшими в октябрьские дни медицинские отряды первой помощи. Только в Петербурге общее число добровольцев санитарной службы для дежурства на случай уличных боё�� составляло 2 тысячи человек.

С сочувствием стачка была встречена и крестьянами, которые узнавали о ней из-за прекращения движения поездов. Как утверждал один из очевидцев событий «крестьяне сходились к линии, убеждались, что чугунка стоит, расспрашивали о причинах забастовки и, заражённые новыми идеями, возвращались в свои сёла и деревни. Вести о забастовке будоражили деревню».

В стачке в октябре принимали участие и мелкое чиновничество, работники водопроводного хозяйства, электрических станций, телефона и телеграфа. Бастовали рабочие и служащие конок и трамвая, почты, служащие банков, грузчики и моряки портов, стачка была поддержана либеральным «Союзом Союзов», объединявшем профсоюзы инженеров, адвокатов, агрономов, писателей, учителей и др.

Свидетель тех событий, Шестаков А.В., писал в своих воспоминаниях следующее:

«Чиновники, инженеры, юристы, банковские служащие и даже профессора все превратились в забастовщиков, все стихийно шли за пролетариатом, перенимая у него не только самый способ борьбы, но и тип его учреждений, как то стачечные комитеты, стачечные фонды...».

На фоне нарастающего давления трудящихся 17 октября 1905 года император подписывает манифест «Об усовершенствовании государственного порядка», согласно этому документу народу даровались неприкосновенность личности, свобода совести, слова, собраний и союзов, к выборам в Государственную думу допускались все слои населения, также устанавливалось, что ни один из вводимых законов не может иметь силу без одобрения Государственной думы.

Несмотря на то, что дарованные свободы были в большей части мнимыми, манифест бесспорно стал позитивным следствием всеобщей стачки, и что важно не единственным. В связи с ��зданием манифеста была объявлена амнистия политических заключённых, в отставку был отправлен заместитель министра внутренних дел Д.Ф. Трепов, как того требовала общественность.

Но самым главным результатом всеобщей октябрьской стачки стало беспрецедентное объединение трудящихся, вылившееся в частности в создание одного из самых влиятельных Советов — Петербургского, ставшего образцом для всей страны.

IV. Петербургский Совет рабочих депутатов (13 октября — 3 декабря 1905 г.)

Рабочие Санкт-Петербурга присоединились к всеобщей политической стачке 12 октября, а уже 13 октября на 15-тысяном митинге во дворе Технологического института был создан «Рабочий Комитет» призвавший рабочих объединиться в Совет: «Организуйтесь, товарищи! Спешите выбрать депутатов. В ближайшие дни в России совершатся решительные события. Они определят на долгие годы судьбу рабочего класса...». Спустя несколько дней Рабочий Комитет окончательно был преобразован в Совет рабочих депутатов петербургских фабрик и заводов. На пике его деятельности в него входило 562 депутата, представлявшего почти 200 предприятий Петербурга. Среди деятельности Совета в период существования с 13 октября по 3 декабря 1905 года можно выделить следующее:

Среди самых известных постановлений Совета можно выделить «Финансовый манифест», призвавший население активно изымать вклады из сберегательных касс для подрыва финансового благосостояния правительства.

Отношение большевиков к возникшему Петербургскому Совету сначала было не однозначным. Часть партийцев (например, Александр Александрович Богданов) опасалась, что создание Советов приведёт к принижению руководящей роли партии, но споры об отношении к новым народным объединениям вскоре были пресечены прибывшим из эмиграции Владимиром Ильичом Лениным, считавшим неправильным само противопоставление: Совет рабочих депутатов или партия. Он напротив видел Советы организациями способными и обязанными объединить как можно больше представителей трудящегося народа без относительно к их профессиональной деятельности: «Мне сдается, что в качестве профессиональной организации Совет рабочих депутатов должен стремиться к тому, чтобы включить в свой состав депутатов от всех рабочих, служащих, прислуги, батраков и т. д., всех, кто только хочет и может бороться сообща за улучшение жизни всего трудящегося народа, всех, кто обладает только элементарной политической честностью…» - писал В.И. Ленин 4 ноября 1905 года в письме в адрес редакции первой легальной большевистской газеты «Новая жизнь» (ПСС, 12 том, стр. 59-70). И ещё в одном месте: «Совет должен провозглас��ть себя временным революционным правительством, или составить таковое, обязательно привлекая для этого новых депутатов не от рабочих только, а, во-первых, от матросов и солдат, которые повсюду потянулись уже к свободе, во-вторых, от революционного крестьянства, в-третьих, от революционной буржуазной интеллигенции… Мы не боимся такой широты и разношерстности состава, а желаем ее, ибо без объединения пролетариата и крестьянства, без боевого сближения социал-демократов и революционных демократов невозможен полный успех великой русской революции».

В.И. Ленин и лично выступал в Петербургском Совете, сыграл ключевую роль в принятии Советом решения о временной приостановке стачек в Петербурге для подготовки сил к мощному всероссийскому политическому выступлению. Решение далось нелегко, поскольку десятки тысяч рабочих одномоментно были уволены с предприятий Петербурга за революционную деятельность, однако организация забастовочной борьбы в отдельно взятом Петербурге в тот момент привела бы только к полному разгрому революционного движения.

Высокую оценку Петербургскому Совету давал и известнейший его член Лев Давидович Троцкий. Совет, по его мнению, именно руководил, в то время как монархия (абсолютизм) господствовала над населением, в случае с армией — командовала, но никогда не руководила. По мнению Троцкого, высказанном в 1906 г., несмотря на поражение Совета в декабре 1905 г., «новый ближайший подъём революции приведёт к повсеместному образованию рабочих Советов».

На протяжении ноября Совет колебался по вопросу о методах дальнейшей борьбы между отстаиванием интересов путём стачек и забастовок и путём вооружённого восстания. В конце ноября Совет всё-таки прибегнул к открытому призыву к восстанию, что не могло не вызвать резкий ответ император��кой власти. 27 ноября был арестован председатель Совета Георгий Степанович Хрусталёв-Носарь, а 3 декабря остальные члены исполнительного комитета. Оставшиеся на свободе депутаты попытались возродить Совет, однако эти попытки уже не увенчались успехом ввиду более решительных действий правительства.

V. Московский Совет рабочих депутатов (22 ноября — 18 декабря 1905 г.)

Первые попытки организовать Совет в Москве предприняли зачинщики октябрьской политической стачки, типографские рабочие. Открытое собрание Совета депутатов от типографии была пресечена полицией и казаками 26 сентября 1905 года, позже в листовках об этом событии писали следующее: «Мы можем быть благодарны градоначальнику: он нам дал такой урок, кото��ый мы не забудем; никогда никакая мирная борьба рабочих за свои интересы не может быть законной в глазах начальства, следовательно, борьба рабочих есть вместе с тем борьба политическая».

Один из первых призывов об организации общемосковского Совета поступил 2 октября от Московского комитета партии большевиков: «Пусть депутаты всех фабрик и заводов объединяются в общий Совет депутатов всей Москвы». Однако организация учреждения заняла время и первое заседание общегородского Совета состоялось лишь 22 ноября. На нём избранный руководящий орган Совета, Пленум, выслушал доклад представителя Петербургского Совета и принял решение послать своих представителей в различные города для координации действий между Советами. Данный факт позволяет говорить о наличии предпосылок к возможному объединению Советов по стране в единый общероссийский центр власти.

Руководство Советом осуществлялось преимущественно большевиками, это и определило то, что Московский Совет в отличие от Петербургского был изначально ориентирован на проведение вооружённого восстания. Резолюция о вооружённом восстании была принята на пленуме 6 декабря. Призыв к населению был напечатан 7 декабря в «Известиях Московского совета рабочих депутатов»:

«И вы, все граждане, искренно желающие широкой свободы, помогайте восставшим рабочим и солдатам чем только можете: и личным участием, и своими средствами. Пролетариат и армия борются за свободу и счастье всей России, всего народа. На карту поставлено всё будущее России: жизнь или смерть, свобода или рабство!».

7 декабря по всей Москве забастовало свыше 100 тысяч рабочих. Но восставшие были слабо вооружены: из 8 тысяч членов боевых дружин оружие имелось только для 1600 человек, поэтому прямых противостояний с полицией и казаками было сравнительно не много. При определённом натиске народные дружины оставляли позиции, пока царские войска разбирали пустые баррикады, созданные рабочими, отряды последних открывали о��онь из домов, чердаков и окон, а затем быстро скрывались — в этом было преимущество партизанских отрядов, которое дало им возможность долго поддерживать восстание в Москве. Зная районы они могли укрыться, не вступая в решительный бой, но нанося удар из устроенной ими засады.

15 декабря состоялся Пленум Совета оказавшийся последним. Было принято решение о продолжении борьбы и восстания, хотя обстановка ухудшалась. Борьба была ожесточённой, например Семёновский полк 4 дня брал район Пресни, обороняемый рабочими.

Учитывая всю тяжесть борьбы, исполнительный комитет Московского Совета 18 декабря выпустил листовку о прекращении с 19 декабря всеобщей политической стачки, мотивируя это следующим образом: «Потому, во-первых, что деятельная борьба московских рабочих не совпала с таким же решительным выступлением рабочего народа в других городах России. Во-вторых, потому, что наши братья-солдаты ещё не дошли до такой степени понимания и решимости, чтобы сразу перейти на сторону народа, борющегося за освобождение России». Результатом подавления восстания были расстрелы более чем 1000 человек; оставшиеся в живых участники мятежа были распределены по тюрьмам и ссылкам.

VI. Советы за пределами столиц в период первой русской революции

Московский Совет в своих действиях был поддержан населением различных частей Российской Империи. Так, например, Смоленский Совет рабочих депутатов в знак солидарности с восставшими рабочими Москвы 11 декабря 1905 года объявил всеобщую трёхдневную стачку.

Сочувствие московским рабочим, ведущим вооружённую борьбу, оказывали и крестьяне. Так известно, что 15 декабря 1905 года в разгар восстания крестьянами под руководством представителей Новинского волостного крестьянского Совета была предпринята попытка нарушить движение поездов по Николаевской железной дороге недалеко от Твери, чтобы тем самым воспрепятствовать переброске войск из Петербурга в Москву. В районе ст. Кулицкая крестьяне устроили завалы, спилили телеграфные столбы.

Новинский волостной Совет крестьянских депутатов вообще заслуживает отдельного внимания, хотя бы потому, что во времена СССР данная организация считалась первым крестьянским Советом в истории России. В доме где 27 ноября 1905 года впервые собрался этот властной орган был даже открыт музей. Среди решений данного Совета хотелось бы отметить следующие:

Было принято постановление о прекращении крестьянами самовольной порубки леса «так как власть перейдёт в руки народа и леса будут наши»;

В декабре было принято решение о проведении сбора продовольствия в помощь бастующим рабочим Твери;

Совет принял р��шение поставить в каждой деревн�� волости столб с витриной для объявлений и наклейки прокламаций и воззваний;

При Совете был организован народный суд.

Вооружённую борьбу в декабре 1905 и январе 1906 года вёл также Совет рабочих депутатов Ростова и Нахичевани-на-Дону. Многие Советы, например Совет рабочих депутатов г. Новороссийска, к вооружённому восстанию призвали, но реализовать его не смогли.

В некоторых отдалённых городах империи Советам напротив удалось парализовать действия органов местной государственной власти без вооружённой борьбы. Связано это было с отсутствием на местах значительного количества верных правительству войск, сконцентрированных в основном в центральных губерниях и на Дальнем Востоке ввиду русско-японской войны. Так было, например, в Красноярске, где в декабре действовало целых три Совета: рабочих депутатов, солдат и рабочих (объединённый), солдатских депутатов. Вот выдержка из газеты «Сибирская жизнь» от 16 декабря 1905 года: «Город управляется комитетом солдат и народа… Частные и некоторые правительственные учреждения захвачены. Предстоят выборы в Городскую думу на основании всеобщего, прямого, равного и тайного голосования. Требуют Учредительного собрания». Для реализации задуманного объединённый Совет даже принял решение о проведении однодневной переписи всего города, чтобы выявить состав избирателей. Среди других решений Совета депутатов рабочих и солдат Красноярска можно выделить следующие:

Совет начал организацию охраны города для защиты населения от грабежа и насилия и осуществления свободы собраний;

Совет наложил запрет на тайную продажу водки.

Однако работа Красноярских Советов была свёрнута 25-27 декабря ввиду объявления города на военном положении после прибытия из Маньчжурии подразделений Красноярского и Омского полков.

Одним из других городов временно оказавшихся под властью Совета в 1905 году была Чита, где 22 ноября был образован Совет солдатских и казачьих депутатов. Совет выделился призывами к казакам о захвате государственных земель для ведения хозяйства и требованием к местным купцам о выделении части подоходного налога на содержание рабочей дружины. Читинский Совет также прекратил своё существование после прихода войск из Маньчжурии 22 января 1906 года.

Отдельные решительные действия в конце 1905 года были предприняты и Советом делегатов рабочих г. Киева. В частности были образованы отряды рабочих, охранявшие населения от хулиганов и мародёров.

Как мы видим в организации первых Советов принимали активное участие не только рабочие, но и крестьяне, солдаты, служащие. В 1906 году в Санкт-Петербурге существовал даже «Совет безработных».

VII. Отношение к Советам в народе в период с 1906 по 1917 гг.

Широкий резонанс и народное осуждение вызвал проходивший летом-осенью 1906 года судебный процесс над членами Петербургского Совета рабочих депутатов 1905 года. Члены Совета обвинялись в насильственном посягательстве на изменение установленного в России основными законами образа правления и замену его демократической республикой (напомним, в последние дни своего существования Совет призвал рабочих к вооружённому восстанию). Разумеется подсудимые были признаны виновными и приговорены к ссылке в Сибирь. Но ещё перед приговором председатель Совета Г.С. Хрусталёв-Носарь на одном из заседаний суда произнёс пророческие слова: «Правительство задавило Совет рабочих депутатов, но память о нём не исчезнет».

Многие из Советов прекратили своё существование в конце 1905 — начале 1906 года ввиду полицейских преследований и подавления революционного движения войсками. Окончательное же поражение революции, как считается, произошло 3 июня 1907 года, когда императором был опубликован новый избирательный закон, ограничивавший представительство рабочего класса и крестьянства в Государственной Думе. После этого репрессии против выступлений рабочих стали применяться с новой силой. Договор най��а мог быть расторгнут с организаторами стачки незамедлительно, на предприятиях Петербурга начали вести «чёрные списки» с указанием неблагонадёжных рабочих.

Однако несмотря на все преграды некоторую преемственность с Советами удалось сохранить отдельным профессиональным союзам, легализованным законом от 4 марта 1906 г. В таких профсоюзах наряду с общим собранием и правлением иногда создавались «советы уполномоченных». Как отмечает И.Н. Стрекалов, такие советы уполномоченных в основном работали над отстаиванием интересов рабочих не выходя за законные рамки, они не были организациями политического характера, и в этом их главное отличие от Советов 1905 года. Тем не менее даже такие организации, созданные в рамках профсоюзов в годы правительственной реакции подвергались репрессиям со стороны полиции.

Вопрос о Советах часто поднимался среди различных партий в контексте обсуждения методов дальнейшей борьбы. Однако большевики в межреволюционный период были сконцентрирована на развитии сугубо партийных организаций способных действовать решительно и следуя единому руководству. Советы, по мнению большевиков, возможно создать только на фоне подъёма рабочего и революционного движения, когда может наступить потенциальный момент восстания. Вот выдержка из материалов всероссийской конференции РСДРП, прошедшей в конце 1908 года:

«Такие беспартийные организации, как Сов. Раб. Депутатов, конечно, немыслимы в атмосфере контрреволюции. Сколько-нибудь широкие беспартийные рабочие организации… возможны в современной России только при отказе их от ��колько-нибудь широкой борьбы против старой власти и капитала».

На возрождение Советов в период нового революционного подъёма рассчитывали также и эсеры, причём для подготовки всеобщей забастовки в 1913 году они даже организовали Совет рабочих депутатов Петербурга, действовавший однако подпольно и сугубо как партийная организация подчинённая Петербургскому комитету партии социалистов-революционеров, что конечно делает Совет 1913 года абсолютно не сравнимым с открыто действовавшим Советом 1905 года и включавшим в себя представителей различных политических взглядов. Однако тот факт, что деятельность эсеровского Совета реально поддерживалась рабочими (они входили в его состав, распространяли прокламации эсеров) позволяет говорить о том, что в среде пролетариев память о Советах была жива и они одобряли любой возможный вариант повторного воплощения Совета в жизнь в качестве органа народовластия, противостоящего самодержавию.

Отдельное внимание эсеры, как сторонники вооружённых методов борьбы, проявляли к созданию военных организаций. И в данном случае они постарались уйти от строго партийной принадлежности таких сообществ с целью вовлечения как можно большего количества солдат. Такой эсеровской организацией, например был «Всероссийский военный союз» под знаменем которого в разных частях страны создавались солдатские комитеты (Советы). Как отмечает И.Н. Стрекалов, в программных документах таких организаций были пункты касающегося широких масс населения: о необходимости решения аграрного, рабочего вопросов, демократизации армии, о смене правящего строя в стране посредством Учредительного собрания.

Несмотря на то, что начало Первой мировой войны в июле 1914 года было встречено национальным подъёмом в обществе, настроения среди рабочих достаточно быстро вновь стали антиправительственными. В 1915 году в Петербурге возобновились митинги рабочих, где ставился вопрос об учреждении Советов подобно тем, что существовали в 1905 году.

В попытках утихомирить новые выступления народа либеральная буржуазия инициировала создание рабочих групп в составе военно-промышленных комитетов (ВПК), созданных с целью мобилизации промышленности для усиленной работы на нужды фронта. Планировалось, что в комитеты каждого уровня, включая Центральный, будут избраны представители из числа рабочих. Предполагалось, что в случае производственных конфликтов Рабочая группа будет обращаться в бюро Центрального Военно-Промышленного Комитета (ЦВПК), члены которого, в свою очередь, вступали бы в личные переговоры с администрацией заводов. Но при подготовке выборов возникли серьёзные осложнения. Так, например, 2 сентября 1915 г. рабочие Путиловского завода на общем собрании постановили, что участие �� рабочей группе равносильно участию в войне и оправданию её кровопролития, а в настоящее время рабочим нужна собственная рабочая организация.

Среди революционных партий обсуждались разные варианты участия в рабочих группах, в том числе и вариант когда выбранные в ЦВПК рабочие отказываются в него вступить и организуют из своего состава Совет рабочих депутатов.

Тем не менее рабочие группы при ВПК и при Центральном военно-промышленном комитете всё-таки были созданы, но и они к концу 1916 года становятся оппозиционными к правящему режиму. На совещании областных ВПК, прошедшем 13-15 декабря была принята резолюция призывающая к скорейшей ликвидации войны в интересах международной дипломатии (к тому времени от Германии уже поступило предложение о заключении мира, но Государственная дума отвергла его).

VIII. Возрождение Советов (январь - март 1917 г.)

В январе 1917 года рабочая группа ЦВПК разработала план шествия рабочих к Таврическому дворцу, намеченного на 14 февраля, на день открытия новой сессии Государственной думы. Это шествие рассматривалось как выдвижение народом “властных требований” для “учреждения временного революционного правительства, опирающегося на организующийся в борьбе народ”. Однако о данных планах стало известно полиции и 27 января большая часть членов рабочей группы ЦВПК была арестована. После этого министр внутренних дел А.Д. Протопопов посчитал, что ситуация в столице находится под его контролем и, как известно, даже заверил в этом императора.

Но несмотря на произведённые аресты, 23 февраля в Петрограде начались массовые волнения. Дальнейшие события развивались стремительно. 25 февраля по инициативе меньшевика (т.е. представителя умеренного “крыла” РСДРП), депутата Государственной Думы, Николая Семёновича Чхеидзе организовано собрание членов Петроградского союза рабочих потребительских обществ на котором принято постановление о создании для организации рабочего движения Совета рабочих депутатов по примеру 1905 г. Призыв выбирать своих представителей расходится по фабрикам и заводам Петербурга. Полиция пыталась не допустить заводских собраний, но это было тщетно.

27 февраля толпа освобождает из тюрьмы “Кресты” и дома предварительного заключения членов рабочей группы ЦВПК, они прибывают в Таврический дворец (здание, которое до того момента занимала Государственная Дума) и вновь оказываются в центре революционных событий.

Собравшиеся 27 февраля в Таврическом дворце представители различных политических движений приняли решение взять на себя инициативу учреждения Совета рабочих депутатов. Была избрана мандатная комиссия, начал формироваться состав исполнительного комитета, избрана комиссия для снабжения ��аселения продовольствием, а также принято решение печатать собственные “Известия” для информирования населения о ситуации в столице. Председателем Совета был избран Н.С. Чхеидзе, его заместителями Александр Фёдорович Керенский и Матвей Иванович Скобелев, все трое – члены Государственной Думы. 28 февраля в первом номере “Известий Петроградского совета рабочих депутатов” в обращении к населению говорилось: “Старая власть должна быть окончательно низвергнута и уступить место народному правлению. В этом спасение России. … Совет Рабочих Депутатов… ставит своей основной задачей организацию народных сил и борьбу за окончательное упрочнение политической свободы и народного правления в России”.

2 марта Николай II отрёкся от престола, а представители Государственной думы объявили о создании Временного правительства России для управления страной в период до созыва Учредительного собрания. В стране на короткий период времени установилось “двоевластие” Совета и Временного правительства.

Параллельно с Петроградом Советы появляются во многих уголках страны, так в Москве образованные накануне Временный революционный комитет и Объединённое бюро всех социалистических партий приступили к проведению выборов в Московский Совет рабочих депутатов уже 28 февраля 1917 г. Причём в Москве сразу же были предприняты попытки организовать единый Совет рабочих и солдатских депутатов, что однако было встречено сопротивлением меньшевиков, которые «решительно воспротивились организации единого Совета, ссылаясь на «чистоту» пролетарского состава Совет Раб. Депутатов» (из книги Н. Антарского «Московский Совет в двух революциях»). Как отмечает Антарский позже такой отдельно организованный меньшевиками и эсерами Совет солдатских депутатов тормозил развитие революции и открыто примкнул в октябре 1917 года к штабу контрреволюции.

IX. Советы в период с апреля по октябрь 1917 г.

Антарсикй Н. в своей работе о Московском Совете рабочих депутатов отмечает, что в первое время в среде представителей революционного движения царила эйфория и ощущение, что представители различных социалистических партий (меньшевики, большевики, эсеры) и Временного правительства действуют в едином ключе, и могут совместно преобразовать страну. Связано это было с общим ощущением победы над монархией. Этот факт объясняет множественные резолюции Советов о поддержке деятельности Временного правительства изданные без особых прений в марте 1917 года.

Однако уже в апреле вопрос об отношении к Временному правительству начинает вызывать горячие споры на заседаниях Советов. Катализатором этих споров стала так называемая нота Милюкова (министр иностранных дел Временного правительства), в которой он заявил о том, что новая власть обеспечит «полное соблюдение обязательств принятых в отношении наших союзников», т. е. продолжит войну с Германией и Австро-Венгрией, что совсем не отвечало интересам подавляющей части населения России.

На этом фоне 7 апреля в газете «Правда» были опубликованы знаменитые апрельские тезисы В.И. Ленина, среди которых были следующие призывы:

«Никакой поддержки Временному правительству...»;

«Не парламентарная республика, … а республика Советов рабочих, батрацких и крестьянских депутатов по всей стране, снизу доверху».

Однако к такой радикальной позиции не были готовы меньшевики и социалисты-революционеры вместе составлявшие большинство во многих Советах. Это выразилось, например, в том, что в апреле Петроградский Совет поддержал создание нового коалиционного Временного правительства (т.е. включавшего представителей Советов). В то же время большевики выступили резко против такого взаимодействия. Они считали, что министры-социалисты лишь дадут свои имена для прикрытия империалистической политики Временного правительства.

Несмотря на внутренние разногласия, Советы широко поддерживались населением городов, поскольку именно на них люди в большинстве возлагали свои надежды. Вот, что о Московском Совете того времени написал участник событий Н. Антарский:

«… авторитет его [Московского Совета] был очень велик не только среди трудящихся масс, но и среди буржуазии. Ни один сколько-нибудь значительный конфликт из области труда и капитала не обходился без вмешательства Совета...».

Весной 1917 также массово были созданы и Советы крестьянских депутатов (в своём большинстве организованы эсерами). На губернских съездах таких Советов часто проводились решения ограничивавшие помещичье землевладение. Например, принимались решения о снижении арендной платы за помещичью землю или, со ссылкой на закон Временного правительства об охране посевов, о засеве пустующих земель. Крестьяне в ряде случаев запрещали батракам работать на помещиков, а потом засеивали пустующие земли для себя.

4-28 мая 1917 года в Петрограде прошёл I Всероссийский съезд Советов крестьянских депутатов на котором присутствовал 1 353 делегат, большинство эсеры (537 чел.), которые и провели подписание резолюции о доверии Временному правительству и о поддержке готовящегося наступления русской армии.

С критикой позиций эсеров и меньшевиков 22 мая на съезде выступил Ленин, он призвал к немедленной организации захвата всей земли крестьянами (а не дожидаться созыва Учредительного собрания, как того предлагали эсеры). Часть разъехавшихся со съезда делегатов действительно начали реализовывать призыв Ленина, но новый министр внутренних дел, правый эсер, Николай Дмитриевич Авксентьев вскоре отдал приказ об аресте членов крестьянских комитетов, возглавивших захват помещичьих земель (было арестовано свыше 2 тысяч человек), однако крестьянское движение было уже не остановить. Тут стоит отметить, что ни одна партия, в том числе и анархисты, не призывали уничтожать имения, наоборот, советовали использовать их под школы, клубы и т.д. Но в тот момент проявилась огромная ненависть населения к помещикам, крестьяне стремились уничтожить сами корни своих врагов, чтобы некуда им было возвращаться.

Поддержку Временному правительству оказал и I Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов, проходивший в Петрограде с 3 по 24 июня 1917 года. Однако большевики с трибуны съезда продолжили выступать против ведения войны и начатого наступления на фронте.

Под руководством большевиков 3-5 июля в Петрограде прошли массовые антивоенные выступления солдат, рабочих петроградских заводов и кронштадтских матросов. Временное правительство жёстко подавило эти выступления, Ленин был объявлен германским шпионом, на него и других большевистских деятелей был выпущен приказ об аресте.

Начавшееся преследование заставляет Ленина призвать соратников к решительным действиям:

“… В настоящее время мирное развитие революции и безболезненный переход власти к Советам стали невозможны, ибо власть уже перешла на деле в руки контрреволюционной буржуазии. Правильным лозунгом в настоящее время может быть лишь полная ликвидация диктатуры контрреволюционной буржуазии”.

Несмотря на ограничения наложенные на большевиков хаос в стране и Петрограде только нарастал, на этом фоне среди деятелей правых взглядов возникает мысль о необходимости передачи всей полноты власти к диктатору, который бы навёл порядок в стране “жёсткой рукой”. В качестве такого диктатора буржуазия и высший генералитет поддержали Верховного главнокомандующего Русской армией Лавра Георгиевича Корнилова, выдвинувшего свою программу “спасения Родины” (милитаризация страны, ликвидация революционно-демократических организаций, возобновление смертной казни). 25 августа по указанию Корнилова в сторону Петрограда были выдвинуты два кавалерийских корпуса и одна дивизия для проведения в столице переворота. Планы организовать военную диктатуру однако не устроили Министра-председателя Временного правительства А.Ф. Керенского, который не имея в распоряжении достаточных сил для отпора Корнилову был вынужден принять предложения о поддержке со стороны Петроградского Совета и вскоре выступление Корнилова было подавлено. Однако оно целиком подтвердило правильность тактики большевиков, которую они пропагандировали. Предупреждение, что соглашательская политика партий меньшевиков и эсеров неизбежно приведёт к усилению контрреволюции, теперь подтвердилось. После этих событий влияние большевиков в Советах начинает стремительно расти. Происходит массовое переизбрание депутатов приведшее к увеличению доли большевиков во многих Советах (для переизбрания депутата любого Совета было достаточно очередного собрания рабочих избравшего своего предыдущего представителя).

И вот, 14 сентября 1917 года В.И. Ленин пишет письмо центральному, Петроградскому и Московскому комитетам РСДРП(б):

“Получив большинство в обоих столичных Советах рабочих и солдатских депутатов, большевики могут и должны взять государственную власть в свои руки… История не простит нам, если мы не возьмём власть теперь… Взяв власть сразу и в Москве и в Питере (неважно, кто начнёт; может быть, даже Москва может начать), мы победим безусловно и несомненно”. Начинается подготовка к вооружённому восстанию в Петрограде и Москве.

Разгон Совета рабочих депутатов и арест его членов в Калуге в середине октября 1917 года окончательно показывает, что мирное сосуществование Советов и Временного правительства более невозможно и вот 25 октября 1917 года под руководством Военно-революционного комитета при Петроградском Совете рабочих и солдатских депутатов произошёл арест Временного правительства.

В тот же день, 25 октября в Петрограде собран II Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов, где уже в ночь с 25 на 26 октября съезд принял обращение «К рабочим, солдатам и крестьянам» которое сообщало: «…Съезд берет власть в свои руки»; «Съезд постановляет: вся власть на местах переходит к Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов…».

Заключение

Приведённую историю Советского движения нельзя воспринимать как безусловный образец и инструкцию к действиям для политически активной части трудящегося народа. Такая абсолютизация истории по своей сути была бы игнорированием диалектичности действительности, т.е. факта её развития, изменения. К нашему счастью мир не стоит на месте и общественные условия сегодня так или иначе отличаются от условий начала XX века, а значит схемы и действия сработавшие 100 лет назад не обязательно приведут к тому же результату сегодня.

Но грамотное исследование минувших событий при этом позволяет на раннем этапе отбросить искажённые схемы действий ошибочно сформированные некоторыми нашими современниками из-за неверных интерпретаций фактов или неполного их рассмотрения. Так история Советского движения позволяет поставить под сомнения предложенную доктором философских наук Михаилом Васильевичем Поповым программу организации действий рабочего класса в современной России.

В работе «Классовая борьба» Михаил Васильевич утверждает, что для организации движения рабочего класса за политические права (т.е. за реальную свободу слова, собраний, за честные выборы представителей и т.д.) современные российские рабочие сначала обязаны организовать экономическую борьбу (т.е. создать прочные профессиональные союзы, организующие стачки и забастовки для повышения заработной платы рабочих):

«...если не будет экономической борьбы и если эта экономическая борьба не будет подыматься до создания стачечных комитетов, то есть до того, чтобы люди не просто просили или выпрашивали какие-либо подачки у буржуазии, а уже требовали через своих представителей и начинали переходить от мелких вопросов к более крупным — вот без этой экономической борьбы не может быть развёрнута и настоящая политическая борьба, настоящее завоевание политической власти».

Безусловно, схема интересная, но насколько она обязательна? Абсолютно необязательна. История Советов начала XX века показывает нам, что политические и экономические требования трудящихся изначально были практически неотделимы друг от друга, осмелюсь даже сказать большее, отчасти именно политические требования стали объединяющими для разных групп народа, в то время как экономические требования у рабочих и крестьян разительно отличались. Для первых определяющей была борьба за 8-часовой рабочий день, в то время как требования вторых концентрировались в желании расширить свои земельные угодья до размеров позволивших обеспечить существование своих семей. Рассматривая историю Советов мы не можем увидеть закономерности о которой утверждает М.В. Попов. Их деятельность не делилась на периоды экономической и политической борьбы, напротив очень часто Совет с момента своего создания сразу начинал вести и экономическую и политическую борьбу одновременно.

Другой пример ограничения, наложенного Михаилом Васильевичем на деятельность современных марксистов, связан с позицией насчёт того кто имеет право начинать борьбу, в том числе в рамках организации Советов, а кто нет. Попов понимает Советы «как органы, формируемые по представительству от трудовых коллективов», т.е. от «фабрик, заводов и других производственных единиц». Мы видим здесь явный акцент на том, что Советы якобы могут быть образованы только фабрично-заводскими рабочими, причём представляющими достаточно крупные производственные единицы.

И тут к нам на помощь вновь приходит история и Владимир Ильич, который анализируя события первой русской революции писал: «Вспомните, господа радикалы, что «чисто пролетарскими» не оставались большей частью Советы рабочих депутатов. Они принимали в свой состав нередко делегатов от солдат, матросов, служащих, крестьян» (ПСС, том 13, стр. 291).

Итак, благодаря произошедшим в начале XX века событиям, мы видим что трудящийся народ способен добиться подлинной народной власти в своей борьбе, но важно эту борьбу не ограничивать искусственно созданными схемами, которые к тому же опровергаются самой историей.

Layton

ИСТОЧНИКИ

Попова О.Г. Идея Учредительного Собрания в российской истории и его роль в попытке создания правового государства в 1917 — начале 1918 г. // Проблемы истории России. –1998. - No2. – стр. 146-175.

Стрекалов И.Н. Народная тайна русской революции. Советы. 1905 — 1917 гг. М.: Родина. 2020. 478 с.

Жирков Ю. 115 лет первому Совету на Урале// Алапаевская газета – 2020. - No11. http://a-gazeta.ru/articles/media/2020/3/12/115-let-pervomu-sovetu-naurale/ (дата обращения: 11.05.2021)

Алеврас Н.Н. Аграрный курс правительства на горнозаводском Урале: общероссийская тенденция и региональная специфика (конец XIX — начало XX века)// Magistra Vitae: электронный журнал по историческим наукам и археологии. –1999. - No1. – стр. 5-14.

Обнинский В. Полгода русской революции. Сборник материалов к истории русской революции (октябрь 1905 - апрель 1906 гг.). Выпуск первый. М.: Типография И.Н. Холчев и Ко. 1906. 186 с.

Корелин А.П. и др. Первая революция в России: взгляд через столетие. М.: Памятники исторической мысли. 2005. 602 с.

Усыкин Г.С. В.И. Ленин в Петербургском Совете рабочих депутатов // Вопросы истории. - 1989. - №4. - стр. 20-36.

Левин Ш.М. В.И. Ленин в Петербурге в 1905 году// Вопросы истории. - 1955. - №6. - стр. 3-12.

Васильев-Южин М.И. Московский Совет рабочих депутатов в 1905 году и подготовка им вооружённого восстания. М.: Недра. 1925. 125 с.

Яковлев Н.Н. О Советах 1905 года // Вопросы истории. - 1965. - No12. - стр. 34-44.

Михайлов Н.В. Совет безработных и рабочие Петербурга в 1906-1907 гг. М;СПб.: Изд.центр ИРИ РАН. 1998. 244 с.

Сенчакова Л.Т. Крестьянское движение в революции 1905-1907 гг. М.: Наука. 1989. 264 с.

Антарский Н. Московский Совет в двух революциях. М.: Московский рабочий. 1928. 167 с.

Малявский А.Д. Крестьянское движение в России в 1917 г. Март- Октябрь. М.: Наука. 1981. 400 с.

Медведев А.В. Эсеры, большевики и крестьяне в 1917 г. // Сборник Общероссийской общественной организации «Российские учёные социалистической ориентации» «Октябрьской революции — 100 лет». Москва. 2017.

[opentribune]

Проверенный рецепт

Недавно, в замечательном цикле польских товарищей De Politika вышла очередная статья, посвященная политическому российскому коммунизму. Вывод авторов неутешителен — российский политический коммунизм, в своем разложении, повторяет путь европейских и украинских «коллег», теоретическое самообразование либо отсутствует, либо подменяется бессмысленным акционизмом. Но в действительности дело обстоит гораздо печальнее.

Мы думали, что достигли дна, но тут снизу постучали

Хуже отсутствия теоретического самообразования может быть только маскирующаяся под «теорию» банальная промывка мозгов. И речь не только об «усвоении систематизированного чужим умом чужого же результата мышления» - то было бы еще полбеды. Беда случается когда вместо результатов мышления усваиваются результаты (а точнее сказать — отходы) настолько низкопробной софистики, что перед античными софистами становится неловко.

Смерть политического коммунизма и вспелкс интереса к марксизму после 2014 года на постсоветском пространстве закономерно вызвали к жизни не только первые ростки теоретического самообразования. Бездумье последних тридцати (если не шестидесяти) лет унавозило почву для «-измов» всех сортов и видов. От прямо сектантских «рабочепутейцев» или «научноцентралистов» до утонченно-диалектических (на первый взгляд) писаний разномастных кандидатов, доцентов и профессоров. Что про первых, что про вторых можно сказать — с такими «друзьями» никаких врагов уже не нужно.

Да, первые не могут похвастаться хоть сколько-нибудь значимым количеством последователей, минимальное умственное усилие от новичка сразу относит этих «теоретиков» к клиентам специальных медицинских учреждений. Чего стоят только теории «короно-фашистских заговоров» — прям таки готовый сюжет для ТВ, только зеленых марсиан не хватает. Хотя можно ли считать малой группой 500-700 человек — среднее число читателей того же «рабочего пути» — в наше-то время?

Чего не скажешь, к примеру, о теоретических писаниях профессора М.В. Попова и Ко. Господин профессор обращается с пропагандой «марксизма» к миллионным аудиториям (один только канал Дмитрия Пучкова насчитывает более 2.3 млн. подписчиков). Идеи господина профессора активно продвигают его единомышленники и ученики. В наличии имеется и собственная партия — РПР. Что за идеи? А вот, извольте:

   • В России нет банков, есть только ростовщические конторы (!!!). А значит нет и финансового капитала. Поэтому «хороший» российский капитализм противостоит «плохому» — американскому, в чем его (российский капитализм) несомненно нужно поддержать.

   • Есть ДВА пролетариата. Один в «широком» смысле, другой - в «узко��». «Узкий» пролетариат - это фабрично-заводские рабочие, которые только и есть «настоящий» пролетариат. Остальные - это почти как пролетариат, но не пролетариат. Потому что всякие там инжинеришки и программисты не создают материальных ценностей, а только сидят на шее «настоящего пролетариата». А раз они «ненастоящие», то им нужно скромно сидеть и молчать в тряпочку, покуда «настоящие» будут вести их к светлому будущему.

   • Производители услуг — курьеры да парикмахеры — они тоже «ненастоящие». Услуга ж нематериальная!

   • Советы состояли исключительно из «настоящих» фабрично-заводских рабочих. Крестьянские, солдатские, казацкие Советы — вам это приснилось.

   • Главное что должен делать пролетариат (конечно же «настоящий» пролетариат, ненастоящий пока подождет) — бороться за «лучшие условия продажи своей рабочей силы» и исключительно при помощи Трудового Кодекса РФ и его законных представителей.

   • Борьба за коммунизм — это борьба за общие интересы. Не спрашивайте кого с кем и за какие именно интересы. Просто — за общие!

   • Политическая борьба это когда образуется политическая партия и начинает бороться. Видимо с проклятым американским фашизмом на экспорт.

И дело не только в господине Попове. Роль проповедников мыслей господствующего класса исполняют и многие другие фигуры, не столь одиозные, но от того и гораздо более опасные.

Ну вот, скажет продвинутый читатель, сейчас опять начнется «решительное размежевание» и буря в стакане. Вместо того, чтобы дело делать, за светлое будущее бороться, нам опять предлагают мышиную цитатную войну и примитивные разборки в духе Балаганова с Паниковским. Действительно, так ли уж важно и нужно критиковать все эти «-измы», особенно сейчас, в эпоху глухой реакции? Если коротко - важно, нужно и как никогда своевременно. Просто потому, что отсутствие такой критики однажды подготовило почву не для мифически-экспортного, а для самого настоящего фашизма.

Правильная рецептура

Отрицать значение работ Ленина для организации партии нового типа, наверное, может только совсем уж недалекий человек. Теория и практика большевизма требуют пристального изучения, как только речь заходит не только об объяснении, но и преобразовании мира — это азбучная истина. Но зачастую понимание «как не надо делать» может дать гораздо больше — и это тоже азбучная истина. В противном случае, мы рискуем совершить классическую «ошибку выжившего».

Совсем не случайно свою «поваренн��ю книгу» партийного строительства (мы имеем в виду, конечно же, «С чего начать?» и «Что делать?») Ленин начинает с вопроса о теоретической борьбе. Но ведь и заканчивает он ее тем же вопросом! Понимать идею «коллективного организатора» в духе создания разветвленной сети по изданию, доставке и распространению, в духе сколачивания армии «маленьких людей» вокруг одной технической задачи — это значит увидеть только вершину айсберга. Да, такая работа давала сознание участия в общем, нужном, дает некий осязаемый результат «здесь и сейчас», не говоря уже о навыках противостояния царской охранке. Но, повторимся, это только первый, поверхностный, технический слой работы. Любая религиозная секта, любое движение по охране окружающей среды могут дать те же самые результаты своим адептам.

«…никогда и массы не научатся вести политическую борьбу, покуда мы не поможем воспитаться руководителям этой борьбы и из интеллигентных рабочих, и из интеллигентов; воспитаться же такие руководители могут исключительно на систематической, текущей оценке всех сторон нашей политической жизни, всех попыток протеста и борьбы различных классов и по различным поводам».

«…прежде всего газета, - без нее невозможно то систематическое ведение принципиально выдержанной и всесторонней пропаганды и агитации, которое составляет постоянную и главную задачу социал-демократии вообще и особенно насущную задачу настоящего момента, когда интерес к политике, к вопросам социализма пробужден в наиболее широких слоях населения».

Коллективный теоретик, пропагандист и организатор - вот о чем черным по белому писал Владимир Ильич, вот в чем была соль «рецепта»! Дать открытый теоретический бой, да не где-нибудь в кулуарных совещаниях или специальных научных журналах, а максимально открыто. Но, конечно, теоретическая битва была нужна не сама по себе.

Воспитать воспитателя и организовать его через пропаганду и теоретическую борьбу. Теоретическая борьба как организованная попаганда и агитация. Самая широкая пропаганда теории и организации.

Еще раз подчеркнем — сознание класса может возникнуть только тогда, когда теоретик, пропагандист и организатор соединяются в одном лице. Уберите любой компонент «рецепта» и получится что угодно, только не партия нового типа.

Можно сколь угодно долго и плодотворно заниматься полезной и нужной организационной и организующей работой (конечно, имеется ввиду не пошлый политический активизм в духе «собери миллион подписей», а серьезная работа, например помощь в организации профсоюза) — сама по себе такая работа ни на шаг не приблизит решение «главной задачи социал-демократии». Потому что бороться и конкурировать - не говоря уж о преодолении - с мыслями господствующего класса такая работа не может. Классовым сознание становится только тогда, когда выходит за пределы кружков, групп, прослоек, союзов. А выйти за эти пределы можно только при помощи агитации и пропаганды для всех имеющих возможность слушать. Помните — идея становится материальной силой, только когда она овладевает массами? Нужно ли говорить, что адекватная идея возникает как продукт теоретического осмысления действительности?

Можно вести широкую пропаганду и агитацию, раз за разом повторяя известные лозунги и цитаты классиков. Это ни на шаг не приблизит решение главной задачи. Без результатов осмысления действительности через призму теории и развития теории из действительности агитация и пропаганда — это стрельба холостыми. Шумиха есть, повторение пройденного есть, движения нет. А что если под соусом «развития» теории людям подсунут, ну скажем идею о защите «своего», «хорошего» капиталиста от происков «импортного и нехорошего»? Вот и получается, что без теоретической борьбы «пропаганда» в лучшем случае никак не помешает распространению мыслей господствующего класса. А то и прямо поспособствует оболваниванию людей.

Можно вести сколь угодно серьезную и глубокую научную работу. Это тоже ни на шаг не приблизит решение главной задачи. Потому, что без результатов в виде критики мыслей и мыслителей господствующего класса и в форме доступной и понятной самым широким кругам такая работа превратится в «прокачивание скилла» самих «теоретиков». Тем временем сознание класса продолжит спать.

Все попытки разорвать этот заколдованный круг при помощи «разделения труда» ведут к провалу. Как только целое, организм пытаются механически сложить из отдельных частей, так сразу разделение труда получается уже вполне капиталистическое, без кавычек. Вместо партии нового типа у вас получится привычное капиталистическое общество, с закрепленной за каждым членом функцией, с правами и обязанностями, с «элитой» и «массами». (То же самое нужно сказать и про попытки разделить-разорвать теоретическую, политическую и экономическую борьбу). Точно также провалом станет попытка выстроить «последовательность действий», например, сначала мы де создадим теорию, а потом займемся ее пропагандой, сначала создадим организацию, а потом подтянем теорию — это то же самое разделение труда, только во времени, и с тем же эффектом.

Но, может быть, это все фантазии автора? Давайте посмотрим, к чему привело пренебрежение ленинским «рецептом» на практике.

Молчание ягнят

Германия. Страна с богатейшей историей социал-демократии, страна с миллионами участников профессионального рабочего движения. Страна, в которой социал-демократическую партию поддерживали более трети населения. И эта страна стала на некоторое время страной победившего фашизма. Совпадение?

Нет — закономерный итог полувековой бездеятельности. Итог бездеятельности профсоюзных бонз, которые ревностно оберегали свою паству от политики. Итог бездеятельности политиков, которые упорно не желали выходить за рамки парламентского междусобойчика и компромиссов с другими партиями. Итог бездеятельности в области теоретической работы, породивший социал-шовинизм.

Конечно, были попытки бороться. Когда Бернштейн и Каутский принесли в жертву марксизм, приспособив его к «реальной политике», когда «социал-демократия» проголосовала за войну - только 16 человек открыто выступили против. Позже они стали известны как «Союз Спартака», а еще позднее стали Коммунистической Партией Германии. Во главе Союза стали Карл Либкнехт и Роза Люксембург. В апреле 1915 года Роза Люксембург, уже находясь в тюрьме, пишет брошюру «Кризис социал-демократии».

Она пишет о том, что рабочее движение пожинает плоды своего полувекового развития. О том, что немецкая социал-демократия, некогда бывшая руководителем и учителем второго Интернационала, «гордостью каждого социалиста», стала послушной марионеткой в руках капитала. Роза скурпулезно прослеживает весь малоаппетитный процесс разложения, детально исследует приемы, которыми генеральный штаб вермахта был превращен в исполнителей завещания Маркса и Энгельса, а они, в свою очередь, чуть ли не в главных проповедников «освободительной войны».

Но главого ответа — почему такое вообще стало возможным, Юниус не дает. Зато его дает ленинский анализ этой брошюры:

«Главным недостатком брошюры Юниуса и прямым шагом назад … является умолчание о связи социал-шовинизма ... с оппортунизмом. Автор вполне правильно говорит о „капитуляции“ и крахе германской социал-демократической партии, об „измене“ „официальных вождей“ ее, но далее не идет».

«Ни в брошюре Юниуса ни в тезисах не говорится ни об оппортунизме ни о каутскианстве! Это теоретически неверно, ибо нельзя объяснить „измены“, не поставив ее в связь с оппортунизмом, как направлением, имеющим за собой длинную историю, историю всего II Интернационала».

«Величайшим недостатком всего революционного марксизма в Германии является отсутствие сплоченной ��елегальной организации, систематически ведущей свою линию и воспитывающей массы в духе новых задач: такая организация должна была бы занимать определенную позицию и по отношению к оппортунизму и по отношению к каутскианству»

«В брошюре Юниуса чувствуется одиночка, у которого нет товарищей по нелегальной организации, привыкшей додумывать до конца революционные лозунги и систематически воспитывать массу в их духе. Но такой недостаток - было бы глубоко неправильно забывать это - не есть личный недостаток Юниуса, а результат слабости всех немецких левых, опутанных со всех сторон гнусной сетью каутскианского лицемерия, педантства, „дружелюбия“ к оппортунистам».

Чем закончилась борьба Либкнехта и Люксембург - известно: ноябрьская революция 1918 в Германии была утоплена в крови, а сами вожди были казнены. Слишком поздно началась попытка пробудить классовое сознание, слишком сильно были «промыты мозги» массе рабочих. Слишком привычной для них стала кастрированная «экономическая борьба за лучшие условия продажи рабочей силы». Слишком сильным оказался классовый наркоз. Немецкий пролетариат преимущественно оставался в состоянии летаргии, бездумно доверив «представлять себя» профсоюзным лидерам и партийным вождям.

Стоит ли говорить о том, каким перспективы открывала эта революция, какие действительные возможности для мирового перехода в царство свободы были упущены с ее подавлением. Сколько человеческих жизней уничтожила реакция? Какие гекатомбы жертв пришлось принести человечеству во II Мировой Войне?

Но все случилось как случилось. Немногие оставшиеся коммунисты были вынуждены уйти в подполье, а «реальные политики», «социал-демок��аты» слились в экстазе парламентского легального подобострастия с представителями Круппа, Сименс, Фарбениндастри, Порше… Несмотря на жесткие условия Версальского мира, крупный монополистический капитал торжествовал победу. Эффект от послевоенного восстановления был настолько силен, что придворные политэкономы даже объявили открытой эру бессрочного и безкрисизного процветания!

Правда, уже в 1921 году зазвучали первые тревожные звоночки. В Италии появились организации молодых людей в черных рубашках. В самой Германии предпочли коричневый цвет. В Испании — голубой. В Англии, Франции, США, Бельгии, Нидерландах, скандинавских странах — мода на одноцветные рубашки распространилась молниеносно и повсеместно. Новая идея захватывала мир, а немецкая официальная социал-демократия по при��ычке твердила знакомую мантру: «все будет хорошо, надо только подождать».

«Бессрочная» эра процветания закончилась, как обычно, спустя всего 7 лет. Великая Депрессия в США очень быстро превратилась во всемирный кризис невиданных ранее масштабов. «Внезапно» оказалось, что покорное служение капиталу не гарантирует спокойной жизни для «реальных политиков». Действительно, говорить о каких-то там правах для рабочих просто нелепо, когда прибыль под угрозой! Действительные реальные политики предпочли другой инструмент — партию одного австрийского художника-недоучки. А уж он-то не церемонился с господами социал-демократами. Пользуясь тем, что рабочий класс все так же оставался под наркозом, была проведена молниеносная операция по уничтожению всех «левых» профсоюзов, а «левые» партии были выкинуты из политики, как негодный мусор. Ну а массы рабочих были оперативно встроены в механизм национал-социализма.

После ста лет действия классового наркоза классовая эфтаназия прошла быстро и почти без сопротивления умерщвляемого. Почти — потому что те самые брошюры одиночек-сторонников Юниуса все же сумели привить иммунитет многим. Результатом незаметной работы таких одиночек стало движение антифашизма, так много сделавшего для победы над коричневой чумой.

Наши дни

Конечно, проводить прямые исторические параллели между событиями вековой давности и нашей действительностью было бы слишком наивным. Слишком многое изменилось. Не изменился только сам капитализм. Он по-прежнему успешно воспроизводит и себя вместе с кризисами, и своих охранителей, и самую опасную их разновидность -  «охранителей мимикрирующих». Да и рецептура по усыплению классового сознания не слишком изменилась  - правда, теперь она называется модно: канализация недовольства. А по сути, все те же летальные дозы успокающего под бодро звучащие фразы о «классовой борьбе».

Радует одно — рецепт ленинского антидота тоже работает. Так давайте же, уважаемый читатель, вместе приступим к приготовлению рецепта!

И.П.

Ваши материалы присылайте на почту opentribune@protonmail.com